Муха с татухой

Дарья Калинина, 2020

Марго была в шоке – она узнала о смерти своего родного брата, и ей экстренно пришлось прилететь из Штатов. Женька разбился в аварии, но мать и его жена ведут себя довольно странно. И сам погибший на себя не похож – Марго понимает, что умер не ее Женька, а абсолютно чужой человек, причем у него на пальце видна татуировка в виде маленькой мушки. Но почему родственники доказывают, что это все-таки Евгений, и всеми силами пытаются похоронить его как можно раньше?..

Глава 3

Начать розыски своего бедного, пропавшего брата, Марго решила с визита к его друзьям.

С куда большим удовольствием Марго отправилась бы к этой таинственной Глафире, которую ее брат собирался сделать своей женой. Но где же ее найдешь? Мама не потрудилась взять ни адрес этой женщины, ни ее телефон, ни какие-то другие координаты. Постаралась поскорее избавиться от ненужной гостьи, а потом взялась за допрос сына.

— Не удивлюсь, если окажется, что эти двое сами куда-то запрятали Женьку, — пробормотала Марго, имея в виду свою маму и Лану. — Подержат его с полгодика взаперти, получат за это время наследство, поделят его, а потом выходи, Женечка! Делай, что хочешь. Женись, на ком хочешь. Кому ты нужен без своих денежек!

Конечно, теоретически Женька может попытаться отсудить неправедно полученное бабами наследство. Ведь если он жив, то и наследства им никакого не полагается.

Но что такое наследство? В первую очередь это дом и квартира, а их можно продать и купить новую недвижимость. Мама купит дом на далеком тропическом острове, попробуй ее оттуда достань. А Лана купит недвижимость на имя детей, попробуй отсуди у несовершеннолетних. Есть еще деньги, но с ними вообще просто. Закрой счета, забери деньги и привет! Нет, конечно, суд назначит маме и Лане что-то выплачивать. Но много ли с них возьмешь? У Ланы официальный доход мизерный. У мамы еще меньше. Вот и получается, что останется Женька на бобах.

Когда отец составлял свое завещание, в котором указывал своим единственным наследником Женьку, уже тогда Марго подозревала, что добром это дело не закончится. Мама еще тогда возмущалась и протестовала. Правда, возмущалась она тем, что отец оставил без внимания супругу и дочь, Лана с детьми в расчет тогда не принималась. Но и тогда мама была против, чтобы отдавать Женьке единолично бразды правления.

— У кого деньги, тот и правит. Что же я в подчинении у собственного сына ходить должна?

Но отец был непреклонен. Он уже знал о заветной маминой мечте провести остаток дней под пальмами и очень ее идею не одобрял.

— Стареть нужно там, где родился, под березками!

Папа был патриот. Он и Марго с ее отъездом за океан не одобрял. И свое неодобрение открыто продемонстрировал в своем завещании. Мол, если хватило ума сорваться от родных корней, то нечего к этим корням теперь и присасываться.

— Пусть на новой земле укореняется, как хочет.

А Женька никуда не рвался. Ни в тропики, ни за океан, сидел себе тихо, вот и получил все накопления, которые сделал папа за годы своей службы на посту генерального директора в одной крупной компании-перевозчике. Накопления были хорошими. Марго где-то даже понимала маму с Ланой. Терять такие деньжищи было бы обидно, особенно терять из-за какой-то непонятной всем Глафиры.

И наверное, если бы заговорщицы честно признались Марго, где они держат Женьку, убедили бы ее в том, что брат находится в комфортных условиях, у него вдоволь еды и питья, а ограничен он лишь в своих передвижениях, то, наверное, она даже одобрила бы и их план, и этот домашний арест для брата. И ничего для его освобождения предпринимать не стала. Потому что свобода личности, конечно, это хорошо, но лишь в том случае, если эта свобода одной личности не идет в ущерб другим личностям. А то, что затеял братец, попахивало самым настоящим сумасшествием. Имея старушку мать и двух маленьких еще детей, он задумал отдать все свое состояние какой-то совершенно посторонней бабе. Настоящее сумасшествие.

Не хотел подарить свое состояние матери и детям, отдал бы его тогда уж лучше сестре!

Да, где-то Марго тоже считала себя обиженной. Или она не дочь своего отца? Или родители ее в капусте нашли? Она имела точно такие же права стать наследницей отцовского состояния. И сейчас она хорошо понимала чувства мамы и Ланы. Понимала, разделяла и где-то поддерживала. Но все дело в том, что мама с Ланой для Марго держались той версии, что Женька погиб. Между собой они утверждали, что брат в компании неких могущественных покровителей отправился в путешествие куда-то в Тибет, конкретно, в государство Мустанг, на поиски духовного просветления, надо полагать. А вот что случилось с братом на самом деле? Этого-то Марго и не знала.

Минувшая ночь для всех в доме была тревожной. Марго слышала, как мама с Ланой то и дело выглядывали в окна, бегали из комнаты в комнату и утверждали, что у них в саду кто-то ходит. Женщины звонили в полицию, где им советовали поплотнее закрыть окна и двери, но приезжать не торопились. После суматохи все успокаивалось, но спустя какое-то время повторялось вновь. Один раз даже мимо дома проехала машина полиции, они снаружи посветили фонариком, осмотрели двор, и после этого вроде бы никто больше не появлялся. И все же к утру Марго чувствовала себя просто ужасно. Тем не менее она поднялась и отправилась в город.

Общение свое она начала с визита к Эдику. Это был лучший друг Женьки, с которым они вместе работали многие годы. Работали в компании отца, где у Женьки было тепленькое местечко личного водителя, а Эдик работал в гараже компании. Так как возил Женька своего папу, то нетрудно догадаться, что работой он обременен не был. Эдик тоже имел в покровителях дядю, который был начальником гаража, и работой племянника также не перегружал. В общем, жилось этим двоим очень хорошо и весело, вплоть до того момента, когда в самой компании сменилось руководство.

Тогда произошло сокращение штатов, под его предлогом дяде Эдика пришлось уйти, а отца Женьки отправили на отдых, надо сказать, давно им заслуженный, но все же…

Папа предпочел бы оставить пост генерального по собственному желанию, но кто и когда такой шанс генеральным предоставляет. Что касается дяди Эдика, то он уходить вообще не собирался и потому счел свое увольнение прямым оскорблением. Тем более что сразу же после его ухода должность начальника гаража была восстановлена, и на нее был принят какой-то дальний родственник нового генерального. Общая обида еще сильней скрепила узы дружбы Эдика с Женькой, ведь ничего так не помогает нам ценить друзей, как общий враг.

Но Эдик хотя и охотно согласился поговорить с Марго, но помочь ей ничем не мог.

— Не знаю я, где Женька. Он вообще в последнее время стал какой-то странный. Не нужно ему было к этой Глафире ходить.

И тут Глафира!

Марго мысленно поздравила саму себя с удачей. Если Эдик что-то знает про Глафиру, она сумеет из него эту информацию вытянуть.

А Эдик и не пытался ничего скрывать:

— Я ему сразу сказал, что глупая это затея. Чем Глафира ему может помочь, если самые лучше врачи ничего не смогли у Женьки обнаружить? Кто такая эта Глафира?

— Вот именно! Кто она?

— Да никто! Шарлатанка! Выдает себя за мага и медиума, ясновидящая и путешественник по потусторонним мирам. Все в одном флаконе. Стоимость посещения полторы тысячи рублей. Интим за отдельную плату.

— Она проститутка?

— Моральная! Разводит людей на бабки! Ты же знаешь, что Женька все время в обмороки падает?

— Мне говорили, что он засыпает.

— Один фиг! Если ты идешь, идешь, а потом вдруг бац, и отключаешься, то не все ли тебе равно, в обморок ты бухаешься или просто засыпаешь? Эффект один и тот же получается. Ты валяешься на полу, и это еще при удачном стечении обстоятельств. А если ты в этот момент поднимаешься по лестнице, спускаешься на эскалаторе, стоишь на перроне в метро? А? А если тебя за рулем машины вдруг вырубит? Это же все! Крышка! Крышка от гроба!

Марго судорожно сглотнула. Слова Эдика больно отдались в ее сердце.

— Можно про Глафиру?

— Так вот я и говорю, Женька по врачам за полгода вдоволь находился. И денег им отдал немало, и силы потратил, а главное, результата — ноль! Никто из них не смог ему объяснить, что с ним происходит и почему это с ним происходит. Женька и за руль садиться перестал. Две аварии у него уже были, третью он мог и не пережить. А приступы между тем становились все чаще. Мать ему каску купила, чтобы он на улице носил.

— Каску?

— Да, велосипедную каску. И еще наколенники и налокотники. Прочла на каком-то форуме, что есть такая болезнь, когда люди внезапно вырубаются. Идут, идут, а потом вдруг что-то у них в мозгу переключается — и мгновенный сон. И падают. И ушибаются. Вот она там и вычитала, какие меры безопасности можно предпринять. Одному ванну ни в коем случае не принимать, потому что заснешь и тогда утонуть в ней запросто можно. Потому обязательно надо, чтобы рядом кто-нибудь сидел. За руль ни-ни. Даже не подходить близко к машине. И всюду ходить только в каске. Если упадешь, то голову от удара каска тебе предохранит.

— И Женя носил?

— Нет, конечно! Он всегда стильно одевается. Рубашка, брюки, пиджак. Как сюда каску при-ткнуть? Чтобы каска вписывалась, Женьке полностью стиль одежды надо менять, а он все тянет, все надеется на чудо.

— А Глафира тут при чем?

— Так я тебе и объясняю, что, когда Женька в официальной медицине разочаровался, он к этой шарлатанке отправился. Уж не знаю, кто его надоумил. Не слишком умный это должно быть человек, если посоветовал Женьке такое. Например, я бы своему другу такое никогда не посоветовал. Ты же понимаешь, Марго?

— Эдик, успокойся, тебя никто и не обвиняет.

— Да? Очень рад это слышать. А то некоторые тут говорят, что будто бы это я Женьку к этой Глафире отправил. Так ты им не верь.

— Кто говорит?

— Наговаривают люди. Со зла болтают. А может, сами Женю к этой Глафире и отрядили! А теперь с больной головы на здоровую валят.

— Кто эти люди? Эдик! Ты можешь мне ответить нормально?

Но Эдик ее как не слышал.

— Так что про эту Глафиру могу тебе сказать по существу. Принимает она клиентов у себя в салоне. Потомственный магистр ордена «Белого Дракона», белый маг потусторонних сил и белая ведьма — все она, Глафира. Каково?

— Слишком много белого. Наводит на мысли о противоположном.

— Ведьма она самая настоящая! Я потом у людей справки о ней наводил, она кучу народу по миру пустила! А сколько семей разорила! Сколько людей со свету сжила! Самая настоящая ведьма и есть. В старину таких на костер посылали и правильно делали!

На костер Марго никого отправлять не собиралась, но разобраться в том, что случилось с ее братом, хотела. Поэтому она взяла у Эдика адрес салона белой магини Глафиры и поехала к ней.

Салон белой магини располагался отнюдь не в самом фешенебельном районе города. От центра не так, чтобы очень уж далеко, но все-таки и не близко. Вся застройка квартала — панельные «корабли» конца восьмидесятых прошлого века, чтобы кто понимал, с редкими вкраплениями новеньких кирпичных высоток. Но станция метро была в шаговой доступности, поэтому бизнес процветал, обрастая всевозможными торговыми центрами, точками и комплексами.

Марго быстро нашла нужную ей вывеску, вот только салон, к ее огромному разочарованию, оказался закрыт.

— Нет ее, — пояснил молодой человек, сидящий на скамеечке перед входом и развлекающийся тем, что кидал мячик своему псу — небольшому черно-пегому спаниелю с забавными длинными ушками-лопухами.

Собака с таким энтузиазмом кидалась за мячиком, так ловко ловила его на лету, что Марго невольно залюбовалась грацией и подвижностью животного.

Юноша в очередной раз кинул мячик, дождался, когда пес принесет его обратно, подаст ему в руку и только тогда произнес:

— Сам ее с утра жду.

— Вы к магине на прием?

— Не совсем.

Марго не стала расспрашивать, присела рядом и стала наблюдать за собакой. Пес был не только подвижный, но и веселый, компанейский. Он сразу же познакомился с Марго, обнюхав ее ноги, потом убедился, что в руках и карманах у нее ничего вкусного нет, но интереса к ней не потерял. Принес в очередной раз мячик в зубах, пытался предложить его девушке.

— Барон, не приставай. Извините, он очень общительный, ко всем лезет.

— Я вижу. Это ведь русский охотничий спаниель?

— Он самый. Разбираетесь в собаках?

— Не так чтобы очень, но эту породу знаю. У наших соседей была такая.

— Многие держали да и держат этих собак. Сам могу присягнуть, что просто замечательная порода. Коммуникабельная, ноль агрессии к другим собакам, людей просто обожают, все вокруг для них друзья. Единственное, если в доме живет попугай или канарейка, лучше птичке лишний раз свой домик не покидать. Спаниель обязательно будет охотиться на него. Сколько я Барона ни ругаю, даже шлепнул пару раз, все равно натура берет свое.

— У вас и птички живут?

— Попугайчик имеется у моей мамы. Маленький, волнистый, давно у нас живет, мы все к нему привыкли, как член семьи он нам стал. Не думал, что будет проблема, когда щенка брал. Кошка у нас жила, она совершенно равнодушна была к попугаю. Иногда приходила, что-то ему говорила и назад уходила. И попугай по квартире спокойно летал. Но когда Барон видит летящую у него над головой птицу, прямо дрожит весь. Так и хочется ему ее поймать. Щенком носился за попугаем по всей квартире. А попугай тот еще камикадзе. На бреющем полете прямо перед носом собаки туда-сюда, туда-сюда. Дразнит собаку, а потом на шкаф удирает и оттуда дразнится, лает оттуда на Барона собачьим голосом. Или моим голосом команды ему отдает: «Сидеть! Лежать!» У собаки взрыв мозга.

— Надо же, как весело у вас.

Разговор иссяк. Барон по-прежнему неутомимо приносил мячик, а вот Марго задумалась:

— Не знаете, Глафира сегодня вообще появится?

— Должна быть. Мы с ней на десять утра договорились. Сейчас уже почти полдень.

— А если ей позвонить?

— Пытался. Трубку не берет. А вам она очень нужна?

— Очень.

Молодой человек внимательно посмотрел на Марго.

— Вы не похожи на тех клуш, которые обычно к Гале ходят.

— Хотите сказать, к Глафире?

— Ну, для всех она Глафира, а так по паспорту Галя. Не важно. Вы к ней по какому вопросу? Ведь не гадать пришли?

— Спросить хочу. Насчет брата. Он пропал, а Глафира может знать, где он.

Молодой человек хмыкнул:

— Это вряд ли. Если вам человека разыскать надо, это в полицию лучше. Глафира вам тут не помощница. Я ведь с ней в одном классе учился. И никаких особенных способностей будущее предсказывать у нее никогда не было. Училась она так себе. Даже предсказать, когда контрольная будет, никогда не могла. Другие без всяких способностей предчувствовали, когда контрошка будет, и не приходили в тот день в школу или урок прогуливали. А Галка перлась и очередную пару получала.

— Значит, она шарлатанка?

— А разве другие бывают? — улыбнулся в ответ юноша.

— А как же салон?

— А салон этот ей от тетки достался. Та бизнес затеяла, а когда уехать пришлось, она его Галке передала. Вот теперь Галка стала Глафирой, а способностей к магии у нее как не было, так и нет.

— А вы тут зачем?

— Она нас с Бароном попросила прийти, в связи с одним загадочным клиентом, который ее пугает. Хочет, чтобы мы помогли ей разобраться, что с ним не так.

Да уж, похоже, что способностей у Глафиры и впрямь никаких нет. Но Марго во всем сказанном этим молодым человеком заинтересовало лишь следующее:

— А вы в полиции служите?

— Нет. Скорее занимаюсь частным сыском, на любительской основе, разумеется.

Марго заинтересовалась еще сильней.

— Тогда я вам тоже сразу и прямо скажу, к Глафире я иду вовсе не потому, что она там какой-то особо сильной магией обладает или вообще что-то такое умеет. Просто мой брат перед тем, как исчезнуть, затеял с Глафирой интрижку. Даже собирался на нее все свое имущество переписать, чем очень напугал мою маму и свою жену.

— Та-а-ак! — протянул молодой человек. — Очень интересно. А вашего брата как зовут? Случайно не Евгений?

— Да, Женька.

— Та-а-ак! — повторил новый знакомый Марго. — Это и впрямь интересно. И говорите, он исчез?

— Да. Оставил письмо, в котором написал, что едет в Тибет.

— В страну Мустанг!

— Откуда вы знаете? — изумилась Марго.

— Похоже, что мы тут с вами по одному и тому же делу встретились.

— Почему?

— Ваш брат и клиент Глафиры, который ей показался подозрительным, скорей всего одно и то же лицо.

— Мой брат? Подозрительным?

— Вряд ли у Глафиры за несколько дней побывало сразу два Евгения, которым надо было ехать в страну Мустанг. Страна эта совсем крохотная, расположена крайне неудобно и высоко в горах Тибета, туристов там можно по пальцам пересчитать. И чтобы сразу два Евгения направились бы туда и оба были бы при этом клиентами Глафиры, в такое я просто не могу поверить.

— Сколько тут сидим, а никого из клиентов этой Глафиры я и в глаза не видела.

— Народ к ней не очень-то охотно ходит. Дела у Глафиры идут ни шатко ни валко. Наверное, потому она и согласилась на предложение того человека.

— Какого человека? Женьки?

— Нет. До вашего брата к ней пришел еще один человек. И очень своим появлением Глафиру напугал.

— Почему? Так страшно выглядел?

— Напротив. Одет аккуратно. Чисто выбрит. Причесан. Ботинки блестят. И разговаривал он с ней тихим и вежливым голосом. Он сказал, что является представителем силовых структур, которые крайне заинтересованы в судьбе одного человека, который вскоре обратится к ней за помощью. И что она, Глафира, должна ему эту помощь пообещать.

— И что Глафира? Согласилась?

— Она-то согласилась. То есть как согласилась, вынуждена была согласиться. По ее словам, этот человек запугал ее. Он сказал, что если она не согласится им помочь, то у нее и у ее тети будут большие проблемы с налоговой, потому что магический салон вообще-то зарегистрирован как салон красоты, деятельность которого к тому же приостановлена.

— Твоя Глафира просто мошенница! — сердито воскликнула Марго, от волнения переходя на «ты». — И ее тетя тоже! И во что они втянули моего брата?

— Не перебивай меня и все услышишь. Этот человек, которого она окрестила Дон Карлеоне, велел Глафире сказать клиенту, что помочь ему могут лишь ламы из высокогорного монастыря в Тибете. И что болезнь эта является указанием свыше, чтобы ему отправиться туда. Если же он ослушается совета высших сил, останется в Питере и попытается вести прежний образ жизни, то обязательно погибнет. Поэтому Глафира должна была передать своему клиенту совет высших сил. Немедленно, не теряя ни одного дня, ехать в Мустанг и прожить там ровно год.

Год! Именно такой срок указал Женька в своем прощальном письме родным. Значит, все правда! Значит, письмо было!

И Марго спросила:

— А насчет того, чтобы перед отъездом Евгению оформить всю свою собственность — недвижимость и счета в банках на Глафиру, этот человек ей ничего не говорил?

— Нет. А было и такое?

Марго утвердительно кивнула. Что же, теперь многое ей становилось понятным.

Напуганный до крайней степени своей болезнью, измученный ее непредсказуемостью, брат стал легкой жертвой мошеннической аферы. Но в чем же ее суть? Пока что выгоду собираются получить лишь мама Марго и Лана.

— Уверена, этот человек с тихим голосом пытался выудить у моего брата все его деньги. Это и было главным заданием, которое он дал магине. А Глафира тебе в этом не призналась, потому что ей было стыдно.

— Твой брат обнулил свои счета в банке? Продал недвижимость?

— Вроде бы пока нет.

— Вот видишь. Нельзя обвинять Глафиру в том, чего она не сделала.

— Но она хотела, чтобы брат переписал на нее все свое состояние. А оно немаленькое.

— Но не переписал?

— Вроде бы нет.

— Вот видишь, что там Глафира хотела — это лишь твое предположение. А мне кажется, что во всей этой истории Глафира скорее жертва, чем преступница.

— Она обманщица! Задурила брату голову, хотя прекрасно понимала, что никакой Мустанг, никакие горные ламы не помогут моему брату избавиться от его болезни!

— Как знать. Очень многие болезни тела связаны с болезнью духа. Стоит очиститься душе, как и на физическом уровне болезни моментально оставляют тело человека.

— Ну, допустим. Но зачем этому Дону Карлеоне понадобилось заботиться о здоровье моего брата? Зачем он сделал так, чтобы мой брат умотал в такую даль?

— Этого я не знаю.

— А Глафира знает?

— Возможно, и знает. Когда она вчера вечером звонила мне и просила о помощи, то была очень взволнована. Сказала, что ей страшно. Что она снова видела этого человека — Дона Карлеоне, что он следит за ней. И что прошлой ночью к ней в квартиру приходил какой-то человек. Что она только чудом ему не попалась. Так уж сложилось, что ее подругу как раз в тот вечер бросил кавалер, та в рыданиях позвонила Глафире, и она ушла ночевать к подруге, оказывать ей моральную поддержку. А утром хотела вернуться домой, на улице ее встретила соседка и сказала, что какой-то мужчина провел в квартире у Глафиры всю ночь, ушел лишь под утро. Глафира этому очень удивилась, потому что ключи от квартиры есть только у нее. И кто этот мужчина, она понятия не имеет. И думает, что мужчина ночью к ней пришел неспроста и задержался так надолго в пустой квартире тоже, он караулил ее возвращение, и что это посланец Дона Карлеоне. И что он хочет ее уничтожить как свидетельницу.

— У твоей Глафиры очень богатое воображение. И полное отсутствие моральных устоев. Надо же такое придумать! Отослала отца семейства в Тибет! Воспользовалась состоянием больного человека! А она не подумала, как Женька доберется до этого Мустанга? В его-то состоянии! Он же может упасть! Разбиться! Потерять память, документы, деньги.

И Марго буквально схватилась за голову, представив своего брата одного в чужой дикой и абсолютно нецивилизованной стране, где со всех сторон высятся скалы, а вдоль краев дорог обрывы, которые Женьке в его состоянии просто противопоказаны! Скалы, обрывы, кишечные и кожные паразиты, болезни, к которым у Женьки нет никакого иммунитета. И среди всех этих опасностей ее брат один, совсем один! Вода, кишащая тифом и холерой, непривычная, зачастую несвежая еда. И жить брат будет не в относительном комфорте отеля, а в спартанских условиях монастыря. Спать на голом камне. Даже если Женька еще жив, у него просто нет шансов протянуть в таких условиях целый год.

— Глафира просто погубила моего брата. Она его убила!

— Мне кажется, сейчас проблемы у самой Глафиры. Вчера вечером она меня очень просила, просто умоляла, чтобы я помог ей. Она договаривалась об этой нашей сегодняшней встрече, как не знаю о чем. И что же я наблюдаю? Я тут, Барон тут, даже ты тоже тут, а самой Глафиры нет. Это может означать только одно…

— Это может означать, что Глафира испугалась того, что натворила, и сбежала.

— Это может означать только одно, — невозмутимо повторил молодой человек, — что угрожающая ей опасность вовсе не плод ее воспаленного воображения, а реальность. И сейчас Глафира находится в руках этого Дона Карлеоне и его людей, кем бы они в итоге ни оказались.

— Я хочу вернуть своего брата.

— А я хочу вернуть Глафиру.

— Какое тебе до нее дело? Что ты за нее так волнуешься? Или у вас с ней что-то есть?

— Она обратилась ко мне за помощью, я ей эту помощь обещал предоставить, значит, ее исчезновение — это уже мое дело.

Марго пристально вгляделась в лицо молодого человека. Оно ей понравилось. Хорошее открытое лицо. И какое благородство характера! Не часто в наше время встретишь у людей такое трогательное отношение к данному кому-то слову.

— Как тебя зовут?

— Саша.

— Что же, будем знакомы, Саша.

И Марго протянула молодому человеку свою руку. На ближайшее время их дороги совпадали. Марго хотела найти своего брата. А где находится ее брат, могла знать лишь Глафира. Как ни мало государство Мустанг, монастырей там масса. Это же горы Тибета, а Тибет — это совершенно особенная страна. Чтобы не блуждать по всем монастырям Мустанга, лучше выяснить у Глафиры точно, в какой из них она направила Женьку. И если повезет, перехватить брата еще по пути туда.