Перед смертью не накрасишься

Дарья Калинина, 2010

Салон красоты «Белоснежка», где работала общая приятельница Киры и Леси – Жанна, слыл роскошным местом. Здесь уважающая себя дама могла сделать стильную прическу, первоклассный макияж и нейл-арт. Все услуги, конечно, стоили огромных денег, и когда прижимистая Жанна предложила модный маникюр совершенно бесплатно, по старой дружбе, Леся почуяла, что это неспроста. И интуиция ее не подвела. Жанна, зная о сыщицких талантах подруг, попросила вычислить хулиганов, которые наносили моральный и материальный ущерб их заведению. Сначала злоумышленники устроили в салоне потоп, потом разгром, затем запустили в помещение злобного добермана. А в конце концов добрались и до посетителей: от яда, запаянного в ампулу со средством по уходу за кожей, умерла богатая клиентка Эрика…

Глава 2

Жанна отвела Лесю в маленькое кафе, которое располагалось в соседнем доме. Себе она ничего не взяла, экономила. И Лесе, чтобы не видеть неприязненных взглядов официантки, пришлось взять себе кофе и какой-то десерт. К счастью, кофе оказался чудесным, в меру крепким и сладким. А десерт представлял собой нечто воздушное с нежным шоколадным кремом и крошкой безе. Так что они несколько примирили Лесю с ее положением загнанного в угол кролика. Да и новенькие ногти продолжали ее радовать. В конце концов, возможно, Жанка и не потребует от нее ничего ужасного?

И Леся вопросительно уставилась на приятельницу. Но та не торопилась начинать. И рассказ свой повела издалека.

— Хозяин салона, в который я устроилась работать, гей. Ты его видела.

— Видела, — согласилась с ней Леся.

Хозяин салона был маленький, бородатый и коренастый. Без слов похож на гнома. И оказалось, что не одной Лесе. Любовное прозвище Борисыча оказалось Гномик.

— Он у нас гей. Это знают все, да он и сам не скрывает.

— Да. И что дальше?

— Зовут нашего хозяина Борис. И у него есть постоянный партнер — Гошик. Ты его тоже видела.

Гошика Леся видела, и он ей решительно не понравился. Длинный, тощий и противный. Впрочем, по сравнению с Борисычем, его можно было назвать даже симпатичным.

— А то создание с лазоревым взором? Он — кто?

— Карпушка.

— Кто?

— Карпушка. От Карпа. Есть такое старое русское имя.

— Знаю. Просто не думала, что кто-то еще называет так своих детей.

— Карпа назвали, — пожала плечами Жанна. — Из всех троих Карп — самый нормальный.

— В смысле? Поглядывает и на девушек тоже?

— Нет. В голове у него тараканов не так много. Двое же других — это вообще нечто. Представляешь, когда Карпушка первый раз пришел к нам в салон устраиваться, они его сразу же взяли, даже документов и дипломов не спросили. А после его ухода в тот же день кидали монетку, кому он достанется завтра.

— Что? Прямо так сразу?

— Ну да! Они оба вообще без комплексов. Трахаются с кем попало и где попало. Например, могут прийти в клуб вдвоем, а уйти каждый порознь и с разными партнерами. Еще и обсудят, кто будет эту ночь дома с новым любовником развлекаться, а кому придется кайфовать на чужой территории.

— Потрясающе! Впервые о таком слышу!

— И тем не менее они вместе уже почти пять лет. И не похоже, чтобы такая жизнь была бы им противна.

— И они совсем не ревнуют друг друга?

— Нет. Секс с другим партнером у них в порядке вещей. Оба знают, что супруг нагуляется, а потом вернется. Так оно и бывает.

— Похвальная выдержка. Многим женщинам бы поучиться у них!

— Не знаю, — вздохнула Жанна. — Наверное, я жуткая собственница. Лично я бы так не смогла.

— Я тоже!

— Этим мы и отличаемся от мужиков.

Леся кивнула. Все-таки пропасть, которая отделяет женщин от геев, так же велика, как и геев от мужчин. И ничего тут не поделаешь. В мире постепенно появляется третий пол. Своеобразный и бесполезный. И с этим, может быть, и надо что-то делать, но, увы…

— Так я тебе не рассказала самого главного: оба наши красавца — и Борисыч, и Гошик втрескались в этого Карпушку по самую макушку.

— А он?

— Он — парень тоже не промах. Мигом просек ситуацию и понял, что сможет крутить обоими.

— И крутит?

— Еще как! Его уже на второй день сделали старшим мастером. Ему отдают лучших клиентов. Он получает за свою работу не пятьдесят процентов, как все другие мастера, и я в том числе, а все девяносто! И даже те десять, которые он отдает хозяевам, возвращаются к нему в форме подарков.

— Фактически он работает сам на себя?

— Да!

— И ты ему не завидуешь?

— Ничуть! Во-первых, ты бы видела, что ему приходится терпеть. Они его и обнимают, и целоваться лезут. Не знаю, меня бы уже давно вырвало. Но Карп держится! Улыбается, отвечает на их шуточки и делает вид, что ничего особенного не происходит. Иногда даже сам приобнимет кого-нибудь из них. Особенно если второй при этом стоит рядом и смотрит.

— Точно, парень не промах!

И видя, что Жанна замолчала, Леся спросила у нее:

— Так ты меня ради него позвала? Чтобы я посмотрела на твоего Карпа? Действительно, замечательная личность. Мне он даже понравился.

Жанна помрачнела и сказала:

— Я позвала тебя совсем не за этим. Просто… Все эти странности стали происходить в нашем салоне с приходом Карпа. Вот я и подумала, а что, если он?.. Впрочем, я расскажу тебе все по порядку.

Почувствовав, что Жанна наконец добралась к тому главному, ради чего и вытащила ее из теплой кроватки в такую рань, Леся подобралась, отодвинула от себя недопитый кофе и остатки десерта. Всем своим видом она давала понять, что Жанна ее заинтриговала и она готова слушать ее во все уши и дальше. И Жанна оценила собеседницу, продолжая свой рассказ.

В их салоне все обстояло благополучно. В финансовом отношении — даже прекрасно. Салон стоит в отличном месте, полно офисов и банков, откуда стекаются клиентки. Да и в центре города всегда ошивается полно богатых бездельниц и бездельников. Устав от беготни по бутикам, они с удовольствием заглядывают в их салон и проводят часок-другой, обернутые водорослями или намазанные горьким шоколадом. Одним словом, отдыхают, расслабляются и хорошеют.

Коллектив тоже подобрался веселый и без комплексов. Все девчонки уже не по одному разу побывали замужем. Все имеют либо богатых любовников, либо богатых мужей. Если же мужья не слишком богаты и не приносят им ощутимых материальных благ, зато дают ощущение власти. А это тоже приятно.

Одним словом, среди стервочек и геев Жанна почувствовала себя впервые в жизни, словно рыбка в воде. И вдруг среди безоблачной обстановки в одно зимнее утро Жанна обнаружила, что пришла беда. Придя в салон, она увидела, что все столы перевернуты, зеркала разбиты. Инструменты, которые мастера не забрали с собой, испорчены или поломаны. Шампуни, краски, кремы, лосьоны и все прочее было выброшено и выдавлено из своих тюбиков и баночек.

— Кто это сделал?! — ахнула Жанна. — Нас ограбили?

Но оказалось, что ничего не пропало. Деньги, которые лежали в сейфе у Бориса в кабинете, не исчезли. Да и сам сейф оказался нетронут. Не пропало ничего из техники. Музыкальный центр остался на месте. И даже деньги, которые лежали в столе у одной из девчонок-парикмахеров, так и остались на своем месте.

— А было там ни много ни мало целых пятнадцать тысяч. Она собиралась купить себе сапожки. И воры этими деньгами побрезговали!

— Может быть, просто не заметили?

— Ага! Как же! Маски и гели из ящика вывернули, а деньги не заметили? Нет! Они их просто не взяли!

— Очень странные воры.

— Так я же и говорю! Это были совсем не воры! У меня создалось такое впечатление, что кто-то хотел навредить нашему Борисычу.

— Почему именно ему?

— Но ведь салон мы после этого погрома смогли открыть только через три дня! Пока прибыли новые зеркала. Пока закупили инструменты и оборудование. Собрали осколки, вымыли и отчистили. Хорошо еще, что стены у нас покрашены. Но и их мы отмывали не один день!

— Значит, три дня вы все были без работы?

— Борисыч заплатил нам по среднему, — пожала плечами Жанна. — Он не гад и не жадный. Если мы ни в чем не виноваты, то за что должны страдать? Вот и заплатил из своего кармана. Поэтому я и говорю, что он был единственный, кто оказался в минусе в тот раз.

— А милицию вы вызывали?

— Вызывали. Да что толку? Приехали двое каких-то, даже без собаки, без экспертов. Походили, посмотрели, сказали, что действовали хулиганы, и предложили нам забыть обо всем.

— Как же так? А ваша крыша? Кто-то же вас охраняет?

— Так Борисыч с ментами этими и договаривался. Нет, ты не подумай, у них все честь по чести. Договор, квитанции об оплате. Все официально через бухгалтерию.

— Но сигнализация у вас ведь стоит?

— Конечно.

— И она не сработала?

— Нет.

— А почему?

— В ту ночь снег с дождем сильный был. Видимо, провода повредило, тока не было, потому и сигнализация отключилась. Во всяком случае, менты сказали, что причина именно в этом.

Леся задумалась:

— И это все? Больше ничего странного в вашем салоне не происходило?

— Да как же! — воскликнула Жанна. — Происходило, и еще как! С того дня как поперло, так только успевай отмахиваться!

— И что еще случилось?

— Залило нас! Слава богу, в самом салоне Борисыч изоляцию потолков сделал. Туда не протекло. Но все подсобные помещения залило! Ужас, что там творится!

— Я не видела у вас никаких протечек.

— Так ты туда и не ходила. Жуть, что делается! А ведь у нас там и оборудование хранится, и прочие вещи. Вода все попортила!

— Надо в суд подавать.

— В суд? На кого? Над нами никто не живет! Квартира пустая стоит!

Леся даже рот открыла:

— Откуда же тогда потоп взялся?

— Вот в том-то и дело! Хозяин квартиры, когда его вызвали, клялся и божился, что он тут ни при чем. Квартиру эту купил еще до кризиса, чтобы вложиться в недвижимость. Ни он сам, ни его родственники в этой квартире ни одного дня не жили.

— Так, может быть, трубы прорвало?

— Трубы там в порядке. Новенькие. И не в них дело. Просто кто-то в эту квартиру вошел, открыл кран и напустил воды. Там все полы вспучились. И обои до половины отклеились. Хозяин квартиры сам в шоке, что ремонт нежданно-негаданно делать придется.

— Но как же это возможно? Кому он ключи от своей квартиры давал?

— Никому. Но квартира большая. Там три входа. На парадном у мужика железная дверь стоит с замками и все как полагается. А две другие он не трогал. Они старые, закрыты на один-единственный навесной замочек. Вот через них-то преступник и проник в квартиру.

— Взломал дверь?

— Да там и взламывать-то нечего было. Нажал плечом, дерево старое, вмиг замок и вылетел!

Леся покачала головой.

— Ну и дела! И кому понадобилось проникать в пустую квартиру? Или там стащили что-то?

— Нечего там было красть! Там даже стола и стула не было! Пусто! Хоть спартакиаду устраивай!

— Выходит, воры проникли в квартиру, поняли, что обломались, и с досады открыли все краны?

— Может быть, и так, — вздохнула Жанна. — Только лично я думаю, что это все из-за нашего Борисыча затевалось. И не воры это были. А те же люди, которые у нас в салоне погром устроили.

— Ну, это полная ерунда! — усомнилась Леся. — Потоп — это просто случайность.

— Случайность? А собака? Скажешь, тоже случайность?

— Собака? Какая собака?

— Огромная! Злобная!

— Откуда она у вас взялась?

— Так мы и не знаем! Это не наша собака была. У нас собак нет! Как ты себе это представляешь, элитный салон и вдруг злобная дворняга по кабинетам бродит?

— Понимаю. Но вдруг вы так отчаялись, что решили себе сторожа приобрести.

— Собаку? В салон? Да ты что? Это же антисанитария. Нас бы санэпидемстанция вмиг закрыла!

— Так откуда же взялась собака?

— Мы и не знаем! Разве что кто-то заднюю дверь нашего салона открыл и впустил зверюгу. Это вполне вероятно. Потому что задняя дверь у нас во двор выходит. Мы ее часто открытой держим. Девчонки то покурить выскочат на улицу, то в магазин за какой-нибудь ерундой. Конечно, по правилам полагается дверь закрывать. Но часто это правило не выполняется.

Леся не знала, что и сказать. Собака? В салоне? Совершенно невероятно. Но на всякий случай она решила выяснить поподробнее.

— А что за собака? Какой породы?

— Огромная. Черная. Уши торчат. Не знаю, что за порода. Думаю, что беспородная. Но злая ужасно! Двум нашим девчонкам колготки и брюки порвала. Одной клиентке сумку когтями расцарапала. А уж страху навела, ужас! А уж я как напугалась!

— А ты чего?

— Да ты только представь себя на моем месте. Я собак вообще боюсь. Даже самых маленьких гладить не могу, в дрожь кидает. А тут сижу, работаю, никого не трогаю. Вдруг слышу рычание. Поднимаю голову и вижу огромную псину, которая злобно рычит, лает и на всех кидается.

— И что же с этой псиной случилось дальше?

— С ней-то что могло случиться? Убежала!

— И вы ее отпустили?

Жанна посмотрела на Лесю сердитым взглядом:

— Знаешь, мы даже рады были, когда она наконец убралась прочь. Никто ее задерживать даже и не думал. Все были просто счастливы!

— И много вреда она вам нанесла?

— Много, — кивнула Жанна. — Гошик клиентке лишнюю прядь на макушке отхватил, так что потом пришлось бедную тетку почти под ежика подстричь. Бесплатно. А я своей клиентке ноготь испортила, тоже переделывать пришлось. И тоже бесплатно. Ну, и стресс, конечно. И грязь. И попортила эта псина нам много. А уж за ту сумку, что собака клиентке поцарапала, я даже и не знаю, сколько Борисыч заплатил. Даже не жалко, лишь бы клиенты шум поднимать не стали.

— А они не стали?

— Нет. Но… Но ходить к нам заметно меньше народу стало. Во всяком случае, постоянные клиенты носа уже не кажут. Да оно и понятно, то запись переносится из-за потопа. То хулиганы влезли, снова мы не работаем. А когда уж собака вылезла, тут и вовсе клиенты разбежались.

— Ты же говорила, что вы всех умаслили?

— Умаслили в том смысле, что они шума поднимать не стали. Но к нам они больше ни ногой!

— Еще придут, — отмахнулась Леся. — Забудут и придут.

— Так это когда еще будет? Конечно, разориться наш Борисыч совсем-то не разорится. Но бизнес ему эти происшествия здорово попортили.

Жанна замолчала. И Леся наконец смогла спросить у нее:

— Ну а от меня-то ты что хочешь?

— Найди мне этих хулиганов! — взмолилась Жанна. — Ясно, что это кто-то под Борисыча подкапывается.

— Но кто именно?

— Либо конкуренты на его салон зарятся, либо кто-то из брошенных им любовников зло на Борисыча затаил, либо жена его бывшая бесится.

— Жена? — удивилась Леся. — Но ваш хозяин он же?..

— Гей, — подтвердила Жанна. — Но он же не всегда был геем. Когда-то у него была жена.

— И он с ней развелся?

— Во всяком случае, они не живут вместе.

— Ясно. И ты подозреваешь, что кто-то из этой компании мог сознательно вредить вашему хозяину?

— Ну да!

Леся задумалась.

— А тебе-то какой прок, если я даже и найду виновного? — спросила она затем.

— Ну, ты даешь! — вытаращила на нее свои огромные карие глаза Жанна. — Как это какой мне прок? Я же тоже страдаю! Материально! Клиентов меньше, зарабатывать я стала хуже! Как же мне не волноваться? Если и дальше так пойдет, я снова вернусь к прежним заработкам. А оно мне надо? Мне же до заветной суммы осталось всего ничего. Думала, пару годиков попашу, а потом свой салон открою. А тут как бы не пришлось лапу сосать, со всеми этими хулиганствами.

Леся успокоилась. Итак, с Жанной ничего не случилось, она привычно пеклась о собственном материальном благополучии. И в ее желании найти хулиганов все понятно. Уже хорошо. А то Леся даже забеспокоилась о душевном состоянии приятельницы.

— Так что? — допытывалась та. — Ты мне поможешь?

— Пока что не знаю, с чего тут и начать?

— Начни с обхода подозреваемых! — посоветовала ей Жанна. — Я тебе дам их координаты.

— Ты так хорошо осведомлена?

— Так я про тебя уже не первый день думаю. Вот и подготовилась. Понимаю, что на пустом месте и сам Пуаро ничего бы не нарыл. Вот и набросала тебе списочек подозреваемых.

И Жанна полезла в свою крохотную стильную сумочку. С одной стороны сумочка была черная — лаковая. А с другой — замшевая и тоже черная. Так что носить эту сумочку можно было и с лаковой обувью, и с замшей. Универсальная вещь и при том весьма стильная. Впрочем, других вещей Жанна и не носила. Будучи не замужем, она очень придирчиво относилась к собственному внешнему виду. И ни под каким видом не вышла бы на улицу, не подведя предварительно глаза и не наложив себе на физиономию слой штукатурки.

Лесе даже казалось, что, случись в квартире у Жанки среди ночи пожар, она и тогда выскочила бы из полыхающего дома лишь после тщательного макияжа. И глядя на копающуюся в своей сумочке Жанну, Леся впервые подумала о том, а сколько же приятельнице может быть лет? Выглядела она лет на тридцать. Но как-то в разговоре Жанна упомянула такие даты и события, свидетельницей которым была. Так что Леся смекнула, что Жанка куда старше.

— Ничего не понимаю, — подняла Жанна недоумевающие глаза на Лесю. — Куда я могла деть список? Ах, вот в чем дело! Ну и дырявая у меня башка!

— Что случилось?

— Наверное, я оставила список у себя в столе. Приготовила для тебя и оставила. Сходишь со мной?

— Куда? В салон? Схожу! Надеюсь, на этот раз обойдется без приключений.

Жанна в ответ лишь хмыкнула и кивнула. И ни одна из девушек не знала, насколько они ошибаются.

Вернувшись в салон, Жанна первым делом подскочила к своему столу.

— Вот он! — воскликнула она, показав Лесе издали листок бумаги.

Но отдать его Жанна не успела. Внезапно раздался громкий крик. А потом из косметического кабинета выскочила высокая женщина.

— А-а-а! — кричала она, размахивая руками, словно ветряная мельница крыльями. — Что вы на меня намазали? Это что, аллергия? Вызовите мне врача! Немедленно!

Лицо высокой дамы было покрыто красными пятнами. Ничего ужасающего, но женщина буквально сходила с ума от ярости.

— Вы меня изуродовали! Я подам на вас в суд! Халтурщики! Только деньги драть горазды!

На шум из своего кабинета появился Борисыч и Гошик. Они дружно залебезили перед разгневанной мадам. Но сегодня даже их обоюдных усилий не хватило, чтобы погасить скандал. Дама кричала все громче и громче:

— Я сообщу мужу! Он вас в порошок сотрет! О-о-о! У меня уже лицо горит. Ну, все! От вашего жалкого салона мокрого места не останется. Закроетесь уже завтра! Разоритесь! По миру дружно всей компанией пойдете!

Судя по лицам мастеров, эту даму они хорошо знали, вполне осознавали, насколько реальна исходящая от нее угроза. Да Леся и сама видела, что клиентка очень богата и наверняка влиятельна. Недаром же она упомянула своего мужа. Наверняка шишка!

— Это всего лишь аллергия, — пытался вразумить женщину Борисыч. — Дорогая Эрика, мы сейчас сделаем успокаивающую масочку, и все пройдет.

И тут же он набросился на девушку-косметолога:

— Почему не проверила новое средство? Как посмела?

— Да я всегда проверяю! Но это старое средство, — залепетала та в ответ. — Мы его с Эрикой Леопольдовной уже много раз использовали. И всегда все было хорошо!

— Не знаю, чем вы намазали меня в этот раз, но результат отвратительный! — нервно бросила клиентка. — Если моему здоровью будет нанесен ущерб, вы ответите по полной программе. Засужу! Голыми останетесь! Все!

Выкрикивая эти угрозы, она одновременно жала и на панель своего шикарного сенсорного смартфона и никак не могла набрать нужные цифры, чтобы позвонить мужу и врачам. Наконец женщина раздраженно отбросила бесполезный кусочек пластика в сторону и воскликнула:

— Позвоните моему мужу! Немедленно!

Мужу позвонили. И буквально через несколько минут у дверей салона появилась «Скорая помощь» с мигалками. Эрика Леопольдовна к этому времени лежала на кушетке и жалобно стонала, не забывая шпынять перепуганного Борисыча и других мастеров. Они уже не знали, чем ей угодить и как добиться прощения. Дама ничего не желала слушать и все время твердила про судебное разбирательство, своего мужа и про то, что мастера могут уже подумывать о переезде в другой город.

— Потому что в нашем городе вы работать не будете! — орала мадам, покрываясь краснотой все больше и больше. — Уж я позабочусь о том, чтобы вы все остались на улице!

Так что, когда врачи забрали сварливую женщину с собой, все в салоне вздохнули с облегчением.

— Видишь, что делается? — прошептала Жанна. — И эта баба совершенно права. Если так пойдет и дальше, мы все окажемся на улице! Ну что? Берешься за это дело?

Леся молча кивнула, принимая из рук Жанны приготовленный ею список. Одновременно Леся слушала, как Гномик распекает провинившуюся девчонку.

— Куда ты смотрела? Не видела, что ли, что ей на рожу мажешь? Знаешь ведь, какая Эрика Леопольдовна известная гадюка. Да она теперь нас с лица земли сотрет.

— Борис Борисыч, ничего я ей не мазала. Это «уколы красоты»!

— Все равно должна была проверить!

— Но она сама отказалась от пробы, — почти плакала девушка. — Увидела у меня в руках знакомую ампулу и прямо сразу заявила, не надо никаких проб. Дескать, я это средство великолепно знаю, пользовалась не раз, тороплюсь, работайте сразу.

— А зачем ты ее послушалась? Разве не знаешь правил? Любое средство сначала нужно попробовать не на лице, а на каком-нибудь закрытом участке кожи, на запястье например.

— Ага! Так она и дала бы мне свое запястье! Как гаркнула на меня, я чуть ампулу из рук не выронила.

— Лучше бы ты ее выронила! И разбила на фиг! Меньше урона было бы! Показывай, чем ты ее там мазала?

— Не мазала, а колола. Обычное средство. Полигликолевокарбомидная сыворотка. Очень эффективно от ранних морщин.

— Ранних! — не сдержался и хмыкнул Гномик. — Да нашей Эрике уже полвека стукнуло. Какие там ранние морщины! Она вся в подтяжках, а все выпендривается. Девочку из себя корчит! Дура!

Вырвавшиеся в сердцах у владельца салона слова приятно порадовали мастеров. Значит, хозяин на их стороне. Но все равно они выглядели подавленными. Эрику Леопольдовну в салоне хорошо знали. И понимали, что она это дело просто так не оставит. Салону придется готовиться к долгому судебному разбирательству. И почти наверняка, что результат будет не в пользу Борисыча и провинившегося перед Эрикой мастера.