Мир в пузыре. Том 4. Иллюзия истины

Геннадий Источник, 2023

То, что знало человечество о сотворении Вселенной, оказалось ложью! Был мир ещё до Большого взрыва. Суть послания Ментала Делакруа обретает глубокий смысл. Семья воссоединилась. Это свершилось, они в безопасности, но всё иллюзорно. Корпорация продолжает двигаться к заветной цели. Они жаждут и двигают мир к сотворению рая обетованного на Земле. Но зачем? Кто такие Хозяева? Кто такие Брифонцы? Кто такие тёмные стражи? И что это за странный голос, молящий о помощи в голове Владислава? Почему, побывавшие на корабле, что упал с небес, умерли? И почему есть один выживший! Кто он? Зачем этот Серый Корпорации?Самопожертвование во имя свободы! Наконец все тайны будут раскрыты, тайны сотворения, тайна Бога!Владислав и Анна столкнулись лицом к лицу с Корпорацией Ментал. Смогут ли они дать отпор?Свобода никогда не может быть дана человеку в полном объеме. У него есть обязанности, которые ограничивают, и в тоже время они делают его человеком. Потому как свобода его иллюзорна…

Глава 2. Эксперимент (часть 3)

— Замечательно, — профессор стал возвращаться.

Вернувшись в верхнюю кабину ангара, Дмитрий махнул головой.

— Чего ты машешь? — раздраженно спросил Рауш, не отрываясь от наблюдений за виртуальными потенциометрами, что позиционировали на мониторах.

— У них всё готово! Я боюсь.

— Успокойся! Сейчас твориться история! И наступает новая…

— Да хватит уже, — обрывая коллегу. — Начинай, давай!

— Закрывайте смотровой шлюз, — сказал Бернард. — По моей команде вы выходите и не раньше. У вас десять минут до полного погружения. После окончания я прошу покинуть ангар, и как можно быстрее. Максимальный уровень гипнотического погружения! Мне нужно полное подчинение сознания!

Дмитрий нашёл несколько кнопок на соседней приборной доске.

— Ну что там Бернард?

— Фильтрую вентиляционные отсеки, — поднося рацию. — Приготовились, пять, четыре, три, два, один. Всё! Можно! Пошли! Пошли! Пошли! — напряженно говорил профессор. — Быстро!

Алексеевич бросил взгляд на соседний монитор с потенциометрами.

— Уровень стабильный, — сказал он.

— Демитрий, открой створки.

— Ты что, с ума сошёл?

— Открой! У нас ещё есть время.

Створки в тот же момент, после манипуляции Пенкина, провернулись на девяносто градусов. Бернард вновь посмотрел на людей в ангаре.

— Эх, было бы их пятьдесят.

— А тебе всё мало? — возмутился Алексеевич.

— Ладно. И так еле-еле нашёл. На каждого человека по одно гипнологу, — вздохнул Бернард. Слава медицине!

— Чёрт. Я надеюсь, у нас всё получится, — тяжело, с волнением в голосе, произнёс Пенкин. — Надеюсь, что гордыня не погубит тебя.

— А почему это только меня? — обернулся Рауш.

— Ну, нас тогда…

— Гордыня, — усмехаясь. — Дмитрий, я тебе уже говорил, что ты не думал. Сколько там ещё?

— Пять минут.

— Прекрасно. Пять минут до новой Эры. ПЯТЬ! — с восторгом выкатывая глаза из своих орбит.

— Бернард, мне не по себе.

— Да ты достал уже!

— Я лишь делюсь с тобой своими мыслями.

— Я ценю это, Демитрий. Мне тоже боязно, но такова встреча с новым и неизведанным. А что если индусы были правы? Что если перед рождением душа человека пролетает через все время и получает информацию обо всём? Но при рождении забывает об этом! Что если мы породим нечто прекрасное? И оно будет или владеть всеми знаниями или я не знаю, — задумчиво говорил Пенкин. — Оно сможешь взять всё из Источника.

— А что если, нам не дано овладеть этими знаниями. Что тогда?

— Тогда это не честно.

— В смысле не честно?

— Со стороны Творца.

— Пятьдесят секунд, — прозвучал синтезированный голос.

— Прекрасно, — произнес Бернард, подходя к створкам.

— Сорок секунд.

— Новая эра через полминуты, я предвкушаю, — с восторгом произнес он. — Вау!

— Тридцать секунд.

— Профессор Пенкин, закрывай створки.

— Есть.

Лопасти схлопнулись.

— Двадцать секунд.

— Извини, Дима, но я волнуюсь!

Бернард сел в кресло и стал слушать.

— Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один.

Оба профессора притаились. Наступила тишина. Экраны потухли.

— Так должно быть? — прошептал Дмитрий.

— Не знаю, — ответил Бернард. — Навер…

— Профессор Рауш, у нас проблема, — обрывая шепот густобрового, прозвучал голос по рации.

— Чёрт! Что такое? Где?

— Снаружи, у нас тут военные.

— Чего? Какие ещё военные. Наши что ли? В чём дело?

— Это Калох, — усмехнулся Дмитрий. — А я говорил тебе, с ним не ссориться.

— Нет, нет, они… — голос перебила автоматная очередь.

— Что? — удивился Бернард.

— Чёрт! — вскочил Пенкин. — Что происходит? Это всё из-за твоего несанкционированного эксперимента. Ты изменил требования протокола!

— Демитрий, заткнись! Они не могут поступить так с нами. Мы ценные сотрудники!

— Всё цену себе не сложишь.

— Да иди ты в жопу!

— Что нам делать теперь?

— Работаем! — вскочил профессор Рауш.

— Работаем? — встревожился коллега.

— Демитрий! Они сейчас поднимутся, — подбегая к двери. — Так, пока она закрыта изнутри, мы продолжаем работать.

— Думаю, эксперимент наш уже прерван. Успокойся.

— Я должен увидеть это, — сказал себе под нос Бернард.

Экраны с видео изображением камер наблюдений включились.

— НЕТ! — прокричал Пенкин. — Вооруженные люди окружают вход.

— Я должен! — продолжал Рауш.

— Смотри на мониторы, Бернард. Они сейчас заработают! У нас не должно быть какого-либо контакта с экспериментом. ПРОТОКОЛ! — повышая голос на коллегу. — Ты что, забыл?

Изображение появилось позади густобрового.

— Ну, хорошо, Демитрий! — сказал коллега, сидя к экрану спиной.

Увидев нечто на экране, Пенкин выпучил глаза, но Рауш не успел развернуться. Внезапно погас свет.

— ЧЁРТ! — занервничал Рауш. — Они вырубили электричество! Что там ты увидел на мониторе? ГОВОРИ! — нервозно повысив голос. — ЧТО!

Сразу же зажглись красные фонари. Бернард поднялся со стула и подошел к створкам.

— Что ты увидел на мониторе? Говори, Демитрий!

— Это была лишь секунда.

— Что ты увидел?

— Они, ну их кто-то отстегнул, но они не сняли маски. И датчики по-прежнему были на них.

— Открой, я должен это увидеть?

— По протоколу этого делать нельзя! Если мы создали коллективное сознание, не факт, что оно не начнет разрастаться. Французы писали, что…

— МАЛО ЛИ, ЧТО ОНИ ПИСАЛИ! — закричал опять густобровый. — Нет. Я должен. ОТКРОЙ!

— Бернард, что с тобой? Ты сам не свой?

— Открой, мать твою, эти створки! — скалясь в сторону Дмитрия.

— Ты сошёл с ума. Оно изолированно экраном. А материал камеры и створок сейчас это единое целое, всё сомкнуто, они не должны иметь разрывов! К тому же все системы обесточены. В таком случаи протокол безопасности гласит: „Следует уничтожить объект!“.

— ТЫ СОШЁЛ С УМА! — прокричал Бернард. — Уничтожить? Только через мой труп! Это моё детище! Моё!

— Мы должны действовать по протоколу! Это единственное, что сейчас работает. Если мы смогли это создать, но сейчас обесточены, мы не сможем удаленно вести контакт и управлять процессом. По протоколу мы должны это уничтожить!

— НЕТ, — Рауш сдвинул дополнительную панель у стены.

— Бернард, перестань!

— Ладно, — вздыхая. — Я уничтожу все в этом ангаре, но мне нужно убедиться, — доставая из кармана пульт с красной кнопкой. — Я должен увидеть это! И после нажму на кнопку, — сказал коллега и опустил руку на запечатанный клапан.

— Вспомогательный клапан для управления затворками? Не нужно Рауш! Это не по протоколу! Прошу тебя! УНИЧТОЖЬ ОБЪЕКТ! — нервничал Алексеевич.

— То, что мы сегодня сделали и так не по протоколу. Я не мог иначе, мне пришлось подменить людей! Этот пульт, всё закончит, — сжимая в руке коробку с единственной кнопкой. — Но, я должен вначале всё увидеть!

— СТОЙ! — прокричал коллега, и автоматная очередь прострелила двери за ним.

Дмитрий на мгновенье бросил взгляд на дверь, и рухнул к полу.

— Что ты делаешь, Бернард? — лежа, прижимаясь к ножке стола.

Учёный вновь вернулся к панели. Сорвав клапан, он вырвал пломбу и открыл крышку, далее следовало вращать ручку. Провернув немного, он заглянул внутрь, и замер на месте.

— Бернард, — стал подползать Пенкин. — Бернард, что там? Чего ты стоишь?

Рауш разжал руку, и пульт вывалился на пол.

— Они смотрят на меня, — прошептал учёный. — Все двадцать пять человек. Они все сорвали ремни и крепления. Как это у них вышло. Скобы из закаленной стали.

— Кто ты? — прозвучал голос в голове Дмитрия, но он звучал так, странно, что вески профессора начали болеть. — Что ты? Ты это я? Или ты часть меня? Что я? Кто я? Я это ты? Или я часть тебя? Почему я не полностью тебя чувствую.

Пенкин подполз ещё ближе к створкам, но оставался ещё на полу. Схватив пульт, он ногой стал отталкивать коллегу. Головные боли нарастали с каждой секундой. Голоса своими вопросами продолжали донимать его. Это было похоже на заевшую пластинку в патефоне³, где звучали одни и те же слова — вопросы.

— Боже! — Алексеевич схватился за голову. — Оно гипнотизирует меня. Чёрт!

В комнату забежали военные, и, взгляд их прошёлся сквозь сворки, они увидели подопытных. Люди в мгновенье остолбенели. Профессор, сжимая пульт с красной кнопкой, перебрался под стол. Он уже плохо, что понимал, голова гудела. Глаза слипались.

— Уничтожить объект! — проскочила мысль в его голове, и он нажал на кнопку.

Сильный огонь вырвался из приоткрытых створок, обжигая лицо Рауша. Учёный стоял не подвижно, пока языки пламени рвали его лицо, оголяя мускулы. А через секунду, они уже сожрали и их, на лице выступали фрагменты черепа. Тело профессора рухнуло на пол, голова его ещё горела. Наступила тишина.

Дмитрий вылез из-за стола и заглянул за створки. Двадцать пять обугленных тел лежали в центре ангара.

— Боже! — произнес учёный. — Как они отстегнули крепления? Я, что убил их? Боже, я убил!

— А! — кричал Пенкин старший. — Я убил их, — по лицу бежали слезы.

— Выводи его, прошу, выводи, — встревожено наблюдал Василий. — Выводи его из сна!

— Хо… Хорошо, — растерялся доктор. — Ты сейчас проснешься, и будешь все помнить. На счёт три ты проснёшься. Один, два, три.

— Боже, — выдохнул Пенкин старший. — Я вспоминаю, — приподнявшись. — Это был эксперимент! — вытирая слезы. — Эксперимент, который многим стоил жизни.

Примечания

3

Патефон — механическое устройство для проигрывания граммофонных пластинок.