Обратная сторона города N. Дикая охота

Дарья Заровная, 2023

Добро пожаловать в город N! Город разрушенных судеб с построенными на костях домами, притягивающий негодяев со всех окраин страны. Некоторые жители считают его городом тьмы. Некоторые – своим домом: продажные полицейские, наркоторговцы, проститутки и бандиты, царствующие по ночам. Тут трудно выжить. Ради достижения собственных целей здесь не боятся испачкать руки. Ни одна дорога города N не ведёт в рай, но здесь ты найдёшь всё что угодно…Эта история началась двадцать шестого октября. День, когда четверо друзей были втянуты в круговорот событий, поставивший их перед нелегким выбором. День, когда невинная девушка столкнулась с последствиями своих действий. Теперь ей предстоит встретиться со страхами лицом к лицу, чтобы выяснить кто выйдет победителем.

Глава 1. Город в котором мы живём

Из-за горизонта поднималось солнце, пропуская редкие лучи через свинцовые тучи, что застилали небо. Двадцать шестого октября стояла пасмурная погода, намекая жителям города о скором приближении зимы. Это субботнее утро начиналось с моросящего дождя и ветра, что пронимал пешеходов до костей.

С высоты птичьего полёта открывалась картина, написанная художником-психопатом. Холст был разделён на две части: правую и левую. Правая пестрела красками. Жилые кварталы с огороженной территорией были обустроены по новым стандартам безопасности с современным дизайном. Детские площадки отделены от собачьих вольеров, различные спортивные корты — всё для удобства высокопоставленных жителей данных кварталов. Торгово-развлекательные центры переливались яркими огнями. Аккуратные парки с зелёными насаждениями и аттракционами для детей и взрослых мирно досыпали, готовясь к скорому открытию. А с шумных улиц — оживлённых в любое время суток — доносился смех молодёжи. Всю ночь они переходили из бара в бар, чтобы под утро отправиться домой и без задних ног провалиться в мир снов.

Левая часть напоминала мрачную тень противоположной стороны. Здесь не было ярких огней ночного города, красивых домов и уютных переулков, а общественные заведения обычные люди старались обходить стороной. Вдоль проезжей части, огороженной серым забором, был раскидан разного рода мусор. Тротуары — засыпанные щебнем либо покрытые асфальтом с огромными ямами, которые в такую непогоду становились лужами и мешали спокойному движению людей. Здания по форме напоминали коробки — серые панельные высотки, выстроенные в ряд, с обшарпанными фасадами; так называемые спальные районы. Среди них встречались многоквартирные дома поменьше: пяти-, трёх — и двухэтажные, оставшиеся от угасшей эпохи Советского Союза. Бесхозные и жилые постройки частных домов — бывшие посёлки, которые оказались в черте города благодаря расширению его границ. И в этом сумасшедшем многообразии жила бóльшая часть жителей мегаполиса, точнее, отдыхала от многочасовых рабочих смен, чтобы с утра вновь отправиться зарабатывать честным трудом себе на хлеб.

Но в мире нет ничего идеального, и на правой стороне тоже встречались островки безысходности. А левая становилась чуть больше благоустроенной благодаря застройщикам, которые на каждом пустом участке земли пытались построить новый квартал. Город контрастов. Город, который никогда не спит и скрывает множество тайн.

В одном из типовых спальных районов — сером, как утреннее небо — спала супружеская пара. Они не планировали просыпаться в это раннее утро, в первый выходной после тяжёлой рабочей недели. Их мирный сон не прерывал шум, доносящийся с улицы: молодёжь сновала по разным углам после ночных похождений. Не мешал и сосед сверху, что громко топал и не выключал телевизор с прошлого вечера, прокручивая фильмы ужасов. Но глаза пришлось открыть от душераздирающего крика, который пронёсся по их квартире, словно автомобильная сигнализация.

Один из супругов посмотрел на часы — полседьмого утра. Лениво поднимаясь с кровати, они начали прислушиваться, но крик затих так же резко, как и начался. Решив, что шум им мог померещиться из-за соседа сверху и его фильмов, пара снова легла в кровать.

Опять раздался крик. Он исходил из соседней квартиры. Пара прекрасно знала человека, живущего через стенку, и для него подобные выходки были весьма нехарактерными. Иной раз складывалось впечатление, что квартира и вовсе пустует, — настолько там было тихо. А крик тем временем всё нарастал. К нему добавились стуки в стенку, будто её пытались проломить и ворваться к ним. После недолгих уговоров супруги мужчина набрал номер полиции и сообщил о странностях, происходящих в квартире по соседству. Выйти в подъезд им смелости не хватило.

Крик стих. На этот раз надолго. Из квартиры послышались грубые мужские голоса. Тяжёлые шаги, шум открывшейся двери, а после наступила оглушающая тишина. Мужчина аккуратно открыл входную дверь, пряча за спиной супругу. Они переглянулись с остальными соседями, которые также стали случайными свидетелями погрома. А опустив головы вниз, супруги заметили красные пятна, оставшиеся на бетонном полу подъезда.

В полицейском участке царила суматоха. Тяжёлые смены выпадали на выходные дни. Пьяные дебоширы, проститутки, наркоторговцы и прочая нечисть выбирались по ночам в большом количестве, и полицейские безостановочно ездили на вызовы. На пульт поступил очередной звонок — вызов от соседей с жалобой на шум. Двое сотрудников, прибывших в участок с очередным кухонным бойцом, заканчивали с его оформлением. Изнеможённые ночной сменой, они меньше всего хотели ехать туда, где их вновь ждала пара: избитая женщина и горе-муж, решивший показать, кто в доме хозяин.

Почему они так думали? Всё просто. Именно в спальных районах по утрам происходили семейные разборки, и доказательством тому был человек, только что загремевший в камеру. Сценарий всегда один: пьяный муж после весёлой ночи бьёт жену, а любопытные соседи пытаются им помочь. В большинстве случаев вызов ложный. Скручивая очередного мужика на месте происшествия, им приходилось выслушивать жалобные крики женщины: «Отпустите его!», «Он ни при чём!», — а раз нет заявления, то нет и дела. И никого не волновало, что за каждый подобный вызов приходилось писать отчёт. Иногда у подобных дам случались проблески рассудка, и мужа-террориста увозили в участок. Подобные индивиды нередко оказывали сопротивление — на радость полицейским. Изрядно избитые, они продолжали кричать о том, какая у них «сука» супруга, но разве до этого было кому-то дело? Куча бумажной волокиты — вот что ждало сотрудников после вызова.

Через полчаса полицейские прибыли к месту происшествия. Мечтали ли они о громком деле? Нет. Лишняя работа была ни к чему. Им хотелось поскорее со всем закончить и отправиться на законный отдых. Заходя в лифт, нажимая кнопку одиннадцатого этажа, они сонно терли глаза, готовясь к представлению. Но когда двери лифта открылись, сон как рукой сняло.

На этаже их ждала встревоженная группа людей, указывающих в сторону незакрытой двери. Смекнув, что дело запахло жареным, полицейские вызвали криминалистов. Свидетелей разогнали по квартирам, предупреждая о том, что скоро их вызовут обратно.

В квартире супружеской пары, что вызвала полицию, сотрудники составляли протокол.

— Значит, вы сообщили о происшествии, когда услышали крик из квартиры? — спрашивал сотрудник, пока второй записывал. — Расскажите, не заметили ли вы что-нибудь странное?

— Было кое-что, — начал мужчина. — Мужские голоса. Их было несколько, но они быстро стихли, а потом оказалось, что люди ушли.

— Вы смотрели в глазок? Может, видели лица преступников? — Мужчина покачал головой. — Ладно. Что можете рассказать о вашем соседе?

— Соседке, — поправила женщина.

— Ваша соседка, кто она? Чем занимается? Часто ли происходят подобные случаи? Шум, вечеринки? Может, кого-то приводит к себе?

— Дина, ей лет двадцать, — ответил мужчина. — Тихая. Её вообще не было слышно. Дом-работа, ну, как у всех обычных людей. Она вообще очень закрытый человек. Да и друзей никогда не приводила. Не скажу, что с ней были какие-то проблемы.

И пока в квартире рядом брали показания свидетелей, приехали криминалисты. Входя в квартиру, сотрудники наткнулись на окровавленную телескопическую дубинку, лежащую на полу около двери. На зеркале шкафа осталась еле заметная паутинка от удара. Рядом на полу лежали лоскуты одежды, порезанные острым предметом со следами биологической жидкости. Кровь. Она была везде, начиная от входной двери и заканчивая дверью в ванную комнату, будто жертва пыталась отбиться в поиске защиты.

В той самой двери была пробита дыра, что немного удивило криминалиста, учитывая, что по итогу её выломали. Следы говорили о том, что её пытались выбить в обратную сторону: то ли чтобы запугать жертву, то ли нападавший не совсем понимал, как действовать в данной ситуации. На бортике ванны — красные разводы, как и на кафеле. Такие же лоскуты одежды лежали под раковиной, а рядом — лейка от душа. Потерпевшая пыталась обороняться, не придумав ничего лучше, чем вырвать душ.

Остальные комнаты оказались нетронутыми. Кровать была расстелена, но не помята. Пострадавшая не спала. Рядом стояли ноутбук с оставленным на паузе сериалом и кружка с недопитым и остывшим чаем. На противоположной стороне комнаты — книжный шкаф, где помимо книг были расставлены фотографии. Семейные портреты, но она, судя по обстановке, квартировала одна, что подтвердил и опрос жильцов.

Картина в голове криминалиста начала потихоньку складываться. Девушка, проживавшая здесь, не спала и вряд ли кого-то ждала. Преступников было несколько, потерпевшая старалась от них отбиться. Оставался лишь один вопрос: как они попали в квартиру? Вряд ли девушка открыла дверь добровольно, но и следов взлома обнаружено не было. Нападавшие действовали организованно: зашли и вышли, прихватив тело с собой. Вопросов было гораздо больше, чем ответов.

Случаи с похищением не были редкостью. Большинство без вести пропавших — дети, исчезнувшие со двора; девушки, не вернувшиеся с баров. И самая малая часть — те, кого похищали из собственного дома, при этом настолько неаккуратно. Похитители будто бы хотели, чтобы все вокруг знали об их преступлениях.

Опечатав место преступления и составив протокол, сотрудники уехали. Простые жители типового спального района, серого, как утреннее небо, остались одни с кучей вопросов.

На смену утру приходил день. Толпы людей заполняли улицы, торопясь по своим делам. Художник провёл чёрной краской по холсту, оставив каракули себе на потеху. Один из градостроителей, посмотрев на сие творение, решил назвать это автомагистралью и вписать в архитектуру города. Её заполняли потоки транспорта, создававшие пробки в час пик. На дорогах зияли незаасфальтированные прорехи, которые, словно язвы, увеличивались с каждым днем; водители, попав в очередную яму, тихо бранились, проклиная власти города за такую безответственность. Но кому интересны их возмущения? Неровности заделывали асфальтом, который, словно снег, по весне исчезал. Бюджет распиливали, а люди — да кому вообще до них есть дело?

Строительные площадки вновь начинали работу, тем самым поднимая на ноги жителей города. Точечная застройка тем и плоха, что каждое утро горожане просыпались не от звука будильника, а от шума бульдозеров и кранов, работавших под их окнами. Кто-то старался даже убежать в тихий центр, чтобы хоть где-то насладиться покоем вдали от суматохи.

Просыпались и дети, выбегали играть на площадки. Те, кому повезло больше, наслаждались пластиковыми горками, новыми качелями и песочницами. Лепили куличи даже в этот промозглый день. Остальным же — менее обеспеченным — коммунальное хозяйство предоставляло то, что осталось от эпохи Советского Союза. Детские площадки спальных районов напоминали оружие убийств детворы: горки, покрытые ржавчиной; качели, которые из-за долгой эксплуатации при неосторожном движении могли сломаться; разваливающиеся песочницы, служащие туалетом для домашних животных. «Довольствуйтесь малым!» — такой был девиз государства для непривилегированных жителей города с самых пелёнок.

С утра и до позднего вечера воздух коптили заводы. Они находились в черте города, и убежать от них люди могли лишь в короткий отпуск, положенный им по Трудовому кодексу. Без промышленности город перестанет существовать — так оправдывались владельцы инфраструктур. А власти города закрывали глаза на нарушения, обогащаясь за их счёт. Поэтому смог, неприятный запах и грязь были постоянными обитателями мегаполиса.

Но были те, кто не сомкнул глаз с прошлой ночи, подпитываясь кофеином и никотином этим днём. В Советском УВД кипела работа. Громкое дело, о котором уже трубили пронырливые СМИ, не давало всему отделу уйти с работы. По горячим следам они пытались выяснить, кто стоит за похищением девушки, и без перерыва просматривали записи с камер видеонаблюдения.

Следователь сидел в своём кабинете, докуривая последнюю сигарету из второй по счёту пачки. Ему хотелось провести этот субботний день с семьёй, а вместо этого он рассматривал фотографии с места преступления. Явных зацепок не было, и данные от криминалистов не обнадёживали. Ко всему прочему раздражали журналисты, которые гонялись за горячей сенсацией. «Новый маньяк!» — трубили одни; «Жертва криминальных разборок!» — протестовали другие, пугая тем самым жителей. А начальство настаивало, нет, требовало более продуктивной работы.

От размышлений отвлёк стук в дверь. В кабинет вошёл давно знакомый человек: пусть и нечастый, но гость. Он приезжал только тогда, когда дело требовало незамедлительного вмешательства, во всех остальных случаях — присылал своих людей, не желая лишний раз светиться в компании полиции. Человек в чёрном — так его прозвали все местные сотрудники, зная, что после его визитов отдел получал большую премию.

Он откинул чёрную копну длинных волос назад, опустил брезгливый взгляд на кресло, явно не желая туда садиться, и молча кинул белый конверт на стол следователю. Тот ухмыльнулся, притягивая его к себе. Внутри оказалась пачка зелёных купюр, которая тут же была убрана в выдвижной шкафчик стола.

— Вы рано, — сказал следователь. — Может быть, чай или кофе? Присаживайтесь. Не стесняйтесь.

— Я по делу, — коротко ответил гость.

— Дайте угадаю, — весело продолжил следователь. — Потерпевшая Исмаилова — ваших рук дело? — В ответ мужчина кивнул. — Тогда этого будет мало. В последний раз моим ребятам пришлось несладко, собирая труп по кусочкам.

Следователь ненавидел криминал в любом его виде, но работал за гроши, и на некоторые вещи приходилось закрывать глаза. Тем более, когда дело касалось таких людей, как человек в чёрном. Он был на короткой ноге с правительством, а значит, потуги следователя в борьбе за справедливость не имели никакого смысла. Поэтому в какой-то момент жизни он стал играть по чужим правилам, принимая каждый месяц увесистую премию для всего отдела.

— Надеюсь, это покроет все издержки, — человек в чёрном кинул второй конверт, намного толще предыдущего. — И сделайте так, чтобы все подозрения с нас были сняты. Нужного человека я пришлю.

Но следователь уже не слушал: предвкушал, как в ближайший отпуск отвезёт детей и жену в Турцию, наслаждаться палящими солнечными лучами.

— С вами приятно иметь дело, — он протянул руку мужчине, но тот развернулся и покинул кабинет. — Урод! — воскликнул следователь, обращаясь к уже закрытой двери.

Весь день и до позднего вечера шёл дождь. Краски сгущались, прогоняя жителей под крыши домов или баров. Зажглись фонари, освещавшие темные улицы. С наступлением ночи исчезала суматоха: замолкали стройплощадки, пропадали пробки с дорог, открывая пространство для ночных гонок. На смену актерам дневной жизни приходили ночные, показывающие редким свидетелям тайную жизнь города.

Некогда зелёные парки, в которых раздавался радостный смех детворы, превращались в жуткое место. Не каждый осмеливался туда зайти. Люди, идущие наперекор судьбе, попадали в лапы дикого зверья. Это были не животные, вышедшие из-под контроля, а индивиды с неконтролируемой агрессией и желанием приобрести то, что им не принадлежало. Редкие свидетели истошных криков пытались скорее унести ноги, чтобы не занять место жертвы.

Чем больше было расстояние от ярких огней центральных улиц, тем сильнее господствовало беззаконие. Окраины славились своей жестокостью и беспорядками. На смену детворе, снующей по двору, приходили гопники, что поджидали своих жертв в непроглядной темноте. На обочины дорог выходили дамы, продающие свои тела. Тут и там можно было наткнуться на наркоторговцев, отравляющих молодые умы. И где-то там, на самых окраинах, куда не доходил свет огней, были слышны звуки вооружённых разборок между криминальными авторитетами. Настоящая жизнь ночного города, которая была просто недоступна многим, ведь очевидцев со скудной действительностью редко оставляли в живых.

И только дождь оставался верен своей симфонии. Он играл её с напором, вгоняя некоторых людей в осеннюю депрессию. Его мелодия — не прекращающаяся более двенадцати часов — была похожа на похоронный марш, предвещавший чью-то скорую гибель. Многие равнодушно относились к ней, пытаясь поскорее заглушить звуками бессмысленных телепередач или пошлой музыки. Им было всё равно, что происходит вокруг, даже у них на глазах. Одиночки в многомиллионном городе. Одиночки в собственной семье. Такая бездушная натура русского человека.

Двадцать шестого октября, в одиннадцать часов вечера, на пульт в полицейском участке поступил звонок. С Советской магистрали, соединяющей две части города, в реку спрыгнула девушка. По словам очевидцев, она была совершенно голая и шла, шатаясь, с левой стороны города. На оклики свидетелей не реагировала. При попытке её остановить случайным свидетелем девушка перелезла через ограждение моста и спрыгнула в реку. Все, что успели заметить люди, — это растрёпанные чёрные волосы и окровавленную фигуру, омываемую каплями дождя.

На место происшествия приехали бригада МЧС и наряд полиции. Полицейские сразу же начали опрос свидетелей. Вместе с группой прибыл и следователь с криминалистами. После четырёх часов поисково-спасательной операции тело не было обнаружено. Еще одна без вести пропавшая в этот же день.

Следователь стоял около того самого места, откуда спрыгнула девушка, и думал. Всё складывалось как нельзя лучше. Объединив два дела в одно, он решал все свои проблемы. К нему повернулась удача. Улыбаясь своим мыслям, он предвкушал, как разделит премию на весь отдел, затыкая рты журналистам, и в очередной раз выслужится перед начальством.

Ещё одна жертва города N канула в Лету.