ЭТОСИЗМ

Джо М. Секимоньо

Глава три

Тупой еще Тупее

“Почти неразрешимая задача, не позволять ни власти других, ни собственному бессилию, изумлять нас.”

— Теодор Визенгрунд Адорно

Лига нападающих на конституционное сомнение в жизни, маргинализировала главный двигатель креативности. Вернувшиеся с того света продолжают разрушать мудрость человечества в ее обновленном зачаточном состоянии. У щупалец постоянной идиотской доктрины есть одинаковое разрушительное социальное влияние по всему миру. Циничные догмы всегда исходят от самодовольства. Попытки погрузить подлость в забвение не должны быть восприняты как акт героизма. Никто не заслуживает аплодисментов, за то, что принял порочного психосоматического монстра. Я, сам небезгрешен.

Было время в моей жизни, когда моя терпимость основывалась на наивном стандартном отклонении безумия. Я был просто невежлив с марионетками, которые гордятся демократизацией трущоб. Я проявлял сверхчувствительности к имбецилам, которые клянутся, что не различают ни расу, ни пол. Мне следовало бы использовать в качестве боксерской груши лица идиотов, которые выдвигали идею выделить каждой семье по свинье, чтобы улучшить уровень жизни в разоренных войной регионах. С другой стороны, это было сложно, в то время, понять, что все психогены скрыты в одном фанатике. Нужно время, чтобы подслушать разговоры по всей социально-экономической пирамиде, чтобы фактически поднять глобальное опустошение и самосознание до несвойственного уровня.

Не бойтесь ходить в любое уважаемое ателье знаний, независимо, где оно расположено, на Западе, Востоке, Севере или Юге. Вы будете поражены цианотичным оттенком диалектической бессмыслицы. В этих лабораториях грядущие финансовые цари, а также центральные фигуры международных организаций, обращают в свою веру концепцию предельного здравого смысла. Их бесполезная модель написана из уравнений параноидальных деспотов и ненасытных шутов. При этом подход производной функции частичного правосудия затмевает психологическую нестабильность, сдерживающую рост этих бедных стран. Патетические предположения формируют интерпретацию социальных норм, коммерции и торговли, и добавляют политический нейтралитет к моральной развращенности. Нет никакой потребности, беспокоиться по поводу зловония этой инфантильной концепции. Беспрецедентное овладение искусством предубеждения — морально безупречно.

Огромное количество энергии тратится на разрушающий нервы звон “увеличение заработной платы влечет за собой автоматизацию супермаркетов и сокращение рабочих мест”. Такие заявления оказались абсолютно ошибочными. Прекращение рабства коричневых и темных людей, детского труда (в дополнение к сокращению рабочих дней), а также выплаты и льготы сотрудникам, продемонстрировало, что человеческое достоинство и трудовые успехи эксплуатации рабочего класса не являются взаимоисключающими. Я ненавижу минимальную зарплату больше, чем высокомерные и поверхностные миллиардеры. Там, где они и я призываем к отмене минимального оклада, я хочу разрушить устаревшее представление, что те, кто проживают в низах, имеют меньшую стоимость. Я все еще не нашел солидарности со своими идеалами. Понятие минимальной зарплаты сделало шизофрению распределения богатства очень функциональной. Улучшение труда, достигнутое без порабощения роботов, является открытым лицемерием в худшем случае или простым несоответствием в лучшем. Необходимо, поработить роботов для замены человеческих мышц и нерешительности, чтобы сломать кандалы обязательств минимальной зарплаты.

Что можно сказать об уходе знаменитостей в выдуманный мир исполняемой роли, для сражения с ощутимым социальным вызовом? Два больших пальца вверх для выражения отношения к корпоративизму. Этот модный переход гипнотизируют общественность, раздувает ужасающее псевдооснования “для блага” и поддерживает абсурдность. Овации, устроенные этим шутам, не приносят ничего кроме крушения надежд миллиардов душ в темном мире и идеализированных гетто. Это невыносимое зрелище не пробуждают здравый смысл и стойкость в крайне убогих странах и пригородах. Когда все ставки сделаны, оскорбления и страдания побуждают сочувствующих людей и перебежчиков к жестоким крайностям. Религия и оружие! Не должно стать неожиданностью для любого хорошо уравновешенного мозга, что неравенство служит дальнейшему разжиганию гнева у тех, кто испытал несправедливость, и дает повод для шокирующих антифонов.

“Написать историю так же важно, как и сотворить историю. Если писатель не остается верным создателю, то неизменная правда выступит в качестве, которое приведет человечество в замешательство”.

— Мустафа Кемаль Ататюрк

Я сыт по горло тем, что во всем мире мы превозносим как великих предпринимателей Эндрю Карнеги, Дж. П. Моргана, Джона Д. Рокфеллера и Корнелиуса Вандербилта. Эти презренные человеческие существа были коронованы как Люди Направляющие Весь Земной Шар на Правильный Путь. Их раздутая доброжелательность стала кредо сигарных — капиталистов в рационализации расширения золотых ворот чистого зла, и декриминализации жадности. Голоса, осуждающие их злую тактику, сами являются целью для осуждения. За это надругательство, я должен отдать должное своей современной амнезии, когда дело доходит до промышленной революции. Нет никакой потребности приобретать лопату, чтобы раскопать след негуманности оставленный после их злых деяний и подвигов. Они консолидировали высшую власть и влияние, настойчиво запасая драгоценные камни и собирая ненужный престиж.

Во всем мире ужасающий атрибут игровой площадки свободного рынка нацелен на удушение конкурентов. Их трупы оставлены коррумпированным главам государства, чтобы упаковать и выбросить на помойку. Это губительная тенденция. То, что Эндрю Карнеги, Дж. П. Морган, Джон Д. Рокфеллер и Корнелиус Вандербилт назвали “наведением порядка в хаотической системе”, было ничем иным, как прекращением социальной революции. Их новаторские бизнес — картели действительно являются ненужным, позорным злом. Чтобы ощутить свою приверженность обновленному рабству и мировому господству, эти преступники финансировали политический грабеж и успешно получили своего пиона, Уильяма Маккинли, избранного 25-м президентом США, который отозвал каждое регуляторное решение, которое стояло на пути его благотворителей в накоплении еще большего богатства. Сегодня, этот проект для накопления денег и создания безвыходного положения для государственной политики был реализован во всем мире этими жадными, богатыми головорезами.

Люди, столкнувшись с Белым домом и охваченные чувством вины, чтобы порвать связь с коррумпированной верхушкой власти, стали источником противостояния, негодующим промышленникам и способствовали социальному, коммерческому и торговому процессу двадцатого века и политическому мятежу. Антимонопольные избиения баронов — грабителей навязали новые коммерческие традиции, или по крайней мере полностью изменили дегуманизацию трудового цикла. Данная ситуация внезапно широко распахнула дверь, для новой породы менее жестоких бизнес — манипуляторов, таких как Генри Форд. Есть неопровержимые доказательства, что стая крыс промышленной революции буксовала распределение богатства и социальную справедливость. Сразу после того, как их монополия была впервые обезглавлена, белые американцы смогли позволить себе то, что они сделали. Американская промышленная революция не может быть согласована с академической целостностью и современной санкционированной, эстетической доктриной свободного рынка. И так, капитализм не совместим с человеческим и профессиональным ростом и развитием.

В наши дни, контекст американской гражданской войны был украшен героической аллегорией северных свободных и просвещенных штатов, силой навязавших традицию гуманизма южным рабовладельческим и жестоким штатам. Это пример общей традиции могущественных стран кукловодов перекраивать историю. Даже при том, что истина была ангажирована далеко за пределами США, она никогда не будет утеряна. Для тех, у кого все еще есть головы, американская гражданская война представляла собой два конкурирующих способа эксплуатации: ожидаемое рабство на юге и принятое рабство на севере, согласно американской территориальной экспансии к Тихоокеанскому побережью, как остатки мексиканско-американской войны. Пережитки бесчеловечных и расистских обычаев, предшествовавших Гражданской войне в США, можно ощутить даже сейчас.

Чтобы оценить мою приверженность к антимонополии и понять мое благоговение к антиприватизации, необходимо разделить эти два чувства. Тонкая и изогнутая веревка, соединяющая Арканзас с египетским римейком арабской весны, которая привела к многократной перестановке современных фараонов, говорит о нашей социальной взаимосвязи. Сегодня у нас есть моральное обоснование антимонопольных законов, которые препятствуют тому, чтобы голод одного безумного капиталиста поглотил целый сектор потребностей или желаний людей. Вместо этого глобальная паранойя использовалась международными мародерами и их спонсорами, чтобы сломать оборонные сети развивающихся стран и активировать форенизацию национальных экономик.

Один проплывает сквозь науку, а другой проползает по теологическому склону, в конечном итоге они оба разочаруются и станут невосприимчивыми. Это всего лишь вопрос времени, когда кто — то втягивается в политический, субсидируемый, научный или религиозный идиотизм. Человеческая неспособность переносить боль или избегать вины, может принудить нас смотреть сквозь розовые очки, мучаясь над историческими событиями. В этой мрачной картине мира, как нонконформистскому мышлению сохранить соответствующую меру здравомыслия и целостности?

“Нет, Масса, лучше я останусь без учёности, из-за многих ученых людей, являющихся великими дураками”.

— Негро Том

В незнании нет ничего постыдного. Эта добродетель чужда высокомерию. Хирургический разбор классики благословляемого Лос Писторелоса, не приводит труса к сомнению в святости деклассированных интеллектуалов. Время может изменить контекстное значение, но не намерения. Погружение в намерения экстравагантных претендентов открывает нам беспорочных жалких существ, которые несомненно очеловечили знаменитых божеств и подорвали их наследие. Так долго мир питался многочисленной ложью, только чтобы поддержать социальные конструкции. Широкий спектр показной клеветы был принят как правда. Их долговечность рождается из диалектического самодовольства современных крестьян и нелепости академической знати.

Философия — это олимпийская изометрия мозга, выуживающая аутентичность из корзины неопределенностей. Предполагается, что это будет нелепое стремление понять нас ради самосознания. Люди в одной части мира интуитивно представляют незнакомые места как рассадник дикарей. Иммануил Кант был признан величайшим философом современности за нецелесообразные предпосылки, вдобавок к коварным мотивам. Я искал его руководство, чтобы объяснить происхождение различных человеческих рас, в частности негроидной, поскольку это должно было стать моим культурным компасом.

“В жарком и сыром климате рост пористых частей тела должен был увеличиться, отсюда толстый вздернутый нос и толстые губы. Кожу в этом климате нужно было натирать маслом не только для того, чтобы уменьшить слишком сильное испарение, но также и для того, чтобы предохранить от вредного всасывания гнилостной влаги из воздуха. Избыток частиц железа, имеющихся вообще в человеческой крови, здесь благодаря испарению осевших в сетчатой субстанции фосфористых кислот (которыми всегда пахнет от негров) вызывает черноту, просвечивающую через верхний слой кожи, […] Впрочем, влажная теплота вообще способствует сильному росту живых существ; словом, отсюда и происходит негр, хорошо приспособленный к своему климату, сильный, мускулистый, ловкий, но в то же время, ввиду того что родина богато снабдила его всем, ленивый, изнеженный и склонный заниматься пустяками”.

Прямо сейчас я должен сделать паузу. Все сумчатые, делегированные к разновидностям, находящимся ниже на тотемном столбе, пожалуйста позвольте мне подняться на уровень глупости Канта, сделав сенсацию из противоудара Шейх Анты Диоп, Две Теории Колыбели. Мое описание происхождения Кракера:

Конец ознакомительного фрагмента.