Мёд горьких трав

Диана Ва-Шаль (2024)

Власть Трех абсолютна, их семьи — неприкосновенны. Жизнь монарших детей предрешена с рождения, но многое меняется, когда сына Главнокомандующего убивают. Доверие — это иллюзия, и чем ближе к этой истине, тем острее потерявший брата Райан Вессель осознает: цена власти слишком высока. Кто станет новой жертвой теневых игр? Кто растит тьму за белоснежными фасадами столицы?

МЁД ГОРЬКИХ ТРАВ

ВМЕСТО ПРОЛОГА. ОБЕРНУТЬСЯ ВПЕРЕД

..в саду зеленом Государь венчает голову свою венцом железным,

что заплетен шиповником и звездной пылью, да подпоясывает себя алой лентой крови.

испытание властью смиренный пройдет, а страстный сгинет..

Писание Матери, песнь вторая

На столицу опускалась темная ночь, даже звезд не было видно; улицы облачились в траур, воды трех рек замерли в тоскливом ожидании.

В храме, освещенном тусклым светом свечей, тихо звучали заупокойные песнопения. Воздух наполнял аромат горьких трав, курящихся в опаковых плошках у скульптуры Матери — Богиня распростерла руки, увитые растениями, у глаз ее замерли хрустальные слезы, на золотых волосах тускло поблескивал ореол из бронзовых цветов.

В центре храма, на высоком алтаре, покоилось тело принца, покрытое с головой серебряной тканью, которая переливалась, словно текучая вода. Алтарь окутали венки из полыни, череды и шандры; вместе с венками рядом с умершим словно задерживались и шепоты простившихся. Вдоль храмовых стен стояли столы, на которые служители выставили сосуды с медом — символом связи с теми, кто покинул, напоминание о том, что даже горечь утраты можно смягчить. Никто никогда не уходит до конца; прощается лишь с этим миром, отправляясь к призвавшей его Богине Матери. Но заунывные звуки органа наполняли сердце звериной болью и печалью.

Все пришедшие на церемонию одеты в белое. Когда много лет назад Райан Вессель выбирал белый цветом своего парадного мундира, он думал, что будет символизировать колорит столицы, а не трагичные события, которым было уготовано свершиться. А теперь молодой мужчина стоял у тела своего брата, слушая шум крови в ушах и звучащие под сводами храма тихие молитвы и печальные песни. Глубокая скорбь объяла мир.

Служитель призывал души предков охранять ушедшего в загробном мире, довести его в Чертоги по дымным тропам скалистых гор.

А люди шли и шли, оставляли сплетения цветов и скрутки трав, прощались и плакали… Райан никого из них не замечал. Стирались лица. Стирались голоса. Стоял поодаль от семьи, не в силах смотреть в их глаза.

Уильям остановился позади него.

— Ищут тех, кто это сделал? — надхрипнуто спросил Райан, не поворачивая к жнецу головы.

— Полиция. Ищейки. Спецподразделение жнецов. Все на ушах с самого утра, — тихо подтвердил Лэйтер.

Выдох Райана задрожал. Вессель склонил голову, надавливая на глаза пальцами:

— Есть зацепки?

— Никаких. Сделано чисто.

— Я хочу, чтобы ты знал о каждом этапе расследования, — спустя недолгую паузу ответил Райан, убирая руку от лица и вновь глядя на покрытое тело брата. — О каждом, Билл. Я хочу знать всё.

Жнец покорно кивнул и, не поворачиваясь спиной к алтарю, направился прочь из храма.