Образование в станице Митякинской и Тарасовском районе. История родного края

Геннадий Коваленко

Вниманию читателей предлагается книга по истории народного образования в юрте станицы Митякинской и Тарасовском районе с начала 18 века до середины 20 века. Здесь вы, читатель, сможете узнать о появлении первых образовательных учреждений и их эволюции. О первых преподавателях нашей малой родины. А также о том, как и чему учили наших предков.

© Геннадий Коваленко, 2018

ISBN 978-5-4493-5972-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Народное образование в юрте станицы Митякинской и Тарасовском районе

Вступление

Вниманию читателей предлагается книга по истории народного образования в юрте станице Митякинской и Тарасовском районе. Эта тема, как и многие другие темы по истории нашего края совершенно не изучена и является своеобразной террой инкогнитой. Попробуем приоткрыт завесу этой тайны.

До начала 18 века на Дону и в станице Митякинской практически не было грамотных людей и собственно самой системы образования как таковой. Что крайне затрудняло как управление Донским войском, так и его экономическое развитие. В результате чего войсковая старшина и богатые казаки отправляли своих сыновей для учёбы в Москву и русские украинные города. Или отдавали их на обучение местным священникам.

Ещё одним способом увеличить число грамотных людей в Донском войске, было привлечение их из России, обещанием хорошего жалованья и вольной жизни.

Впрочем, ни один из этих способов повышения грамотности не решал проблемы в целом и затруднял, как и прежде, военно-административную деятельность Донского войска. Чтобы её решить, требовалось создать собственную систему образования на Дону. О том как эта система образования развивалась, вы узнаете из этой книги.

К сожалению, попытка найти дополнительный материал по народному образованию в юрте станицы Митякинской и Тарасовского района путём обращения к директорам школ через РАЙОНО, не увенчалась успехом. Единственным, кто любезно предоставил материалы по Красновской средней школе оказался директор Красновской средней школы Юрий Васильевич Воликов. В связи с чем, автор выражает ему искреннюю благодарность.

краткая История образования в митякинском юрте в 18 — 19 веке

В начале 18 века в станице Митякинской, насчитывающей 353 казака, грамотных не было вообще, включая станичного атамана Семёна Иванова. Читатель может задаться вопросом, откуда это известно? Вопрос справедливый. Ответ на него можно найти в Крестоприводной книге от 1718 года. Фактическая измена наследника русского престола Алексея Петровича и бегства его в Австрию, вынудила царя Петра издать Манифест от 3 февраля 1718 года о лишении его всех прав наследства. Новым наследником царь провозгласил своего младшего сына, 3 летнего Петра Петровича. Для того, что бы избежать возможной смуты из-за престолонаследия, Пётр 1 указал привести всех подданных к присяге новому наследнику и целованию креста. Для проведения присяги на Дон был отправлен стольник Михаил Трегубов. Которому, в Москве дали подробную инструкцию и бланки отпечатанного в Москве 3 февраля 1718 года «Клятвенного обещания». Бланки были двух видов — напечатанные полууставом на церковно-славянском языке и введённым Петром 1 гражданским шрифтом. Имена записывались на бланках и вносились в так называемую «именную» или «Крестоприводную» книгу.

Каждый казак, целуя крест на верность новому наследнику должен был поставить свою подпись под текстом присяги. Однако, при внимательном рассмотрении списков присягнувших казаков, мы увидим всего три подписи, принадлежавшие митякинским священникам Якову Ефимову, Василию Леонтиеву, и дьячку Семёну Иванову. Которые и ставили подписи за неграмотных казаков. Приведём в качестве примера один из таких списков: «Сего ж 1718 — го майя в 7 день обещание по Донцу Митякинской станицы казаков Атаман Семион Иванов, Карней Самойлов, Панкрат Григорьев, Леон Афанасьев, Панкрат Трафимов, Аким Карнеев, Данила Тимофеев, Иван Фёдоров, Кандратей Дементьев, Моисей Васильев, Ипат Фёдоров, Лукьян Артёмов, Свирид Чюпагин, Осип Антонов, Никита Силиванов Тит Яковлев, Василей Васильев, Ларион Селиверстов, Федот Иванов, Фатей Чупахин у присяги были Крест и Евангелие целовали, а вместо оных казаков той же станицы поп Яков Ефимов по их велению руку приложил понеже, они грамоте не умеют».

Отсутствие грамотных казаков создавало большие неудобства при сношениях, как с другими станицами, так и с Войском Донским. По всей видимости, богатые казаки станицы Митякинской отдавали своих сыновей для обучения грамоте местным священникам. Кроме этого, возвращаясь из Москвы на Дон, казачьи посольства — зимовые станицы обещали грамотным людям на Дону, в Войске большие деньги.

Так в 1735 году в Военной коллегии стало известно о том, что писарем станицы Митякинской является бывший солдат Степан Мишустин, ушедший вместе с казаками на Дон в 1705 году. По всей видимости, Мишустина, уйти с собой подговорили казаки, так как в Войске был огромный дефицит грамотных людей, пообещав тому не пыльную должность писаря. Но впоследствии, по какой-то причине, это стало известно в Военной коллегии. Было проведено следствие, и дело дошло до самой императрицы Анны Иоанновны. Так как Мишустин ушёл с казаками до указа 1710 года, она указала оставить его в Войске Донском писарем ст. Митякинкой:

«Божиею милостию, мы, Анна, императрица и самодержица Всероссийская, и протчая, и протчая, и протчая. На Дон в нижние и верхние юрты, нашим атаманом и казаком и всему нашему Войску Донскому. Минувшего генваря 31 дня, по нашему императорского величества указу, государственная наша Военная коллегия, по отписке вашей, приказали: имеющемуся у вас, в Войске Донском, в Митякинской станице писарю Степану Мишустину (которой в прошлом 703 году взят был из однодворцев в солдаты и, служа в солдатах два года, в 705 году свезён на Дон казаками и определён в оную станицу в писари, быть в том Войске по прежнему, понеже он, Мишустин, на Дон сошёл до 710 года, да и для того, что в вышеписанной отписке показано, что он и дети его обретаются в службе и бывали во многих походах, и ныне сын его Фёдор служит в польском корпусе. И как вы сию нашу, императорского величества, грамоту получите, и вам учинить о том по сему нашему указу. Писан в Санктпетербурге, февраля 10 дня, 1735 году. №1469». Акты Лишина.

Однако это не решало проблемы, так как правительство строго следило, чтобы к казачьим станицам не приставали беглые люди, сами местные священники с трудом могли читать и писать. А служба казаков на офицерских должностях требовала хотя бы умения читать, писать и считать. То же умение требовалось станичным и хуторским писарям. Первоначально эту проблему решали отправкой молодых казаков для учёбы в Воронеж, Москву, Санкт-Петербург.

Так сохранилась «челобитная донского атамана Михаила Самариша (Самаренина?) о даче государева жалованья сыну его Степке, присланному в Москву для учения», датированная 1676 годом. А в следующем году станичный атаман Поздей Степанов бил челом Царю Государю и великому князю Феодору Алексеевичу: «… в нынешнем государь во oнe году приехали мы к тѳбе великому государю к Москве и со мною приехал сынишко мой Васька и по твоему великого государя указу велено нам ехать назад на Дон и я холоп твой тово сынишка моево Ваську оставляю здесь на Москве за Москвой рекой у Кузмодемьянского священника у Василия Максимова для научения грамоте. Милосердый царь, государь и великий князь Феодор Алексеевич всея Великая и Малая и белая России Самодержец пожалуй меня холопа твоего вели государь челобитье мое записать». (Моек. арх. мин. ин. дел. Донские дела. Связка 10. Картон 32, Ш 17/а, л. 1—3. Карт. 33, №11, л. 26).

В 1785-мъ году разослало по всем верховым станицам войскового приказ атамана Иловайского о мерах по обучению грамоте старшинских и казачьих детей: «всем Войска Донского верховым станицам чрез сыскных отделений начальников на станичных сборах всегда подтверждая велеть, если кто из войсковых, полковых старшин и казаков, приняв то в рассуждение, захочет детей своих научит письму и тем, по справедливости, обязать во всю их жизнь себя благодарить, тому позволяется, по достаткам каждого, или в находящиеся на Дону монастыри, как то: Мигулинский, Кременской, и Усть-Медведицкий, отдавать, о чем во оные дать и дано знать, или держать при каждой станице порядочного и способного учителя, напротиву же, ежели таковых учителей станицами сыскать не могут, то отдавать детей своих священникам, дьяконам и церковникам честного поведения (кто на сие исправен и пожелает обучат), обитающим в каждой станице, с должною заплатою; а особливо известно войску, что в Клетской станице священник Александр Дмитриев держит школу и хорошо детей учит, как словесному, так и скорописному письму, которому отдавать детей своих к обучению грамоты, с заплатою по общему условию каждого, и что по сему произойдет, прислать рапорт».

Но вопреки ожиданию, консервативная казачья среда, приказ войскового атамана де факто проигнорировала. Оживление в отношении народного образования стало особенно заметно в последнее десятилетие 18 столетия и в начал XIX в. Согласно «высокомонаршьей Его Императорского Величества о просвещении народной воле, к славе донского войска и пользе каждого». Выполняя этот указ, в Войске Донском было решено открыть народные училища хотя бы в каждой станице. Исторически сложилось так, что основная тяжесть народного просвещения легла Русскую Православную церковь, которая стала открывать одноклассные и двухклассные церковно-приходские школы.

Как указывалось в «Положении о церковных школах ведомства православного исповедания» (1902), главной задачей всех этих школ являлось «распространение в народе образования в духе православной веры и церкви», утверждение христианской нравственности и сообщение детям необходимых полезных знаний. Важнейшим условием открытия этих училищ было обязательство местных земств, станичных и хуторских общин или других учредителей обеспечить их участком земли, помещением, выделять средства на содержание учителей, на приобретение учебных пособий для учащихся. Министерство же выделяло на содержание этих училищ всего около одной трети общей суммы затрат, однако они подчинялись министерству, дирекции и инспекторам народных училищ.

В каждом одноклассном училище работали один учитель и один законоучитель, а в двухклассном — два учителя и один законоучитель, в некоторых вводились должности помощников учителя. Ими, как правило, были выпускники двухклассных училищ, которых оставляли при школах для подготовки к поступлению в учительскую семинарию. Самым распространенным типом начальной школы в России этого периода были по-прежнему церковно-приходская школа и школы грамоты, находившиеся в ведении Святейшего синода. Они, как и министерские школы, были одноклассными и двухклассными, в первых курс обучения продолжался 3 года, а во вторых — 4 года, в школах грамоты дети обучались 2 года. Последние открывались по инициативе приходских священников или других членов причта и утверждались главой епархии.

Кроме этого, удалось найти информацию об обучении наших земляков в Новочеркасском и Усть-Медведицком Духовных училищах, Новочеркасском и Усть-Медведицком женском епархиальном училище. А так же казаки проходили обучение в Новочеркасском кадетском и юнкерском училище, военно-ремесленных училищах. Информация о них крайне ограничена. Тем не менее она будет размещена в отдельной главе.