Наши побеждают везде

Дарья Аппель

И в прошлом, и в современности, и в будущем настоящим героям всегда есть чем заняться. Даже если они вроде бы как остались не у дел. На долю героев этого сборника рассказов приходится немало приключений, битв и опасностей, из которых они выбираются с честью, куда бы их не забрасывала судьба: в Париж или в глухой уголок Восточной Сибири. Книга содержит нецензурную брань.

© Дарья Аппель, 2020

ISBN 978-5-4498-3993-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Успеть к перехвату

— Он сказал что прибудет в храм, который ты посещаешь, — прозвучало приятным тенором в июльском подзакатье… уже спустившемся на два часа от солнцестояния ближе к вечеру, уже оформившемся в тени мохнатых кедров. — Я право, не знаю, как это трактовать, звучит очень резко.

Сашка невозмутимо пожал плечами, по привычке любуясь косыми лучами ещё держащегося на небосклоне светила — ещё полтора часа оно, наверное, не нырнёт за резкий периметр гольцов, оставив надвигающийся вечер царствовать в прибайкальской тайге. Поэтому можно делать вид, будто засиделся в саду под вишнями с ноутом на качелях.

— Да так и трактовать, что сам он не придёт, — ровно и даже как будто задумчиво произнёс Сашка в ответ. — А учитывая что парень к нам расположен, сие означает что прийти он не может, у него просто висят на хвосте. Дай-ка мне его бортовые координаты, я не держал его за руку и потому не могу сам увидеть, — ленивым толстым котом проворчал капитан в отставке, протянув ладонь в сторону.

Знакомое тепло от напарника просочилось сквозь кожу лёгким потоком, будто на кожу опустилось пуховое перо — собеседника Сашки посторонние зрители видеть не могли, даже если б такие сыскались вдруг среди садовых тропинок либо кустов за забором участка, отгороженного не хуже генеральской дачи начала третьего тысячелетия. Даже если б они прятались в соседнем бору с оптикой ночного видения, лишнее зелёное пятно им бы ничего не сказало. А потому и шпиков со спутников можно было не опасаться — но Сашка высматривал в синеве над головой вовсе не реальные геликоптеры либо прочие аэропланы. Он ждал второго такого же напарника, тот должен был явиться с минуты на минуту.

— Но отчего он тогда меня не предупредил, если за ним погоня? — недоуменно поинтересовался тем временем собеседник. — Разве я бы не помог?

— Для того, чтоб ты мне сказал что сказал, — внешне спокойно отозвался тот, кто нынче не мог себе позволить надолго роскошь разгуливать без тела, однако собирался это сделать уже через несколько минут. — И нам придётся действовать немедленно, иначе мы просто не успеем, — так, три-два, дыхалка в норме, сейчас мы просто делаем вид что задремали в качелях, пульс почаще, сил должно хватить… — Понимаешь, Христофор, он уже получил известие что его врага мы прикончили — а потому особого смысла в дальнейшем существовании парень может и не видеть, он тут болтается в нашей реальности почти полтора века один как перст, это задалбливает. Ты ему всего-то хороший знакомый, с такими планами на будущее одиночки не делятся, а он не простой разведчик, а профи, которому современники в подмётки не годятся. Прикроешь меня, короче.

Разговор грозил затянуться, но тут наконец случилось то, чего дожидался Сашка: над вершинами кедровых крон как будто мелькнула падающая звезда… Казалось, стук каблуков об гранитные плиты садовой дорожки был слышен наяву… Генри был в своей сияющей парадке из будущего, но без плаща за плечами, который нынче был у него намотан на правую руку, как и на старых его портретах, ещё с Вандейской кампании…

— В чём дело, Саша? — вроде бы не запыхавшись, выдал он по-русски фактически без акцента, впрочем, вероятнее так просто слышал его тот к кому обращался этот вчерашний юноша, который уже не выглядел вечно двадцатилетним, а мог вполне сойти и за сорокалетнего. — Здрав будь, Кристхен, — всё ясно, он говорит на родном, просто голова так переводит, значит, взволнован…

— Разворачивай борт, Генри, — глубоко вздыхая, поспешил ответить Сашка, сейчас его полтинник совсем не читался на его посвежевшем на таёжном воздухе лице. — Нужно подпортить кровь нашим соперникам. Ты цел, я вижу?

Да уж, века идут, но парень не меняется, молча усмехнулся про себя русский офицер, наблюдая коронный жест Генри, когда он гасит эмоции — якобы беззаботно откинуть чёлку со лба, что вечно наползает на нос… Таким его и японские аниматоры запечатлели, честь им и хвала…

— Не дождутся якобинцы, — лихо прорычал гость, от души подбросив плащ в воздух над головой… — Опять с тебя считывать курс, Саша?

— Яволь, — едва слышно произнёс в ответ тот — он аккуратно встал из собственного тела, оставшегося полёживать обняв ноут, и приблизился к напарникам. — Стартуем.

Плащ так и не упал на разогретую летним днём землю и траву — вместо него над зеленью и полевыми цветами вырос добротный трап в салон машины, очень напоминавшей сейчас «Харриер» конца двадцатого века. Вот только видели сейчас эту машину только трое бойцов, ещё стоящих на земле отрогов Восточного Саяна. Человеческим глазам она могла бы быть доступна вполне — но фактически везде мозг отказывался осмысливать такое изображение. А те, у кого не отказывался — нынче были очень редки, ещё реже чем пять веков назад. И потому некому было увидеть, что вся троица носила на спине вместо рюкзаков — крылья. Очень разные, но все с резким жемчужным отливом. Иногда они становились не видны, что явно зависело от настроения владельца. Но даже жена того, чьё тело покоилось себе вроде как в предвечернем сне — не давала себе пока труд рассматривать их. Она слишком занята была в доме с ужином, чтоб прийти сюда сейчас для этого…

Внутри этот самолёт был для своего экипажа сейчас вполне себе материален, хотя и состоял фактически только из сгустка энергии. Снаружи он напоминал разве что солнечный блик, и на этот раз — уже для всех сущностей и людей, что могли его случайно наблюдать… Однако по внутренним часам — можно было обойтись даже без постоянного начитывания тропаря — прошло не менее четверти часа, прежде чем машина, рванувшая с места едва ли не в полтора жи, добралась до нужного квадрата местности.

Это оказалось очень просторное болото, поросшее прочно мелким леском. Оно было ещё залито летним солнцем, и у поверхности там вечер ещё и не ощущался. Когда машина зависла над сплошными зарослями высокой травы, выросшей фактически в два метра высотой, она совершенно утонула в солнечных лучах. Тем лучше, стало быть, и десантник с её стороны был не виден тому, за кем прилетели — видимо, такая мысль появилась у всего экипажа. Генри холодно рассматривал показания приборов и обзорный экран:

— Так, в полусотне метров к северу группа захвата, они его пасут. Пока они успеют приблизиться, ты сможешь сделать что задумал. Если сможешь.

— Я полагаю что он меня послушает, — бесцветным голосом откликнулся Сашка, направляясь к выходу.

Сейчас он снова был самим собой на задании — скромный серый комбинезон, тёмные полосы через лицо, невнятного назначения портупея. Предложения друзей надеть старый или мундир из будущего он отверг сразу — «парень решит, что я не я, а морок или враг».

— Почему возможно сопротивление? — дежурным тоном осведомился только Генри, полыхнув ненадолго разрядом голубого сияния из-под стрелок бровей.

— Потому что парню могли сказать что я монархист, — грустно усмехнулся Сашка в ответ. — Конечно, не коммунист же я, что говорить. А эта бражка к нему плохо относится из-за своей тупости.

— Всё должно быть ровно, — уверенно произнёс Христофор фон Ливен. — Если что — разнесём эту группу захватчиков в пыль, меня давно их контора раздражает.

— Тоже ничего вариант, — озорно усмехнулся Сашка, шагнув к двери на воздух. — Держи на мушке эту тупобратию.

«Слепой закат догорел и замер,

И вновь, худобу кляня свою,

Зеленый поезд виляет задом,

А я с моста на него плюю.

Ему — на север, а мне — налево,

И чертыхаюсь я каждый день,

Что держит дома меня холера,

А может, дело, а может, лень».

Сашка даже обрадовался что вспомнились эти строчки — потому что на хронометр смотреть вообще не привык и здесь тот ему бы ничем не помог, хотя дело происходило вполне себе на земной поверхности, только ведь даже не дал себе труда определить по карте, в какой угол Сибири их могло сейчас занести… Болото не было унылым но как раз это и внушало подозрения — кочки были поистине огромными, на радость любому косарю, трава отлично скрывала фигуру идущего, иной раз покрывая того с головой, а ведь рост кавалергарда было заметно даже издали на обзорном экране. Ничего, своей тушей в два метра от почвы перекрывается, как уже успел рассчитать Сашка, заранее посмотрев прижизненные ранения у бойца, не проигравшего при жизни ни одного из 57 сражений… Правый бок у парня факт неживой, учитывая тогдашние технологии полевой хирургии, никакие проще говоря, хватать там просто живодёрство, слева тоже опасно, учитывая что это переученный левша, инстинктивно наподдаст так что мало не покажется, даже локтём… Можно было б теоретически аккуратно сбить с ног толкнув носком берца под колено — но не в этом случае, при жизни парню досталось постоять по колено в воде в шахте, так что нынче от такой шалости нога может просто в песок рассыпаться… Сашка инстинктивно увеличил резкость зрения — в этом состоянии он мог это себе позволить…

В траве видно плохо, камуфляжка из современного военторга отлично справляется со своим назначением, но вот шагает беглец слишком тяжело, это заметно наверняка и на обзорном экране у соперников, поэтому они вряд ли торопятся… Но молча вырубить чем-то вроде шприца с препаратом было не просто подло, но глупо — если у парня жар, это может просто не сработать. Кроме того, у него факт работает датчик на уничтожение неживых предметов в опасной зоне близости. В общем подойти и окликнуть — оказалось плохим вариантом… Сашка настроился как мог на свою цель, которую сейчас необходимо вытащить отсюда… Показалось ему или нет — но преследователи добряками не выглядели, судя по их эмоциональному фону. Скорее они были уже рады и потому не спешили. От того, кто был впереди, если и чувствовались какие эмоции — так за комплексом раненого зверя их было не видать вовсе, зато стало понятно, что идущему жутко тяжело даётся каждый шаг, и он сам уже интересуется, который будет последним. Очень плохо. В таком виде он вообще никуда не дойдёт и рухнет прежде чем успеет дёрнуть лопасти ликвидатора — сейчас уже не оставалось сомнений, что это и есть цель, к которой он движется. Либо эта коряга непонятно какого назначения впереди закамуфлирована под пункт мгновенной транспортировки? Тогда может и уйти, но от себя не уйдёшь, и если было бы кого вызвать на помощь — действовал бы совершенно иначе…

Впечатлившись от перспективы валяться на холодном полу замурованного помещения транспортного пункта, ещё неизвестно, рабочего ли — Сашка сам едва не поёжился. Срочно настроиться на этого парня, срочно, пока преследователи не заметили кого-то, планирующего на их добычу со спины…

«А зря никто не верил в чудеса.

И вот однажды, летним утром рано

Над злой каперной алые взметнулись паруса,

И скрипка разнеслась над океаном».

Очень краткий миг, но достаточный чтоб на него солнечный свет показался предрассветным туманом… есть контакт, теперь мы уже не промахнёмся, держитесь, сударь, там не успевают, через несколько секунд им придётся открывать огонь по живому, а на то у них полномочий нет и не будет никогда…

Отдача пошла такая, что померкло многое из личного опыта во всяком виде… Оценивать, до чего больно преследуемому, пришлось почти что на собственном теле. Вообще непонятно, почему он может ходить в таком состоянии — обычно всё на что хватает, так только лежать и стонать… Отключиться, быстро, обвернуть крыльями, попал точно парню за спину, теперь резко обхватить руками поддерживая под локти.. Готов, заваливается спиной на левую сторону, теперь можно и взглянуть в лицо беглецу… Неплохо, не то он ожидал маневра, не то просто отлично владеет собой и высчитывает выгоды-потери быстрее любой ЭВМ. Впрочем, двести лет назад учили в уме перемножать многозначные числа быстрее чем ножами кидаться, этот факт такому не чужд, раз из лучших выпускников иезуитского колледжа…

Тааак, а глаза-то у парня зелёные сейчас, хотя на прижизненном портрете были голубые, да и выглядит он не старше себя самого в тридцать семь ориентировочно… Видимо он в атаке меняется или в бою — зелёные глаза у него выглядят шибко сурово, хотя по характеру жёстким не назовёшь, скорее дюже добрый исходя из того всего что приходилось в школе про него читать. Надо полагать, и сейчас не заколбасит гостя сразу — а большего по факту и не требуется… Ага, узнал — взгляд самую малость но смягчился, и смотрит ровно, даже с интересом. И — рука у него к оружию не шевелится совсем… Можно пожалуй даже моргнуть — не пошевелится, хотя тут можно было б дать очередь пару-тройку раз точно… Отлично, загораживаем его своей спиной от преследователей совсем…

— Не успеваем к храму, Сергей Григорьевич, — тихо произнёс Сашка. — Давайте я Вас сам к нам отнесу, у меня чай с Кяхты подвезли сухой…

— Годный вариант, — прозвучало в залитом запахами трав воздухе едва ли не теплее летнего солнца. — Ещё указания будут?

Сашка забыл, что следовало бы сейчас покраснеть и потупиться, сообщив как он рад встретиться с тем кого помнил только по учебникам да экскурсиям для школьников. Конечно, его прижизненная биография в десятки раз скромнее, но что такое простреленный бок он знал на собственной шкуре просто отлично. И торопиться нужно было просто потому, что раненому нужна помощь прямо сейчас. Целую серию травм различного характера и давности крылья уже успели зафиксировать, и сейчас эта информация обрабатывалась непосредственно перед заливкой в сознание. А оно ожидало контратаки… и не зря.

— Держаться за меня при любом раскладе, — деловым тоном соратника сообщил капитан, аккуратно взмывая вверх к двери, за которой его ждали.

И контратака обрушилась в эфир… Совсем немного, преследователи бы не успели в любом случае, но происходящее они смогли заметить и настроиться на нужный им канал связи… Охнув про себя, но скорее обрадовавшись, что разборки будут в итоге только на словах, Сашка, пропустив несколько требований остановиться, отдать им то, что сейчас было в его руках, иначе мол будет плохо, просто запел в ответ ласковым тенором, немного контрастируя с авторской версией исполнения…

«Рулит на взлет самолет пузатый,

Урча моторами тяжело.

Планида вновь повернулась задом,

Не то случайно, не то назло.

А я не гордый, я просто занят,

Я спецзаказом к земле прижат,

И слоем пыли на чемодане

Мои намерения лежат»

А затем просто взялся подсвистывать к мотиву, как и делал в своё время тот, кто написал эту песню.

По всей видимости, невольные слушатели так удивились, что даже прислушались, намереваясь различить слова… Русские, мать Вашу, свирепо подумал Сашка, и явно кто-то неплохо шпаривший на французском, на котором я никак вовсе, но тоже русский, значит, современник моей ноше и возможно лично знакомый… Ну ведь вычислю же и по одному встречу однажды, что за самоуверенность… не сибиряки эти кадры ни разу, ненавижу этих придурков из дикого Зауралья…

Они уже добрались в салон и рухнули на мигом сформировавшийся диван, вместивший двоих, уже и крылья можно уменьшить до пластов на спине, уже и Генри, щёлкнув пальцами, дал понять, что их машина взяла новый курс…

— Отдай что взял! — прорычали наконец по связи мрачным басом. — Это мы выследили, это не твоё! Отдай, работорговец!

— Totalement hors de la chaîne? — наконец вспомнил Сашка фразу из книжки в школьной библиотеке… — А по ебалу, герр апостол? Ты куда полез тут, дурень москвабадский? Закон — тайга, прокурор — медведь, не слышал? Так я тебе это устрою тут сразу, следи за базаром…

На том конце связи возникло заметное замешательство щедро пересыпанное гневом, очевидно, надежды захватчиков на недоразумение пошли прахом, обладатель сочного баса смачно ругнулся по-французски, судя по интонации… Затем заговорил кто-то кому русский был более привычен и не менее остальных привыкший на нём командовать.

— Тёзка, отдай нам Волконского, добром прошу, ты ж за веру, Царя и Отечество, как и мы… Мы просто его протестировать, не подумай про нас плохо.

Сашка с некоторым удовольствием подавил глумливый хохот, выслушивая дальнейшие обещания человечности и благолепия и не стремясь вовсе объяснять соратникам суть разговора. Те уже спокойно занимались управлением уходящего прочь походного борта, слышно было только Сашке, которого успели запеленговать. Судя по разговору, там ещё даже не уяснили себе тот факт, что борт неумолимо и очень быстро удаляется… Зато, похоже, гость на борту отлично понимал что по связи Сашка продолжает общение и какого свойства оно получается… и был этому очень не рад.

— Вот что, балбесы, — снизошёл наконец Сашка, с удовольствием слушая, как на том конце связи внимают его словам. — Были б вы такие безобидные, вам бы выслеживать никого не пришлось, а я не живодёр. Знаете, в чём ваша проблема? Вас очень скоро самих на утиль отправят и не поморщатся. Потому что думать надо головой а не жопой, которая тёплые места любит, поняли? Нету больше ни для кого никакого Волконского, так и передайте начальству что самоликвидировался. Целее будете, лизоблюды.

С удовольствием отключил связь, не давая себе труда послушать бурю эмоций на той стороне… Месть — дело неспешное, сейчас только достаточно запомнить атаковавших, а времени вычислить их будет достаточно. Да и с гостем работы предстоит немеряно, он сейчас поймёт что в безопасности и расклеится полностью. А потому надо уверить его, что всё плохое позади, это будет очень нелёгкая задача. Ну вот пожалуйста, он плавно но настойчиво теперь устраивается на диване самостоятельно, ну в общем уже можно, что с ним и что делать уже записалось в нужный блок хранения информации…

— Александр Викторович, — тихо, но внятно начал говорить гость… похоже он уже чувствует себя очень некомфортно…

— Просто Сашка, мсье Серж, — замотал головой нынешний офицер и отхлебнув, протянул гостю походную фляжку. — Я закрыл Вас на карантин у себя, сперва восстановлю Вас полностью, потом все остальные дела.

— В любом случае информация Вам пригодится, — тем же тихим и внешне спокойным тоном продолжил аристократ из прошлого, — и я Вам её предоставлю. Как Вы понимаете, я лучше историков знаю суть дела и, будучи руководителем общества…

— К чёрту в трубу! — рявкнул Сашка столь резко, что прервал говорившего. — Глупо полагать, князь, что мой мотив в этом заключается! Я отвечаю за свой базар, а потому прошу Вас уяснить себе, что мне всего-то нужно было Вас вытащить из этой засады. Мне нужно, понимаете? — вероятно, в этом спиче Сашка снова стал напоминать не то охотничью собаку, взявшую след, не то старинного грифона. — И ещё прошу запомнить — я восстановлю Вас, что бы ни случилось далее. Потому что я так решил.

Впечатление он произвёл, хотел он того или нет. Гость молча уставился на него с искренним любопытством, слегка прикрытым прищуром бывалого охотника.

— Вроде у меня не служил, в Европе тоже не видались, — задумчиво проронил он наконец. — Неужто из нынешнего времени целиком? Ладно, будь по твоему, сообщу Ливену только что остался у тебя.

Прежде, чем Сашка успел среагировать, из кабины донёсся уже не сдерживаемый смех.

— Тааак, это нужно было предвидеть, — усмехнулся в ответ Волконский. — Всё верно, кто б ещё мог навести на меня так точно… Может, у вас тут ещё братец его жены имеется?

— Он не вписывается в понятия о чести характерные для нашей обоймы, — сухо отрезал Сашка, закусив губу. — Это не подстава, Сергей Григорьевич, Вы скоро сами в этом убедитесь.

— Хорошо, — Сашка ожидал очень жёсткого зондирования, всё-таки подготовка генштаба тут была на высоком уровне, но его только наградили соответствующей мыслеформой дистанционного характера, выразилось это в ощущениях, похожих на приятельский хлопок по плечу. — Тогда сразу такой вопрос… меня интересует твоя подруга, на которую ты свалил написание своих сюжетов. Поможешь познакомиться лично?

Усмехнувшись, Сашка замурчал про себя как сытый кот, просчитывая выгоды от такой комбинации…

— Как только сможете ходить без боли и оттестируете новые крылья, — невозмутимо проговорил он, пожав плечами. — Если я не ошибаюсь, их Вам сестрица в камере оттяпала?

— Не ошибаешься, но откуда получил информацию, от неё лично?

— Фактически, да, — Сашка ощутил жуткое желание закурить и не стал ему противиться, а впрочем, чего он ждал, задавая столь болезненные вопросы? — Одна из причин отчего поторопился, если что. А Вы всегда сватаетесь через друзей, как я понял?

— Однажды этот метод тоже может сработать, — жёстко усмехнулись в ответ. — Ты ведь однако не раздаёшь своих дам из обоймы кому попало?

— Ага, силён, — с искренним удовольствием парировал Сашка, от души затягиваясь и протягивая портсигар собеседнику. — Теперь верю что намерен выжить, чему и рад вполне.

— Не дождутся якобинцы, — невозмутимо проворчали в ответ, пользуясь угощением. — Может, покажете уже мне свою модель будущего?

— Как только прибудем на базу, — проворчал Сашка, ощутив вдруг, что его глаза неумолимо слипаются и сон просто врывается в резко уставшее тело… значит, всё получилось, вот и славно…

— Дорогой, ужин готов! — голос жены звенел над ухом очень настойчиво…

Сашка ощутил, что он снова в теле, аккуратно убрал ноут с груди и приподнялся на качелях, усевшись как будто проспал здесь эти десятки минут… Совсем недолго, солнце ведь только начинает закатываться за пики гольцов…

— Держи! — в ладонь упало маленькое полотенце, и жена весело уселась рядом.

Видимо, Сашка наградил её слишком недоумённым взглядом, и она терпеливо объяснила:

— Сотри с лица полосы, опять будешь выглядеть смешно. Хотя полагаю, гостей уже не будет.