В ореоле тьмы

Дана Делон, 2021

Беренис – художница, о таланте которой никто не знает. Кроме него. Они видят одних и тех же чудовищ и воплощают их на бумаге. Оба считают свой талант проклятием. Они связаны запретными чувствами и кровавой историей о самоубийстве ее сестры Клэр. После трагедии Беренис чувствует, что тьма следует за ней по пятам. Девушка вынуждена бежать и скрываться. Но можно ли спрятаться от «самого Дьявола»?

Глава 7

Le présent

Мы подъезжаем к дому Габриэля. Он живет на Рю Жерико в 16-м округе. Внизу его дома антикварный магазин. Порой Огюст покупает там старинные картины неизвестных художников. Не потому что он ценитель прекрасного, хотя, конечно, он им является. Старые картины нужны ему исключительно для подрамника и холста. Существует не так много способов получить чистый антикварный холст для создания копии. Для одного из них необходима всего лишь старинная малоизвестная картина. Именно по этой причине Огюст здесь частый клиент. Воздействие высокой температуры на холст может помочь сотворить чудо, точнее, очистить его от краски. Освободить холст для создания шедевра. При этом он сохраняет всю свою ценность и старину. И хотя я не готовлю холсты — мне их приносят готовыми к преображению и обману, — я частенько была свидетелем этого преображения.

Габриэль ловко паркуется и отстегивает ремень безопасности.

— Ну и денек… — говорит он и бросает на меня озабоченный взгляд. — Ты как вообще?

Вместо ответа я решаю поблагодарить его.

— Спасибо, что пришел мне на помощь.

— Не благодари за это, — отрезает он.

Я заглядываю в глаза своего лучшего друга. С возрастом он стал интереснее. В лице читается характер. Твердый подбородок покрыт светло-коричневой щетиной, она слегка поблескивает на фоне загорелой кожи. Взгляд зеленых глаз стал глубже. Он выглядит уставшим, под глазами залегли тени.

— Не смотри так на меня, — неожиданно просит он.

— Как именно я смотрю?

— Так, словно… — Он замолкает.

— Словно?

— Словно это вовсе не ты, — раздраженно выплевывает он.

Габриэль резко выходит из машины и громко хлопает дверью. Я выбираюсь вслед за ним.

— Я не поняла, что ты имел в виду, — говорю я, и он пожимает плечами.

— Неважно. Пошли в дом, поживешь пока у меня.

Я качаю головой:

— Они пробьют номера твоей машины и будут караулить меня около твоего дома.

— Да брось…

— Нет, все так и будет. — Я продолжаю стоять на своем.

— И куда ты пойдешь, Беренис?

Он сердито поджимает губы.

— Найду где спрятаться, — с улыбкой говорю я.

Габриэль не убежден в этом — он смотрит на меня с нескрываемым сомнением.

— Я прячусь последние два года. Уж поверь, я знаю, как это делается.

— Он думал, что ты умерла. Но сейчас он знает, что ты жива и в Париже.

— Ненадолго, — намекаю я, и Габриэль хмурится сильнее.

— Останься со мной. Пойдем в полицию, Беренис! Давай…

Я перебиваю его:

— Какая полиция, Габриэль?! Не ты ли мне рассказывал, как его постоянно отмазывают? Не ты ли мне показывал все эти статьи?

Мой друг нервным движением взъерошивает волосы.

— Я все знаю… но мы должны найти выход!

— И я обязательно его найду, — говорю я, крепко его обнимая, — не переживай.

— Пиши и звони, если что-то понадобится. Любая мелочь!

Я грустно улыбаюсь ему:

— Конечно.

— И береги себя, — требует он.

— Буду.

Он тихонько гладит меня по спине и выпускает из объятий.

— Возьми такси на остановке.

— Хорошо.

Я отхожу от него, перебегаю дорогу. Решаю обернуться на прощание и помахать рукой. Он продолжает смотреть на меня с неким бессилием. Я знаю: он хочет помочь мне. Вот только я угодила в лапы к зверю, с которым Габриэлю никак не справиться. Я быстрыми шагами удаляюсь и, вместо того чтобы сесть в такси, подхожу к станции метро «Мишель-Анж — Отей». Здесь людно, заполненные террасы кафе, на углу стоит цветочный магазин, прямо передо мной «Монопри»^[13]. Перед магазином зеленая лавка «Пресса», на всех первых полосах — Тео и его клуб. «Дьяволисты купаются в грехопадении?!» — попадается мне на глаза. Очередная статья об изнасиловании в его клубе. И очередная исчезнувшая жертва. Но полиция уверенно заявляет, что все это выдумки прессы. Люди читают, строят теории, но мало кто верит и действительно боится. Ведь как можно скрыть подобное в наше время? С нашими законами? Большинство считает, что это невозможно.

Все эти статьи лишь бесплатная реклама. В его клубах не протолкнуться, ведь на фотографиях так и мелькают шикарные интерьеры, а в текстах описывается нечто настолько невероятное, что абсолютно точно не захочешь пропустить вечеринку. Тео де Лагас притягивает всех своими секретами и темной, таинственной атмосферой. Его имя стало брендом. Красивый, молодой, талантливый и абсолютно безбашенный. Перед его клубом очереди из девочек в коротких юбках — они мечтают о встрече с ним. Он и правда порой наносит неожиданные визиты, чем будоражит толпу. Его фотографии на обложках — гарант того, что тираж уйдет. Я вглядываюсь в снимки, сделанные папарацци. Журнал сегодняшний, значит, они свежие. Тео пожимает руку какому-то мужчине. Статья гласит, что планируется открытие клубов в Лос-Анджелесе. Вот так: от изнасилований до открытия клубов… Мой взгляд падает на запястье Тео. Не может быть! Я хватаю в руки журнал и пытаюсь разглядеть неважного качества снимок. У него на запястье черная фенечка, которую сплела я… а на ее внутренней стороне написано «Ниса». Почему он носит ее? Зачем?

— Мадемуазель, журнал стоит 3,5 евро, — подает голос продавец и бросает на меня брезгливый взгляд. Мои вещи покрыты краской — я не успела переодеться после студии. — Либо покупайте, либо положите на место, — раздраженно бросает он.

Все еще ошеломленная, я кладу журнал на место. Мне точно надо переодеться. С этими мыслями я захожу в «Монопри». На первом этаже отдел с вещами. Хватаю новую футболку ярко-малинового цвета, темно-синие джинсы и черный пиджак.

— Не хотите подобрать аксессуар? — спрашивает консультант. — У нас есть платки.

Он показывает мне синий с малиновыми горошинками. Я хочу сказать, что это будет перебор синего и малинового, но молчу. В конце концов, у каждого свой вкус… или его отсутствие.

— Нет, спасибо. Но я бы хотела оплатить вещи и переодеться в примерочной, скажите, это возможно? У меня очень важная встреча.

— Конечно. Я вас провожу.

Никогда бы не подумала, что в «Монопри» такие внимательные консультанты. Он идет манерной походкой к кассе, и я следую за ним. Мне везет: в это время здесь нет очереди, и меня быстро обслуживают.

— Вам бы пошло то платье на витрине, — говорит парень.

Я бросаю взгляд на витрину, но вместо платья на улице вижу тех самых мужчин, которые преследовали меня в Галери. Я роняю покупки. Консультант смотрит на меня, затем переводит взгляд на витрину.

— Что-то не так? — аккуратно спрашивает он.

— Мне срочно надо переодеться… Скажите, здесь есть второй выход? — взволнованно спрашиваю я.

Мужчины изучают толпу на автобусной остановке, а также салоны такси.

— Здесь только один выход, — словно извиняясь, говорит парень. Затем, проследив за моим взглядом, удивленно приподнимает брови. — Это тебя ищут? — тихо спрашивает он.

Я не отвечаю.

— Где здесь примерочная?

— Там, пошли быстрее. — Он поднимает пакет с моими покупками и тихонько тянет за руку в сторону примерочной. — Вот, переодевайся.

Я прячусь за шторами. Руки трясутся, и пальцы не слушаются, но я снимаю свою перепачканную краской одежду и сую ее в пакет. В новой я выгляжу гораздо приличнее.

— Я заказал тебе «убер», он уже ждет у служебного выхода, — тихо шепчет парень. — Довезет тебя до башни Монпарнас, хорошо?

Я выхожу из кабинки и смотрю на парня. На вид ему лет 19. На ногтях облупленный черный лак, на глазах подводка. Тянусь в сумку за деньгами и вытаскиваю 500 евро. Купюры меньше у меня нет.

— Вот, возьми. — Я протягиваю ему деньги, но он поднимает на меня удивленные глаза и делает шаг назад.

— Нет, оставь себе. Тебе они точно нужнее. — Он взъерошивает темные волосы. — Пошли, доведу до выхода. Надеюсь, мы не попадемся на глаза менеджеру.

Мне хочется сказать ему, что у меня в сумке 80 тысяч евро наличкой — 160 купюр по 500 евро, аккуратно сложенные в конверте, пачка весом не больше 150 граммов. Я всегда ношу все свои деньги с собой. У меня нет уверенности в том, что не придется бежать в любую секунду своей жизни. Сегодняшний день тому подтверждение.

В прошлом месяце был аукцион, на котором представили внезапно найденный эскиз Эдуарда Мане. Такая была пиар-кампания… Эскиз хранился у старого аристократического рода более 150 лет. Прапрадед семейства дружил со знаменитым художником. И вот сейчас внуки решили продать его. На эскизе была изображена голая женщина. Времена меняются, нравы и воспитание тоже. Но голое тело всегда будет продаваться за баснословные деньги, потому что вызывает восторг у обоих полов. Эскиз купил шейх в Лувр Абу-Даби за 650 тысяч евро. Я сидела рядом с Огюстом в последнем ряду и не могла унять нервную дрожь. Все так восторгались этой работой, и никто из них не знал, что автор данного эскиза сидит вместе с ними в одном зале.

— Торопись, — тихо шепчет мне парень.

Он проводит меня в служебное помещение. Я опускаю голову и стараюсь ни на кого не смотреть, чтобы не привлекать внимания. Тихо переставляю ноги по потрепанному светлому кафелю.

— Нам сюда, — бормочет он и открывает маленькую пластиковую дверь. — Белый «рено».

— Спасибо, — благодарю я. В руках все еще купюра. Мне неловко, и хочется как-то его отблагодарить. — Может, возьмешь?

Он вновь качает головой.

— На твоем месте я бы поспешил.

— Спасибо… — повторяю я.

— Удачи тебе, — бросает он напоследок.

Я запрыгиваю в машину и здороваюсь с водителем.

— Куда именно вам надо на Монпарнасе?

— Можете высадить меня у любого кинотеатра?

— Конечно.

Водитель заводит машину и аккуратно трогается с места. Я неловко машу своему юному спасителю. Он делает то же самое, а затем исчезает за дверью. Я даже не спросила, как его зовут. А надо было. Жаль, что он останется для меня безымянным человеком.

«Убер» отъезжает от магазина, и я провожаю взглядом людей, которые бегают в поисках меня. Никогда бы не подумала, что они так быстро вычислят Габриэля. Я отсаживаюсь от окна, чтобы никто ненароком меня не увидел.

Мой телефон начинает звонить. Незнакомый номер высвечивается на экране. Этот мой номер знают только три человека: Огюст, Джош и Габриэль, который купил мне телефон и оформил сим-карту на свое имя. Я отвечаю на звонок и подношу трубку к уху. Молчу — жду, когда человек на том конце что-то скажет.

— Я знаю, что это ты, Ниса. — Тихий, глубокий голос вызывает мурашки по телу. — Остановись, не убегай, давай поговорим.

Я качаю головой. Знаю, он не видит меня. Но слова застревают где-то в горле. Воздуха начинает не хватать. Я открываю окно, и ветер бьет в лицо, делаю несколько судорожных громких вздохов. Отключаюсь и выкидываю телефон в окно. Слышу, как он ударяется об асфальт и разбивается.

Никаких встреч, Тео…

Примечания

13

«Монопри» (от фр. Monoprix) — сеть популярных во Франции супермаркетов.