Двойная тайна от Миллиардера. После развода

Даша Литовская

— Мамотька! — Звонкий хор двойняшек раздался на весь коридор. А мое сердце провалилось вниз живота. — Ты родила, Варвара?! — Клокотал яростью хриплый голос бывшего мужа. — Это не твое дело. Тебя моя жизнь уже два года, как не касается. — Мы были женаты. И ты мне не чужая. Несмотря на… — Несмотря на то, что у тебя была любовница и вторая семья?! Или на то, что именно она родила тебе сына?! — Кажется, и ты неплохо устроилась, — он кивнул в сторону девочек, даже не удостоив тех взглядом. — Не долго горевала после развода? Кто твой муж, Варя? Кто их отец? Неужели тот, о ком я думаю? — Темные глаза ядовито прищурились. — Тебя это уже не касается! Касается. Еще как. Ведь мои малышки похожи на бывшего мужа, как две капли воды…

11

Герман вскинул подбородок, смотря на меня снисходительно:

— Можешь считать, что это мой сын. И больше ничей. Так тебе будет легче?

— Легче?… — я смотрела на мужа, и не узнавала его. Не могла поверить, в то, что он действительно может поступить так безжалостно и даже жестоко. Мой Герман. Тот, чье сильное смуглое тело я знаю вдоль и поперек. Каждую литую мышцу я знала наощупь. В бездонные глаза заглядывала тысячи раз. Его губы миллионы раз целовала. А сейчас эти губы произносят такие страшные вещи… — Нет. — Я затрясла головой. — Нет! Если ты способен на такое, то я знать тебя не хочу, Герман Гросс! Уйди! Немедленно убирайся отсюда! Можешь считать, что я больше тебе не жена!

За один короткий миг мой муж превратился из холодного бездушного изваяния в разъяренного зверя.

Я даже глазом моргнуть не успела, как он снес меня ураганом. Подхватил под бедра большими ладонями, усадил прямо на стол.

Я в ужасе распахнула глаза, пытаясь назад отползти. Но его сильные руки будто прибили меня к деревянной столешнице. Темный взгляд в миллиметре от моего. Прямой красивый нос судорожно втягивает мой запах.

— Отпусти… — мне хотелось закричать, но получался лишь шепот.

— Нет. — Разлился по аудитории его яростный голос. — Я никогда и никуда не отпущу тебя, Варвара! Ты поняла?!

А следом он с жаром накрыл мои губы своими, делая больно. Схватил два глубоких, отрывистых поцелуя, и переместился на открытую шею. Мое тело опалило огнем от его тела. Сильные пальцы крепко сжались на бедрах, оставляя красные борозды и саднящую боль.

А я… Я задохнулась от мыслей, что еще ночью он целовал другую. Ту красивую девушку, что я видела на парковке. И она отвечала ему со всей должной страстью. Возможно, они даже занимались любовью… Картинка, как мой голый муж лежит в кровати с другой, разбила сознание вдребезги.

Но остановится я уже не могла. Ее пальцы скользили по телу моего мужа. Гладили грудь, ласкали живот с темной полоской жестких волос, уходящих чуть ниже… Я как наяву видела, как Герман удовлетворенно прикрывает глаза, когда кольцо пальцев смыкается на пике его возбуждения.

Задохнулась. Принялась жадно хватать ртом кислород. Ревность сжирала меня изнутри, не давая дышать.

Я со всей силы уперлась руками в тугие мышцы груди.

— Отпусти! Отпусти меня! Сейчас же! — Уж не знаю, как мне удалось его оттолкнуть. Против этой сокрушительной силы мои слабые попытки освободиться — лишь пшик.

Но Герман отошел в сторону, яростно смотря на меня исподлобья

— Надеюсь, ты уяснила. — Ледяным тоном сказал и направился к выходу, так и оставив сидеть меня на столе, с задранной юбкой и расколотой на части душой.

У самой двери остановился. Медленно обернувшись, дополнил:

— Ты можешь сдать свой экзамен. Но вечером я жду тебя дома.

Я хлопнула сырыми ресницами.

— Я не вернусь, — голос дрожал. Противостоять такой подавляющей энергетике сложнее всего.

— Тогда я приставлю к тебе охрану, Варвара. И поверь, ты не будешь этому рада.

Мы еще сражались взглядами пару секунд, пока Герман не заключил:

— Тема закрыта. Возвращайся домой. Я не отпущу тебя. И развода не дам. Не обсуждается. Сколько раз я должен это повторить, чтобы ты поняла?

Щеки обожгло горячими дорожками слез. Герман всегда был таким. Холодным расчетливым хищником. Деньги наделили его нечеловеческой властью. Но сейчас я окончательно перестала его узнавать.

Бессознательно накрыла руками плоский живот.

— Нет. Я не вернусь. И ты дашь мне развод. — Спорила я до последнего. Знала — дам слабину, и мне придется закрыть глаза на предательство. А я не смогу.

— Иначе? — Его темная бровь иронично взметнулась.

— Иначе, сбегу, — прошептала. «И ты никогда не узнаешь о малыше под моим сердцем» — дополнила мысленно, но вслух говорить об этом не стала. Как оказалось, я совсем не знала своего мужа. Человека, способного отобрать ребенка у матери и даже не дрогнуть…

***

— Идешь? — я нагнала Машку уже в коридоре… — А ты, кстати, куда? — растерянно заметила, что подруга шагает вовсе не сторону выхода из универа. — Не в общагу?

Машка замялась.

— Да я тут в библиотеку собиралась. Экзамен-то завалила, а родители, если узнают… — сморщила она курносый нос.

Я тяжко вздохнула. Стыдно. Половина однокурсников завалила экзамен. И все из-за меня. Мегера провожала Германа и даже слова ему не сказала, чуть ли не в ноги готова была упасть. А вот на нас оторвалась после с лихвой. Конечно, я получила первая. Но сдала все равно. Не привыкла отлынивать, а Муратова не смогла найти такого вопроса, на который я бы не знала ответ.

А вот ребята…

— Мне так жаль, — я с сочувствием заглянула Машке в глаза. — Хочешь, я с тобой еще вечером позанимаюсь?

— Ага, — отмахнулась от меня та небрежно. Обижается? Или действительно все мысли в учебе? Родители у Машки строгие, как ни крути. Хотя она, как и я, приехала в столицу с периферии. Наверное, на этой почве мы общий язык и нашли, потому что в остальном отличались. Машка хваткая, мечтающая однажды встретить богатого принца и выскочить замуж удачно. А я… Я никогда о таком не мечтала. Но вот — получила, и обожглась.

— Так ты в общагу? — Хмуро поинтересовалась подруга. — Не домой все-таки?

— Нет у меня больше дома, — буркнула я. Признаться, что беременна я вчера так и не смогла. Что-то внутри подсказывало мне, что не стоит об этом ни одной живой душе сейчас говорить. Интуиция, видимо.

— Ну ладно. Тогда увидимся вечером, да?

Я согласилась, и напоследок улыбнулась подруге, а она проводила меня задумчивым взглядом. Жалеет наверное, хоть и знает, что я этого не люблю.

Позор, который устроил мне Герман сегодня отпечатался в памяти горящими пятнами. Вон — каждый второй студент теперь косо смотрит. Новость о вопиющем поведении моего мужа, который сюда заявился и заставал посреди экзамена всех студентов покинуть лекторскую — уже разлетелась по универу.

Я низко повесила голову, уткнула взгляд в пол, и быстро прошагала на выход.

До общаги пара кварталов, прогуляюсь пешком. В автобусе душно, а на такси тратиться желания нет.

За последние два года я старательно отучала себя экономить и считать свои траты. А сейчас неизвестно с каким положением останусь в завтрашнем дне. Все изменилось.

На улице сверкало весеннее солнце. Над головой, будто в насмешку, птицы заводили звонкие трели. Пересекла парк по тропинке. Вон уже крыша пятиэтажки нашей общаги, только через дворы осталось пройти.

— Не торопись, куколка, — послышалось у меня за спиной.

Седьмым чувством поняла, что голос ко мне обращается. Нотки ужаса зародились в душе, а ноги приросли к сухому асфальту. Я замерла и медленно обернулась.

А уже в следующий миг меня затолкали в машину.