Темные спасатели

Дарья Селезнева, 2023

Одиночество людей – новая мировая проблема нашего времени. Столкнувшись с ним, можно потерять себя и упасть на самое дно, не находя выходя. Но выход есть. Стоит призвать Темных спасателей на помощь, как они скрасят вашу жизнь, всегда выслушают и приобнимут. Только вот у всего есть цена. Какую цену вы готовы заплатить?

Глава 4. Лабиринты клеток

Утро началось не очень хорошо, но, кажется, это было вовсе и не утро, а день. Немного повернувшись, спина коснулась холодных простыней. Кажется, это новый страх одиночества. Вернувшись на прежнее теплое место, я простонала. Спина болела от неправильного сна, голова раскалывалась, а в горле все пересохло так, что даже потрескавшиеся губы нечем было смазать. Боже! День уже пошел насмарку. Ладно, нужно просто собраться и заняться рутинными делами. Открыв глаза, я обнаружила отсутствие солнца. Если сходить в кофейню, то все наладится. Верно? Раньше помогало. Стоит попробовать еще.

Приняв горячий душ, я вышла голая с распущенными сырыми волосами, которые от холода вызывали сильные мурашки по всему телу. Зайдя в комнату, я оглядела себя в большом напольном зеркале около шкафа. Немного красные опухшие глаза, потрескавшиеся губы, которые не спас даже жесткий пилинг. Розовые щеки. Волосы тонкими ручейками лоснятся вдоль спины, сейчас они были темно-каштанового цвета. Небольшая округлая грудь, тонкие руки, мягкий животик. Со вчерашнего дня ничего не изменилось, но что-то все равно было не так, я чувствовала это, но не могла найти объективной причины. Внутри все трепетало в предвкушении поражения.

Отгоняя дурные мысли, я натянула синие джинсы, черные лоферы и свободную белую водолазку, завершая все штрихом черной грубой косухой. Волосы так и остались сырыми. Схватив в прихожей черную сумку на длинном ремешку, я вышла из дома.

Прохожие уже заполонили все маленькие улочки. Бьюсь об заклад, что это туристы. Утро субботы французы обычно проводят дома со своими любимыми. Хотя в ранний час, заспанные и потрепанные, они все равно выходят в ближайшую булочную за свежим багетом и сладкими булочками. Сейчас же уже был обед. Запахи свежеиспеченного хлеба пробудили аппетит, ведь в последний раз я ела вчера около 5 вечера. Прошли почти сутки. Мой режим тоже трещал по швам. Хаос сегодня побеждал! Тоби бы обрадовался. Хм, интересно он тоже думает обо мне? Хотя учитывая какой он красавчик и где работает, то можно сказать, что девушкам он, определенно, нравится. А я… мне надо начать ходить на свидания, пока холод меня совсем не прикончил.

Уклоняясь от прохожих, я смотрела под свои ноги, вспоминая вчерашний день. Говорят, первый взгляд навсегда остается в памяти людей. И он самый правдивый. Может быть, я и правда слишком рациональна и не живу полной жизнью. Может мне не хватает всего лишь немного приключений, и тогда все наладится? Как можно найти приключения? Их обычно ищут, или они сами приходят? Может, Тоби был прав, и мне просто стоит впустить немного хаоса в свою жизнь?

Но это же глупо, думаю. В жизни так полно непредсказуемости, так почему бы ее не ограничить? Я обезопасила себя со всех сторон, это помогает мне жить. Я хотя бы знаю, что будет завтра. А что другие, которые позволили хаосу себя захватить? Где они теперь? И счастливы ли? Да, счастье эфемерно, поэтому я нахожу свою радость в тихой и размеренной жизни. Осталось только решить вопрос с любовной стороной, и все будет отлично. Верно? Все же должно быть просто по итогу.

Около булочной было много людей. Очередь выходила даже на улицу. Тяжело вздохнув, я встала в конец. Предо мной стоял молодой человек в черной одежде, скрываемый за капюшоном. Он курил. Как избавиться от этого? Кажется, что чем чаще я раздражаюсь от едкого запаха, тем больше людей курят рядом со мной. Сейчас же это вызывало во мне приступ тошноты. Порываясь снова уйти, я остановилась — это означало бы, что он победил, а я не люблю проигрывать. Надо взять себя в руки. Через минуту он закончит, и все наладится. Я старательно избегала задымленного воздуха, отгоняя его порывами своего дыхания, но иногда не получалось.

Очередь двигалась очень медленно, и все столики были заняты. Это была единственная булочная в округе, которая мне нравилась, так что нужно было купить здесь завтрак и пойти в сторону библиотеки. Через пару минут парень перестал курить, а я с облегчением вздохнула так громко, что он обернулся. Смерив его холодным взглядом, я отвернулась. Нужно как-то побороть свою неприязнь к сигаретам, потому что они реально начинают мешать жить, а это уже проблема и моя, а не этих людей.

Зайдя в пекарню, я довольно заметила, что сегодня работает Люси. Ей было лет 19, мы познакомились недавно. Конечно, это она начала разговор, потому что видела меня каждый день и уже запомнила мой заказ. Это был бизнес ее отца, она подрабатывала здесь летом, когда приезжала из Бельгии на каникулы. Молодая красивая брюнетка, невысокого роста. Кажется, ее энергии хватило бы на нескольких детей.

Увидев меня, она улыбнулась: Добрый день! Как дела? — радушно спросила она, уже вбивая заказ в кассу.

— Привет. Да вот, думаю о запрете на курение в общественных местах. Что-то он не работает, — посетовала я, доставая деньги из сумочки. В этот момент Люси привычно собирала мой заказ, подогревая круассан с ветчиной и сыром, и тут она удивленно приподняла на меня взгляд.

— В этом весь французский дух.

— А ты куришь? — Вместо ответа, она немного поджала губы и приподняла голову, как бы говоря, что это слишком очевидно, мило улыбаясь так, что кожа вокруг глаз собралась в маленькие лучики, которые были продолжением ее светящихся глаз.

— Но… — Мне хотелось возразить, что она слишком мила, юна и прекрасна для таких дел, но мне стоило воздержаться. Это было не к месту. Кажется, весь Париж поработила мания курения, которая, определенно, создавала магическую атмосферу, но вместе с тем это была игра в русскую рулетку. — Спасибо тебе большое, — сказала я, беря белый стаканчик кофе с логотипом булочной, и горячий хрустящий круассан. — Хорошего дня.

— Нужно легче относится к жизни, — многозначительно сказала она. Кажется, наш разговор ни капельки не озадачил ее. Для нее курение стало нормой. Что еще является нормой для нашего современного общества? Это большой вопрос, хотя не такой важный, как моя борьба с грустью и одиночеством.

На улице меня встретил тяжелый воздух, насыщенный каплями воды. Громоздкие темно-серые тучи нависали над бежевыми домами, которые уходили своими корнями в далекое прошлое. Что было бы, если бы предметы искусства, быта или архитектуры могли говорить? Они бы открыли нам тайны человеческой жизни, которую они наблюдали с момента своего создания? И как что-то, созданное руками человека не может испытывать трепет перед своим создателем? Думаю, это можно сравнить с безусловной любовью ребенка к своим родителям. Конечно, со временем эта связь претерпевает изменения, иногда рушится, но я говоря именно о любви той, которая есть в нас с самого рождения, когда мы безапелляционно верим нашим прародителям. Может ли случиться так, что и предметы, созданные нами, навсегда застыли в этом периоде, и теперь их питает только любовь к своему умершему создателю? Возможно так же и то, что они следят за остальными, просто потому что теперь и мы часть их жизни. Наши жилые дома таят тайны, которые, быть может, никогда не узнает человек. И, быть может, именно среди, казалось бы, неодушевленных стен люди загоняют себя в такую пучину, где единственный выход — это вдохнуть в себя дым разрушения.

Где же находится эта точка отсчета?

Вопросов намного больше, чем ответов. По привычке я направилась к библиотеке, на ходу поедая свой завтрак, плотно закутавшись в кожаную куртку.

Скоро закроются почти все кофейни, рестораны и даже некоторые магазины. Людей на улице станет все меньше. Видимо, не так много парижан любят пасмурную погоду. Я тоже была в их числе, но погода в квартире была намного хуже.

Так велико желание сделать что-нибудь! И так тоскливо, что чувствуется лишь усталость от каждодневной рутины. Чарующая пустота мыслей пылью оседает на моих плечах, пробуждая тревогу. Есть ли это хорошо, что мне ничего сейчас не хочется? Может, это знак, что надо просто отдохнуть, или все естество бунтует и говорит, что пора поменять рутину? Почему мне легче понимать других людей, чем саму себя?

Остановившись около маленькой арки, во дворе я увидела скамейки. Нужно подышать, нужно успокоиться и немного отдохнуть. Завтрак уже давно был съеден, а я все продолжала бродить, поглядывая на тихие здания и сторонясь компаний людей.

Пройдя под темным сводом нависающего надо мной здания, я ощутила свою ничтожность. Меня так легко раздавить, так легко потерять эту жизнь! Как же так? Все религии и попы поют дифирамбы незыблемости и ценности жизни, но на самом деле все ничтожно. В любой момент может все сломаться, рухнуть. Сейчас меня тревожит настоящее, а точнее я скучаю по прошлому, где у меня был любимый человек, который сейчас утерян среди лабиринтов домов этого мира. А я здесь, смотрю на темный потолок, задрав голову, и вижу только пустоту и безличие.

Почему ценность нахождения другого человека так важна для нас? Почему мы сами обесценены в нашей жизни? Почему мы так легко отдаемся думам о прошлом, грезим о будущем, но с такой легкостью теряем настоящее? Что с нами не так? Ах, да. Я знаю. Прошлое уже неизменно. Будущее всегда остается в светлой дымке далекого, которое теряется за каждодневными делами. А настоящее… кто прямо сейчас может решиться и сделать что-то небывалое?

Однажды, в далеком прошлом я вычитала фразу, что у каждого есть мечта, которую можно осуществить до конца недели, а мы делаем из нее цель жизни. Так мы и живем! В ожидании прекрасного будущего! В ожидании прекрасного принца, чудесной таблетки, которые нас спасут, но никто не приходит. Мы тянет лямку бытия, которое нас тяготит, мы сами обманываем себя, теряем дни в попытках найти смысл, который можно найти только между нашими ушами. Мы перекладываем ответственность на философов, которые давно почили. Мы спрашиваем советов у людей, которые так же недавно пришли в этот мир и еще толком ничего не смыслят.

Мы отказываемся выбирать. Мы просто топим себя в информации, которая загрязняет мозг и не оставляет места и энергии для чего-то нового. Мы читаем классику. Ищем ответы, которые давно устарели. Стереотипы. Мы сплошь пропитались черной слизью стереотипного мышления, поведения, мировосприятия, которые не дают нам взглянуть на мир по-другому. Раньше, возможно, мышление, которое закладывали в нас родители и работало, но сейчас все изменилось. Мир изменился. Каждый год уже совершенно не похож на предыдущий, конечно, если только ты не живешь в какой-то глуши, которая никак не развивается, но большинство из нас живет в мегаполисах, а тут все крутится и шумит круглые сутки.

Нельзя узнать человека полностью за один год, а потом расстаться на 2 и надеяться, что он ни капельки не изменился. Бред. Даже его тело отбросило миллиард клеток, и судя по всему тебя в том числе. Каждый день происходят маленькие подвижки в сознании, которые спустя год, два, неделю выливаются еще во что-то большее. Это как снежный ком, который летит в пропасть. Вопрос в том, что мы захватим по дороге?

Опустив голову я ощутила как затекла шея. Горячими волнами тревоги мышцы бросили болезненный импульс через все тело. Медленно, переставляя ноги, я добрела до скамеек. В квадратном темном дворе они стояли полукругом. Деревянные, с облупившейся зеленой краской. Тяжело опустившись, я ощутила значительное давление своего тела, давление на эти жердочки, которые были выточены из дерева, растущего и цветущего, которое превратили против его воли в неподвижный предмет. Кто сыграл с ним эту злую шутку?

Сплошная линия дома грязно-бежевого цвета окружила меня, стены уносились ввысь. Столь мрачная композиция была завершена тяжелым грузом серого неба, нависающего над городом. Откинувшись на спинку, я посмотрела вверх.

Кто я теперь? Почему я была такой, какой была? Как выбраться из запрограммированного мышления? Я — программист, я знаю, как писать программы. Я знаю, как это делается, но обратная дорога мне неизвестна. Чтобы не было какой-то игры, можно ее просто не писать, но как уничтожить то, что уже создано? Можно ли выжечь старую версию себя, не повредив мозг и опорные столбы личности?

Я сливаюсь с серой массой. Я и есть эта серая масса. Даже этот мрачный двор намного оригинальнее моего существа. Как же так?

Закрыв глаза, я позволила этому миражу раздавить меня.

— Клара, — позвал знакомый голос.

— Ммм… — еле открыв глаза, я настороженно осмотрелась по сторонам.

— Как ты? — Артур протянул руки ко мне. Он снова был горячим, как и всегда. Мои же руки оказались ледяными.

— Я не знаю. Я… Что ты здесь делаешь?

— Я почувствовал, что нужен тебе.

— Ты прав, но я не смогу рассчитаться с тобой. У меня просто не осталось сил.

— Не беспокойся об этом, — успокоил он, притягивая меня к себе, нежно обнимая. — Почему я чувствую холод в тебе? Я бы даже сказал пустоту. — Не хотелось отстраняться от него, но мне нужны были его глаза.

— Почему я такая, какая есть? Я нравлюсь себе, но никому более. Это причиняет мне боль. Я не хочу быть одна, но именно то, какой я являюсь, обрекло меня на одиночество. Я в одном порыве от разрушения всего.

— Почему ты так говоришь? — немного шокировано спросил Артур. — Определенно есть люди, которые тебя любят.

Сегодня на нем была красная флисовая рубашка с закатанными рукавами и черные джинсы. Все в аду любят это сочетание?

— Я просто смотрю правде в глаза… Я знаю, что мама меня любит. Есть еще пара людей, но это типа… так и должно быть. Я же говорю о любви всей жизни. Где тот человек, которого я буду любить безоговорочно, и который будет любить меня так же? У всех есть такие люди.

— Это не правда. Это то, что твой усталый мозг придумал.

— Но я и есть этот проклятый мозг! — запротестовала я.

— Нет. Ты намного большее, чем он. Твои электронные связи интересны, их вспышки порождают много нового. Твои действия, даже самые незначительные, меняют жизни, просто ты этого не замечаешь. Давай представим, что тебя нет. Что тогда будет?

— Я не могу об этом думать! — Я встала, не в силах удержаться. Нечто захватывало меня и толкало на необъяснимые действия. — Это как признать, что в любую секунду я могу умереть. Или осознать, что на самом деле без меня ничего не изменится. В один момент может все измениться. Знаешь, — сказал я, кусая пальцы и переступая с ноги на ногу. — Иногда мне хочется щелкнуть пальцами и исчезнуть. Знаешь? Щелк и все. Меня больше нет. Этот мир не заметил мое исчезновение. Я — ничто. — Сквозь слезы я посмотрела на Артура. Он вставал и подошел ко мне.

— Твоя жизнь имеет значение, ты имеешь значение. Ты важна, как минимум, для меня. Ты важна для своей мамы. Ты важный человек, просто не все люди признали, как ты важна для них. Обычно никто об этом не задумывается.

— Почему тогда я об этом думаю?

— Потому что ты ищешь суть там, где мало кто бывал.

— Почему даже моя мама не показывает свою любовь ко мне? Я иногда не уверена, любит ли она меня.

— Клара, она отдельный человек. У нее свои проблемы. Просто она тоже закрытая и травмированная, как и ты. Да, ты думаешь, что вы очень близки. Это верно, но у нее была жизнь и до тебя. Почти все родители любят своих детей безусловной любовь. Твоя мама не исключение, просто она плохо это проявляет, как и ты.

— Что ты имеешь ввиду?

— Почему ты рассталась с бывшим парнем?

— Он говорил, что я недостаточно нежна с ним…

— Ты согласна с этим?

— Конечно, нет! Я отдавала ему все, что у меня было.

— Но ему не хватало?

— Нет.

— Но ты его любила?

— Я думаю, что да. Как минимум у меня было много нежных чувств к нему.

— Видишь. Это параллель с твоей мамой. Она тоже старается в меру своих сил, но тебе недостаточно.

— Что же тогда делать?

— Для начала можно перестать плакать. — Он обнял меня еще раз, нежно поглаживая по волосам. — Все решаемо и всегда есть выход — это главный урок жизни на Земле. Знаешь, почти все самоубийцы жалели о своем решении. В последний момент перед смертью они понимали, что все их проблемы можно было решить, кроме той, что они уже шагнули в пропасть.

— Истории о них должны меня подбодрить? — хихикнула я, утирая слезы.

— Может и нет, но это работают. — Отстраняясь, он подарил мне свою улыбку, но не отпуская моих рук, он повел меня снова к скамейке. Присев вместе со мной, Артур положил мои ноги на свои и стал нежно массировать. — Что еще у тебя на уме? — проницательно спросил он.

Как можно ему не доверять? Да, он — демон, но в отличии от людей, он всегда говорит правду. Получается, что он лучше многих людей. Его темные шоколадные глаза, как всегда светились теплотой на грани пожара.

Моментами казалось, что он любит меня мужской любовью, которой можно любить женщину, но я знала, что это невозможно. Это можно было идентифицировать, как дружескую любовь, которая способна многое пережить, но у меня не было с ним всепоглощающего пожара. Возможно, он горел с кем-то другим. Как минимум ад ему в этом помогал. Улыбнувшись от своих мыслей, я обратила взгляд на свои руки, так проще сосредоточиться.

— Я думаю о своей жизни слишком много. Возможно, это период такой или что? Чем больше я думаю, тем несчастнее становлюсь. — Длинные ногти были покрыты бежевым лаком, который уже начал облупляться. Мне захотелось завершить это дело. Размышляя, я обдирала лак с ногтей. Хотелось очиститься хотя бы от него, стать немного более настоящей, чем минуту назад, казалось, что лак это тоже некая чешуя, которая не дает мне возможности свободно дышать и быть настоящей.

— Если бы мы не были способны анализировать свою жизнь, то чем мы бы были лучше обычных приматов?

— И то верно. Но я о том, что я думаю так много, что само это рождает новые проблемы, и тогда я сама превращаюсь в проблему. И вот это уже опасно.

— С чего начинаются такие мысли? Что служит кнопкой для запуска механизма? — Немного не понимая, я посмотрела на него. Он встретил меня взглядом. Ему правда было интересно.

— Это глупо, но… — вздохнув, я решила признать этот факт. — Я думаю, что когда я вижу влюбленные парочки. Они прям жить не дают спокойно! Излучают свои феромоны на мили, и это сбивает меня с курса.

— С какого?

— Как-то давно я хотела быть независимой и сильной, я этого добилась, но счастливой не стала. Правда, сейчас я хочу быть зависимой и слабой.

— Что может помочь тебе с этим?

— Ну, думаю, что наличие мужчины, — тихо сказала я. — Любая зависимость от кого-то казалась мне смертельным риском. Это русская рулетка в действии. Никогда не знаешь, когда она выстрелит. Можно быть бесконечно счастливым, а в другой момент можно быть бесконечно несчастным. Такими измышлениями я выбирала путь посередине и тем самым загнала себя в серость и отстраненность. Я была увлечена только наполовину, я отдавалась чувствам только частично. Ничего не могло захватить меня полностью. Это и есть проблема. Я живу по-настоящему только наполовину. Счастье присутствует во мне только немного, немного есть и боли, но все остальное заполнено пустотой.

— Тогда иди и возьми его.

— Как? Ты говоришь так, как будто это просто, — вскинув руками, недоумевала я.

— Это просто. Вокруг тебя много людей. Точнее больше мужчин, как минимум на работе. Хотя бы один из них должен тебе подойти. Просто начни открыто себя вести. Перестань осуждать их за что-то, что не входит в твою картину мира.

— Вот! Да… я тоже думаю, что это мне мешает. Даже взять маленькие дымящиеся палочки. Что в них такого, что меня так сильно выводит из себя? Это же мелочь, а я отсеиваю почти всех. Мы в Париже, многие курят, а я старательно игнорирую их существование. Не знаю, как побороть это.

— Это просто. Перестань осуждать их за эту слабость. Они курят, не чтоб тебе насолить, а потому что у них есть причина. Кроме этого недостатка можно найти массу достоинств, но ты не пропускаешь их через этот барьер. Убери его. Просто пускай у них будет этот недостаток, а у тебя другой. Позволь людям быть настоящими с тобой. Они поступят с тобой так же. Ну, в большинстве случаев, — улыбнулся он, обхватывая мои лодыжки.

— Думаешь, это легко?

— Всегда стоит попробовать, — ответил Артур.

— Обними меня, — прошептала я, притягиваясь к нему. Улыбнувшись шире, он заключил меня в свои крепкие руки, спасая от сырости сегодняшнего дня и напоминая о солнечных дня, когда я гуляла по горячему песку и слышала шум волн.

— Может и в отпуск пора уехать? — предложил Артур, как будто читая мои мысли. Хотя это нельзя никогда исключать.

— Вполне.

— Тебе точно не помешает отдохнуть.

— Что? Хочешь сказать, что я плохо выгляжу? — наигранно оскорблено спросила я, фокусируя на нем взгляд.

— Я шучу, шучу, — сказал он, поднимая руки в знак капитуляции. — Просто пойди домой и поспи. А вечером выйди в люди и примени то, что мы с тобой обсудили. Сделай первый шаг.

— Думаю, ты прав.

— Тогда домой?

— Домой. — Он помог мне подняться на скамейке, и за ручку мы направились к моему дому, оставляя позади этот угрюмый двор и слезы в нем.