Училка и мажор

Дарья Кова, 2022

– Отработаешь! – Что ты сказал, Гессер? – смотрю на своего студента. – Что слышала, Колосова. – Да как ты смеешь! – вырывается у меня в сердцах. – Я спас твою шкуру, поэтому смею… – оценивает своими порочными глазами. И угораздило меня после окончания ВУЗа идти преподавателем именно в МГУ. Надо было выбирать место попроще, тогда бы точно не нарвалась на этого чертового мажора.

Глава 8

— Садись, — кивнул Гессер на машину, распахивая свою дверцу.

— Зачем? — тряхнула я головой. — Давай. лучше ты сам, а я… в сторонке постою, — напротив, попятилась я от машины.

— Ну уж нет! — быстрым шагом направился он ко мне и перехватил за запястье раньше, чем я успела отбежать. — Только с тобой, — приблизил он ко мне свое лицо.

Только и могла чувствовать, что его прохладное дыхание на моих отчего-то разгоряченных щеках, и расплывчато видеть его глаза, зрачок в которых стал сейчас огромным.

Не дожидаясь ответа, Гессер сам распахнул мою дверцу и настойчиво заставил меня сесть в машину, едва не вывихнув при этом запястье. Садист! — растирала я запястье, пока он занимал водительское место.

— Пристегнись, — мазнул по мне пренебрежительным взглядом.

— Я не…

Я хотела сказать, зачем пристегиваться, если он собирается сделать каких-то пару кругов по гоночному треку.

— Тебе же лучше будет, — сузил он глаза и пристегнулся первый.

Ну ладно, и на эту уступку я готова пойти, лишь бы он как можно быстрее оставил меня в покое. Поняла я уже, поняла, что участвует он в каких-то там гонках. И трасса эта говорила сама за себя. А судя по неровным “мягким стенам”, соревнования тут проходят в горячих спорах за место победителя.

Марк завел двигатель, и мотор не заурчал, как раньше, а заревел как раненый зверь. Я вздрогнула и судорожно вцепилась в ручку двери, чувствуя, как сердце полетело вдруг в район ступней.

— Ма-а-арк!.. — только и успела вскрикнуть, как машину сорвало с места, а меня втиснуло в спинку сидения.

На разгон ушло не больше пары секунд, и мы понеслись по треку, едва вписываясь в повороты. Стоило мне посмотреть на спидометр, где скорость приближалась к отметке 250 км., как я заорала не своим голосом, не отдавая себе отчета, что делаю, а из глаз моих хлынули слезы. И все это время, пока длился наш “полет”, Гессер не смотрел на меня, как будто меня и не было рядом. Я же уже толком ничего не соображала от панического ужаса. Понимала только, что очень важно за что-то держаться, иначе мне конец. И в какой-то момент мне показалось, что наша гонка длится вечно, что нет конца этим поворотам и мельканиям за окном. Привыкание к скорости не наступало, мне становилось только страшнее. Казалось, что вот, за очередным поворотом нас ждет преграда, о которую мы и разобьемся. И эта гонка станет последним, что я испытаю на своем коротком жизненном пути.

— Можешь отцепиться, — раздался в моих ушах голос Гессера.

Только тут сообразила, что больше не слышу рева машины, не вижу мельканий, но в голове моей продолжало гудеть. А пальцы не желали разгибаться.

— Мы приехали, — прикоснулся Марк к моим рукам и с силой разжал пальцы, что продолжали цепляться за ручку. Попутно он и отстегнул меня.

Кажется, я посмотрела на него, но увидела все тот же туман, который в какой-то момент застил глаза. Не помню, сама ли открыла дверь, но именно в тот миг, когда вдохнула свежего воздуха, меня и замутило с такой силой, что ноги сами вытащили меня из машины и рванули в сторону, где меня и вывернуло наизнанку. И снова из глаз потекли слезы.

Он смотрел на меня издалека, прислонившись к капоту своей машины и сложив на груди руки. На жалкую несчастную меня, которая никак не могла унять дрожь в коленях, чтобы вернуться к нему. Ноги подкашивались и не слушались меня. Страх все еще прокатывал волнами по внутренностям, и во рту было премерзко.

— Иди сюда! — позвал меня Гессер. — У меня есть вода, — нырнул он в машину и вернулся с бутылкой воды.

Вода! Точно! Именно это мне сейчас и нужно. От секундной радости даже к ногам вернулась сила, и я смогла дойти до Гессера, не споткнувшись и не растянувшись на земле. Но смотреть на него мне было еще противнее, чем раньше.

Чертов баловень судьбы, решивший, что ему можно все. Это он одержим скоростью и смело замахивается на ее покорение. Он, а не я! Я вообще не люблю быстрой езды и боюсь ее.

Это его жизнь станет серой и убогой, если перестанет рисковать ей. Моя нет! Моя жизнь постоянно насыщена событиями, которые интересны, прежде всего, мне.

Такие, как Гессер, находят приятное даже в смеси запахов бензина, разогретого масла, горящих шин… чем еще тут воняет? Но не я! Меня от всего этого тошнит, и того и гляди снова вырвет.

Мысли роились в моей голове, и я, все-таки, заставила себя посмотреть на стоящего рядом парня. И в тот момент мне было плевать, как я выгляжу с заплаканными глазами и опухшим носом. Гессер был последним человеком на земле, кому я хотела бы понравиться.

— Что ты хотел доказать? — напрямую спросила я. Силы ко мне возвращались медленно, но уверенно.

— Доказать? Ничего, — растянул он губы в улыбке. — Тебе я ничего не должен доказывать, — презрительно добавил. — А вот показать был обязан, чтобы больше не делала поспешных выводов и не рассуждала о том, о чем понятия не имеешь.

— И о чем же я не имею понятия?

Он какое-то время рассматривал меня и молчал. Я же думала о том, что никакие его доводы не смогут изменить моего о нем мнения. Но как выяснилось чуть позже, наш разговор уже был закончен в одностороннем порядке.

— Садись, отвезу тебя домой, — кивнул Гессер на машину и оббежал ее.

Уговаривать себя не стала. Гоночный трек находился за городом, и чтобы добраться до дома самой, мне сначала пришлось бы долго ждать такси, а потом еще и вывалить кругленькую сумму. Будет справедливо, если тот, кто привез меня сюда, доставит и обратно. Ну а его общество я еще как-нибудь потерплю.

— Адрес говори, — первое, что произнес Гессер, когда мы въехали в город. До этого всю дорогу молчал и снова не замечал меня. Впрочем, я действовала так же. И тихо наслаждалась НОРМАЛЬНОЙ ездой на этой замечательной машине.

Я назвала адрес, и скоро он меня доставил к старенькому пятиэтажному дому, где мы с Ларой снимали на пару двухкомнатную квартиру.

— Здесь ты живешь? — поинтересовался Гессер, прежде чем я покинула его машину.

— Да, — ответила я, не понимая пока еще смысла его улыбки.

— Что, твои родители так бедны, что не могут свою дочурку устроить получше? И в универе тебе, должно быть, платят недостаточно, чтобы снимать жилье поприличнее этой развалюхи, — кивнул он на дом. — Подумай об этом на досуге, училка, — презрительно выплюнул и отвернулся от меня.

Речь его показалась мне настолько оскорбительной, что на глаза снова навернулись слезы. Только чтобы Гессер не увидел их, я рванула в подъезд, мечтая поскорее скрыться от него. И уже там услышала, как отъезжает он от дома.