Корпорация Глитферда

Георгий Михайлович Крутов (2023)

Человек — совершенно уникальное, но абсолютно несовершенное существо, подверженное порокам и мыслям. Именно это и проявляется в человеческом факторе. А можно ли от него избавиться? Можно ли заменить человека на его рабочем месте? Даже в 2978 году, когда колонизация солнечной системы идёт полным ходом, этот вопрос остаётся открытым. Главный герой книги — новый работник сервиса по ремонту космолётов, расположенного на Ганимеде и принадлежащего корпорации Глитферда. Он впервые в космосе, ему предстоит знакомство с новыми людьми, профессией и особенностями жизни в совсем новых условиях. И он узнаёт о том, что их хотят заменить на роботов. А нужно ли это? может ли робот полностью заменить человека на его рабочем месте? А главное, какой в этом может быть смысл?

Глава 4

Я спустился на 3-й этаж и подошёл к номеру Игла. Он как раз недавно вошёл и собирался идти в душ.

— Игл, тебе можно довериться с одной идеей?

— Э-э. Хорошо.

— Но это секрет.

— Хорошо, но давай так. Ты скажешь, о чём идёт речь, я приму душ, вернусь, и мы это обсудим. У меня тоже есть идея и после душа сначала её скажу я.

— Ок.

— Так, вкратце, о чём твоя идея?

— Шкаф с неограниченным запасом конопли! — выпалил я.

— Тогда тем более, сначала я, — сказал Игл и с пакетиком пошёл в душ.

Я остался в комнате Игла. Она не сильно отличалась от моей. Разве что стоял пылесос, а такие же, как и у меня, обои, только оранжевого цвета, над его кроватью прикрывал ковёр. Над соседской пустующей кроватью был сделан грубый стеллаж, до потолка заваленный всякой фигнёй. У него ещё был стол с ноутбуком и колонками.

Спустя 15 минут вошёл посвежевший хозяин комнаты.

— Итак, смотри, — начал он, — ты в профсоюз уже ходил?

— Нет.

— Ты знаешь, что тебе положена ученическая пайка? Так что пошли к Ядвигу и разъясним ему всё.

— Хорошо. А мою идею выслушать готов? — спросил я.

— Давай.

— Не спрашивай, как, сам не знаю, но я нашёл у себя семена конопли. Я хочу превратить свой шкаф в гроубокс. Мне нужны свет, фольга, провода, вентилятор.

— И? — протянул Игл.

— И через 3–4 месяца у нас будет запасец.

— Хм… звучит заманчиво.

— Только это секрет. В подвале я нашел кое-что. Световую панель. Но чтобы её снять, понадобится ключ на тринадцать.

— Уверен, что надо снять? Понимаешь, в корпорации Глитферда, если тебя засекут или сдадут, ты вылетаешь за купол. Тебя увольняют, и ты выживаешь один в городе как можешь. Найдёшь работу — хорошо, можешь снять жильё. А бомжу там верная смерть. Поэтому, если что-то свистнуть, ты должен быть уверен, что её ещё долго не хватятся. Минимум три месяца. Тогда информация с камер обновляется.

— Ну, мне кажется, что там редко кто бывает.

— Ладно, это решим. Пошли скорее к Ядвигу, — сказал Игл.

Ядвиг оказался смуглым, скуластым и жилистым эльфом с орочьими чертами и сросшейся бровью. Он встретил нас в накрахмаленном плюшевом халате сине-зелёного цвета и намазанным кремом лицом. Практически квадратная челюсть и крючковатый нос не вязались с его длинной тонкой шеей.

— Чего тебе, Игл? — заговорил Ядвиг томным голосом.

Игл разъяснил ему, что он хочет, чтобы мне выдали мою наркоманскую порцию, и профсоюзник повернулся ко мне.

— А до понедельника вы никак не можете подождать? Я вообще-то собираюсь. Может быть, вы пойдете в задницу? Мой рабочий день давно закончился, — Таким голосом, как у Ядвига, соблазняют на секс, и поэтому просьба идти в задницу звучала, как непристойное предложение. Я краснел, сдерживая улыбку. Видя это, Игл ответил за меня:

— В понедельник его паек спишут и выпишут новый. Что я, не знаю, что ли? Давай, одевай свою задницу, в которую послал, и пойдём. Мы потом с тобой рассчитаемся гарантийкой.

Ядвиг выдохнул и согласился. Зайдя в комнату и натянув штаны с рубашкой в рюшечках, он повёл нас по коридору к лифту. Мы прошли в рабочее здание и спустились на два этажа вниз. Ядвиг открыл дверь кабинета с надписью «ПРОФСОЮЗ И ТРЕБОВАНИЯ». Я вошёл вместе с ним, а Игл остался в коридоре. Профсоюзник включил ноутбук, стоявший на столе, и отсканировал мой пропуск. Потом он повернулся к сейфу, и тот с щелчком открылся.

— Тебе как? Коноплю или Велзикалин?

— Коноплю, конечно. Сколько там веса? — спросил я.

— Один грамм. Гашиш или соцветие?

— Ну, давай хэшем.

— Это что? Гашиш?

— Да. Ша, погоди, — сказал я и высунул голову в дверь. — Игл, а что лучше — хэш или трава?

— Спроси, а хэш местный или привозной?

— Ядвиг, а хэш местный или привозной?

— И тот, и другой говно, по отзывам.

— И тот, и другой говно, по отзывам, — повторил я сказанное Иглу. В этом не было нужды, он и так всё слышал. — Давай тогда травой, Ядвиг.

Профсоюзник отмерил один грамм и протянув его мне, потребовал росписи в журнале. Я расписался, и мы с пошли обратно. Мы с Иглом шли в его номер, обсуждая по дороге, как мы поступим.

— Бли-ин, — говорил он, вертя пакетик, — надо было хэшем брать. Его делить удобнее.

— У меня есть душистый табак для папирос, я могу сделать его немного больше. Она вообще как? — сказал я, вытаскивая свой кисет.

— Она? Да хорошая. Через что курить будем? У меня есть трубка.

— Я могу свернуть нам пару папирос.

— Ладно, давай в номере разберёмся, — закончил Игл.

Мы пришли в номер и выложили на стол кто чем богат. Пакетик с травой, мультитул, кисет с набором папирос, самодельная трубка из сломанной головки от ключа, жестяного колпачка от болта, трубки от стеллажа и пластикового наконечника. Я осмотрел трубку. Игл пренебрегал её чисткой.

— А есть у тебя ещё такой же колпачок, как этот? — спросил я у Игла, указывая на его трубку.

— Болтовой-то? Да. В тумбочке лежит. А что?

— Сейчас сделаю водяного, — сказал я и выскочил в коридор.

Вся станция пила воду только из бутылок. Это была проверенная и аккредитованная вода. Пустые бутылки складывались в коридоре в специальное место. Оттуда старшие по этажу, как, например, Адонис на моём, собирали их, а полные ставили рядом. Я взял две пустые бутылки на один и два литра. Придя в номер, я разрезал бутылки для водяного и вставил колпачок в горлышко.

— А как курить? — спросил Игл.

— Ты не знаешь? — округлил я глаза в ответ, — давай покажу. В большую без горлышка наливаем воду, а маленькую без дна вставляем сюда. Ща покажу.

Я высыпал содержимое пакетика на стол и разделил на две части. Большую «половину» я разделил ещё на две части, из которых большую убрал к себе, другую отдал Иглу. Оставшуюся часть я раскрошил и добавил немого табака. Потом сделал себе «водную процедуру» и пригласил своего друга последовать моему примеру.

— Вот бутылку когда поднял, на том же уровне её и держишь. А потом из горлышка тянешь, пока вода хлёбать не начнёт, — разъяснял я Иглу, как пользоваться аппаратом. Мы сделали по три водных.

— Что это за сорт? Он, наверное, медицинский. Но это точно не «Mazar» и не «The Doors», не «Gagarin» и не «Brain», — начал умничать я, — это, скорее всего, какая-нибудь херлитрава. Самая дешевая из допущенных министерством. И ТГК в неё процентов пятнадцать. А ты говоришь, местный гашиш. Его тут где-то производят?

— Да. В городе. Там есть агростанция.

— Значит, в городе можно что-то купить?

— Да, можно. Но там дорого, и то же самое.

— А лампы и фольгу?

— Не знаю, но думаю, там это всё есть. Но на территорию корпорации Глитферда просто так что-то внести нельзя. Только по согласованию. Более пяти грамм включительно вносить нельзя. Штраф.

— А наркоману ведь можно без ограничения веса, — удивился я.

— Это основной закон, а это распорядок и безопасность станции, так что они исключение не делают никому.

— Я пока ничего вносить не собираюсь. Только то, что мне нужно для шкафа.

— А ты уже когда-нибудь растил сам?

— Конечно! Как-то на Земле меня заморочил один парень, мы с ним вместе работали, я собрал шкаф и растил несколько лет.

— А он чего? — спросил Игл.

— А он тоже что-то пробовал, но у него не получилось. Не, конечно, один раз получилось, но и то фигня.

— А ты чего? — снова спросил Игл.

— А я что? Я вырастил «LSD», «Lambo», «Jimmy Hendrix» и «AK-47».

— А он чего? — снова спросил Игл.

— Вольтом тогда ходил, — мол, и он может растить.

— А ты чего? — опять спросил меня Игл. Мы переглянулись и рассмеялись. Ржали минут пятнадцать, как мне показалось. Я всегда плохо ориентировался во времени.

— Ты уже сделал аккаунт в мусоре? Установил приложение в таблетку?

— Таблетку? — переспросил я.

— Таблет. Так называется планшет. Ты разве не прочитал его название на коробке?

— Как-то не обратил внимания. Да, установил, но ещё не разбирался.

— Оно раньше мне музыку подкидывало классную. Но я покопался в настройках и случайно отключил эту функцию. Можно, я покопаюсь в твоих настройках, чтобы понять, что не так?

— Я не брал с собой таблет.

— Послушай вот это, — Игл включил песню.

Первые тяжелые аккорды наиграли смутно знакомую мелодию. Влившиеся к гитаре тарелки, а затем и барабаны приковали моё внимание к композиции, а в следующем квадрате вступления, бас-гитара гудящим железнодорожным составом въехала мне в уши.

— Нравится? — спросил Игл. — это Deep Purple, «Smoke In The Water».

— Дым над водой? Звучит, как курить через водный. Мне кажется, так и была написана эта песня. — предположил я, — смотри, приподнимаем бутылку, и у нас дым над водой.

— А зажигалка — это огонь в небесах, — добавил Игл.

— Да, всё сходится. Включи песню заново.

Игл включил.

— Вот, смотри: первым дунул гитарист, потом второй, теперь барабанщик.

— А басиста торкнуло позже всех, — засмеялся Игл.

Игл подошёл к тумбочке и вытащил оттуда карманный набор ключей. Каждый ключик легко мог поместиться в ладони, но их можно было зацеплять один за другой, и длина нужного ключа увеличивалась.

— Ты говорил, тебе нужен тринадцать или четырнадцать? У меня есть такой ключ. Если надо идти добывать свет, то пошли сейчас.

— Ты со мной? — обрадовался я

— Конечно.

Мы вышли с ним в коридор и пошли в сторону лифта.

— Сейчас уже полночь. Котельщики уснут, — рассуждал Игл, — Сарфо, я думаю, тоже. Он живёт там же. Эти двое, которых ты видел, его соседи. Кыгылбей и Вишну. Ну их там как-то по-другому зовут, не помню. У них свой ректификатор. Его старик сам делал. Подожди! У меня идея!

Игл остановился посреди коридора и тут же постучался в соседнюю дверь. Через минуту она открылась. На пороге стоял Вэрдэн.

— Дай пива, а, — сказал ему Игл.

Вэрдэн вернулся в номер, но через минуту появился с бутылкой пива «Voks».

— Держи, — буркнул он, — дам только одну. Сто раз говорил, чтобы спонтанно не заваливался, — бормотал электрик, скрываясь за дверью.

Игл открыл бутылку и, сделав добрый глоток, протянул её мне. Пиво было откровенно так себе: дешевый, светлый лагер, который на Земле всегда можно было найти в любом сетевом магазине, по самой приемлемой цене. Я вдруг задумался о том, не чудо ли, что в космосе вообще можно достать этот пенный напиток?

— А откуда у него пиво? — спросил я у своего друга, когда мы зашли в лифт и поехали вниз.

— Вэрдэн алкаш. Им по профсоюзной линии положено две бутылки водки в неделю или шестнадцать бутылок пива.

— По две бутылки в день и три в выходные, — рассчитал я. Мы с Иглом спустились на лифте и шли по коридору первого этажа.

— Вэрдэн живёт вдвоём с Рыжим. Это тоже электрик, но с ЗИЛа. Он тоже алкаш. Они договорились, что с Вэрдэна пиво, а с Рыжего водка.

— А кто у нас ещё алкаши?

— Вольт и Сарфо. Вообще алкашей по порокам не так уж и много, но тех, кто выпить не дурак, просто пруд пруди. Килюс рассказывал, что раньше из города алкоголь ящиками возили, но потом корпорация Глитферда сильно ограничила ввоз алкоголя и наркотиков на станцию. Нельзя ввозить больше недельной нормы.

— Несправедливо.

— Может, и несправедливо, но Килюс рассказывал, что это случилось после того, как три сотрудника напились и устроили драку. Сперва между собой, потом со всеми, кто был вокруг.

— И что с ними потом сделали?

— Уволили всех, кто дрался.

— Даже тех, кто не начинал?

— В корпорации Глитферда не разбираются. Участвовал в драке — уволен без разговоров.

— Наверное, тяжело работать с теми алкашами, которые выпьют все за один-два дня, а потом ходят пять дней злые, — сказал я, когда мы шли по коридору первого этажа. — Слушай, а что получают развратники?

— Им дают, какие просят, игрушки и ключ от порносайта. А также бесплатная порно онлайн-игра в номере. Их по ней сразу легко определить. У каждого развратника в номере, где люстра, свисают три клеммы с подключённым проводом. А ещё им выдают резиновую куклу! Моют её по желанию.

— Вздрочнуть неподмытой куклой в выходной — и вот уж жизнь удалась, — засмеялся я.

— Ты о чём?

— Да ни о чём. Мне всё это смешно.

— Так шутить не толерантно.

— Мне можно, я демисексуал. Кстати в наш век толерантности это очень удобно.

Игл замолчал. Наверное, он переваривал информацию. Или искал в голове определение слова демисексуал.

— Вообще, развратники имеют неограниченное время для своих утех, — продолжил Игл. — Им во время работы можно неограниченное количество раз ходить в кабинки для мастурбации. И при этом без штрафов для себя. Чаще всего они кооперируются между собой и компаниями проводят время. И они рады всем знакомым. Там есть классные тёлки.

Я понимающе покивал головой, успев заметить, что на станции женщины были, но значительно меньше, чем мужчин.

— А азартники?

— Те ходят в казино, делают ставки в киберспорте, пока играют игроманы, им выдают по два пива на день игры. Они единственные, кто может выиграть дополнительный выходной.

— Вот смотри, я заходил здесь, — сказал я, указывая на дверь.

Мы спустились вниз к решётчатой двери с большим лазом между лестничными проёмами. Игл улыбнулся.

— Ну, пойдём, покажешь, как сюда можно попасть, — сказал он.

Протиснувшись между пролётами, мы пошли вниз.

— Игл, а почему тебя Парвус Индейцем зовёт?

— Он просто от кого-то услышал, что у меня индейское имя. Вот я и стал Индеец.

— Смотри, где вот эти трубы, тут сейчас тряпка будет, которая на меня сверху упала.

— Чего?

Только сейчас понял, что мой друг ещё не знает о моих приключениях, и пока мы спускались, вкратце рассказал ему о сегодняшнем дне. Он сдерживал смех сколько мог. А когда мы дошли до двери с наружными петлями, его прорвало. Игл комкал в руках простыню, пока я отвинчивал петлю и старался утихомириться. Успокоившись, он достал две сигареты и протянул одну мне.

— А почему ты решил идти именно здесь? — спросил меня он.

— А где ещё можно было?

— Не знаю. Просто интересно, как ты отважился найти этот вход? В первую рабочую неделю.

— Не знаю. Как-то шкаф ведь надо собрать? Тогда у меня будет прекрасный досуг. Да и потом, — я серьёзно взглянул в глаза Индейца, — для меня просто спуститься вниз — это слишком легко.

Мы засмеялись. Докурив, мы тихо вошли внутрь. Трава уже спустила, и мне было комфортно. В коридоре стояла тишина. Дверь в каморку была открыта и в ней горел свет. Я крался вдоль тёмной стены, Игл следом. Дойдя до двери, мы посмотрели внутрь. С момента моего последнего визита картина в комнате практически не поменялась. Оба котельщика спали, сидя за столом, здоровым пьяным сном. Только бутылка на столе была другой. Но тоже опорожнённая. Весь стол был завален каким-то золотистым порошком и пакетиками. Игл вошёл внутрь и взял со стола несколько штук. Я зашел следом, и он передал пакетики мне, шепнув: «Убери к себе куда-нибудь». Распихав пакетики по карманам, я осмотрелся. Сарфо спал лицом к стене на нижнем ярусе кровати, стоящей слева от стола. За ней был проход в глубь комнаты. Она была огромной.

Мы вышли из котельной комнаты и пошли в холл. Взяв у него ключ, я встал на трубы и начал откручивать световую панель. Кажется, мы с Иглом забыли, что нужно быть осторожными, потому что шутили, смеялись, да и вообще, создаваемого нами шума вполне хватало, чтобы разбудить призрака Балрога из преданий. Гайки шли туго, но всё же откручивались. Когда я уже открутил последнюю гайку и откусывал провода Игл дернул меня за штанину и прошептал:

— Голоса. Точнее, голос.

Я увеличил громкость слуховых аппаратов.

— Точнее, звук, — прошептал я в ответ. — Похоже, кого-то тошнит.

Я спрыгнул с панелью на пол. Мы выглянули в коридор. Из открытой двери каморки полз на четвереньках «асфальтовый кочегар», издавая ужасные рыгающие звуки. Он дополз до труб и его вырвало. В дверном проеме медленно, как зомби, показался второй «кочегар». Он стоял, покачиваясь, и смотрел на собутыльника, блюющего под трубы.

Тут Игл взял меня за руку, другой быстро накинул на нас пододеяльник. Когда я пришел в себя, то уже несся по коридору вслед за ним. Одной рукой я держал панель, в другую вцепился мой друг. Всё, что мне оставалось, — это бежать и смотреть вниз, чтобы не наступить на ногу Игла, который с недюжинной силой тащил меня вперёд и выл из-под нашего одеяния.

Перед моими глазами мелькали ноги, пол, какая-то лужа. Вот нога Игла на неё наступает. Брызги. Мы бежим. Притормаживаем. Мелькает дверь и порог. Игл отпустил мою руку и сбросил пододеяльник.

— Завинчивай петлю скорее, — тяжело дыша промолвил он.

Отдав панель Иглу, я принялся за работу и сказал:

— Что это было? На хрена так? Нельзя было подождать, когда они уйдут обратно?

— Хэ, — улыбнулся Игл, — это же твоя идея с привидением. Смотри, сработала второй раз.

— Да почему нельзя было подождать?

— Да ну… Это может быть очень надолго.

— А ты Сарфо не видел?

— Не. А ты?

— Я только ноги видел.

— Скорее всего, он просто лежал и спал, — предположил Индеец.

— Ты, кстати, в блевотину наступил, — полушёпотом сказал я.

— Вот дерьмо! — одновременно взвыл и рассмеялся мой друг, — надо вытереть. Он принялся вытирать ботинки простынёй. — Дерьмо, простыня мокрая уже.

— Только тихо, пожалуйста — шикнул ему я, продолжая завинчивать петлю. Сердце бешено стучало. Я старался работать тихо, и включил слуховые аппараты на полную. За дверью не было ничего слышно. Потом до меня дошло: куда им сейчас гнаться за нами в таком состоянии? Эта мысль меня немного успокоила.

— Прикинь, если Сарфо не спал в этот момент, — начал я, когда мы пошли вверх по лестнице, — перед ним картина: один блюёт в коридоре под трубы, второй стоит в дверях. И тут еще призрак между ними, такой «у-у-у-у» пролетает. Совсем дурдом, скажет, наверное.

Игл, смеясь, убрал простыню обратно за трубы, и достал из кармана легкую вместительную сумку.

Мы поднялись на первый этаж и пошли к лифту.

— Слушай Игл, а почему на первом этаже так тихо?

— А он практически никем не заселён. На нем всегда очень душно, и люди от этих номеров всегда отказываются. Вроде как тут вентиляция плохая. Здесь живёт-то человека два-три. Основная масса начинается с третьего этажа.

Мы поднялись на пятый этаж и сразу направились ко мне. Мимо нас прошла пара человек, совсем не обративших на нас внимание. А мы на них. Лишь зайдя внутрь номера, мы с ним рассмеялись. Я выложил пакетики, сунутые мне Иглом в котельной, на пустую кровать.

— А что это за фигня? — спросил я у своего друга.

— Пивной концентрат. Это как сухое молоко, только пиво. Тёмно-серый порошок — темное пиво, жёлтый — светлое. Пакет на три литра — крепкое, а на четыре — моча. В целом оно невкусное. Вэрдэн знает, как его готовить хорошо, а у меня не очень получается. Откуда у котельщиков оно? Уже год как его в столовой не продают.

Я повертел пакетик в руках и попытался прочитать, что на нем написано.

«Компания «Штанген и Циркуль. Два пивовара» представляет вам великолепный концентрат пивного порошка. Просто добавьте воды и пейте пиво, когда вам угодно. Бла-бла-бла… пивной концентрат… ля-ля-ля… Способ приготовления: для получения напитка крепостью 6,7 градуса разведите пакетик с водой в соотношении 1:40, крепостью 4,1 градуса в соотношении 1:50. Пейте охлаждённым. Масса нетто семьдесят пять граммов».

— Понятно. Это хорошая штука, наверное, — сказал я.

— Это неплохая валюта здесь, — сказал Игл, — только не свети ими. Ты только появился на станции, а уже разжился дефицитом. Так что молчок. О, я пару пакетиков заберу, а остальным ты сам распоряжайся. Думаю, они тебе пригодятся.

Он забрал себе три пакета светлого пивного концентрата.

— Ну что, ещё по одной, и спать?

— Да ну в жопу. Хватит с меня на сегодня приключений. Я боюсь, как бы меня завтра за купол не выкинули.

— Да не переживай, камеры смотрят только когда что-то случилось и есть заявление. А эти двое пьянчуг наверняка не поняли, что происходит, — успокоил меня Игл.

Я свернул нам по папиросе, мы покурили, и он ушёл. Я осмотрел свою одежду и чертыхнулся. Одна штанина была забрызгана блевотиной и была мокрой. Всё в стирку. Переодевшись в домашнюю робу, я протер панель от пыли и убрал её под нижнюю полку шкафа. Я побаивался обыска и искренне надеялся, что Индеец знал, что делал. Потом сходил в душ и просто улегся спать.