Глава четвертая
Сложив бесполезное, мы бродили по тропе, выискивая разбросанное и уцелевшее, отправляя все находки в повозку. К растерзанному рюкзаку Бома мы пока не подходили — боялись, что казначея хватит удар.
— Я ведь не приучен экономить, — заметил Док, ритмично постукивая лбом о задний борт осиротевшей без ишакууса повозки. — Мы всегда тратили элики и магию сколько душе угодно. Я, бывало, одной рукой хлещу кнутом целительно, а другой шлепаю исцеляюще… А с этими новыми откатами… мне ведь надо настоящую тактику продумывать.
— Вообще, так и задумано, — напомнил я. — Отсюда и пошли понятия «пряморукий» и «руко…».
— Да я понимаю! Но тут слишком жестко!
— Тебе придется приноровиться.
— А если ишакуус протестует? — Док ткнул себя пальцем во впалую грудь, прикрытую на вид серым невзрачным балахоном.
— Тогда вот так, — я кивнул в сторону почти успокоившегося пятна травяного моря, где уже дожрали фиолетового ишака.
— Нас пожрут здешние кролики?
— Нас пожрут, — согласился я, сокрушенно перебирая все свои обычные заклинания. — Проклятье… я могу использовать только магию КМП. Мой класс обрубил всю остальную магию. А заодно лишил меня части умений… Мне будто руку отрезали…
— Тебе придется приноровиться! — с несвойственной ему ехидцей заметил лекарь и снова врезал лбом о повозку. — Кнуты мои целительные… ОзОжи мои…
— С ними что?
— А ничто. Превратились в обычные кнуты. Если ударю им — сниму жизнь, а не дарую, — тяжко вздохнул Док и упал рядом со своим мешком. — На кой черт мы так готовились, если нифига не подготовились?
— А это вот к нему, — ничуть не стесняясь, я ткнул пальцем в сидящего над ножом эльфа. — Орб! Орб!
Когда лысый наконец-то уставил на меня чуток остекленевший взгляд, я перевел палец ниже, наведя его на нож:
— Этим ты пользоваться больше не можешь. Правильно?
Легкий кивок.
— И что у тебя осталось…
Короткая пауза, и Орбит с широкой улыбкой развел руками, а затем вывернул карманы просторных красных штанов, откуда посыпалась всякая мелочовка. Вполне красноречиво…
— Обалдеть, — тяжко вздохнул я. — Обалдеть…
— Я ответ знаю, — пробасил полуорк, держа в лапах кипу разноцветных свитков. — Но все же спрошу… у кого-нибудь есть навыки бистмастеров, кардмастеров, астроконтроля, ихтиовибрала или драконоправия не ниже пятого ранга?
Ответом стало молчание.
— Ну да, — еще сильнее охрипшим голосом продолжил Бом, убирая пачку макулатуры обратно в сумку. — Казуальность, говорите? Возможность полному нубу взмахнуть как в сказке бумажным платочком с письменами и затопить долину с монстрами карающим огнем? Тьфу! Сдохнем мы тут…
— Может и сдохнем, — согласился я и опять повернулся к Орбиту. — Давай… мозгуй, мозговитый, пока нам тут мозги не вышибли. Хотя…
Тяжко вздохнув, я вынуждено признался сам себе — мы все ожидали от Орбита какого-нибудь уже привычного чуда. Ушастый что-нибудь да придумает нам на благо. Найдет какую-нибудь лазейку. Но… вряд ли вот тут, в этой странной суровой местности, возможно отыскать хоть какую-нибудь лазейку… Слишком уж тут все… реально?
— О боги! — взревел полуорк и с силой саданул кулачищем по борту повозки. — Проклятье!
— Теперь-то что? — уже раздраженно рявкнул я. — Хватит меня пугать!
— Святые отшельники! — истошно завопил Док, неуклюже подпрыгивая и с силой ударяя себя ладонями по бедрами. — Это еще что такое?! Я им кто?! Станиславский?!
— Что за бред вы несете?! — прошипел я, нервно оглядываясь, но не видя ничего стоящего внимания.
— Сейчас… — удивительно безразлично произнес шагнувший ко мне лекарь, делая знакомый пасс рукой.
Передо мной возникло окно с описанием заклинания. Все, в целом, опять же до боли знакомо, это обычнейшее заклинание исцеление — то самое, что начинало свой путь с «малого» и имелось у девяноста процентов игроков мира Вальдиры.
Кастуется касанием, кулдауна нет и не было — главное, чтобы маны хватило, — и в целом ничем не примечательно, кроме…
Я подался вперед, едва не воткнувшись лицом в призрачное окошко виртуального интерфейса и изумленно выпучил глаза:
— Обалдеть! Это еще что…
Под стандартным описанием имелось еще несколько поразительнейших строчек мелким текстом:
«Дабы повысить шанс успешного срабатывания сей светлой магии, о целитель,
не забудь громко и ясно произнести одну из приведенных ниже фраз
(а лучше прокричать без стеснения и с выражением):
Светлые силы — молю! — исцелите!
Добрая магия — излечи!
К внутренним истокам обращаясь, стремлюсь помочь!
Аль! Аль! Аль! Буфрэл!
Я исцеляю силой магии своей!
Заживись! Пусть боль уйдет!
Не литься крови товарищей моих! И исцелю!
Сила Лун! Вух-вух!
Исцеляющая мощь — рази! Цели! Рази!
Я удержу погибель! Не будет ей наживы! Исцелись!
Приказываю тебе рана — закройся навеки!
Седая мудрость мне свидетель — ты не умрешь!
Не сегодня! Может, завтра — но не сегодня!
Иные вдохновенные кличи вы можете найти в лекарских фолиантах.
Пассов и жестов не требуется.
Предупреждения:
без вдохновенного клича базовый шанс срабатывания заклинания равен 79 %…
— Шок, — признался я, прикладывая пальцы к вискам и начиная с силой массировать их. — Легенький такой шок до дрожи коленной… Док!
Тишина…
— Док!
— А? — очнулся лекарь, медленно тасуя на экране заклинания. — Что такое?
— А ну исцели меня, — попросил я, глянув на здоровье и обнаружив, что не хватает процентов так десяти, хотя убейте — не вспомню, где и когда их потерял.
— Ага, — кивнул Док, протягивая ко мне ладонь.
Касание. Вспышка. Мое здоровье восстанавливается до ста процентов. Колдунствуя, Док молчал. Но сработало. Что и ожидаемо — почти восемьдесят процентов шанса базового успеха.
— А ну-ка себя, — попросил я.
— Угу.
Касание. Вспышка. Касание… и ничего…
— О… — Док удивленно распахнул глаза. — Три секунды принудительного штрафа на магию. Святые ракообразные…
Выждав несколько секунд, я поощряюще кивнул:
— Ну давай с кличем. И выразительно.
— Но я же не актер, Рос!
— Зато я теперь прямо многих вспоминаю, — проворчал я, а перед моим мысленным взором стояли улыбающиеся леди Гвиневра и Фагнир Некроз — оба из клана Золотых Тамплиеров. — Ну!
— Да я стесняюсь!
— Да все свои же, — улыбнулся я. — Давай свой клич. Выбери что-нибудь мужское такое… хриплое…
Взбодренный моим голосом Док кивнул:
— Ща! К-хм, к-хм…
— Не торопись. С толком. С чувством. Ну и с…
— Сила Лун! Вух-вух!
Я упал до того, как успел заметить вспышку. Упал и забился в конвульсии смеха. Рядом корчило Храбра, чуть поодаль колотился головой о повозку Бом. А Орб… Орбит лежал, скрытый высокой травой, и мелко подрагивал…
— Вот вы гады! — вскричал Док. — А я еще поверил вам!
Отвернувшись, он скорбно скрючился и прикрыл глаза рукавом.
С трудом поднявшись, я откашлялся и сумел выдавить:
— А чего ты именно это-то заорал?
— Да вспомнилось вдруг, — пробубнил смущенный лекарь, по-прежнему стоя ко мне спиной. — Из семейного. Мама когда в отца что-нибудь кидала, всегда что-то кричала про силу луны и все такое… она же у меня не без милых причуд, как говаривал хромающий папа…
— Ладно, — сделав пару шагов, я подобрал один из разлетевшихся эликсиров и кивнул. — Давай еще раз.
— Да я лучше сдохну!
— Мы все сдохнем, — хмыкнул я. — Если ты не будешь нас лечить как следует. Лекарь ведь ты, Док. Сам выбрал свою стезю.
— Знать бы заранее про вдохновенные кличи — выбрал бы себе судьбу немого акробата!
— А такие есть? — удивился отсмеявшийся Храбр.
— Почему акробата? — требовательно вопросил Бом.
— Давай уже! — прорычал я.
— Седая мудрость мне свидетель — ты не умрешь!
Вспышка.
— Работает! — удовлетворенно выдохнул Док и уже без особого стеснения заорал на весь луг: — Я исцеляю силой магии своей!
Вспышка…
— Необычно, — признал я, прислушавшись к своим ощущениям. — Но как-то… бодрит…
— Прямо как-то… по-настоящему, — поддержал меня Храбр, и на его лице читалась глубокая задумчивость. — Полное погружение как-то разом стало еще более полным…
— Моя очередь, — пробасил Бом и, вздев к небу меч, в ярости проревел: — Клыкастой злобой заклинаю — рази мой меч! Рази! ХА!
Окутавшись пламенным свечением, меч с шипением прорезал воздух и наискосок срезал сноп травы. Места срезов задымились, но не загорелись.
— Необычно, — повторил я, чуть дрожащей рукой активируя список своих заклинаний, чтобы внимательно изучить все, что написано мелким текстом.
— Сила Лун! Вух-вух!
— Умрешь ты в муках! — взревел полуорк, нанося чуть иной удар.
— Исцелись, мой друг и брат!
— Осколками взорвись! — выкрикнул Храбр, швыряя одно из малых взрывных зелий в мягкую землю.
Зелье лопнуло, а алхимик с удивлением развел руками, глядя на меня с растерянной улыбкой:
— Вербальная помощь работает… плюс десять процентов к шансу успеха, если бросать с одним из кличей.
— А базовый шанс? — поинтересовался я.
— Там… — медленно качая головой, алхимик обеими руками взъерошил себе волосы. — Ты не поверишь, Рос… но там километровый лист текста с подробным описанием. Зависимость не только от того, по какой поверхности приходится удар стеклянного шара, но и от сил самого бросающего, например. Ничего из этого в нашей обычной Вальдире нет… а здесь столько безумных правил, что они дадут фору любой самой навороченной настольной игре в стиле ди энд ди, придуманной безумным фанатом со слюнявой улыбкой и нездорово блестящими глазами…
— Хорошо ты пояснил, — кивнул я, опираясь плечом о повозку. — Вот прямо хорошо объяснил… надо же…
— А у тебя что?
Хмыкнув, я начал читать, скользя взглядом по длинному столбику строчек, что выстроились в конце описания заклинания огненного шара:
— Испепеление и взрыв!
Вдохни огонь и умри!
Ярость огня да окутает тебя!
Ожги до костей!
Мое пламя неудержимо!
Лети в цель, мой огненный дар!
— Да-а-а… — протянул Док и, не выдержав, покатился по тропе. — Да-а-а-а-а… Какой восторг… ВОСТОРГ! Моей ярости огонь — да дотянется до ушей Бессмертных и да ожжёт их до костей! Гады!
— Прекрати, — фыркнул я, поймав себя на том, что не в силах прекратить мелкое потряхивание головой. — Их-то за что?
— Да вот за это самое!
— Так это тут, — возразил я, упирая ладони в бока и устремляя взгляд поверх ароматного разнотравья. — В обычной Вальдире такого уже нет и вряд ли когда-то появится.
— А здесь?!
— А сюда нас не звали, — улыбнулся я. — Мы сами приперлись. Следуя вон за тем приплясывающим чудиком…
А Орбит действительно чудил и танцевал. Раздевшись до серых трусов — зачарованных от немалого числа проклятий — он согнул спину, наклонил голову, поднял странно изогнутые руки к небу, растопырил пальцы и принялся приплясывать, что-то бормоча, кривляясь, изредка поплевывая через левое плечо и вычерчивая загадочные символы большими пальцами ног.
— Эк его, — выдал Бом и, прищурившись, заметил: — Он не чудит. Тут что-то шаманское… или от древнего заклинательства… ну да… оно самое вроде бы…
— У него нет шаманского класса, — произнес алхимик, успевший улечься рядом с тропой и начавший внимательно изучать растущие цветы и травы.
— Шаманом может быть каждый, — машинально ответил Бом. — Просто у всех это называется по-разному. Но шаманство — одно из самых древних магических знаний нашего мира. Камлать начали тысячи лет назад… Или даже десятки тысяч лет назад.
— Эй, эй! Притормози-ка, мой друг зеленый историк. — Док резко уселся и принялся стряхивать с себя пыль. — Куда это тебя понесло? Мы в Вальдире, а не в реальном мире. Да и там это просто старая древняя вера — читал я про них пару книг.
— Ты читал книги про шаманов? — недоверием в голосе Бома можно было мороженое замораживать.
— Да, читал!
— Правда?
— Правда! Я просто демонами увлекаюсь, — Док смущенно кашлянул. — А шаманизм признает их существование. Судя по нему, демоны реальны и обитают в так называемом Нижнем Мире.
— Верно, — удивленно кивнул полуорк. — Мир демонов, мир богов и мир земных духов…
— Да знаю. И все равно не понимаю, причем тут танцы Орбита…
— А при том, что по всем верованиям шаманизм никогда не зависел от изначальных возможностей человека, — Бому осталось только очки нацепить и указку в руку взять, чтобы окончательно уподобиться мудрому наставнику. — Тут все упиралось в твое бесстрашие и усердие. В шаманизме ты общаешься с духами, и многие из них запредельно опасны…
— Бом! Ближе к сути! Чего лысый танцует?
— Он пробует, — широко улыбнулся Бом, следя за дерганиями тощего эльфа, который, похоже, нашел в земле оголенный провод и случайно наступил на него. — Он перебирает варианты и пытается дотянуться до потустороннего…
— Зачем?
— Чтобы быть полезным, — за полуорка ответил я, окончательно стряхивая с себя сонную оторопь. — Он потерял свой класс. Как, похоже, многие из нас. И сейчас пытается вернуть себе хотя бы часть сил. Так… Братство! Пора бы и нам заняться тем же самым. Делайте что хотите — танцуйте голышом, ползайте, прыгайте, разговаривайте с ромашками — но отыщите способ вернуть нам хотя бы часть сил. Иначе далеко мы отсюда не уйдем…
— И как бы нам пройти мимо того скелета? — добавил прищурившийся полуорк, медленно шагая к жалким останкам растерзанного рюкзака дальше по тропе. — А мимо него проходить придется…
— Без вариантов, — кивнул я, понимая, о чем говорит казначей.
Да и что тут понимать?
Мы на безопасной широкой тропе, что кое-где впереди опасно сужалась, а высокие луговые травы склонялись над светлым песком. Уходить в луг — тем более вместе с повозкой — жутко не хотелось, учитывая произошедшее с несчастным буйным ишаком, что за секунды стал кормом. Там будто пираньи живут, хотя это скорее карликовые волки со слишком большими пастями. А еще я вроде как успел углядеть мелькнувшие среди цветов длинные белые уши. Других боковых отходов от тропы рядом или позади я не вижу. Возможно, тут есть что-то вроде безопасного «брода», но его еще надо суметь отыскать.
И какие варианты? А он пока всего один — идти вперед, что приведет нас прямиком к насаженному на кол грозному скелету. Учитывая наши потери в заклинаниях и умениях, исчезновение призраков Орба и ставшие бесполезными сотни боевых заклинаний и аур… М-да…
Опустив взгляд, я положил руку на рукоять торчащего за поясом боевого магического жезла. Они наверняка помогут. Морозное дыхание и картечь — прекрасная связка. Но как же жалко тратить невосполнимые предметы…
Горестно завыл над лохмотьями рюкзака Бом, картинно пав на колени, но меня привлекло не это, а изумленное аханье Дока, что все это время продолжал бормотать что-то про шаманов, камлание и Мировое Древо. Глянув на нашего целителя, я обнаружил, что он смотрит на безмятежный луг. Шагнув к нему, я всмотрелся и с трудом удержался от того же аханья. Над лугом медленно кружились полупрозрачные багровые… смерчи? Нет, это все же не смерчи, но… какое-то сплетение множества призрачных багровых линий, что исходили из травы, скрещивались и переплетались в воздухе, образуя нечто вроде уходящих в небо труб. Эти конструкции медленно перемещались по лугу, не тревожа при этом ни единой травинки. А если цветы и вздрагивали, то лишь потому, что их задевал кто-то крадущийся у самой земли…
— Орбит достучался до здешних духов, — крикнул прервавший горевание полуорк. — Вот черт! Он достучался!
— Вижу, — подтвердил я глядя на лежащего ничком обессилевшего эльфа, перепачканного травяным соком и разноцветной пыльцой.
Пожужжавшая над ними огромная пчела сделала круг и устремилась по тропе в сторону серой туманной стены. Я мельком отметил, что раз есть пчелы, то должны быть и ульи с вкусным медом, но отогнал эту мысль и полез на повозку, чтобы глянуть вперед.
Над скелетом кружился…
Нет. Скорее сам скелет находился внутри широченного почти черного смерча.
Отметив, докуда доходят его границы, я проверил, где там кружатся перемещающиеся багровые смерчи и спрыгнул обратно на тропу. Упершись плечом в задний борт повозки, я крикнул:
— Вперед! Пока шаманство Орба еще действует, нам надо успеть проскользнуть мимо этого гада с колом! Толкайте, Братство! Толкайте что есть сил!
— Вы слышали Бильбо! — проревел Бом. — Толкайте, недомерки! Толкайте!
— Кого он назвал недомерком? — пробухтел Док, впечатываясь плечом рядом со мной.
— Вот это приключение, — выдохнул Храбр, занимая позицию с другой стороны. — Вот это мир…
— Увяк… — выдохнул упавший в повозку почти голый тощий эльф.
Забросивший его туда полуорк схватился за оглобли, и мы покатили повозку по тропе, приближаясь к черному грозному смерчу… Когда повозка набрала ход, я убрал руки от борта, с легким недоумением глянул на ладони — мне почудилось, или я ощутил легкую саднящую боль? Да нет… такого в Вальдире точно быть не может. Мы, игроки, неженки, боли и стресса нам и в реальном мире хватает…
Убедившись, что громыхающая повозка катила дальше и без моего участия, я чуть ускорился, обогнал наше транспортное средство и потрусил вперед, опять же недоумевая — бежалось… тяжело. Тогда, во время побоища с вон тем скелетом, чтоб ему кол до мозжечка достал, я как-то не обратил внимание, а вот сейчас… ну реально — такое ощущение, что меня нехило так утяжелили… Ноги бухают о землю, в пояснице что-то слегка похряпывает, одышки пока нет, но дыхание уже вырывается со свистом, хотя я пробежал всего-то метров сорок, если мою трусцу вообще можно назвать бегом…
Оглянувшись, я обозрел лица братьев по несчастью и понял, что все они, кроме скалящегося Бома и еще шире и куда нездоровее улыбающегося Орбита, испытывают примерно той же силы недоумение. Хотя Храбр выглядит достаточно бодрым… а вот Док… он уже не толкает, а висит на заднем борту и что-то хрипит…
— Залазь, хилый! — не оборачиваясь, рявкнул полуорк, и благодарно что-то квакнувший Док подпрыгнул, неуклюже перекинулся через край и рухнул на дно повозки.
Храбр еще держался — как и я. Похоже, Док действительно совсем уж хилый.
И мы только что выяснили, насколько сильную роль в этой изолированной части Вальдиры играют базовые характеристики персонажа. И когда я, ведя за собой Бома, уходя от края темного «смерча», свернул в колышущиеся травы и попер по бездорожью, то уже через двадцать шагов невольно задумался — а захотел бы я играть в подобных условиях постоянно? Какой уж тут активный бой для волшебника, если я начинаю задыхаться через минуту физических усилий?
А с другой стороны — черт побери, но ведь это вполне разумно… И вполне логично. Не вложился в силу, выносливость и ловкость? Значит, ты не вправе ничего ожидать от своих бега, прыжков и выносливости…
Да… логично… но разумом все сейчас происходящее воспринимается как полнейшее…
— Безумие, — пробормотал я, не сводя глаз с быстро заполняющейся шкалы усталости. — Это какое-то безумие… ох…
Споткнувшись о корень, я рухнул на карачки и опять ощутил легкую фантомную боль в ушибленных коленях. Это даже болью не назвать… но все же…
Встав и чуть замедлившись, я свернул и повел нас между двумя медленно сходящимися багровыми окружностями, стремясь успеть, до того как их края соприкоснутся. Выглядящие раскаленными — в моем воображении — активные зоны монстров плыли по безмятежной луговой зелени, а мы метались по нему задыхающимися шариками пинбола…
Остановившись буквально в шаге от самого грозного врага, я намеренно не стал на него смотреть — чтобы не провоцировать костяного гада. Как только ближайший смерч отодвинулся достаточно, мы опять поползли вперед. И вот насаженный на кол скелет уже остался позади, с презрением повернувшись к нам спиной. Не удержавшись, я на бегу повернул голову, глянул назад…
— Рос! Не надо! — взмолился сидящий в повозке Док, вливающийся в рот Орбита некий оранжевый эликсир из слишком уж большой бутылки.
— Да я молчу! — оскорбился я.
Как раз в этот миг висящий на колу скелет повернул череп на сто восемьдесят градусов и направил глазницы точно на меня. Возможно, мне почудилось, но костяные челюсти скривились в злой ухмылке…
— Он… — начал было я, но всполошившийся лекарь зашипел змеей и едва не кинул в меня пустой бутылкой:
— Молчи! Знаешь же поговорку — каждое лишнее слово надувает аппендикс!
— Что?!
— Молчи!
— Бред какой-то!
— Бред! — поддержал меня пыхтящий Бом, вцепившийся в трещащие оглобли.
— Кто бы говорил про бред, но только не Рос! — не сдавался воспрявший Док. — Кто из собственных мыслей Аньглубинглота создал или как там его? Тварь на половину океана размером! Так что молчание — золото! Молчание Роса — бриллианты!
— Тьфу на тебя! — обиженно проворчал я и отвернулся, убедившись, что скелет не собирается преследовать нас. — Про аппендикс он шутки выдумывает… может, ты еще и стихи сочиняешь?
— Может и сочиняю!
— Ну-ка продемонстрируй! Рифмуй про что угодно, Док! А мы послушаем…
— Про что угодно, но только не про белого кролика, если тебе жизнь дорога, — проревел Бом и тут же хрипло захохотал.
— Что?! — Дока шатнуло так сильно, что он, не удержав равновесия, упал на пол повозки и уже оттуда прохрипел: — Что ты сказал про белого…
— Ты не слышал, что ли, любитель подземных стишков?
— Не-е-ет…
— Да я сам не знаю, почему вспомнил, — признался Бом и с рыком повернул, следуя за мной вниз по поросшему ромашками пологому склону. — Ты ведь тогда попал в мохнатые паучьи лапы стихоплета? А я говорил — все поэты опасны!
— Ты про белого кролика говори!
— Та история меня зацепила, и я начал искать и копать. И нашел чутка чтива перед сном. Там кое-что из летописей первопроходцев. Как же было в той макулатуре? Что-то про надпись на расплавленной стене разрушенного храма… А! Вспомнил! Там был стих-предупреждение вроде как…
— Какой еще стих? — Док спросил с таким негодованием, будто это на его расплавленной стене что-то написали.
— А я помню?
— А кто помнить должен?!
— Я! — изрек восставший Орбит и, выпрямившись во весь свой немалый рост, вытянул перед собой руку и с чувством заговорил, ни разу не запнувшись:
— Белого кроля не трожь!
Не шути! Не стихословь!
И уж точно их не слушай,
Раз не хочешь помереть!
Коли в ухо стих влетел —
Постарел тотчас пострел!
Год за шутку, пять за стих!
Вот цена слов дурных!
Он отымет — не отдаст!
Ты за шутки жизнь продашь!
Белый кроль в норе пустой…
Замолкнув, Орбит покачнулся и рухнул обратно.
— А дальше что?! — во весь голос завопил Док и, рухнув следом за эльфом, затряс его за плечи. — Дальше что?!
— Не…
— НЕ?!
— Неизве-е-е-естно… но интере-е-есно-о-о, — выдохнул эльф и затих, глядя в небо.
— Хватит пока! — рявкнул я, опять сворачивая и начиная подъем. — Храбр! Как ты там?
— На зельях держусь норм! Я же алхимик — допинг всегда с собой!
— Ха! — выдохнул я и засмеялся. — Кинь и мне бутылку запрещенного!
— Держи!
Не без труда поймав подарок, я зубами вытащил пробку и глотнул… что-то очень кислое… настолько кислое, что взбодрило уже только этим.
— Ух!
— Да я сам в шоке…
— И я в шоке, — пробормотал я, ускоряясь. — В большом шоке…
Преодолев луг, мы уперлись в хмурый ельник и остановились на его опушке. Бом упал как подрубленный и замычал что-то ругательное. Я уселся на поваленный ствол и, машинально сдирая с него волокна отстающей коры, удивленно уставился на очередное представление: снова оживший Орбит тощей змеей стек с повозки и пополз по земле, оставляя в ковре палой желтой хвои длинный змеящийся след. При этом он бормотал что-то про необходимость возвращения к природным истокам и собственный центр силы…
Скорбно покачав головой, я глянул на изрядно отдалившуюся серую туманную стену — место нашего прибытия — и вздохнул:
— Не так я себе это представлял… совсем не так…
— Год за шутку? Пять за стих? — заложив руки за спину, Док заходил по повозке. — Это что за шутки такие дорогие? М? Разве смех не продлевает жизнь? Рос! Вот ты ответь мне! Разве смех не продлевает жизнь?
— А ты смеялся в том подземелье? — лениво поинтересовался я, доставая кипу свитков и начиная их заново перебирать, одновременно сортируя.
— Я? Смеялся?! — доктора аж затрясло, когда он опять вспомнил все случившиеся с ним там злоключения. — Да будь проклят тот день и…
— Мы поняли, — примирительно улыбнулся я. — Пока Орбит ползает в поисках истоков бытия, проверь все свои заклинания, Док. А как проверишь — начинай отжиматься.
— Зачем? — лекарь удивленно выпучился на меня.
— Я тоже начну, — успокоил я его и указал пальцем на выпирающий из хвои солидный валун. — Хотя лучше вон этого малыша перебрасывать между собой.
— Перебрасывать? Да в нем веса сто кило самое малое… мы не поднимем!
— Вот и хорошо, — кивнул я.
— Погоди… хочешь попробовать силу и выносливость так качнуть?
— Ага, — согласился я и скептически глянул на свой тощий бицепс. — Хочу… даже пара даровых единиц нам не помешает.
— Ой не помешает, — согласился Храбр и шагнул к валуну. — Я тоже попробую, хотя в свое время вроде как выжал все возможное из этого способа. Ох мои веселые деньки в солнечных Яслях… как же долго я там был…
Конец ознакомительного фрагмента.
