Завещание рождественской утки

Дарья Донцова, 2014

И почему я, Виола Тараканова, не умею говорить «нет»? Зазвала меня в гости начальница пиар-отдела издательства, выпускающего мои книги под псевдонимом Арина Виолова, и вот уже я с коробкой пиццы под мышкой стою у ее дома. Дверь оказалась открытой, а дом – пустым… Вдруг я увидела в окно, как бесчувственную Веру уносит на своем плече… оборотень! Меня, конечно, убедили, что это просто эротические игры, но на следующий день Веру обнаружили мертвой! Она погибла в ночь на пятнадцатое декабря, и выяснилось: уже третий год подряд в этот вовсе не красный день календаря кто-то убивает женщин, которых объединяет одна примета – глаза разного цвета. Таких до сих пор считают ведьмами! Следствие ведет мой бывший муж Олег Куприн, поэтому узнать все раньше его для меня дело чести! Но сначала надо выполнить необычную просьбу издательства – помочь моему верному фанату Ивану Зарецкому. Он хочет заранее организовать… свои собственные похороны!

Глава 7

Слава богу, на шоссе не было заторов. В «Элефант» я приехала около пяти и сразу поднялась на этаж, где располагается кабинет Веры. Беспокойство за судьбу Филипповой, утихшее вчера после слов Андрея о маске оборотня и комментария Марты про любителей экстремального секса, сейчас вспыхнуло с новой силой. Всю дорогу от конторы гробовщиков до издательства я пыталась дозвониться до пиарщицы, но ее телефон повторял: «Абонент временно недоступен». И сейчас, поднимаясь в кабинет, я твердила про себя: «Не стоит беспокоиться. Я звонила Филипповой с четырех часов дня. Она стопроцентно проводит совещание, поэтому выключила сотовый. Вера терпеть не может, когда ее дергают во время обсуждения какого-нибудь проекта, и злится на сотрудников, если им звонят».

Сразу дойти до кабинета Веры мне не удалось. Выйдя из лифта, я, как обычно, подошла к ресепшн, где восседала секретарь Леночка, и та затараторила:

— Виола Ленинидовна! Вы знаете, какой торт прислал на ваше имя Зарецкий? Ну, тот самый олигарх, который купил бизнес Кузьмичева?

— Слышала про торт, но еще не видела его, — ответила я.

— Вау! — вытаращила глаза девушка. — Его поставили в конференц-зале, и все уже там — любуются.

— И Вера тоже? — обрадовалась я.

— Ну конечно, — заверила секретарша. — Где ж ей быть? Филиппова всегда на работе.

Из моей груди вырвался вздох облегчения. Ну, Вилка, ты просто самозаводящаяся система! Заведующая пиар-службой в полном порядке, не стоило придумывать глупости.

Ругая себя за вчерашний вызов Костомарова и за сегодняшнее беспокойство, я открыла дверь в зал и остолбенела. Посередине большого стола возвышалось нечто, смахивающее на пирамиду Хеопса. На вершине сооружения, облитого разноцветной глазурью, громоздилась здоровенная шоколадная фигура, у которой на месте лица была моя фотография. А чтобы никто не усомнился, чья скульптура украшает сей раблезианский бисквит, на груди «статуи» белела табличка с сообщением: «Лучшая писательница мира Арина Виолова». Вокруг толпилась тьма народа — похоже, все сотрудники «Элефанта» бросили работу и прискакали поглазеть на шедевр.

— Вилка! — взвизгнула заведующая отделом прозы Люся Коткина. — У меня слов нет, остались одни междометия!

Я начала медленно обходить стол. Лично у меня и междометия закончились. На шоколадной писательнице было мое любимое голубое платье, на шее жемчужные бусы, которые я всегда надевала к нему. Бежевые туфли и разноцветная сумка в левой руке дополняли прикид. В правой длани мой шоколадный двойник сжимал рукопись, на которой было выведено название: «Гениальный роман». Вся одежда и стопка бумаги, похоже, вылеплены из марципановой пасты.

— Супер, да? — не успокаивалась Людмила. — Хорошо иметь в друзьях Зарецкого. Чего молчишь?

Я закашлялась. А что сказать?

— Увезешь домой или нас, простых смертных, не звездных и не великих, угостишь? — надрывалась Коткина.

Ко мне вернулся дар речи.

— Пожалуйста, режьте торт.

— Ленка, — заорала Люся, распахивая дверь в коридор, — тащи сюда одноразовые тарелки, чашки и ставь чайник, будем жрать Виолову! Сбылась мечта редактора — давно хотела съесть кого-нибудь из писателей. Чур, мне правую, толчковую, то бишь пишущую руку…

Леночка принялась раздавать бумажную посуду и пластиковые столовые приборы, я же внимательно изучала работников «Элефанта». Веры среди них не было видно. Взгляд наткнулся на Марину Галкину, одну из подчиненных Филипповой, и я стала протискиваться к ней сквозь толпу.

— Виола, а ты на редкость вкусная! — визжала между тем Коткина. — Никогда такого шоколада не пробовала, и бисквит объедение. Эх, разнесет меня из-за Таракановой… Дайте еще кусок, да побольше!

Я наконец-то добралась до Марины и тронула ее за локоть.

— Вилочка! — обрадовалась она. — Не обращай внимания на Люську, она просто тебе завидует. Сама накропала криминальный роман, хвасталась всем, что Арину Виолову своим талантом и гигантскими продажами в угол запинает, но — повисло ее великое произведение на складе в остатках. А торт и правда роскошный. Можно я домой кусочек отнесу, Мишку с Настей угощу?

— Найди коробку и забирай своим детям хоть все это безумие, — сказала я. — А где Вера?

— Пока не приходила, — без тени волнения ответила Марина. — Вроде вчера говорила, что с утра с каким-то автором пересекается. Ой, у тебя мобильный в сумке звонит.

Я вынула трубку и услышала вежливый мужской голос:

— Госпожа Тараканова?

— Да.

— Вам знакома Вера Филиппова, проживающая в поселке Тихий, улица Садовая, дом пять?

Мне стало страшно.

— Я знаю Веру. А вы кто?

— Вас не затруднит подъехать ко мне в офис? — задал свой вопрос незнакомец.

— Для начала представьтесь, — потребовала я.

— Валерий Индюкович Буратино, — прозвучало из трубки.

Я поняла, что кто-то, вероятно пранкер^[2], решил меня разыграть, хотела найти достойный ответ, но шутник добавил:

— Заместитель начальника особой бригады номер четыре.

— Вашего шефа случайно не Олег Куприн зовут? — уточнила я.

— Правильно, — согласился после короткой паузы хулиган, явно не подозревавший, как хорошо я знаю Олега. — Так явитесь по адресу? Отправляю его вам эсэмэской.

— Уже бегу, — пообещала я. — Но предлагаю альтернативное место встречи.

— Какое? — попался на удочку болван.

Я на секунду призадумалась.

— Через пятнадцать минут встречаемся в кафе «Три поросенка» на улице Михаила Топтыгина. Не опаздывайте, я человек чрезвычайной занятости, ждать не стану. До свидания, дорогой Буратино, надеюсь, вам не встретится лиса Алиса. О, примите дружеский совет: никогда не зарывайте деньги на Поле Чудес в Стране Дураков.

— Эй, постойте! — донеслось из сотового.

Идиот явно хотел продолжить беседу, но я уже отсоединилась и пошла в туалет, раздумывая, что делать дальше. Наверное, надо сообщить Костомарову, что Вера не появилась на службе.

В тот момент, когда я тщательно намылила руки, телефон, положенный на полочку, естественно, начал трезвонить. На дисплее высветилось имя «Олег».

Я схватила трубку.

— Знаешь Веру Филиппову? — забыв поздороваться, как всегда, очень громко спросил бывший муж.

У меня затряслись руки.

— Да.

— Можешь приехать прямо сейчас? Наш офис теперь находится по новому адресу, вышлю его эсэмэской.

— Что случилось? — чувствуя приближение большой беды, пролепетала я.

— Это не телефонный разговор.

— Хоть скажи, она жива?

— Ты приедешь?

— Уже выхожу из издательства.

— Ты находишься в «Элефанте»? Отлично. Мы недалеко расположены, — обрадовался Олег.

* * *

Прошли те времена, когда я так злилась на бывшего супруга, что не могла его видеть^[3]. Теперь нас связывают ровные отношения, а Тонечка, вторая жена Олега, не только моя лучшая подруга, но и родственница^[4].

— Что с Верой? — спросила я, ворвавшись в кабинет Куприна.

Олег показал рукой на стул.

— Устраивайся и познакомься с моим новым заместителем Валерием Индиковичем Пиратино.

— Ой… — вырвалось у меня. — Извините, это вы звонили? Не расслышала вашу фамилию, да и отчество у вас очень редкое. Подумала, кто-то решил пошутить и…

Сообразив, что несу чушь, я замолчала.

— Ерунда, я давно привык к такой реакции людей, — улыбнулся симпатичный брюнет, стоящий у окна. — Те, кто со мной впервые встречается, зовут меня Валерием Индюковичем Буратино. Ну не объяснять же всем, что мой предок итальянец, которого в конце восемнадцатого века пригласили обучать пению дочь дворянина Рязанова. С тех пор имя Индик получает кто-то из мальчиков семьи Пиратино, как правило, первенец. Мне повезло, я у родителей третий по счету. Индик Индикович как-то уж чересчур.

— Потом о пращурах побалакаете и генеалогические деревья друг перед другом потрясете, — недовольно сказал Олег. Он вынул из ящика стола листок бумаги в запечатанном прозрачном пакете и положил его передо мной. — Твое произведение? Спрашиваю для проформы, я узнал почерк под названием «куриная лапа».

У меня екнуло сердце.

— Да. Как записка, адресованная Вере, очутилась у вас?

— Написано вчера, ты поставила дату и время. Но так обычно не поступают, — игнорируя мой вопрос, продолжал Куприн.

— Немедленно объясни, что с Верой! — налетела я на него. — В противном случае ничего не скажу.

Олег промолчал, за него высказался Валерий:

— Филиппова мертва.

— Ее убил оборотень! — закричала я. — Костомаров — идиот! А ведь я говорила ему… просила срочно организовать поиски… Но нет, Андрюша все твердил про маску и любовника. Веру могли спасти! Никогда не прощу ему ее смерть. Он мне больше не друг!

Руки сами собой сжались в кулаки, я застучала ими по столу Куприна.

— Накажи Андрея! Он допустил преступную небрежность!

Олег отвернулся к стене, а его новый заместитель подал мне бутылку минералки.

— Выпейте. Принести вам валерьянки?

— Это не скоропомощное средство, — всхлипнула я, вытирая ладонью слезы, — имеет накопительный эффект, действует спустя неделю-другую после начала регулярного приема.

— Да ну? — удивился Пиратино. — А моей бабушке помогает сразу.

— Эффект плацебо, — ответила я, ощущая, как откатывает истерика.

— Успокоилась? — обрадовался Олег. — Теперь рассказывай.

Мне хватило десяти минут, чтобы ввести их в курс дела.

— Значит, находясь в доме Веры, ты сначала испугалась, решила, что Филиппову похитило чудовище, и позвонила Костомарову… Кстати, почему не мне? — недоуменно спросил Куприн. — Я опытнее и умнее твоего Андрея.

— Он не мой, — резко ответила я. — О тебе я просто не подумала.

— Ага, — кивнул Олег. — А Костомаров, значит, выдвинул версию про любовника в маске. Очень интересно. С чего это Андрюша сразу подумал о сексе, озабоченный наш?

Я зла на приятеля, но ведь надо быть объективной.

— Андрей решил, что в доме нет следов борьбы. И, надо отметить, большого беспорядка действительно не было. Всего-то открытая дверь холодильника, несколько овощей на полу и кастрюля с варящимися сосисками на плите. Ни разбитой посуды, ни разбросанной мебели, ни пятен крови.

Олег свел брови в одну линию.

— Ты ему поверила и накатала эту ехидную записку: «Вера! Не застала тебя дома. Пиццу съем сама. Жаль, не удалось поговорить. Вероятно, ты забыла о нашей встрече. Ну да, писатели люди свободные, им не жаль пару часов на дорогу туда-сюда потратить и занятия по скалолазанию отменить. Виола». А число и время, надо думать, поставила, чтобы укорить Веру. Я правильно понял?

— Не очень-то красиво было оставить такое послание, — на меня накатило смущение, — но я здорово обиделась на Филиппову.

— Ясно. Спасибо, — сухо произнес Олег.

— Что с ней случилось? Где ее нашли? Когда? — посыпались из меня вопросы.

Олег встал и повторил:

— Спасибо. Можешь уезжать.

— Я имею право знать, что случилось! — возмутилась я.

— Нет, — отрезал Куприн.

— Надо искать оборотня, — занервничала я, — могу помочь составить фоторобот.

По лицу бывшего супруга пробежала усмешка.

— Вилка, Костомаров кретин, но в одном он прав: оборотней не существует. Возможно, на преступнике в самом деле была маска. Отправляйся домой, когда понадобишься, тебя вызовут.

Я покрепче вцепилась в подлокотники неудобного жесткого кресла.

— Вчера я пошла на поводу у Андрея, который очень убедительно говорил про любовника Филипповой, да и Марта Ободзинская внесла свою лепту, рассказав о людях, предпочитающих в сексе экстрим…

— Прости, мне некогда продолжать беседу, — остановил меня Куприн. — Понял твою позицию. Еще раз спасибо.

Но меня не так просто заткнуть.

— Сейчас я прокрутила в голове все, что видела вчера, и уверена: во дворе был настоящий оборотень. Он шел как монстр, то есть согнувшись, спина сутулая, почти круглая, ноги короткие, шеи практически нет, похож на большую обезьяну…

Олег, демонстративно посмотрев на часы, снова перебил меня:

— Валера, проводи писательницу.

Я рассвирепела.

— Ну как мне убедить тебя? Называешь Костомарова дураком, а сам поступаешь, как он, не желаешь выслушать свидетельницу!

Куприн молча вышел из кабинета.

— Мы обязательно проверим любую зацепку, — завел нуднятину Пиратино, — не переживайте. В доме Филипповой работают эксперты, они соберут материал, его тщательно изучат в лаборатории. Где припаркована ваша машина?

— Что случилось с Верой? — спросила я, когда Валерий вел меня к лифту. — Пожалуйста, скажите!

Пиратино прижал руку к сердцу.

— Виола Леонидовна, вы же были замужем за полицейским и прекрасно должны понимать: мы не имеем права рассказывать посторонним детали. Успех дела…

Я вошла в подъехавшую кабину.

— Спасибо, Валерий Индюкович.

— Индикович, — привычно поправил Пиратино. — Я доставлю вас к автомобилю.

— А мое отчество Ленинидовна, — ехидно уточнила я. — Никуда доставлять меня не надо, великолепно доберусь до парковки сама. Прощайте, господин Буратино. Не волнуйтесь, я не собираюсь бродить по этажам, подсматривать в замочные скважины и подслушивать разговоры членов особой бригады.

— Что вы, — смутился заместитель Олега, — я хотел из вежливости…

Я быстро нажала на кнопку, и двери кабины сомкнулись.

Примечания

2

Телефонный хулиган.

3

Почему Олег и Вилка развелись, рассказано в книге Дарьи Донцовой «Зимнее лето весны», издательство «Эксмо».

4

Подробно об этом читайте книгу Дарьи Донцовой «Ночной кошмар Железного любовника», издательство «Эксмо».