Край непуганых Буратино

Дарья Донцова, 2021

Красота спасет мир, но погубит ваш кошелек. Виола Тараканова узнала, сколько денег хочет за свои услуги салон красоты, и рассердилась. Именно в эту минуту ей позвонила подруга Елена Калинина и сообщила о внезапной кончине своей домработницы Екатерины. Вилка помчалась к подруге и оказалась в клубке самых неприятных событий, ведь вслед за Катей в больницу отвезли почти всю семью Калининых! Виола и ее муж Степан выяснили, что все домочадцы отравились ядом редкого животного— амазонского двузуба. Отрава была в блюде из морепродуктов, которым семья ужинала накануне. Вся семья, кроме дяди Кирилла… Конечно, он первый подозреваемый, учитывая его криминальное прошлое. Однако даже видавшая виды Вилка была поражена в самое сердце, когда узнала, кто на самом деле злодей-отравитель!

Глава девятая

— Конечно, — ответил Степан.

— А почему молчишь? — спросил Янкин.

— Тебя внимательно слушаю, — объяснил Степа.

— Если человек во время беседы никак не реагирует, то он заснул, — заявил Дмитрий. — Ну-ка, скажи, на чем я остановился?

— «…сделал из дурачка-студента лучшего специалиста», — повторил мой муж.

— Могу охать, ахать, задавать вопросы, — заявила я.

— Привет, Вилка. А ты почему со Степой? — изумился Янкин.

Я сдержала рвущийся наружу смех.

— Мы муж и жена. Ты у нас на свадьбе присутствовал.

— Забыл, — признался Дима. — Так вас интересует рассказ о яде или хотите поговорить о перипетиях брака?

— Первым делом самолеты, ну а девушки потом, — процитировал Степан некогда очень популярную, а сейчас забытую песню^[1].

— До меня у папы Лени служил Павлик, — опять пустился в воспоминания Янкин, — он мне рассказал, что Стеклов есть любит, как ему кровать стелить, на чей звонок надо дать профессору трубку, а кого лесом послать. Инструкцию полную выдал, в самом конце сказал: «Если вдруг с папой Леней захочет пообщаться человек по имени Кирилл, на пушечный выстрел не подпускай его». Ну, я не удивился, давно понял, что Стеклов гений, но крыша у него съехала капитально. А поскольку очень хотел стать классным специалистом и пожить в хорошей квартире, то согласен был мыть папе Лене ноги, боялся, вдруг ему не понравлюсь. Поэтому я попросил:

— Фамилию этого Кирилла подскажи, чтобы я не ошибся.

— Всех, кого Кирюхой кличут, гони вон, — отрезал Павлуха, — едва Стеклов это имя услышит, у него сразу давление под потолок взлетает.

— Почему? — удивился я.

— Не твое дело, — огрызнулся Павлик.

Но я к нему пристал, и парень в конце концов рассказал, что у папы Лени был любимый ученик Кирилл. Он москвич, поэтому не стал его помощником, дома жил, прислугой не работал. Но постоянно у Леонида Петровича в лаборатории толкался, тот его очень любил. Парень этот доктором стал, в больнице работал, но к Стеклову все бегал и бегал. А потом отравил то ли восемь, то ли десять человек. Следователь, который дело вел, обратился к Янкину за советом. Эксперты не могли понять: отравили людей или это хвороба какая. Леонид Петрович сразу допер: яд двузуба! И пошло дело раскручиваться. Подробности Павлик не сообщил, объяснил, что того Кирюху на много лет посадили.

— Не расстреляли? — удивился Степан. — Если столько жертв…

— Я уже сказал, — фыркнул Дима, — ничего не знаю. Могу только фамилию преступника назвать. Специально ради тебя порылся в архиве Стеклова, он у меня хранится. Оцени, как я старался.

— Спасибо, — воскликнул Степан.

Послышался шелест.

— Сейчас, сейчас, — загудел Янкин, — я вот что подумал: двузуб — редчайшая редкость. Это не мои слова, так Леня говорил. В связи со странным действием яда: сегодня употребил — поплохело завтра, он не стал таким популярным, как стрихнин. Достать его почти невозможно. Я знаю поставщика, который что угодно привезет, но он работает только с тремя учеными. А в России с одним, со мной. Я двузуба давно не заказываю, он в моей коллекции есть. Где раздобыл яд тот, кто решил отравить Калининых? Двузуб очень дорогой, и его исключительно один человек доставляет! Я нашел имя того убийцы! Кирилл Калинин.

— Кто? — хором воскликнули мы с мужем.

— Зачитываю, — отчеканил Дмитрий, — цитирую дневник папы Лени. «Горький день. Сегодня арестовали Кирилла. Ко мне приходили люди в форме. Долгий был разговор. Шок. Лучший мой ученик. Я считал его своим преемником. Хотел передать Калинину перед смертью лабораторию, библиотеку, архив наблюдений. На этом материале можно десять докторских защитить. Я растерян. Подавлен. Разбит. Мне сообщили: К. все отрицал. Говорил: «Не знал про двузуба». Это ложь. Глупая. Он же работал с ним. Я полагал, что К. умнее. Жертвы все молодые женщины. Жить могли долго. Убивал целый год. Даже больше. Маньяк. Серийный убийца. Сын Васи. Не знаю, как он это переживет. Самое ужасное: последняя жертва Зоя. Мать его родная. Как он узнал про нее? Только трое были в курсе. Игорь умер. Вася и я никогда рта не открывали. Отказываюсь верить. Главный милиционер сказал: «Повезло гаду, недавно объявили мораторий на смертную казнь, но он сядет надолго». Бедная Лида! Сын Зои в тюрьме! За что ей это?»

Янкин умолк, потом сказал:

— Если хочешь, приезжай, пороешься в дневнике папы Лени, может, чего еще найдешь. Выносить его из дома не дам. А у меня смотри сколько хочешь. Я Кирилла хорошо знал, мы в одном вузе учились.

— Спасибо, — поблагодарил Степан. — Кто такая Зоя?

В ответ от Янкина прилетело:

— Понятия не имею, но в материалах дела точно есть вся информация.

— Навряд ли дело оцифровано, — вздохнул Дмитриев, — позвоню в архив Маргарите, она найдет. Еще раз большое тебе человеческое спасибо за то, что не поленился время на мою просьбу потратить.

— Благодарности принимаются в жидком булькающем виде, — засмеялся Янкин.

— За нами не заржавеет, — пообещал Степан. — Пара вопросов еще. Если человек отравлен ядом двузуба, какой прогноз?

— Сам как думаешь? — фыркнули из трубки.

— Стопроцентно летальный исход? — испугалась я.

— Нет, — возразил Янкин.

— Их вылечат? — уточнил Дмитриев.

— Как при любом заболевании, необходимо учитывать состояние здоровья человека, возраст, — завел Дима, — примерно восемьдесят человек из ста тех, кто получил токсин, остаются в живых.

— Уфф, — выдохнула я.

— До конца дослушай, — пробурчал «докладчик», — из них девяносто процентов становятся инвалидами. Состояние, как у перенесших тяжелейший инсульт. Потеря речи, соображение отсутствует, руки-ноги не работают.

— Ужас, — прошептала я, — либо человек умрет, либо останется жив, но разве это жизнь?

— Никто не выздоравливает? — осведомился Степан.

— Единицы, — не оставил нам надежды Янкин, — в основном те, кто получил яд с пищей и съел минимальное количество еды. Например, преступник облил дораду или смешал отраву с паэльей. У яда легкий привкус рыбьего жира, поэтому его лучше добавлять к рыбе и морепродуктам. Тот, кто вышел из больницы сохранным умственно и физически, съел, допустим, хвостовую часть. А на нее попало незначительное количество токсичного вещества. Или человек взял паэлью с края, не из середины, там тоже яда оказалось минимум. Хотя я могу вспомнить случаи, когда отравленного доставляли в наш центр спустя трое суток. До этого лечили в другом месте и только навредили. Возраст у парня за шестьдесят и гипертония с диабетом. А он потом живенько так на поправку пошел, восстановился без последствий.

Степан сделал глоток воды.

— Прости, в горле пересохло. Я не знал про двузуба, но заподозрил отравление. А кто у нас лучший по ядам? Янкин! Поэтому я тебе позвонил.

— Хорошая порция лести всегда приятна, — отметил Дмитрий. — Все. Я за руль сел, на дороге по мобильнику не болтаю.

— Думала, ты дома, — удивилась я.

— Был, — ответил Дима, — но поскольку в процессе нашей беседы возникло предположение, что людей отравили ядом двузуба, я взял все необходимое, спустился в паркинг и сейчас поеду в клинику. Полагаю, что у Андрея нормальные специалисты, он дураков держать не станет. Но что-то мне подсказывает, что токсикологи они никакие. Сделают анализы, не обнаружат привычного стрихнина или всего такого, примитивного. А я сразу замечу крохотные характерные высыпания на… Ну, вам это неинтересно. Короче, когда окажусь на месте, займусь сам Калиниными. Мы когда-то вместе учились, студенческое братство до сих пор работает. Сообщу, когда пойму, что к чему. А вы, ребята, если догадаетесь, кто отравитель, сделайте мне приятное, спросите, где он яд двузуба раздобыл!

Примечания

1

«Первым делом, первым делом — самолеты. Ну а девушки? А девушки — потом». Автор музыки композитор В. Соловьев-Седой, слова А. Фатьянова.