Три подруги и разбитое зеркало

Грета Раш (2024)

Ди и Ниса приложили много усилий, чтобы найти свою подругу, и, казалось бы, встреча не за горами, но всё пошло не так, как ожидалось. Девушки обнаруживают раненого мужчину в лифте, а муза вновь исчезла в неизвестном направлении. Сразу после этого похищают зачарованное зеркало, которое оказывается уничтоженным в результате ошибки. Ди вынуждена отправиться домой к отцу, а тем временем по городу бродит известный убийца по прозвищу Чума, от которого ещё никто не уходил живым. Кто его следующая жертва? Почему легендарного мстителя так не любит Совет? И как с ним связан главный вампир города? В третьей книге вскрываются тайны прошлого, выходят из-за кулис настоящие злодеи и мир оказывается на грани разрушения. Вас ждет самая неожиданная развязка, потому что… всё не то, чем кажется на самом деле. И доверять нельзя даже себе. Третья часть серии, продолжение книги «Три подруги и древнее зло».

Глава 3

— Ты о ком? — не поняла подруга, запустила пальцы в волосы и поскребла череп.

— О Грише, — зашипела я, борясь с желанием перезвонить и нахамить. Но я была воспитанной девушкой, внучкой своей бабушки. Её бы такое поведение огорчило, а я ненавидела расстраивать бабулю.

— Да хрен с ним, с Гришей! — заорала Ниса. — Делать-то что?

— А что мы можем? — устало пожала я плечами, возвращая телефон подруге.

— Ну, что-то же мы можем! — не сдавалась Ниса.

— Например? — раздражённо всплеснула я руками. — Влезть во внутренние разборки ягуаретт? Не дать новому лидеру спихнуть с нагретого насеста старого?

— У них же подобные вопросы вроде в драке решаются. Кто победил — тот и следующий король мохнатых, — напомнила Ниса.

— Да, но что делать, когда власть отдавать не хочешь, как не хочешь и драться, ведь знаешь, что проиграешь? — спросила я и сама ответила: — Искать другие способы повлиять на ситуацию.

— Все совершившие нападения мохнатые были из того интерната, о котором говорил Ян? — Ниса еще раз продемонстрировала, что без стеснения подслушала весь наш с Гришей разговор.

— Скорее всего, — подтвердила я. — По крайней мере, именно на это так рьяно намекал Гриша. И его слова выглядят очень правдоподобно, по крайней мере, понятно, почему в критический момент, а именно после принятия таблеток, оборотни не смогли справиться с собой, потеряли контроль и напали на любовниц. Мы долго не могли понять, в чем же дело, но теперь всё встало на свои места. Они знали, что оборотни, но росли как люди, а потому понятия не имели, как нужно справляться с собой в подобных ситуациях.

— Вряд ли они все были девственниками до сих дней, — скривилась Ниса, продолжая чесаться.

— Нет, но раньше они были одиночками, оторванными от семьи, а после воссоединения они стали частью стаи. Помнишь, Ян нам рассказывал. Сила каждого ягуаретта сливается с сородичами в общий поток и замыкается на вожаке.

Я умолкла и отвернулась.

— Второму лидеру придется наказать тех, кто убил девушек. Если он еще этого не сделал. Наказание должно быть равноценно преступлению. Смерть за смерть. Ему придется убить тех, кто был верен ему.

— Пострадавшие из-за любви…

— Но где же все-таки Руся и что она пытается сделать?! — яростно сверкнула глазами подруга и с еще большей интенсивностью начала чесать спину. — Чего добиться?!

— Вот пойдем сейчас к ней и спросим, — решила я и выбралась из-за руля.

Обойдя машину спереди, остановилась, приставила ладонь ко лбу козырьком и осмотрела фасад дома.

— Ты об этом говорила? — спросила присоединившаяся ко мне банши, указывая вправо. — Вон там от балкона осталась только нижняя плита… Вид жуткий.

Действительно, балкон на восьмом этаже выглядел так, как будто строители забыли его доделать, пока строили. А потом достроили все, кроме него. Но я знала, что Мишка самолично выковырял все кирпичи из трех стен, и теперь, когда выходил покурить, цеплялся ногой за косяк, чтобы случайно рыбкой не соскользнуть вниз. Его затея сделать остекление собственными силами с самого начала показалась мне некоторой формой садомазохизма, но, как говорится, каждый развлекается по-своему. Если Романову нравится испытывать приступ акрофобии каждый раз, когда он открывает форточку, то, кто я такая, чтобы его осуждать.

— Говорит, у него там голуби гнездо свили, — сообщила я и направилась к въездной арке, ведущей внутрь двора. — И яйца отложили.

— И что? — спросила у меня Ниса, догоняя.

— И ничего, — пожала я плечами. — Скоро Романов станет счастливым отцом голубиного семейства. Если я не прикончу его раньше…

— Если ты не прикончишь его раньше, я пришлю ему корзину с фруктами, — бодро пообещала подруга и потянулась к шее, чтобы вновь породить этот жуткий шкрябающий звук.

— Ты что, болеешь? — не выдержала я, покосившись на подругу с опаской. Видимые участки кожи Нисы были покрыты светло-розовыми полосами, которые оставляли её же ногти.

— Нет. Не знаю, что со мной, — пропыхтела подруга, пытаясь разными путями дотянуться до лопаток. — Может, нервное?

— Ты бы к врачу сходила, — посоветовала я, направляясь к центральному из трех подъездов, возле которого как раз копошилась крохотная пожилая женщина. Несмотря на погоду, она была укутана в просторную вязаную кофту, длинные и широкие рукава которой не позволяли ей справиться с туго отворяющейся и всё время норовящей захлопнуться обратно дверью. Ловкости не способствовало и полное отсутствие мышц в иссохшем теле.

— Давайте я вам помогу, — оживилась Ниса и поспешила на помощь бабуле, чей безобидный вид так и стимулировал желание о ней позаботиться. — Вот, проходите.

Подруга легко распахнула металлическую створку, запирающуюся на электромагнитный замок, позволяя пожилой даме и самой выйти и вытащить за собой хозяйственную сумку на колесиках. Сумка подскакивала на неровностях и звонко тарахтела содержимым.

— Ой, спасибо, милая, — завздыхала бабуля, поправляя редкие светлые и собранные в тонкую косу волосы. — Дверь такая тяжелая, а я уже совсем слабой стала…

— Да не за что, — просияла улыбкой моя добросердечная и крайне сообразительная подруга, не спеша отпускать дверь.

— А вы кто? — вдруг догадалась спросить дама преклонных лет. На морщинистом лице появилась легкая тень сомнения, быстро сменившаяся подозрением.

— А мы к Мише Романову, в семьдесят пятую, — подскочив, бодро отрапортовала я и бочком начала протискиваться в подъезд. Ниса стойко держала дверь, не забывая озарять мир своей улыбкой, уже ставшей немного натужной.

— Так, — медленно пронаблюдала за моими маневрами старушка, вновь поддергивая рукав норовящей соскользнуть с плеча кофты. — Миша Романов в восемьдесят четвертой живет. Я знаю, его квартира прямо над моей.

— Ой, точно! Восемьдесят четвертая! — радостно подхватила Ниса, одним ловким движение аккуратно оттеснила местную жительницу в сторону, чтобы не задело закрывающейся дверью, и следом за мной шмыгнула внутрь.

— Фух! — выдохнула подруга, а после с облегчением и уважением покосилась на меня: — А ты это ловко придумала! Бабули — недооцененный клад полезных сведений. Всегда на страже и всегда готовы поговорить!

— Ага, главное вовремя отделаться от местной стражи, не вызвав опасного желания начать орать «полиция!», — безрадостно хмыкнула я и подошла к шахте лифта.

В этом доме было предусмотрено два подъемника. Один был пассажирским, другой — грузовым. Но оба почему-то застряли на восьмом этаже и не желали трогаться с места. Сколько бы я ни тыкала, над кнопкой вызова мигал белым цветом символ ожидания.

— А на каком, говоришь, этаже квартира Романова? — уставившись на раздвижные хромированные двери, которые по-прежнему не желали реагировать на наше присутствие, задумчиво поинтересовалась Ниса.

— Если судить по балкону, то на восьмом, — глядя в том же направлении проговорила я.

Секундная заминка и мы синхронно сорвались с места.

— Там! Там должна быть лестница! — притормозила меня на повороте подруга, указывая на белую пластиковую дверь в противоположной от лифтов стороне.

По ступенькам мы неслись долго, по крайней мере, так показалось. Возможно, я была слишком уставшей и не выспавшейся, утомленной событиями, на которые были так щедры последние дни.

Когда мы ступили на общий внутриподъездный балкон, соединявший изолированную лестницу и непосредственно пролет с квартирами, мои ноги мелко подрагивали, а сердце тяжело билось о ребра. Впереди на всех порах мчалась Ниса, и я бежала за ней, пытаясь не отставать.

Мы ворвались на этаж, дверь за нашими спинами с грохотом ударилась о дверную раму.

— Там, — слабо прохрипела я, указывая на дверь слева, украшенную цифрами «84». — Эта квартира.

— Ди, — замирая посередине, протянула подруга, не оборачиваясь. — Там дверь приоткрыта.

— Опять?! — едва не падая на пол, простонала я и схватилась за стену. Кажется, еще одну плохую новость мой организм просто не вынесет. Нужна была передышка. Всё происходило слишком быстро. И я теряла контроль. — Почему везде, где мы появляемся не заперты двери?!

— Что будем делать? — Ниса решила предоставить мне право выбора. — Пойдем или…?

— Пойдем, — с трудом выпрямилась я. — Хуже уже не будет. Либо мы найдем там Русю, либо…

— Либо? — повторила подруга, чье лицо застыло, превратившись в маску. Кажется, она испугалась. Возможно, впервые в своей жизни она по-настоящему и очень сильно испугалась.

Ей было страшно заглянуть за эту дверь и столкнуться с тем, что скрывалось за ней.

— Либо мы пойдем искать её в другом месте, — проговорила я и первой подошла к квартире. — Но мы её найдем.

Внутри стояла неколебимая тишина, такая, которую ожидаешь услышать в заброшенных деревенских домах, где жизнь, кажется, остановилась вместе со смертью последнего жителя.

— Ты когда-нибудь была в квартире Романова? — зашептала мне на ухо подруга, следуя по квартире след в след, словно нам нужно было избегать капканов и ловушек как в фильмах про Индиану Джонса.

— Да, конечно! — шепотом огрызнулась я. — Регулярно на борщ с пампушками заглядываю!

— Борщ — это вкусно, — кивнула подруга, чье умение понимать сарказм, кажется, экстренно собрало чемоданы и удалилось, не прощаясь. — Я бы сейчас не отказалась от пампушек.

— Домой вернемся — напечешь, — щедро разрешила я, заглядывая в первое попавшееся нам на пути помещение, которое оказалось кухней. Обстановка была чистой, чинной, каждая вещь находилась на своем месте. Даже грязные кружки в мойке отсутствовали, что казалось совсем уж нетипичным для одиноко живущего мужчины.

— Почему это я? — начала возмущаться подруга.

— Кто хочет пампушек, тот их и готовит!

— Я хочу поесть пампушек, но я совершенно точно не хочу их готовить! — выдала она и добавила, углядев на обеденном столе вазочку со сладостями: — О, конфетки!

Хотела было запустить пятерню в конфетницу и набрать пригоршню вкусняшек, но была остановлена моим резким:

— Куда?! — я покачала головой. — Еще неизвестно, почему квартира пуста и дверь не заперта, а ты намылилась здесь отобедать?

— А что? — надула она щеки.

Но на конфеты больше не покушалась.

Я двинулась дальше. Романов оказался счастливым обладателем трехкомнатных апартаментов, весьма со вкусом обставленных.

Обойдя скромную спальню, лаконичную гостиную и еще одну комнату, отведенную под домашний спортзал, я с не утешением сделала два вывода. Первый: Мишка оказался патологическим чистюлей, который даже зубные щетки выстраивал в шеренгу. Второй: квартира была совершенно точно и абсолютно пуста.

— Ни следов борьбы, ни крови, ни вообще каких-либо намеков на недавнее вторжение посторонних. Или хотя бы на присутствие хозяев, — развела я руками, замирая посредине оборудованного Мишкой тренажерного мини-зала.

Справа от меня покрывалась пылью скандинавская стенка, слева болтались мужские спортивные штаны на велотренажере, в углу аккуратной кучкой радовали глаз гантели, рядом лежала скакалка и стояла бутылка с водой.

— Твой знакомый мог куда-то уйти, — предположила Ниса, подходя к окну и выглядывая в него. — У него есть машина? Тут под окнами стоянка.

— Откуда мне знать? — я оставалась раздраженной. — Может есть, — потерла лицо и попыталась размышлять логически: — Ладно, допустим, Мишка ушел. А Фируса куда делать? Она ранена! Не разгуливает же муза по городу с дыркой в боку!

— Откуда ты знаешь, где у неё дырка? — фыркнула Ниса, облокачиваясь о подоконник.

— Гриша сказал, что после ранения она скрылась, оставляя за собой лужи крови. А Зонтиков нам с тобой сообщил, что Фируса явилась к нему позапрошлой ночью вся в бордовых разводах. Может её и не в бок подстрелили, но в том, что куда-то подстрелили — сомнений нет!

— Если стреляли обычными пулями, то рана могла уже затянуться, — вздохнула Ниса, складывая руки под грудью. — А если она смогла доехать до журналиста, которого сделала таким себе связным, то всё не так уж и плохо.

— Хочешь сказать, что еще двое суток назад она пулю словила, а сегодня уже скачет горной козой? — скривилась я, опираясь рукой о велотренажер.

— Не знаю, Ди, — подруга пождала губы. — Мы блуждаем в трех соснах, ориентируясь на догадки. У нас даже нет никаких доказательств, что Руся была в этой квартире! Может, мы не так поняли намек? Не знаю, как ты, а я заметила здесь исключительно мужские вещи. Если она не возвращалась в наше укрытие, то где ночевала две ночи подряд? У родителей?

— А смысл? — махнула я рукой с ощущением полной безнадеги. — Там бы искали в первую очередь. Кроме того, представь себе лицо Марисы, если бы единственная ночь заявилась в её идеальную квартиру, больше похожую на музей, роняя капли крови на дорогой паркет? Да её удар бы хватил!

— Это да, — согласилась Ниса. — Помнится, однажды я случайно пролила на скатерть красное вино. Мама Руськи так глянула, что мне захотелось заползти под этот самый стол и остаться там навсегда! Я даже гостевой уборной боюсь в их доме пользоваться. Вдруг не с той стороны на стульчак пристроюсь!

— Да уж, — согласно вздохнула я. — Мариса чудо, но в её доме не хочется не только шевелиться, но даже дышать. Я уверена, что Руся там не появлялась. Она четко дала понять, где находится. Мы пришли, а её нет!

— Ну, на самом деле, — громко поскребла за ухом Ниса, морщась то ли от боли, то ли от удовольствия. — Мы пришли сюда из-за цветка, в котором ты углядела большой смысл!

— Цветка, который оставила нам Руся, — с нажимом произнесла я. — Мы здесь, потому что она хотела, чтобы мы были здесь! Иначе всё произошедшее вообще не имеет никакого смысла!

— И дверь была открыта, — пробормотала Ниса, обводя глазами пространство вокруг себя. — Тебе не кажется, что всё это выглядит так, словно…

–…словно нас сюда специально заманили? — договорила я за неё.

Мы переглянулись, одновременно застыв как по приказу.

— Как думаешь, — одними губами проговорила подруга, — здесь может быть бомба?

— Если здесь бомба, то где тогда Мишка? — стараясь не шевелиться, а лишь водить глазами, ответила я.

— Не знаю, — гулко сглотнула Ниса, её рука дернулась к шее, желая вновь почесать кожу, но замерла на полпути. — Руся его убила? Или его убили те, кто пришел за Русей? Если мы догадались, где она, то и другие могли! Или за нами следили!

— А труп куда дели? — указала я на очевидный недостаток подружкиной теории. — В квартире его нет!

— С собой забрали? — моргнула Ниса, выглядя так, словно её заморозил злой волшебник.

— А смысл? По городу с трупом особо не погуляешь. Мертвый мужик слишком заметная ноша, да и вонять очень быстро начинает! И почему мы не шевелимся?! — не выдержав, всплеснула я руками и шумно выдохнула.

— Потому что мы боимся, что здесь бомба, — пискнула Ниса, удерживая руку приподнятой.

— Если бы здесь была бомба, то она бы взорвалась сразу, как только мы вошли. Её бы активировал тот, кого оставили следить за квартирой, — я подошла к велотренажеру и приподняла спортивные штаны, пояс которых был еще влажный, пропитанный потом. Кому бы они не принадлежали, в них совсем недавно интенсивно занимались спортом. — Сами собой взрываются только те устройства, у которых установлен таймер, но их действию никак не помешает отсутствие движения с нашей стороны.

Едва договорив, я осознала — нет никаких гарантий, что в квартире не установили именно такую бомбу, отсчитывающую в обратном порядке оставшиеся нам секунды жизни.

— Пошли-ка отсюда, — взлетевшим к потолку тонким голосом предложила Ниса. — Всё равно мы здесь вряд ли что-то найдем, а мне как-то очень неспокойно.

— Да, — быстро согласилась я. — Пойдем.

И мы торопливо направились к выходу. Тихо, словно две мышки, выскользнули из квартиры. Я на всякий случай плотно притворила створку и кивнула подруге в сторону площадки с лифтами.

— Давай на этот раз без забегов по ступенькам.

Но стоило нам приблизиться к пассажирской кабине, как сразу вскрылась причина, почему подъемный механизм не желал спускаться на первый этаж.