Брачная ловушка

Джен Алин, 2019

Веселый авантюрист Эйдан Маккей любит свою фривольную жизнь и не спешит с ней расставаться. Поэтому, когда отец-тиран с помощью шантажа настаивает на женитьбе, он делает все, чтоб не угодить в брачную ловушку. Однако знакомство с будущей невестой путает все карты. Необычные фиалковые глаза рыжеволосой красавицы воспламеняют его с первого взгляда. Но сдаться означало бы покориться воле отца! Эйдан не знает, что тайны прошлого послужили причиной их роковой встречи. Правда – единственный путь к счастью. Но следы ее запутаны. Сможет ли герой разгадать их, преодолев свою гордость, которая противится сдаться на волю любви?

Глава 1

Англия, Лондон,

1817 год.

— Нет, в это просто невозможно поверить! — Эйдан Маккей, рукой лохматя свою голову с копной светлых густых коротких волос, в бешенстве мерил шагами небольшую комнату гостиницы, в которой жил последние несколько дней.

Неужели его поймали? Он уже было подумал, весь этот бред с брачным договором просто выдумки больного воображения его отца, но дело приняло совсем не шуточный оборот. Не верится, что старик все-таки нашел уловку, чтобы затащить его под венец.

Зубы непроизвольно стиснулись с такой силой, что в висках застучало от боли. В раздражении он схватил первую попавшуюся под руку вещь — это оказался стакан — и с силой швырнул об стену. С оглушительным звоном разлетелись мелкие осколки. Эйдан огляделся в поисках еще чего-то, что можно было бы разбить или разломать, но в этой убогой гостиничной комнатушке не было ничего, кроме шаткого стула, стола и кровати. Злость обрушилась на стул.

Назойливый стук в дверь уберег остатки мебели от участи стула. Недовольный тем, что его беспокоят, Эйдан резко открыл дверь.

— Что?! — взревел он.

Хозяин гостиницы от неожиданности застыл в дверях, на секунду забыв, зачем пришел. Немного придя в себя и заметив разломанный стул позади своего постояльца, он с напускной деловитостью завопил:

— Прошу прощения за беспокойство, но вам, сэр, придется заплатить за нанесенный ущерб, иначе я приму меры!

Голос его сбивался, на лбу выступила испарина. Он был низкий и тучный, Эйдан против него выглядел как настоящий великан. Поэтому угроза не произвела должного эффекта.

— Вы об этом? — кивая в сторону разломанного стула, спросил Эйдан. — Вот, полагаю, этого хватит, чтобы возместить стоимость этого хлама, — он бросил несколько монет. — Я уезжаю.

Хозяин гостиницы посмотрел на ладонь и увидел там пять крон.

— Благодарю вас, сэр. И заезжайте еще… — моментально смягчившись, залепетал хозяин гостиницы, сжимая монеты в руке.

Смену его настроения можно было понять: цена испорченного Эйданом имущества вряд ли превышала треть заплаченной суммы.

Место было той еще дырой — и как только поверенный отца разыскал его здесь? Эйдан выслеживал одного знакомого, задолжавшего ему кругленькую сумму, и об этом мало кто знал. Накануне удалось благополучно разрешить свое дело — настроение еще вечером было отличное. Утро же началось с неприятностей. Прочитав первые строки письма, Эйдан едва не сорвал злость на несчастном поверенном. Пришлось приложить усилия, чтобы обуздать себя. Испуганный мужчина поспешил убраться, как только цепкие руки Эйдана отпустили ворот его сюртука.

Эйдан быстро прошел по грязному коридору этой убогой портовой гостиницы, вышел на улицу и направился в хилый денник гостиничного двора, где вчера как обычно оставил свою лошадь. Яркое весеннее солнце ослепило его. Рука автоматически заслонила глаза. Седлая животное, он яростно чертыхался и сыпал проклятиями себе под нос. Лошадь чувствовала настроение хозяина и, как бы поддакивая ему, громко фыркала. Теперь ему придется отправиться в Шотландию и взять в жены незнакомую деревенскую девку, которая, наверно, еще и уродлива к тому же. Какая еще может быть причина заставлять его женится на ней? Отец уже давно пытается свести счеты с непокорным сыном. Но он что-нибудь придумает — он не позволит кому-то с такой легкостью испортить свою жизнь.

Ловко взобравшись в седло, он вновь вытащил из внутреннего кармана злополучное письмо, словно для того чтобы убедиться, что все это ему не снится. Он бы никогда не согласился на это, даже несмотря на уверения, что старик якобы при смерти. Старый дьявол это знал, поэтому решил его шантажировать, сыграв на привязанности Эйдана к сестрам. В голове не укладывалось, как отец мог на такое пойти? Он подробно описал, какая участь ждет его сестер, если сын не согласится на его условия:

«Они не получат ни пенни, и то будет твоя вина. Уж если гордыня не дает тебе исполнить свой долг, будешь жить с осознанием того, что твои сестры станут прислугой в собственном доме или того хуже — пойдут по миру побираться…»

Какая жестокость! Если Эйдан не женится на той, которую выбрал ему отец, тот лишит его наследства, передав замок и все имущество своему кузену — отъявленному негодяю и пьянице. Старик, наверно, окончательно выжил из ума.

Нет, ему не нужны деньги отца, он вполне способен себя обеспечить, но вот лишить четырех младших дочерей дома и приданого — неужели отец на такое способен? Впрочем, проверять это Эйдан не собирался. Оставалась единственная надежда — урезонить отца.

Отношения с отцом испортились давно, после того как сын не пожелал продолжать службу на судне своего дяди. Он дослужился до чина лейтенанта, но едва подвернулась возможность, бросил все, купил два корабля и занялся торговлей. Времена, конечно, были неспокойные, но ему, авантюристу по натуре, опасность нравилась. Однако и торговля, и путешествия Эйдану вскоре наскучили. Продав корабли, он вступил добровольцем в 42-й полк шотландской пехоты горцев — щеголял в килте, с красным пером на голове в рядах «Черного дозора». Служба затянулась до завершения войны против Наполеона. Вернувшись в Англию, он обосновался в Лондоне и уже второй год вел жизнь городского повесы. Все шло спокойно. До сих пор отец обходился ничего не значащими для сына угрозами и пустыми порицаниями за беспутный образ жизни, постоянно твердя, что ему, как старшему сыну, пора подумать об ответственности и вернуться домой.

Как же! Вернуться в это богом забытое место? Жить на скудные подачки отца? Его сестры до сих пор не замужем, хотя Мэган уже двадцать пять, а Джейн двадцать, и все из-за того, что отец наотрез отказывается тратиться на их наряды и выходы в свет. А главное — он не желает видеть их избранниками англичан, упорно твердя, что они должны выйти замуж за шотландцев — да побогаче.

Семь лет назад у Мэган был жених, к которому она чувствовала искреннюю симпатию. Но возлюбленный сестры был всего лишь второй сын шотландского баронета, а это отца не устраивало. Эйдан в то время, получив кратковременный отпуск, заехал навестить сестер (иногда совесть все-таки звала его к отчему порогу). После того как несчастному жениху дали отворот-поворот, разразился очередной скандал с отцом, но старик был неумолим. Не в силах смотреть на страдания сестры, Эйдан, устав от безрезультатных препирательств, попросту сбежал.

Но больше он не имеет права сбежать. Может, отец прав, и ему действительно пора взять управление на себя. Отцу это понравится, и хотя надежда довольно призрачная, но вдруг ему все же удастся избежать нежеланной женитьбы? «Пора менять тактику в этом противостоянии», — подумал Эйдан. Он готов был на все, лишь бы отделаться от навязанной невесты и при этом не сломать будущее сестрам. Как ни крути, а если отец выполнит свое обещание, то им придется несладко. Его собственного небольшого состояния и особняка в Лондоне явно недостаточно, чтобы обеспечить всех приданым для удачного замужества. Даже если он опять займется делом, пройдет много времени, прежде чем вложения принесут доход и его финансовое положение улучшится, и младшие сестры — восемнадцатилетняя Присцилла и шестнадцатилетняя Мери-Элен — уже тоже выйдут из брачного возраста. Да и роль опекуна его не прельщала. «Повеса-опекун!» — Эйдан иронично улыбнулся.

Тяжело вздохнув, Эйдан двинул лошадь в бока. Его городской особняк находился в Мэйфере — богатой части города.

Портовая суета мешала продвигаться быстрее: многочисленные попрошайки, проститутки, пьяницы, мечтая получить хоть пенни, цеплялись к прохожим господам. Наконец, многолюдные улицы закончились, и Эйдан пришпорил лошадь.

Так, в невеселых размышлениях, он добрался до своего дома и едва спешился, как его окликнул знакомый голос:

— Маккей! Где тебя черти носят? Я тебя уже второй день ищу!

Эйдан со свойственной ему ленивой неспешностью оглянулся и увидел до приторности счастливое лицо своего лучшего друга.

— Что стряслось, Уэкингфилд? Без меня тебе свет не мил? — мрачновато подтрунил он.

— Совершенно верно, — слегка скривил губы в усмешке Уэкингфилд, спрыгнув с лошади на землю. — Что с тобой, Маккей? Паршиво выглядишь!

— Серьезно? Извини, знал бы, что тебя встречу, непременно припудрил бы нос. Чем могу служить?

— Ты какой-то странный сегодня… Ну да ладно. — Уэкингфилд тут же принял прежний беззаботный вид, так как в отличие от Эйдана пребывал в отличном расположении духа, и решил не тяготить того допросами и пока не выяснять, почему его всегда веселый друг мрачнее тучи. — Пока ты где-то пропадал, я стал отцом!

Эйдан увидел, как при этих словах лицо приятеля буквально засветилось от счастья.

— Прими мои поздравления! — искренне ответил Эйдан, почесав двухдневную щетину.

— Спасибо! Только представь, у меня родился сын! Мы назвали его Логан.

— Ясно, — понимающе кивнул Эйдан. — Как здоровье миледи?

— Спасибо, очень хорошо. И миледи, и малыш — оба прекрасно себя чувствуют. Хочу порадовать жену подарком, потому и искал тебя.

— Меня? Уверен? — шутливо поднял светлую бровь Эйдан. — Лестно, что ты меня так ценишь, но, боюсь, твоя жена будет шокирована! Буйный шотландец не лучший подарок, не находишь?

— Ну да, помечтай! — улыбнулся тот в ответ.

— Я ни черта не смыслю в шляпках и булавках — прости, мой друг, ты не по адресу.

— В том, что я хочу ей подарить, ты как раз разбираешься.

— Моя коллекция виски к твоим услугам.

— Пожалуй, этот твой подарок я приберегу для себя, — еще шире улыбнулся виконт, обнажая белые ровные зубы. — Мне нужна лошадь. Моя жена обожает ездить верхом. Вот я и решил ее побаловать. А лучше тебя никто в Лондоне не разбирается в лошадях.

— Да, но в виски я разбираюсь лучше.

— Приобретем лошадь, а там и другие твои таланты не оставим без внимания.

Вместо ответа Эйдан с досадой опустил глаза.

— Извини, друг, но вынужден отказать. Я срочно должен ехать в Шотландию. Если бы я мог задержаться, то непременно помог, но дело не терпит отлагательств. Я должен ехать, хотя, поверь, предпочел бы выбирать лошадь для твоей жены или даже шляпки и булавки.

— Конечно, я понимаю! — задумчиво ответил Уэкингфилд. В голосе его сквозило сожаление. — Судя по твоему мрачному лицу, дело серьезное. Что ж, ничего не поделаешь. Может, тогда я возьму с собой Эрика. Надеюсь, ты скоро вернешься. Я хотел, чтоб ты оказал мне честь и стал крестным отцом моему сыну. К тому же сестры моей жены непременно закатят бал в этом сезоне, твоя компания будет кстати.

— Благодарю за оказанное доверие, быть крестным твоему сыну — мой первейший долг. Я и сам хотел бы уладить все дела как можно быстрее.

— Позволь поинтересоваться, что все-таки стряслось? Может, я могу чем-то помочь?

— Вот, почитай, я не возражаю. Думаю, тебе можно довериться, — протягивая свернутое письмо, сказал Эйдан.

Уэкингфилд развернул листок и быстро пробежался по нему глазами.

— М-да… — протянул он спустя минуту. — Ну и дела.

— Вот и я о том же. Дашь полезный совет?

— Даже не знаю, старик, дело дрянь.

— Да, — вздохнул Маккей.

— Все может оказаться не так плохо, как кажется, — попытался обнадежить его друг.

— Джеймс, мой старик собирается силой заставить меня жениться неизвестно на ком. Что тут хорошего?

— Не отчаивайся, ты умеешь выкручиваться. Думаю, и на этот раз что-нибудь придумаешь.

— Мне бы твою уверенность.

— Да ладно, не унывай! Иногда судьба подкидывает неожиданные сюрпризы. Может, невеста окажется вполне ничего…

— Но я не намерен жениться, будь она лучшей женщиной на земле! Хотя на такое везение рассчитывать не приходится. Отец точно подсунет мне лох-несское чудище.

— Как знать… — в голосе Уэкингфилда прозвучали загадочные нотки. — Хорошо, не смею тебя более задерживать, мне пора. Удачи, друг! — и, вскочив на лошадь, махнул Маккею на прощание. — Не обижай чудище!

— Ты меня очень обнадежил, друг, — по-мальчишески взъерошился Эйдан в ответ на добродушную шутку приятеля. — Эй, Уэкингфилд!

— Да?

— Возьми с собой Уолси. Эрик не отличит осла от породистого жеребца, а ты слишком счастлив, чтобы думать трезво.

— Спасибо за совет, непременно им воспользуюсь, — улыбнулся тот и подстегнул лошадь. — И не забудь захватить мне бутылочку вашего прекрасного шотландского виски, — добавил он на ходу.

— Мог и не напоминать, о нем я никогда не забываю. Только виски и зовет меня домой! — задорно подняв бровь, крикнул Эйдан вдогонку.

Проводив друга взглядом, он уныло направился к дому, у двери его уже встречал слуга. Разговор с Уэкингфилдом не приободрил его. В отличие от друга он не видел луча надежды во всей этой ситуации.

— Доброе утро, милорд! Рад вас видеть целым и невредимым, — забирая испачканный сюртук своего хозяина, поприветствовал престарелый слуга. И, не удержавшись, добавил, брезгливо прикрыв нос рукой: — Господи, милорд, что это за чудовищный запах, простите, где вас носило?

Кроме старика, выполнявшего все необходимое для своего господина, в доме была еще кухарка и молоденькая горничная — ее дочь. Немногочисленная прислуга была преданной, и вместе они поддерживали порядок в особняке, когда хозяин неделями пропадал, — большего Эйдану и не требовалось.

— Не ворчи, Дугалд, — добродушно ответил Эйдан, — собери все необходимое для путешествия. И, как ты уже понял, мне нужна ванна. Времени мало, прибереги мораль на потом и, пожалуйста, поторопись.

— Значит ли это, что батюшка все же нашел вас, милорд?

— В точку, Дугалд. Ты проницателен, как всегда.

— Я велю Агнесс что-нибудь приготовить. Вам бы не мешало поесть, совсем исхудали, — заботливо проворчал слуга.

Приняв ванну, Эйдан вкусно поел. Кухарка готовила отлично и подала чудесный бифштекс с гарниром из овощей, пирог с рубленым мясом и даже пудинг на десерт, все это Эйдан запил хорошим красным вином. Когда солнце уже стояло высоко в небе, он двинулся в дальний путь. Странно будет возвратиться домой спустя почти пять лет. Сестры — а особенно Джейн — будут сетовать на то, что он совсем о них забыл. Конечно, это не совсем так, он ведь регулярно им пишет, а иногда высылает небольшие подарки. А теперь он — блудный сын — возвращается домой. Одно хорошо: в долгой дороге у него будет много времени подумать о том, как выкрутиться из этой передряги.