Коррида на раздевание

Дарья Донцова, 2018

Это прямо индийское кино какое-то! Никогда не поверишь, что такое может случиться в реальной жизни. Живет себе бывший детдомовец Афанасий Рыбаков, учится, делает блестящую карьеру, строит планы на будущее, и вдруг – бац! Откуда ни возьмись объявляется его мамочка, Алевтина Кирпичникова, которая в доказательство родственных уз демонстрирует на своем животе родимое пятно в виде пчелки. Пятно, надо признать, точь-в-точь такое же, как на животе у самого Афанасия. Вроде надо радоваться, мать и сын нашли друг друга! Ан нет, что-то настораживает Рыбакова и заставляет его обратиться за помощью к детективам Евлампии Романовой и Максу Вульфу. Лампа приезжает в дом семьи Кирпичниковых, чтобы побеседовать с домочадцами и развеять сомнения молодого человека. Но там она становится свидетельницей внезапной и очень странной смерти Афанасия. Все признаки указывают на то, что Рыбакова отравили. Это уже не индийское кино, а настоящий английский детектив! Голова идет кругом! А тут еще Лампа где-то потеряла младенца, которого ее дочка Киса должна сдать в школу…

Глава 8

— Тоня, — начала Алевтина, входя в гостиную, где снимали клип, — почему… Боже! Фася! Что с ним?

Худощавый мужчина, который стоял на коленях около распростертого на ковре Афанасия, встал.

— Не знаю. Вошел сюда, увидел, как Афанасия в припадке крутит. Вызвал Николая. У меня есть набор лекарств, но я понятия не имею, что с парнем.

Члены съемочной группы переглянулись, но никто ничего не сказал.

Кирпичникова присела около Афанасия и пощупала ему лоб.

— Сережа, он горит. Температура сорок, не меньше.

Муж опять встал на колени и потрогал лицо сына.

— Да, похоже.

— Воспаление легких! — предположила Алев-тина.

— Возможно, грипп, — прибавил муж.

— Тогда я пошел, — засуетился оператор, — не хочется вирус подцепить, у меня маленький ребенок.

— Все свободны, — сказала Алевтина. — Сегодня продолжать съемку мы не можем. В случае гриппа введем карантин.

— Если подтвердится вирус, то все уже заразились, — пояснил Сергей Леонидович, — долго в контакте с Афанасием находились.

— Вот уж обрадовали, — пробурчал оператор.

— Обедать когда подавать? — спросила незнакомая женщина, заглядывая в гостиную.

— Всем пока! — засуетился человек с камерой и убежал, за ним последовали остальные члены съемочной группы.

— Лично у меня аппетит пропал, — вздохнула Антонина.

— Катя, что в меню? — спросил мужчина, который до сих пор тихо сидел в кресле.

— Жаркое, — отрапортовала горничная, — еще рыба с овощами. Так повариха сказала.

— Принеси еду в столовую, — распорядился человек в кресле.

— Петя, как ты можешь есть, когда Афанасию плохо? — поразилась Алевтина.

— По какой причине я должен голодать? — ехидно спросил брат.

— Фася заболел, — укорила его сестра.

— Очень жаль, — спокойно ответил Петр. — Но от того, что я лишусь обеда, Афанасию лучше не станет. Полагаю, ему нужнее сейчас антибиотики или антивирусные препараты.

— Лучше дождаться Николая, — возразил отец.

— Ты же врач, владеешь медцентром, — занервничала Тоня.

— Мы с папой психиатры. Понадобимся вам, когда окончательно с ума сойдете и начнете, как тетя Вера, рассказывать о привидениях в туалете ее квартиры, — хихикнул Петр. — Забыла, что нас дядя Коля всегда лечит? К нам с отцом обращайтесь только в случае сумасшествия.

— Замолчи, — сердито сказала сестра, — я очень переживаю, не имею шкуры носорога, как некоторые. Мои нервы на пределе.

— Гости приехали, — прозвенела колокольчиком хорошенькая девушка в бордовом платье, входя в комнату.

— Кто? — изумилась хозяйка. — Из посторонних мы ждали только Евлампию, сегодня планировали допоздна снимать клип про фитнес-центр Афанасия.

— Вот все переживают за Фаську, а он на ковре валяется, — заметил Петр, — никто из сострадательных родственников не предложил его на диван перенести.

— Если больной упал, его лучше не трогать, — с видом знатока заявила Антонина, — можно позвоночник повредить.

— Ты полностью права, — согласился отец, — на свете полно дураков, которые, ничего не понимая в медицине, бросаются помогать жертве аварии, подсовывают под голову сумку, чтобы человеку лежать было удобнее. Или, еще хлеще, переворачивают его на бок, и все! Парализован до конца дней несчастный. Если кого-то на ваших глазах сбила машина, то самое лучшее, что вы можете сделать, это вызвать «Скорую» и, грозно говоря: «Отойдите, я врач, не имею при себе необходимого, сейчас приедет бригада», отгонять тех, кто хочет напоить пострадавшего, переложить его, угостить яблочком. Отпугивая дураков, вы спасете человеку жизнь. Но Фасю можно переместить на софу. Петя, помоги мне.

Отец и брат взяли Афанасия и уложили его на большой диван.

— Сказать гостям, что вас дома нет? — напомнила о себе девушка.

— Катя, ты им что-нибудь уже говорила? — поинтересовалась Алевтина.

— Погодите пять минут в холле, узнаю, примут ли вас, — отрапортовала горничная.

Хозяйка закатила глаза, но произнести ничего не успела, потому что дочь задала вопрос:

— Посетители сказали, как их зовут?

Прислуга покачала головой.

— Не-а!

— Катя, — рассердилась старшая Кирпичникова, — как тебя учили встречать незнакомых?

— Вежливо улыбаясь, — ответила девушка.

— Дальше! — потребовала Алевтина.

— Попросить их представиться!

— И что?

— Так они имен не сообщили.

— Очень странно, пойду сам разберусь, — заметил Сергей Леонидович и вышел в коридор.

— Есть хочу, — закричал подросток, вбегая в гостиную. — Ой, чего это с ним? Дядя Фася, тебе плохо?

— Он заболел гриппом, не волнуйся, Лешик, все хорошо, — ласково произнесла Антонина, — сейчас приедет Николай, даст лекарство.

— Мам, если человеку хорошо, он не лежит с полуоткрытым ртом в гостиной, — резонно возразил сын.

— Ступай лучше в столовую, — посоветовал Петр.

— Дядя Фася умирает? — осведомился паренек.

— Господи, конечно, нет, не болтай ерунду, — попросила Алевтина.

— Бабушка, смерть — это навсегда, — торжественно объявил внук.

— Спасибо, что просветил нас, — засмеялся Петр, — а я-то, наивный, полагал: отвезут меня в крематорий, погреюсь в печке, отдохну и домой вернусь.

— Здесь Смерть, — заухал филином Алексей, — вижу ее! Слышу! В комнате стоит!

Мальчик произнес эту фразу таким тоном, что мне стало не по себе.

— Где Смерть? — начала оглядываться Антонина.

— У торшера, мама, — замогильным голосом уточнил Леша, — она движется, идет…

— Куда? — не выдержала я.

— Надеюсь, к противной соседской собаке, которая в пять утра лаять начинает, — развеселился Петр.

— Нет, она к дяде Афанасию направляется, — протянул Алексей, глядя вдаль.

— Хорош из себя экстрасенса корчить, — велел дядя, — марш в столовую.

— Иди, Лешенька, — попросила Тоня, — сегодня жаркое, надеюсь, из кролика в сметане.

— Животных есть отвратительно, — закричал подросток, — нельзя их убивать. Людоедство ужасно!

— Пойдем, дорогой, — велела Алевтина и увела внука.

— Вот уж не согласен с заявлением племянника, — возразил Петр, — некоторых граждан хорошо бы зажарить. Живьем.

— Имеешь в виду свою любовницу Лиду? — осведомилась Антонина. — Воровку, которая с твоей карточки все деньги сперла, а ты потом у папы финансовой помощи просил, ныл: «Лидка дрянь, пароль узнала».

Петр встал и молча вышел, в дверях он чуть не столкнулся с Сергеем, который сказал:

— Тоня! Приехали родители Эдуарда.

Дочь прижала руки к груди.

— Не может быть!

— Пожилая пара представилась: «Глазовы. Мы отец и мать Эдуарда». Через минуту они войдут сюда!

— Надо быстро убрать Афанасия, — занервничала Тоня. — У него жуткий вид! Кошмарный! Папа, унеси его!

— Одному мне не справиться, — сказал психиатр.

— Вдвоем ухватим и на веранду, — засуетилась Антонина. — Ну, пожалуйста! Никогда не видела семью Эдика. Наверное, он их попросил поговорить с вами! Приехали свататься. Они не москвичи. Прилетели из другого города. Эдик соблюдает традиции. Папа! Сделай что-нибудь! Нельзя их тут принимать. А в столовой Леша, он глупости начнет болтать, и Петя что-нибудь сморозит! Папа!

— И вдвоем мы не справимся, — повторил психиатр.

— Помогу вам, — предложила я. — Тоня, берите правую руку, я левую. Сергею Леонидовичу достанутся ноги.

— Отличная идея, — воскликнула Антонина. — Ну! Раз-два!