Из Товарда в Ленциг

Джонни Рэйвэн

Ночь. Лесная стоянка. Тепло костра и полная луна над головой. Рыцарь Тальес, командующий разношёрстным обозом, пытается удержать путешественников от назревающего конфликта. Не так-то это и просто, учитывая их различия – здесь есть как люди, так и нелюди: северянин-велиманн, зеленокожий яларг, остроухие альхэ и бородатые низкорослики. В надежде удержать шаткий мир, рыцарь просит безымянного старика рассказать путникам какую-нибудь историю, ещё не зная, что историй этой ночью будет много…

Рассвет на пути к вечности

Арс — Шёпот ветра

Анд — Зов праха

Поверье Древних

Яркое солнце жжёт глаза. Пыль вьётся клубами. Копыта выбивают чёткую дробь. Бешеный стук сердца в груди… То самое непередаваемое чувство полёта, когда крылья за спиной расправились, и, зачерпнув воздух, вознесли тебя над землёй. Свобода в чистом виде.

Топот копыт и свист ветра в ушах услаждали его слух. Он щурился на ярком солнце, дышал полной грудью и мчался вперёд — туда, откуда доносился шёпот ветра. Проносящиеся мимо деревья сливались в тёмно-зелёное пятно, они словно оглядывались и кричали ему вслед: «Постой! Куда же ты так спешишь?» Но он их не слышал. Только вперёд…

Анд дарует свободу.

Всадник мчался по просёлочной дороге, пригнувшись к шее коня, сжимая одной рукой поводья, а другой — гриву. Он не оглядывался, будто за ним гналась сама смерть. Он знал, что преследователи близко, что они уже нагоняют его. Конь захрипел. Натянув поводья, всадник резко остановил скакуна и спрыгнул на землю.

— Давай, дружок, — шепнул он на ухо коню. — Не подведи.

Похлопав благородное животное по шее, Нэй размахнулся и шлёпнул коня по крупу. Ещё секунду охотник провожал взглядом уносящегося прочь скакуна, а затем нырнул в лес. Сделав несколько шагов вглубь, он зашёл за дерево и прильнул спиной к широкому стволу. Затаив дыхание, Нэй слышал нарастающий топот множества копыт. Группа всадников пронеслась мимо, даже не взглянув в сторону леса, оставив после себя вздымающиеся клубы пыли на дороге. Охотник выдохнул и расслабил напряжённые мышцы. Он посмотрел в чащу леса и словно услышал зов из его глубин.

«Не может быть! — промелькнуло в голове у Нэя. — Неужели это…»

Это был Краэннмар.

«Ну и дурак же ты, Нэй, — подумал он. — Знал ведь, что всё этим кончится.»

Анд не ведает имен и титулов.

Нэй из Сат-Килина, один из братьев ордена Охотников за Нечистью, прожил долгую и полную ярких событий жизнь. Он скитался по свету, защищая людей от порождений тьмы. Без страха вступал в битвы с тварями из ночных кошмаров и выходил победителем. Знавал настоящую любовь и горечь утраты. Он даже, чёрт побери, помогал принцам, дружил с королями и прошёл через две войны! Но то было давно…

Когда-то Нэй уже был в этом лесу и смог выбраться живым и невредимым. Не многие могли похвастаться такой удачей. Как говорили в народе: «Вошедший в Краэннмар остаётся там навсегда». Лес на севере провинции Бриттоль не зря пользовался дурной славой. Нэй знал это лучше многих. За долгие годы люди привыкают даже к ночному кошмару, живущему под боком. Но войти туда по собственной воле мог только безумец. Ведь каждый, даже самый недалёкий человек, знал одно — этот лес живой. Он пожирает тех, кто осмелится переступить его границы.

Десять лет назад Нэй волею судьбы оказался в Краэннмаре, где встретил Вечную — душу леса, существо, стоящее выше понимания простых смертных. Она изменила его жизнь раз и навсегда. Заставила поверить в мудрость предков и в слова древнего, как сам мир, поверья. Она показала ему его смерть.

Анд явит себя в нужный час.

Древние верили, что у каждой жизни есть много судеб, много дорог, но настоящую, истинную судьбу встречали лишь единицы. Выбрать верный путь — вот удел каждого. Большинство смертных проживали не свои жизни, шли не своими тропами и приходили не к своим закатам. Так считали древние. А знаки, которые указывали на правильный путь, они назвали Арс и Анд. Первый — поворот, меняющий жизнь раз и навсегда, после которого она уже никогда не будет прежней. Дальнейший путь, единственный и верный, будет путём истинной судьбы, что ждала того, кто отыщет свой Арс. Второго знака страшились, но принимали его, как должное, с низким поклоном. Знак конца пути, после которого уже не будет ничего. Последний поворот на пути жизни. Анд — знание собственной смерти, печать рока и тяжкая ноша. Тот, кто сумел отыскать и почувствовать свой Арс, увидеть и познать свой Анд, уже не сомневался — оно произойдёт. Через день, месяц, год, десятилетие. Неважно, когда, но обязательно произойдёт.

Анд знает, когда ему быть.

Нэй знал, что этот день настанет. Каждое утро он встречал первые лучи солнца с этим знанием и с ним же засыпал под светом луны. Все эти десять лет он видел свой Анд повсюду: в тёмных лесах, что окружали небольшие сёла, куда он заезжал на ночлег или в поисках работы; в серых, искривлённых от страха и ненависти лицах крестьян, которые плевали ему вслед, осеняя себя Вечной Сигной; в кровавых закатах, за которыми следовали бесконечные чёрные ночи, чья тьма скрывала многие ужасы. Везде он видел одно и то же: печать Краэннмара — леса, что преследует его и когда-нибудь догонит. Спустя столько лет, лес, наконец-то, победил.

Анд, как тень — следует за тобой повсюду.

Нэй помнил день, когда он увидел свой Анд так хорошо, словно это было вчера. Маленькая девочка посреди тёмного леса. Вечная. Её глаза закрыты. Рот — чёрный провал, в котором нет ни зубов, ни языка. Губы не шевелятся, даже когда она говорит.

— Вы не оставляете мне выбора… — звучит в его голове голос Вечной.

Она открывает глаза. Нэй видит в её глазах лес, прекрасный осенний лес, который купается в золотых и алых красках. Нэй видит Охотника за Нечистью. Он одет в тяжёлый кожаный плащ с высоким воротником и длинными полами; его голову укрывает выцветшая чёрная шляпа с широкими полями и вороньим пером; ноги, обутые в сношенные сапоги со шпорами, мягко ступают по усеянной листвой земле. Охотник стар и умудрён годами, это видно по его глазам тёмно-серого металлического цвета. Его лицо с мягкими аккуратными чертами не выглядит лицом старика, как и волосы цвета перца с солью, что выбиваются из-под старой шляпы. Охотник выглядит мужчиной в самом расцвете сил. Но внутри он глубокий старец, разменявший седьмой десяток, хоть и не разлюбивший жизнь. Нэй видит самого себя. Видит, как он входит в этот дивный лес и скрывается в золотой листве, чтобы стать частью этого леса. Чтобы никогда уже не вернуться и остаться в Краэннмаре. Навсегда.

Анд ответит на вопрос «Как»?

Анд не даст ответа на вопрос «Когда»?

Нэй стоял в лесу. Десять лет пролетели, как один день. Он слышал топот копыт, слышал крики удаляющихся всадников. Он мог бы выйти из леса, но зачем? Пускай каким-то чудом он избежал бы смерти от их рук, но всё одно — Нэй знал, что вернётся сюда. Ему чертовски надоело убегать. Нэй не чувствовал страха, не чувствовал жалости к утрате непрожитых лет, он чувствовал лишь усталость. Перед ним стоял лес — мир широких крон, переплетённых веток и шелеста ветра в листве. Мир тьмы, куда не достают лучи солнца. Мир, который гнался за ним так долго.

— Ты был прав, друг мой Хэддвин, — прошептал Нэй, улыбаясь. — Ожидание смерти гораздо хуже самой смерти.

Нэй гордо вскинул подбородок и пошёл вглубь леса. Всё происходило точно так, как он и видел в глазах Вечной: по земле стелилась молочная дымка, она оплетала ноги, словно пытаясь ускорить его шаг; спелая трава обернулась ковром из опавшей листвы; деревья скинули летнюю зелень, сменив её на золотисто-красный покров; все звуки вмиг исчезли, а на их место пришла совершенная тишина, нарушаемая едва слышным хрустом листвы под мягкой поступью охотника. Нэй шел вперёд и чувствовал холод, охватывающий его тело, он знал, что сейчас умрёт, ведь смерть, вот она, совсем рядом — уже стоит за спиной, заслоняя солнце непроглядной тенью.

«Одна радость, — думал Нэй, — наконец-то узнаю, что же там, за горизонтом».

Лес всасывал Нэя, как земля воду после длительной засухи. Воздух вокруг наливался светом. Охотник закрыл глаза. Земля начала уходить из-под ног, и сердце застучало в груди, как у загнанного зверя.

— Я готов.

Смерть являлась ему в ярком белом свете.

Анд стоит принимать с лёгким сердцем.

Нэй открыл глаза. Вокруг всё тот же осенний золотистый лес, но охотник был жив, он дышал, он чувствовал, как бьётся в груди его сердце!

«Всё же сошлось! — подумал он, — Судьба привела меня в Краэннмар, я же знаю. Нет, не судьба… Анд привёл. Если я уже мёртв, то смерть — скучна и глупа, как плюющая в колодец старуха…»

Нэй уверенно двинулся вперёд, в чащу. Глядя на древние могучие стволы, охотник размышлял о дороге жизни, что привела его в это место. Неожиданно, между деревьями проступили силуэты. Нэй присмотрелся и увидел себя.

Анд напомнит тебе о том, кто ты есть.

Он видел череду событий — путь, который привёл его в Краэннмар…

…Нэй входит в старую таверну, он устал и измотан после долгой дороги. Всё, что он хочет — это поесть и выспаться. Хозяин таверны смотрит на него со страхом и неприязнью, так же, как и местные завсегдатаи. Нэй слышит шепотки: «мерзкое пугало», «прокажённый», «меченый». Так называет простой люд Охотников за спиной, но в лицо — никогда. Нэй садится за стол, ему приносят тарелку каши с кусочками мяса, в которых жира больше, чем мяса и стакан кислого вина. Нэй благодарит хозяина, но тот бормочет молитву себе под нос и уходит. Охотник ест в гордом одиночестве, чувствуя на себе с десяток настороженных взглядов. Если бы эту деревню доставала одна из порождённых Хаосом тварей, или скажем ведьма — да любой другой последователь тёмной ворожбы — местные приползли бы к нему на коленях, моля о помощи. Но эти люди, хвала богам, живут спокойно. Нэй не злится на них, он прекрасно понимает все тяготы и обездоленность крестьянской жизни. Пускай ненавидят, если им так легче. Дверь таверны открывается, и в зал заваливаются четверо солдат, все при мечах, все молодые и дерзкие. Они заказывают еды и выпивки, шутят и громко смеются, они ищут потехи. Один из солдат тащит молодую девушку из прислуги наверх по лестнице, и по его взгляду становится понятно, что парень сделает с ней всё, что пожелает. Она плачет, умоляет о помощи. Её отец, хозяин таверны, пытается вступиться, но падает на пол с пробитой головой…

Конечно же, всё это не могло закончиться добром. Нэй знал, что следовало бы уйти, но он не мог позволить своему сердцу окаменеть. Этого он себе никогда не позволял. Когда Нэй двинулся к четырём солдатам, он не знал, что на улице их ждала ещё дюжина товарищей. Но даже если бы и знал, то всё равно поступил бы так, как поступил. Ведь он всю жизнь защищал людей от порождений Тьмы, даже когда они принимали человеческий облик. Так и началась эта длинная погоня, которая привела охотника в Краэннмар.

Анд — всего лишь очередной поворот,

если принять его с мужеством.

Нэй продолжал идти по лесу, всё глубже забредая в чащу. Лес купался в сочных и таких живых красках, что совершено трезво в голову приходил вопрос — как это место может быть проклято? Как этот лес может забирать чужие жизни? Но ведь легенды и страхи не рождаются на пустом месте?

В очередном из просветов меж деревьями Нэй увидел фигуру. Остановился. Первый раз за долгое время охотник по-настоящему искренне улыбнулся. Пусть перед ним было всего лишь видение, но оно всё равно наполняло его сердце теплом…

…На Нэя смотрит друг, самый лучший и верный. Единственный друг. Хэддвин гон Гельс, такой же охотник, которого Нэй когда-то привёл в Орден. Хэддвин стоит в свете между деревьев, спрятав руки в складках тяжёлого плаща и залихватски сдвинув шляпу на затылок. Он улыбается, и эта улыбка чертовски идёт его суровому, словно высеченному из камня, мрачному лицу.

— Как поживаешь, приятель? — бросает Хэддвин своим хриплым голосом.

— Уже не знаю, друг мой, — отвечает Нэй, — и поживаю ли вовсе… мы так давно не виделись. Как видишь, я всё-таки попался.

Хэддвин машет рукой.

— Перестань скулить, как побитая дворняга! Мы с тобой из таких передряг выбирались, по сравнению с которыми эта прогулка по Краэннмару — просто заслуженный отдых. Так что давай, выше нос! Ну? Обещаешь не скулить больше?

— Хорошо, хорошо, обещаю, — смеётся Нэй, чувствуя, как становится легче на душе. — Ну, а ты как поживаешь, друг мой?

Хэддвин корчит кислую мину и пожимает плечами.

— Всё в порядке. — говорит он. — Ты только не останавливайся. Тебя ждут. И… не бойся.

— Не боюсь.

— Вот и славно!

Подняв на прощание руку, Нэй идёт дальше.

— Рад был тебя видеть! — доносится сзади крик Хэддвина. — Береги себя!

— Ты тоже, друг мой, — прошептал Нэй, уходя от видения, — ты тоже…

Анд не ждёт страха.

Анд ждёт покорности.

Нэй был рад увидеть родное лицо, хоть и понимал, что настоящий Хэддвин сейчас далеко отсюда. Они действительно давно не виделись, последние годы Нэй занимался тем, что всегда был в пути. Он многое упустил в жизни, пока убегал. Охотник замедлил шаг, повстречав очередное видение: картину бредущего через лес Каравана…

…Всё выглядит очень чётко, даже создаётся впечатление, что можно подойти и дотронуться. Он видит то, что произошло десять лет тому назад в этом самом лесу. Мимо Нэя проезжают четыре фургона. С обеих сторон караван прикрывают вооружённые защитники. Нэй видит себя, видит идущего рядом Хэддвина, на их суровых лицах застыла настороженность, они готовы к бою. Лес тёмен и опасен, лес затаился и выжидает момент, когда сможет нанести роковой удар. Караван скрывается за деревьями, и охотник провожает его взглядом…

— Совсем скоро… — вспомнил Нэй. — Я помню, должно сломаться колесо фургона. Тот, ради кого мы были в лесу, слетит на землю и покатится вниз по склону, а мы с Хэддом бросимся за ним. Там нас уже будет ждать она. Вечная. А меня будет ждать мой Анд.

Нэй окинул взглядом лес и двинулся дальше.

Анд не выбирают.

Анд принимают.

Нэй шёл по лесу, погрузившись в свои мысли, когда следующее видение возникло так же неожиданно, как и предыдущие. Нэй остановился и завороженно всмотрелся на прекрасную картину из далёкого прошлого…

…Поле, укрытое луговыми тюльпанами, а в центре — одинокий дуб. Под его кронами они — Нэй и Лили. Она — прекрасней всех цветков, которые только рождала мать земля: рыжие волосы заплетены в толстую косу, на голове венок из ромашек, а лёгкая белая туника подчёркивает всю красоту, все изгибы упругого девичьего тела. Лили смеётся. Ярко-зелёные глаза искрятся радостью, наполняя счастьем сердце Нэя. Они кружатся, держась за руки, вместе с ними кружится земля, кружится небо над головой, кружатся солнце и облака. В конце концов, они падают на мягкую траву, оглашая поляну громким смехом. Им кажется, что их любовь будет жить вечно…

Старый охотник смотрел на себя молодого, на ещё живую Лили и улыбался. По грубым морщинистым щекам стекали слёзы, Нэй не стыдился их. Какое-то время он просто стоял и наслаждался картиной давно минувших дней, но, вспомнив о своем пути, оставил счастливую пару за спиной и пошёл дальше. Всё глубже в Краэннмар.

Анд напомнит о тех, кто тебе дорог.

Нэй углублялся в лес и видел всё больше отрывков из своей жизни. Какие-то были счастливыми, какие-то грустными: где он один, где он с товарищами, где он сражался, а где отдыхал, где мечтал, а где плакал. Картины из прошлого пробудили в нём забытые чувства, и он радовался им, как радуются старым и верным друзьям. Эти картины были такие разные, но они все — его часть, кусочки одного длинного пути по имени Нэй.

Анд — не часть жизни.

Анд — её итог.

Одно из видений привлекло охотника больше остальных. Нэй остановился и замер. На него смотрел кошмар из прошлого. На него смотрел демон…

…Меж двух деревьев стоит тёмный силуэт мужчины, наполовину скрытый в тени. Он высок, крепок, с красивым лицом и волевым подбородком. Он смотрит на Нэя с холодной ненавистью из-под прищуренных век. Его глаза горят во тьме тёмно-синим сапфировым светом, словно две нордических звезды, что упали с небес на дно морское. Охотник смотрит на демона, погоня за которым свела его с Хэддвином почти сорок лет назад. На демона, от чьих рук пали близкие им люди и погибла единственная в жизни любовь Нэя. Синеглазый мужчина — отголосок прошлого — уже почти двадцать лет, как мёртв, по крайней мере в этом мире. Но Нэя всё равно пробирает холод. Синеглазый усмехается, словно говоря: «Рано радуешься, Охотник! Мы с тобой ещё не закончили…»

Нэй закрыл глаза, успокоился и, оставив морок за спиной, двинулся дальше по Краэннмару.

Анд — не повод сдаваться.

Анд — причина идти до конца.

Нэй уверенно шёл вперед, пока не увидел мираж деревушки, укрытой в низине цветущей долины. Он застыл, пожирая глазами видение и, понимая, что оно последнее…

…Небольшое озеро искрит и переливается, блики солнца отражаются от легкой ряби на воде. Светловолосый мальчуган, не больше семи лет от роду, стоит на берегу и запускает каменные блинчики, но те никак не желают прыгать больше одного-двух раз. Вскоре к нему подходит рослый крепкий мужчина с приятным лицом и добрыми глазами. Он опускается рядом, поднимает с земли плоский камушек, отводит руку и запускает его в озеро. Блинчик скачет по воде, словно лягушонок — раз, второй, пятый! Мальчик восторженно кричит и прыгает вокруг мужчины, умоляя его повторить, но тот наигранно хмурится, берёт его за руку и указывает куда-то за спину. Поодаль, у небольшого домика стоит красивая женщина в простом крестьянском платье. Она машет им рукой. Мальчик в последний раз оборачивается на озеро, жмурится на солнце и, крепко сжимая руку отца, идёт домой к матери…

Нэй провожал взглядом удаляющиеся фигуры, не в силах пошевелиться. Он и не надеялся ещё хоть раз в жизни увидеть лица родителей. Неумолимое время стёрло их образы из его памяти. Лицо Нэя осветила улыбка. Он был благодарен Краэннмару за этот маленький подарок.

— Мама… Папа… — выдохнул охотник. — Как давно это было…

Анд — наставник. Он учит ценить время.

Секунду спустя, краски леса угасли, стали тише и мягче; деревья окутал лёгкий сумрак, словно чья-то рука повернула ручку и убавила свет в масляной лампе. Краэннмар покорно склонил ветки и кроны, застыв в глубоком уважительном поклоне.

— Приветствую тебя, о, Вечная… — сказал Нэй, не оборачиваясь. Он знал, кто стоял за его спиной. В голове, словно шёпот ветра в листве, прозвучал ровный мелодичный голос:

— Здравствуй, Нэй. Ты вернулся.

Нэй обернулся и опустил взгляд. Вечная стояла в пяти шагах, она была такой же, какой он её запомнил десять лет назад: маленькая девочка, ещё совсем ребёнок, не старше того мальчишки, которого он видел в своём последнем видении. Из прямых волос цвета высохшей листвы, которые обрамляли прекрасное детское личико, торчали чёрные беличьи ушки с кисточками. На хрупкое тельце накинута простая льняная рубаха, маленькие ножки босиком стояли на земле. Глаза Вечной были закрыты, но Нэй знал, что она видит его.

Конец ознакомительного фрагмента.