Попутчик. Внутренности и внешности Бразилии

Георгий Стенкин

Когда я ещё смогу стать попутчиком своему папе? ЛЕС созидал. Творил обыкновенные нагромождения деревьев, от мелких, совсем юных побегов на пустотах, до гигантских ограждений от солнца, взглядов и случайных проникновений в свой мир. Вылеплял фантасмагории переплетений лиан, кустов и прочей ползучей мозаики своего живого холста. Что-то было лишь фоном, грунтовкой, что-то становилось задним планом, какие-то части уходили в перспективу или расплывались в своей странности отсутствием резкости.

Супермаркет

*С деньгами — всё-таки лучше, чем без денег, когда они нужны…

*Звучит современный «латинос». Картинки цивилизации и туземского быта…

Нам нужно было отблагодарить за гостеприимство индейцев. Папа сказал, что лучше всего будет что-то купить такое, в чём они действительно нуждаются.

— Купить?

Невольно вырвалось у меня.

— А где мы тут, в этих чащобах найдём магазин, пусть даже самый завалящий?

Папа посмотрел на меня, как смотрел когда-то в моём детстве. Как на человека, который не понимает что говорит, но и не может понять в силу своего возраста, особенностей…

И ответил:

— Ты забываешь, сын. Что ты — теперь «Попутчик», и волен распоряжаться своей реальностью так, как тебе заблагорассудится. Наверное, ты ещё не научился «использовать» в достижении своих целей «другие реальности». Но я тебе помогу. Мы — тебе поможем.

Мы — это как я понимаю, он (мой папа), «Проходящий» (его местный друг — «Пятница», и…

Конечно же — Лес.

Как-то я начинаю уж больно доверять — этому Лесу. По рекомендации своего отца, конечно. Но всё-таки. Не могут быть возможности этого монстра южноамериканской флоры и фауны — столь безграничны. Как бы далеко не распространялась моя фантазия и способность верить в реальность мистических проявлений «иных реальностей».

Но это — уже чересчур.

Сейчас пойдём в Супермаркет Амазонского Леса!

Интересно, а какая там валюта? Не придётся ли платить собственными…

Волосами? Частями тела? Мыслями? Убеждениями?

Брр…

…

Всё оказалось гораздо проще.

Мы сели втроём вокруг небольшого костра и папа попросил меня рассказать о современных магазинах, лучше — с широким ассортиментом, чтобы нам не ходить по нескольким.

Я начал рассказывать, «Проходящий» стал отбивать какой-то ритм на подхваченном с земли обломке ветки, а папа…

Казалось, что он к чему-то прислушивается. Прищурился и весь собрался, сгорбился…

Пролетела птица «жапин». Мне вдруг вспомнилось, что так назывался журнал, где-то в Бразилии. Точно — эта птица славилась своей болтливостью и суетливостью.

Что-то вроде сороки.

Сорока на хвосте принесла…

И в этот самый момент, когда моё внимание было отвлечено наблюдением за птицей и копанием в воспоминаниях о сорочьих повадках. Именно в этот момент — что-то неуловимо изменилось в окружающих нас джунглях. Совсем чуть-чуть.

Странно. Джунгли — почти везде одинаковые, за исключением районов прилегающих к реке, или к горам, окультуренных и совсем диких. А тут…

Что же изменилось? Я не мог уловить. Поэтому, я вопросительно посмотрел на папу.

А он…

Он встал и сказал:

— Ну вот. Пора идти.

Мы прошли метров триста четыреста, и вышли на дорогу. Обыкновенную асфальтовую дорогу. По которой — разухабисто катил небольшой фургончик.

Удивительно, но он ехал именно в город, и именно в тот район, где располагался огромный супермаркет.

А как город-то называется? Потом хоть посмотрю на карте…

…

Мы все втроём, выглядели — как индейцы. Ну, «Проходящий» и был индейцем.

Причёска. Загар. Обмазаны грязью от москитов. Полуголые. Я, так вообще — в одних трусах, которые за дни моего присутствия в деревне, стали выглядеть почти как набедренная повязка.

А магазин — был весь из стекла и хрома. Аквариум с золотыми рыбками. Мне было ужасно неудобно, но папа шёл впереди, а «Проходящий» — почти что наступал мне на пятки. Что оставалось делать?

Мы вошли в магазин.

Если описать немую сцену и выражение лиц у охранников в белых рубашках, с дубинками за поясом, и чёрных брюках, многозначительную реакцию остальных посетителей и враз смолкший гул, то сказав — что мы произвели фурор, это значит — ничего не сказать.

Ближайшие охранники уже двинулись в нашем направлении, когда папа — вытянув в их направлении руку с жестом: «остановитесь», произнёс на чистом немецком языке:

— Нам нужно совершить покупки. Вы принимаете карты Visa?

…

Мы купили ручную кофемолку, 10 наборов стальных иголок и 15 наборов снастей для речной рыбалки. Несколько отрезов тканей, фетровую шляпу для Карбадосу, 20 медицинских аптечек.

1820 реалов. Хм. Это сколько — в долларах? Примерно — 700? Нормально.

Как здорово, что я когда-то побеспокоился сделать отцу эту банковскую карту.

Вот и думай, после того эффекта — смены напряжения на лицах обслуживающего персонала и продавцов, на улыбки по целому лицу, когда золотая Visa — не подвела и энергично застучал принтер кассового аппарата. Встречают — по одёжке, а провожают — по платежеспособности. Да.

Как они бедные суетились, упаковывая нам наши покупки. Два раза, папа отвергал их усилия запаковать в бумагу, коробки и пакеты. Тогда — они принесли холщовый мешок, видимо — почтовый. «Проходящий» заулыбался и мой папа — одобрительно кивнул суетящимся продавцам.

Ведь «Проходящему» предстояло ещё вернуться в деревню, раздать там подарки от нас.

А нам — нужно было идти дальше. До сезона дождей оставалось совсем немного времени, и мы должны были успеть…