Созвездие Меча. Часть 3

Джейн Астрадени

Шакренион – планета необъяснимых явлений и загадок. Поющие недра, отражения над горизонтом, разумные и злобные деревья… Настоящая грибная охота!.. И самая жуткая тайна спрятана в сердце Чёрного леса. Туда же отправилась группа смельчаков, чтобы найти разгадку… Сумеют ли они вернуться оттуда живыми и невредимыми? Станет ли в мире шакренов одной тайной меньше или родится новая Легенда?.. А в это время где-то в глубоком космосе на корабле-астероиде необычному подростку предстоят суровые испытания. Сможет ли он перед лицом опасности победить гатрака в себе?

Сезон 3. На два фронта

«Удачно пройди свой день до закатного моста

и перейди сквозь тьму к восходному маяку».

Приветствие шакренов дневному путнику

Звёздная дата — 3.12. Охотники за грибами

3.12.1. — Генетические причуды

— Ты уверен, что это правильно?

— Я не делаю, о-руджанн, если до конца не уверен.

— С каких это пор, а-джаммар? Ты перестал рисковать…

Женя с Талехом препирались уже полчаса. Очередной рекорд в их семейной жизни. А ругались они из-за Джардани.

Мальчик вырос!

Очаровательный малыш Джанни незаметно превратился в Джардани-подростка — развитого не по годам, а временами задиристого и довольно колючего. Буквально. И если джамм ещё крепко спал в нём — глубоко внутри, то гатрак частенько просыпался и вырывался наружу.

— Поверить не могу! — возмущалась Евгения. — Но узнаю джамрану. Всё провернул за моей спиной! А говоришь мне об этом только сейчас…

Условные сутки назад они покинули Ролдон-2 на сокращённой версии Рэпсида и направлялись в ближайшую из систем созвездия Цефея, взяв курс на Шакренион.

— Запланировал тайком и мне не сказал!

— Женя, успокойся, расслабься и наслаждайся полётом.

— У тебя на всё один ответ! Расслабься и наслаждайся…

— Прежде всего, успокойся.

— Как?! Как я могу успокоиться, зная, что мой единственный сын… Единственный! Заметь, из-за тебя… — Женя чуть не плакала, сразу вспомнились прошлые обиды, горести и недоразумения. — По твоей воле! Там! Один!

— Замечу… Не один, а с гатраками. Агрэгот не позволит и волоску упасть с его головы. Учитывая, что… Джанни и мой сын тоже.

— Там опасно! — выдвинула Евгения последний и самый веский довод.

— Прекрати, Ева. Он не пропадёт. И мы оба это знаем… Ему — четырнадцать. Лучше беспокойся за станцию.

— Не переводи стрелки…

— Да? А разве не благодаря тебе Рокен стал заместителем? В обход меня…

— Это же на время. Пока мы в отъезде. И… — Женькин энтузиазм резко поутих. Тревога за станцию росла по мере удаления от неё. Теперь идея с повышением Рокена не казалась такой замечательной. Евгения боялась представить, каким они застанут Ролдон-2, по возвращении, и найдут ли его вообще. Однако…

— Рокену пора взрослеть, — решительно заключила она. — Хватит скакать кузнечиком! Он больше не на поруках. И потом, зам — это не капитан. Дмитрий не допустит катастрофы. Да и Нивилла обещала приглядывать…

— Знаю, как она приглядывает, — проворчал командор. — Так, что оба Ролдона останутся без присмотра.

— Талех, ты стареешь, — вздохнула Женька.

— Чего?

— И берёшь на себя чересчур много ответственности. Не кипешись. Дмитрий за всем проследит.

— Знаю. Мы постоянно на связи… Так, что там было до этого, двумя репликами раньше…

— А, это… Ведёшь себя как старый сварливый деспот. Всех загонял! От каждого требуешь отчёта, а сам… Отправил ребёнка в ссылку на астероид, а я узнаю об этом последней. Ай…

— Ну-ка, повтори… Кто это старый и сварливый?!

Талех угрожающе двинулся к жене, на ходу расстёгивая китель.

— Куда убегаешь? Иди-ка сюда. Я тебе покажу… Насколько я стар… страшный и неутомимый… ти… таран!

Очередная погрешность РНК-переводчика?

Женька, хихикая, отступала вглубь каюты.

Она умышленно дразнила мужа. Ведь ему не было и шестидесяти, а для джамрану это даже не середина жизни, а только начало расцвета.

— Тиран… ммм…

Талех поймал её быстро, предоставив лишь немного форы, для забавы. Опрокинул на кровать, и, целуя, прошептал:

— Прекращай брюзжать… Лучше открой для меня свои гены…

В последующие два часа Женя сполна оценила его обманный маневр.

Но и кроме этого на Рэпсиде находились занятия по душе.

Капитан традиционно не торопился. Ради Женьки Талех совершил «круиз по туманностям», как он выражался. Поэтому до Шакрениона они летели неделю, а не восемь стандартных часов, растягивая удовольствие от полёта. Зато Женя воистину наслаждалась. Импульсная скорость хоть иногда позволяла любоваться видами на экране и за иллюминатором.

— Всё равно до начала охоты четверть фазы, — сказал Талех. — Куда нам спешить?

— Правильно, — подхватила Женя. — Полезно развеяться и побыть вдвоём.

На борту присутствовал минимум команды. То есть, если не заходить в рубку или в инженерный, то за весь перелёт можно вообще никого не встретить. Женя с Талехом в кои-то веки остались наедине! И оба признали, что это самый шикарный отпуск за всю их совместную жизнь.

Когда Сирил позвал друзей на ежегодную грибную охоту, они единодушно приняли приглашение. Миритин отправился на Шакренион раньше — помочь с приготовлениями. А Супруги Риэ-Квиезархижь-ххардрэрдах по дороге закинули дочь к бабушке с дедушкой на Рахтор и теперь получали удовольствие от путешествия. Во всех смыслах!

Параллельно Женя проводила эксперимент. Знакомила мужа-джамрану с земной беллетристикой. С кинематографом они ещё раньше разделались, настала очередь литературы. На этот раз задача оказалась гораздо сложнее. Мозг джамрану отчаянно сопротивлялся.

— Не понимаю, зачем писать о вампирах? — недоумевал Талех. — Они же генетически непривлекательны.

— Ну-у… Жанр такой, мода, бренд…

— Хм… скорее бред.

И командор продолжил критиковать.

— Никакого развития! Сюжет зациклен сам на себе. Всю книгу мусолят — еда человек для вампира или не еда и как надо любить еду… Какой в этом смысл? Очевидно же! Неразумно решать риторические вопросы художественными средствами. Всё и так ясно — любимая еда. Спроси у любого алактинца, он тебе скажет. И незачем об этом целую книгу писать, чтобы установить…

— Ну, существует ещё проблема отношения еды к пожирателю…

— Спроси Аманду, — машинально посоветовал муж. — … О, даже так!

Это Талех обнаружил, что книг не одна, а двадцать и погрузился в следующую историю…

— Гатракскую мать! — командор наткнулся на оборотней. — Как не эстетично, глупо и примитивно!

— Конечно-конечно, милый, — Женя поспешно забрала у него планшет. — Я в курсе. Джамрану первыми открыли закон чистого превращения вещества и привнесли его во вселенную… Но авторы книг об этом тогда не знали.

С любовными романами обстояло ещё хуже. Талех от них засыпал. Правда, одним всё же впечатлился, настолько, что даже прослезился.

— Немыслимо! Мужчина соблазнял женщину на протяжении десяти книг? — командор был искренне потрясён. — Это сколько циклов-то? Бедолага… Ущербный… Его лечить надо, а не делать героем… И женщину, впрочем, тоже.

— Они же в конце это сделали и поженились, — Женя пыталась реабилитировать земную романтику в глазах джамрану. — Смотри! Вот же, на последней странице…

— Какая жестокость по отношению к ним! — вознегодовал Талех. — Несчастным место в медцентре, а не в Театре бракосочетания.

А над земной эротикой командор хохотал так, что отражатели на иллюминаторах дребезжали, особенно после фразы:

«Он засадил свой поршень в её цилиндр и заработал со скоростью четырёхтактного двигателя».

То есть, само предложение в оригинале выглядело и читалась несколько иначе, но джамранский переводчик именно так всё и перевёл. И Талех долго поражался фантазии землян, «описывающих секс каких-то допотопных звездолётов».

К сожалению, детективы оказались для мышления джамрану и вовсе бесполезны. Командор с первых страниц просекал, кто убийца или, кто «украл портсигар»… После такого мозгового штурма, Евгения забоялась предлагать мужу научную фантастику и экшн.

Впрочем, она была к этому готова, зная, что у джамрану нет развлекательной массовой литературы. Более того, выяснила, что и книгопечатания-то нет, в привычном смысле этого слова…

Предварительно Женьку осенило, и она решила зайти с другого конца.

— Поговорим о джамранских книгах. Я ведь читала… Сопоставим.

— Видишь ли, Женя, — задумчиво проговорил Талех, он всегда с этого начинал, когда не хотел её обидеть. — Есть категории несопоставимые. Джамранское творчество несопоставимо с земным.

— Почему?

— У нас процесс написания книги достаточно долгий и кропотливый, потому что…

— Знаю-знаю, джамрану пишут художественные произведения исключительно на полной речи…

Давным-давно Сандер её просветил.

— Не все, насколько мне известно, — блеснула она эрудицией.

— Ты не владеешь информацией…

— Так разъясни.

— Автор-джамрану пишет одну-единственную книгу на протяжении всей жизни. Немного находится одержимых, готовых посвятить этому всю жизнь. Поэтому джамранских писателей относительно мало, по сравнению с земными.

— То есть, это удел избранных?

— Не совсем. Правильнее — самоотверженно преданных генофонду.

— Генетических патриотов?

— Примерно… Дело в том, что книги у джамрану только рукописные. И не иначе.

Подлинное откровение!

— Думаю, о причинах ты догадываешься…

— Генофизика?

— Верно. Кроме знаний, опыта, информации, джамрану-писатель вкладывает в творение свои гены. Так, чтобы их прочитали и впитали его соплеменники. Даже по истечении сотен, тысяч и миллионов циклов…

— Хм… Но ведь… Каждая джамранская фонема и так содержит генетический код, выраженный звуком и буквой, а слова объединяют фонемы в геномы, в разнообразных сочетаниях, и джамрану считывают их наряду со смыслом.

Сандер не утаил и этот генетический секрет, когда обучал Женю основам джамранского стихосложения.

— Поверхностного восприятия недостаточно для джамрану. Необходимо ощутить гены всеми рецепторами. Вобрать их вкус, запах… Тебе не понять.

— Естественно… — Женя вздохнула.

— Но, я попробую объяснить… Настоящие книги пишутся на особом материале. Назовём его… Полотно.

— А бумага?

— Бумага недолговечна. Специальным веществом… Как это по-вашему…

— Чернилами?

— Краской… Этим консервирующим составом заполняется приспособление для книгописания — зэ-ридэ или ДНК-колер… Давай покажу.

И Талех продемонстрировал жене инструмент для книгописания через поисковик гала-нета, пользуясь джамранским паролем. Зэ-ридэ напоминал древнюю шариковую ручку и нынешний стилус.

— ДНК-колер всей поверхностью собирает гены с подушечек пальцев автора, и они попадают в краску. Также продуцируется и собирается генетический пот. Для наибольшего эффекта. ДНК-краска остаётся и закрепляется на полотне. Ещё писатель может в процессе регулярно покусывать кончик зэ-ридэ, оставляя слюну, которая затем попадает в состав. А на рабочем конце инструмента выдвигается игла. Автор периодически прокалывает себе палец, используя кровь… Большинство древних научных трактатов написаны так же.

Женя была в шоке!

Джамранские книги создавались потом и кровью. Буквально! И слюной…

В такие страшные генетические тайны Сандер её не посвящал.

— Читая книгу, джамрану обязательно водит пальцем по буквам и считывает ДНК носителя, помимо зрительного восприятия генокодов…

— А краска не выгорает и не стирается?

— Исключено. Очень прочный состав. А добавочный консервант способен удерживать написанное и гены в нём — вечно… И полотно — не бумага.

— Значит, я…

— Да, ты никогда не сможешь читать джамранские книги наравне с джамрану. Более того, многие из них ты вообще не прочтёшь. Большинство хранится в архивах, в библиотеках на Серендале и Рахторе, или в частных собраниях.

— Но, как же… Планшеты! Я же читала… Тексты пишутся от руки и адаптируются?

— Нет. Это не книги… Чаще всего тебе попадались научно-популярные ДНК-спектрограммы, написанные посредством зэ-кэрго или ДНК-спектрографом.

— Как всё сложно…

— Проще простого, — рассмеялся Талех. — Инструмент зэ-кэрго — обычный компьютер с геносканером и сенсорной клавиатурой, в вашем понимании. Сейчас учёные экспериментируют с мыслезаписями. Пытаются визуализировать мыслеобразы через прямой контакт с передатчиком. Пока это в стадии разработок. Однако это всё не то… ДНК-спектрографы проецируют гено-образы на экран, но не переносят их на полотно и не создают книг, в джамранском понимании…

— Печально.

— Совсем нет. С точки зрения генофонда они не представляют ценности для джамрану и никогда не станут…. Как это, по-вашему?..

— Классикой? — подсказал Женя.

Талех подумал, оценил пассаж РНК-сыворотки и ответил уклончиво.

— Бесценными и вечными. Они, безусловно, информативны, но представляют собой лишь отражение генетической памяти в сочетании с буквенными генокодами. Зачастую недолговечны. Им свойственно искажать подлинную генетическую информацию. Со временем заменяются другими или похожими. В них мало индивидуальности.

— А пишутся они тоже долго?

— Как раз нет. Все они зэ-кэргированы на укороченной версии языка. Зэ-ридированное полотно в отличие от них передаёт все речевые и генетические нюансы…

— Интересно… Какова жизнь самоотверженного писателя, полностью отдающего себя одной книге?

— Иногда двум, — признался Талех. — В зависимости от желания и таланта автора. Бывают гении, способные написать три. Но это потолок.

— Конечно, автор одинок, ведёт замкнутый образ жизни и обретает известность посмертно…

— Вовсе нет, — рассмеялся муж. — Частенько пишут в соавторстве и обычно это супруги или постоянные генетические партнёры, по известным причинам. А так… Писатели как правило знамениты, ведут активный образ жизни, много путешествуют, обмениваются генами… Это особенно важно для полноты картины. Краска должна быть насыщена многообразием генов. Драгоценный генетический опыт, обработанный и переведённый в индивидуальную систему генокодов. Истинное наслаждение читать это!.. Ощущая зрительно, на вкус, на слух и запах… Умопомрачительное сочетание!..

Глаза командора светились, когда он об этом говорил.

— Тебе не понять…

— Увы… — снова вздохнула его супруга — человек.

— Не огорчайся, — Талех улыбнулся. — Для генетического наслаждения у тебя есть я…

— Знаю… Послушай, — Женьке показалось, что она нашла слабое место в джамранском книгонаписании. — А на что живут авторы? Голодают?

— Отнюдь. Все они профессионалы. Каждый в своей сфере. Среди писателей распространены любые профессии, а неучей не допускают к официальному созданию книг. Для того и существуют генетические эксперты… Они назначают автору стимулирующее творческое пособие.

— И как это получается? Захотел написать книгу, пришёл к экспертам и… Заявил о своём намерении?

— Именно так. Эксперты изучают претендента, совещаются и принимают решение… Но, пока не было случаев, чтобы отказали. Кто попало туда не приходит.

— Хм, творческое пособие?

— Да, но с условиями.

— Кто бы сомневался! У джамрану всё с подтекстом и подвохом.

— А как же! Раз в полцикла автор обязан представить на суд экспертов то, что он сотворил. Оплата зависит от качества и объёма написанного. И ежели эксперты определят, что писатель халтурил или отлынивал, то никакой выплаты он не получит, пока не перепишет…

— Сурово, — отметила Женя.

— Но справедливо. После такого некоторые бросали писать, а цели достигали только упорные и вдохновлённые. Представив в конце жизни богатый информационно-генетический материал, воплощённый в книге, они признавались мастерами, а их детям и внукам продолжали выплачивать гонорар…

— Но ведь, как я поняла, книги у джамрану не продаются.

— Некоторые приобретаются для частных библиотек на аукционе. Учреждён творческий фонд…. Что-то вроде… Вы же платите налоги.

— И любая книга есть только в одном экземпляре?

— Не обязательно… Отважные добровольцы и исследователи генетического творчества, не обладающие художественными способностями, переписывают их для себя и для потомков… Но в этом случае книга приобретает иной генетический вкус. Весьма заманчиво… Переписчиков тоже поощряют, но по-другому тарифу. И конечно ценятся переписанные книги гораздо меньше.

Женя представила…

— Одинаковое содержание, приправленное разными генами… В этом есть что-то пикантное и жутковатое.

— Мы попробуем, — вдруг предложил Талех. — Вместе читать книги. Я купил несколько на Серендале и храню их на станции.

Евгения снова убедилась, что многого не знает о муже и не понимает, как ему удаётся это скрывать…

— Мы попробуем, — с воодушевлением повторил Талех. — Ты вполне созрела, а мне хочется попробовать что-то новенькое…

Евгении почудилось, что командор облизнулся.

— Я буду читать, и передавать тебе свои ощущения.

— Как?..

— Через генетический обмен…

— Ты… э… станешь читать мне вслух во время того как? — она не верила своим ушам.

— Да-а… Учитывая, что половина из них на староджаммском… Это будет невероятно захватывающе…

У Женьки не нашлось слов, особенно, когда она это представила. Одно дело чтение стихов в процессе, но… До таких чудес джамрано-землянских отношений они ещё не доходили. Хотя, на скуку и однообразие Евгения не жаловалась… И постепенно привыкая к возможности творческого генетического обмена, она спросила:

— А как же авторы ДНК-спектрографической литературы… Им тоже платят?

— Один раз, и ДНК-спектрограммы книгами не считаются. Ни у кого не возникнет мысли читать их вслух или на ощупь…

Этим было всё сказано. И Женя впервые задумалась о перипетиях современного земного книгоиздания. С двадцать первого века многое изменилось, в определённую сторону… Но развить эту тему и обговорить её с Талехом она не успела. Мужу наскучили бесконечные разговоры о превратностях литературы. Вместо этого он припомнил кое-какие примеры из джамранских зэ-рукописей и загорелся желанием испробовать ряд генетических штучек вместе с женой… Всю дорогу до Шакрениона. Впредь она поостереглась обсуждать с ним тонкости джамранского книгописания. От греха подальше… Но в итоге ей понравилось…

Наконец на экранах возник Шакренион. Они прибыли! На день раньше срока, назначенного сборами. Командор немедленно вызвал офицера по этике и приказал разобраться с настройщиками синхронизатора времени. И Женя за них не вступилась, как прежде, уговаривая пощадить. Теперь немного осведомлённая в тонкостях межзвёздных перелётов, она понимала, что ничтожная ошибка может повлечь за собой роковые последствия. Например, они рисковали прибыть на Шакренион не на день раньше, а на сто лет позже.

Однако… Всё хорошо, что хорошо кончается и начинается. Оставив Рэпсид на орбите под командованием старпома, а ныне и космического волка Дагена, Женя с Талехом сели в звездокатер, предоставленный космодромом. Оттуда перебрались во флайер, что отвёз их прямиком на охотничью базу…

— Это — домик? — опешила Евгения, разглядывая грандиозное сооружение с бойницами. — Охотничий домик?!

— В интерпретации РНК-переводчика, — с улыбкой ответил Сирил, радушно встречая гостей.

«Ну, да».

Жена накрепко уяснила, что речевые недоразумения в мире будущего принято сваливать на издержки РНК-сыворотки.

— Варама, Сирил! — Женя поприветствовала друга, задрав голову и пытаясь рассмотреть многоярусное нечто, затерянное в облаках. — Это же целая крепость или город…

Возведённый в лучших традициях шакренской архитектуры… Башни, здания, арки, мосты…

— Не такой уж он и огромный, — рассмеялся Миритин, выходя им навстречу и приветствуя всех разом. — Цё-Варама! Добро пожаловать на Шакренион!

Затем они взяли вещи и проследовали за встречающими в холл. Охотников пока собралось немного. Основную группу ожидали завтра-послезавтра, да и те, что уже прибыли, разбрелись по своим «заимкам». Зато Женя, наконец, познакомилась с сари-шак Миритина.

Хотя, старшего — Иристина она неоднократно видела раньше, но теперь язык не поворачивался назвать его сари-шак. Взрослый сформировавшийся самрай-шак цикла на два постарше близнецов Сирила. А вот с последышами — Павирилом, Нетилом и Астином, встретилась впервые. Сперва она подумала, что они погодки. Но всё оказалось намного занятнее. Ни погодками, ни тройняшками эти тавимишари не были… Они родились в один и тот же оборот, с интервалом в несколько часов от трёх разных вей…

Степень Женькиного изумления не измерялась даже в космических величинах. Так она выяснила, что «двух веечек за один…» — это не просто крылатое выражение, а реальный исторический факт. И нехотя признала, что её представления о шакренах всё ещё малость наивны, радужны и граничат с фантазиями…

— Как же тебя угораздило, Миритин? — ошеломлённо спросила она.

— Бурная молодость, — загадочно ответил доктор, ни капли не смутившись, но едва заметил, что трое отпрысков — Павирил, Нетил и Астин наблюдают за ними, навострив ушки, нарочито веско и громко добавил:

— Но я никогда не забывал о долге!

И с гордостью сообщил:

— В Гнезде остался младшенький — Сантил. Он предпочитает библиотеку охоте.

Впрочем, самых юных сари-шак к охоте не допускали.

— А Фиримин приедет? — поинтересовалась Женя.

— Вряд ли, — ответил Сирил. — Охота его не привлекает. Он с головой в науке.

— Как поживает Арини?

— Прекрасно, — на лице Сирила расцвела фирменная улыбка, вызванная отныне не Женькиным присутствием… Но она об этом ничуть не сожалела…

К ним подошёл главный учредитель охоты в этом сезоне — Зербитин. Поприветствовал гостей по-шаренски и отправился дальше — распоряжаться сборами.

— Идёмте, провожу в апартаменты, — предложил Миритин, выхватывая сумку у озадаченной Женьки. — Они рядом с моими.

Сирил зашагал сбоку…

По дороге Евгения разглядывала внутреннее убранство крепости. Все эти «заспиртованные» грибы в больших прозрачных банках, а также оружие, силки и сети, развешанные по стенам… Она старательно думала о том, что впереди их ждёт настоящее приключение. Но лишь тёплая и надёжная рука Талеха, внезапно сжавшая ей ладонь, помогла Евгении успокоиться и умерить биение сердца… И всё ещё только начиналось.

— Час вам на отдых, потом обед, — обернувшись к ним, весело рассказывал Миритин. — А после — на полигон. Научу, как управлять гам-метеором.

Конец ознакомительного фрагмента.