Благословение Аамана

Данимира То (Натт Харрис) (2023)

Генри нежно влюблён в девушку Лизу и мечтает на ней жениться. Все идет по плану, пока однажды под колеса его машины не попадает ученый Чарльз Граундхилл, за которым гонятся странные саблезубые бандиты. Генри помогает ученому, а дальше происходит невероятное, что полностью меняет привычный мир не только Генри Раннера, но и всего человечества.

Глава V

Поняв, что Мохан приходится ему отцом, я решил быстро ретироваться. И вовремя. Потому что дверь сверху отворилась, и я услышал, как по лестнице вниз тяжело топочут чьи-то тяжёлые ноги. Ускорившись, я выскочил из подъезда за несколько секунд, и тут же следом вышел подросток с одним из саблезубых. Обмениваясь резкими репликами, они направились к «Джарвилю», который я в темноте и не заметил. Слава Ааману, что я оставил «Легенду» у дальнего подъезда, в тени!

Такой случай я не мог упускать и в тот момент, когда они завели машину, я набрал телефон Хэнди Кипера и сообщил ему, что Мохан Дугер и есть один из бандитов, и я собираюсь их преследовать, чтобы узнать, куда они поедут.

— Постарайся держать нас в курсе, и не засветись!

— Слушаюсь! — засмеялся я и прыгнул за руль.

Вероятно, они сейчас приведут меня к месту, где держат в заложниках Лизу. На тёмных улицах было не так много автомобилей, поэтому я довольно легко следовал за старым авто светло-бежевого цвета, который был хорошо виден на тёмной дороге.

По всей видимости, они ничего не боялись, и были уверены, что никакой слежки нет, поэтому совершенно открыто подъехали к большому частному дому, скрытому за высокой оградой. Оставив в машине сына, Мохан позвонил в дверь, и показав своё лицо в камеру, был пропущен внутрь.

Я остановился поодаль, на обочине за большим фургоном, и выйдя, снова позвонил Хэнди, рассказав, куда приехала машина Мохана. Хэнди с Шарки и Грегисом подъехали через несколько минут. Они отправили меня домой, сказав, чтобы я придерживался плана и сделал то, о чём мы договаривались ранее.

Я вернулся домой.

Что же скрывалось за высокими стенами? Там ли моя невеста? Что узнали полицейские? Но звонить я им не решался, чтобы не нарушить планы. После часового верчения с боку на бок, я, наконец, уснул, чтобы проснуться от кудахтанья. Будильник обзавёлся новым звуком и радостно изображал курятник. С большим трудом поняв, где нахожусь, я потянулся и тут же вспомнил об инструкции, данной мне Хэнди.

Я взял телефон и набрал полицию.

— Алло, это говорит Генри Раннер. Я прошу соединить меня с начальником полиции.

— Сию минуту, — ответил мне дежурный.

Я почти физически ощущал, как невидимые жучки начали свою работу и насторожились чьи-то любопытные уши.

— Мистер Кипер, у меня есть для вас сведения, касающиеся убийства Чарльза Граундсхилла.

— Давай Генри, не забудь изобразить волнение, — сказал мне Хэнди в трубку.

— Хорошо, я приеду к вам сразу же после работы. Это очень важные сведения! До свидания!

Я оглянулся. Не знаю, где стояли жучки, но говорил я довольно громко.

Быстренько сжевав свой сэндвич и запив его кофе, я отправился на работу.

Войдя в лабораторию, я увидел Кару, в раздумье стоявшую возле опломбированного шкафа с материалами «суперчеловека».

— Доброе утро! — сказал я ей.

— Доброе утро, Генри, — отвечала лаборантка, не спуская торчащих, как у рака глаз со шкафа.

— Что случилось? — спросил я её.

— Да, вот, надо открывать, а Олафа ещё нет.

— Ну, не беда, — ответил я, — ведь я такой же ответственный, как Олаф. Так, что сейчас откроем шкаф без проблем!

Кара повернулась ко мне, и замявшись, ответила:

— Нет, мистер Раннер, Морж сказал, чтобы отныне шкаф открывал только Олаф.

«Ах, ну конечно! Это же вахтёр настучал ему!» — вспомнил я.

— Хорошо, подождём Олафа, — согласился я, занимая своё рабочее место, однако такая постановка вопроса задела меня. «Значит, Олаф более достоин?!» — завертелись обиженные мысли. «Этот яйцевидный болван знает меня десять лет, и вдруг из-за какой-то двери запрещает мне доступ к материалам?!» и я решил отправиться к Моржу, чтобы выяснить отношения. И когда я ворвался к своему начальнику, настроение у меня было весьма свирепое.

— Здравствуй Генри, — спокойно сказал мне Морж, и ни одна его усинка даже не дрогнула.

— Доброе утро, мистер Мо… Слоушип! Я хотел бы знать, на каком основании меня лишили права открывать пломбировку шкафа с материалами?!

— Ну, я думаю, что вы и сами догадываетесь, мистер Раннер. Дело настолько серьёзно, что могут быть всевозможные попытки похитить материалы, а вы — он взглянул на исписанную бумажку, — четырнадцатого числа, вообще забыли закрыть дверь в лабораторию.

— Согласен! Это была моя оплошность. Но отчего ночной дежурный, видя незамкнутый контур двери в лаборатории, даже не среагировал? Не поставил вас в известность? Тем более сейфы в лаборатории настолько устаревшей конструкции, что открыть их может даже мальчишка! А у нас даже запасного ключа нет. — Я знал, что лучшая защита — нападение, и воспользовался этим.

— Не горячитесь, мистер Раннер, сейфы не такой уж и старой конструкции, как вы предполагаете. Пока вы находились в отпуске, ваш коллега Олаф Синберг лично закупал новые замки. К тому же, уверен, у него есть запасные ключи, кстати, надо будет взять один себе, мало ли что? Так, что Генри, когда я увижу, что вы снова вернули себе внимание, то с радостью верну вам полномочия.

— Ладно, — ответил я, чувствуя, как комок стал у меня в горле. — Всего доброго!

Чёрт! Чёрт!! Чёрт!!! Значит, Олаф действительно замешан в этом деле. И не обязательно он сам вскрывал замок. Он отдал его Мохану и тот спокойно вытащил всё из сейфа. Но вот как я мог не закрыть дверь?! Стоп! Ведь я на следующий день ОТКРЫЛ дверь, прежде чем обнаружил, что в сейфе ничего нет. А Олаф опоздал, сказав, что стоял в пробке у Базарной площади. Значит, Олаф возвращался. Или же пришёл раньше. Ведь я проезжал мимо Базарной площади, правда с другой стороны, и не было там никакой пробки! Вот так, Генри…

Верь, отныне только себе. Горькие мысли одолевали меня, но показать Олафу, что я о чём-то знаю, было нельзя, потому что план Хэнди не был ещё доведён до конца. Поднявшись на свой этаж, я увидел странную беготню между лабораторией и офисом. Лаборантки носились туда-сюда, что-то перенося из лаборатории в офис. Олафа не было видно.

— Что произошло, девочки?

— Шкаф, с материалами!

— Там замыкание!

— Мы переносим его в термостаты! — закричали все трое одновременно.

— Где Олаф?

— А он открыл нам, а сам пошёл к завхозу за новыми термостатами, — сказала Зоя, прижимая к груди пробирки и неуклюже перебирая кривыми, похожими на коряги ногами, одна из которых к тому же была сантиметров на десять короче другой.

— Осторожнее! — крикнул я ей, не в силах наблюдать такое передвижение.

Из лаборатории вышла Дороти, и также прижимая пробирки, засеменила вдоль по коридору.

— Здравствуйте мистер Раннер, — прошелестела она, опуская голову.

— Здравствуй Дороти, а кто следит за дверью, пока вы идёте в офис? — спросил я её, зная, что по правилам запрещено оставлять лабораторию без присмотра.

— Мистер Синберг научил, как не дать двери захлопнуться, — отвечала девушка, — там надо оттянуть язычок и всё. Извините… — она заспешила в офис.

Я подошёл к двери и присел, рассматривая замок. И точно, едва заметный крошечный язычок был оттянут и дверь, которая на первый взгляд была закрыта, на самом деле открыта. И если даже повернуть в ней ключ, то не заметишь, что дверь остается открытой. Я покачал головой и повернулся, встретившись взглядом с Олафом, который неслышно подошёл сзади.

— Привет дружище! — сказал Олаф, радостно протягивая клешню для приветствия.

— Здравствуй Олаф! Тебе помощь нужна, чтобы перенести термостаты? — спросил я, делая вид, что ничего не произошло.

— Да нет, рабочие сейчас принесут, мы же с тобой — элита, работники умственного труда, а не физического. — Он засмеялся, но его темные матовые глаза смотрели без иронии.

— Ну и правильно, — согласился я, — зря мы, что ли, университеты оканчивали? Наше дело теперь создать «суперчеловека» быстрее других и отхватить премию, которая обеспечит нас, наших детей и наших внуков, — я сказал это с долей яда в голосе, так как у Берты с Олафом пока не было детей. Что-то не получалось и Олаф просто рвал и метал по этому поводу.

— Да и тебе долго придётся внуков ждать, — не остался в долгу Олаф, и я уловил в его голосе нотки злорадства.

— Поглядим, дружище, время покажет. Сейчас не об этом, надо думать.

Ничего не ответив, Олаф вышел.

Ещё в те дни, когда начал делать первые шаги, и до сей поры, я знал Олафа. Или думал, что знал.

Но сейчас всё было гораздо болезненнее и беспощаднее, чем во время наших обычных ссор, потому что мой старинный друг оказался в одном лагере с врагами. Он строил за моей спиной козни, и может быть, даже участвовал в похищении Лизы! Теперь я вспоминал, как заносчив и груб, бывал он временами. С каким удовольствием участвовал когда-то в травле одного талантливого студента на нашем курсе. Я всё прощал Олафу, оправдывая его действия семейными обстоятельствами или нелёгким характером. Но теперь увидел его истинное лицо, и оно не показалось мне уже таким родным и близким.

Схватившись за голову, я сидел за своим столом, предаваясь мрачным мыслям.

Позвонил Хэнди.

— Генри, не забудь, я жду тебя у себя после работы.

— Нет, не забуду, — отвечал я, краем глаза уловив движение в лаборатории. Это вернулся Олаф.

— Если хочешь, если волнуешься, я пришлю за тобой Шарки.

— Нет, нет, я сам доберусь, всего доброго.

Теперь я мог с точностью сказать, что Олаф в курсе того, что я звонил в полицию и собирался рассказать им подробности убийства Чарльза. Наверно, он опоздал на работу, из-за того, что разрабатывал с саблезубый срочный план по моей нейтрализации.

Ведь, если полиция выйдет на исполнителей, то доберётся и до организатора. А то, что Олаф был в числе посвященных, я не сомневался. Но вряд ли он был главным. Для этого он была слишком туп и амбициозен.

На обед я пошёл в одиночестве и сел в дальнем углу институтского кафе, безо всякого удовольствия поедая пищу. Друга у меня не стало, любимую украли, семье я не нужен, да ещё и урод, каких поискать. Для чего тогда я живу? Для того, чтобы создать «суперчеловека»? Чтобы потом любой мерзавец смог спрятаться за благообразной внешностью?!

— Мистер Раннер, — сказал чей-то голос.

Я поднял глаза, передо мной стоял незнакомый человек в форме лаборанта из корпуса “D”.

— Слушаю вас. — Меня попросили передать вам записку.

–Кто? — Не важно, вот она, — он положил на стол сложенный вчетверо листок бумаги и быстро ушёл.

«Если хочешь спасти свою невесту, в 18.30 будь на двадцать пятом километре трассы, ведущей из Глоритауна в Зумвиль. Полиции не сообщай, иначе ей грозит смерть!» — гласила записка. И разумеется, никакой подписи.

Понятно, они хотят предотвратить мой поход в полицию, играя на моих чувствах к Лизе. Я обвёл взглядом всех находящихся в зале людей, и все они показались мне преступниками и убийцами. Ещё бы, с такими-то рылами!

Сразу после звонка, оповещающего об окончании рабочего дня, я спустился вниз и сев в машину направился в сторону Зумвиля.

Честно говоря, у меня слегка тряслись поджилки, когда я вспоминал жестокость, с которой саблезубые расправились с Чарльзом. И теперь я ехал прямо к ним в лапы. Одно меня утешало, по этой трассе и днём и ночью в обоих направлениях шло достаточное количество автомобилей.

Вот и знак, говорящий о том, что я нахожусь на двадцать пятом километре трассы. Я остановил «Легенду» и стал ждать. Было 18.26, когда прямо за мной остановился уже знакомый мне темно-вишнёвый «Ооз» — дорогая штучка, блестящая, как новый леденец.

Дверца водителя открылась и оттуда вышла…Берта. Она приветливо помахала мне рукой, и подошла ближе.

— Берта, привет! — сказал я, стараясь не показывать удивления. — Как дела, дорогая?

— Отлично, Генри, — улыбнулась она. — Пойдём в мою машину, надо поговорить.

— Может быть, лучше ты сядешь ко мне? — сказал я, открывая дверцу.

Но она отрицательно покачала головой. И мотнула головой в сторону «Ооза». Я не стал противиться и пошёл вслед за ней. Интересно, откуда у неё такая дорогая машина?

В машине никого, кроме нас не было, что приятно меня удивило. Хотя хитрая Берта наверняка рассчитывала, что я не испугаюсь её, и не буду привлекать лишнего внимания, нежели если начну оказывать сопротивление саблезубым.

— Рассказывай Берта, я весь внимание… — мне было бесконечно грустно от того, что мой привычный добрый мир разбит и испоганен. От того, что я столкнулся с предательством, обманом и жестокостью. И всё ради чего!

— Ты собирался идти в полицию, чтобы рассказать о том, что видел в доме Чарльза, не так ли?

— Именно так, — я даже не спрашивал, откуда она об этом знает.

–Ты совершаешь ошибку, Генри.

— Отчего же? Я, как добропорядочный гражданин, должен рассказать правду, тем более, что Лиза…

— С Лизой всё в порядке, — перебила меня Берта.

— Как я могу быть уверен?

— Минутку… — Берта набрала какой-то номер, потом передала мне телефон.

— Алло, — услышал я нежный и родной голосок Лизы, ощутив, как сильно заколотилось сердце.

— Лиза! Алло, Лиза! Это я, Генри! Как ты себя чувствуешь, милая моя?!

— Да, Генри… чувствую себя хорошо, спасибо… — в трубке раздались короткие гудки.

— Что случилось, почему прервали разговор?!

— Может быть, она не хочет с тобой разговаривать, — ответила Берта, — это ведь из-за тебя её схватили и держат взаперти. Из-за того, что тебе кусок золотой пластины и писанина полусумасшедшего профессора археологии были дороже всего!

— Может быть, они и были мне дороги, но не до такой степени, как вам, что вы даже пошли на убийство, предательство и взятие заложника!

Берта поджала губы. Ей явно не понравилось то, что я сказал.

— Я хочу предупредить тебя, Генри, — сказала она холодно и её ноздри, похожие на ноздри рептилии раздулись, — если ты пойдёшь в полицию, то, как только ты войдёшь в двери полицейского управления, Лиза будет убита.

— И как долго вы собираетесь держать её в заложниках? Не вечно же?!

— Разумеется, не вечно, — она усмехнулась уголком рта, а я не мог оторвать взгляда от её губ, — пока ты будешь помогать моему мужу, она будет жить. Как только сделаешь шаг в сторону полиции — она умрёт. А когда вы закончите свою работу, то можете катиться ко всем чертям. Или к вашему обожаемому Ааману! — смех, вырвавшийся из её рта был бы прямым оскорблением религиозных чувств человечества.

— Ты имеешь в виду работу над «суперчеловеком»?

— Да! Я имею в виду работу над «суперчеловеком», но не в том смысле, в каком ты думаешь, а используя бумаги и пластинки Чарльза.

— Но как?! — вскричал я, почувствовав в груди вспыхнувший пламенем дух учёного и исследователя.

— Ты переезжаешь жить к нам. Прямо сейчас. Ты будешь всё время на наших глазах, телефон отдашь мне, на работу будешь ходить вместе с Олафом. Генетический материал, предоставленный вам, будет в самый раз. Для отвода глаз будете усердно работать. Ну, поехали!

— Э-эй! А как же «Легенда»? Мои вещи, одежда? И всё такое?

— Не проблема, давай сюда ключ, я заберу и привезу всё сама, — сказала Берта, нажимая на газ.