Крылья мглы. Камень преткновения

Галина Чередий (2019)

Летти Войт — жестокая социопатка и серийная убийца или девушка с обостренным чувством справедливости и комплексом защитницы слабых духом и телом? Та, что всегда выбирает драться, нежели смиряться. Научится ли она прощать себя и других, способна ли еще и на новую любовь, а не только на постоянную борьбу? И кому выберет открыться ее сердце? Все это можно узнать, только дойдя до завершения этой истории.Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Не знал, что меня можно до такой степени шокировать и выбить из колеи дважды за одни сутки, но все когда-нибудь случается впервые. Свалившаяся мне на башку сумасшедшая букашка, источающая одновременно вибрации своего вида и чего-то абсолютно чуждого, сбивая этим с толку, первым же сокрушительным ударом вышибла из разума все страдашки по поводу истинности-ложности чувств между мной и Летти. А окончательно доделало эту титаническую работу понимание, что ублюдочный ликтор умыкнул мою женщину, пользуясь суматохой и моим сиюминутным отупением перед инстинктом, гласящим: «Самку ранить недопустимо!» А пахла агрессорша, размером с один мой глаз, в который она старательно пыталась ткнуть какой-то зубочисткой, именно как виверна… и в тоже время иначе. Но к хренам все это, когда соперник наложил свои грязные лапищи на мое! МОЕ!!! Никаких сомнений, колебаний, ковыряний в истоках и испытания подлинности того, что мощно всколыхнулось в душе. В теле близкой, как родная кожа, и жесткой, как сталь, красавицы теперь бьется мое сердце, и с каждым новым метром между нами мерзкий вор вытягивал его из меня вместе со всеми потрохами, разрывая нас с Летти. Разделяя то, что неделимо отныне.

Замотав головой, я стряхнул свирепую непонятную пиявку и рванулся с земли, боясь только одного — потерять Войт и ее покойника-похитителя из виду, но липкая мелкая гадость ухитрилась каким-то чудом снова оказаться на ногах и вцепиться в последний момент в мой хвост, нисколько не впечатлившись наличием там смертельно-ядовитого почти для всех шипа, и стала прямо в полете карабкаться по мне, как обезьяна по дереву, осыпая какими-то бессмысленными оскорблениями и колотя по ходу куда придется. Кувыркание и попытки сбить ее крыльями, ухватить зубами ни к чему не привели. Как только я вроде избавлялся от нее, она снова тут же появлялась на мне, но уже в другом месте, не представляю как. Но гори она огнем, мне не до этих фокусов!

Я уже протянул когти, готовый вцепиться в крыло поганого мутанта, собираясь оторвать его к хренам, как этот гад рухнул в ущелье, куда мне не протиснуться. Идиот, куда ты денешься от меня?! Скалы заканчиваются через несколько километров, а за каждую лишнюю секунду, что ты лапал мое, я с тебя по дополнительному куску оторву. Медленно!

Бум! — по моей многострадальной черепушке опять прилетел такой удар, что перед глазами на долю секунды потемнело. Да откуда в этой поганке такая силища?!

Зрение прояснилось, но вслед за этим из груди рванулся истошный рев. Где чертов крылатый и Летти? Их не было ни над водой, ни в неистово несущемся потоке! Заметавшись в воздухе, я рыскал глазами, выискивая хоть что-то, не ощущая больше продолжавших сыпаться градом ударов и ругательств, потому что в груди появилась и стремительно разрасталась огромная дыра. Не отдавая себе отчета в том, что рвется из моего горла, обернулся прямо в воздухе и рухнул в поток, вынырнул из ледяной воды и завертелся, судорожно ища мою потерю, борясь с неуклонно несущейся стремниной. Ничего! Но как?!

Орал как безумный, захлебывался, нырял, шарил по дну, бился всем телом о подводные камни, выныривал и снова звал, срывая голос. Но все тщетно! Река, с грохотом и шумом миновав ущелье, выплеснулась снова на равнинный участок, становясь опять почти спокойной и открытой гладью на несколько километров вперед. Сменил ипостась и полетел над самой поверхностью, с ужасом ожидая увидеть разбитое и поломанное стихией тело любимой… Любимой! Моей!

Нет ни ее, ни ликтора — гореть ему вечно! Назад, к ущелью, снова слабое человеческое тело, вплавь, глаза шарят по отвесным скалам в надежде. А вдруг зацепилась, выбралась, держится, это же моя Летти, она не может просто взять и утонуть. Нет, самой смерти эта невероятная женщина скажет: «Отсоси!» На крыло, обшарить весь берег, округу, нельзя исчезнуть бесследно!

Но время шло, паника росла, внутри полыхало и замерзало одновременно, а никаких следов Войт не находилось. Упав на камни, обратился в человека, но долго ревел обезумевшим зверем, пока не выдохся, проклиная все и всех, отказываясь признавать утрату.

— У тебя волосы не черные. Почему? — раздался звонкий голосок за спиной, и, мало что соображая и видя перед собой, медленно повернулся, чтобы воткнуться диким взглядом в ту, кто так же виноват, как и ненавистный противник.

Нельзя вредить самке? Да неужели?

— Удавлю! — зашипел и двинулся вперед.

Руки уже сомкнулись на тонкой шейке, собираясь сломать ее, подобно спичке, как вдруг в них остался только воздух! Пальцы еще ощущали тепло чужой кожи, образ гадкого куклячьего личика с широко распахнутыми, озадаченными, но отнюдь не испуганными глазищами не стерся с роговицы, но сама бешеная блоха стояла в паре метров от меня и бомбила хаотичными и совершенно бессмысленными вопросами.

— А раньше они были у тебя черными? А длинными? Обращаться очень больно? Летать не страшно? Я когда-то смогу так, как ты? — протарахтела она хрустальным голоском, а потом неожиданно поменялась в лице и практически зарычала: — Помнишь мою мать, сволочь?! Это твоя вина, что она умерла и у меня такой бардак в голове!

Мне было плевать на эту ересь. Все, что реально существовало сейчас, — жажда убийства и разрушения, и поэтому я бросился на нее снова. И снова. И опять. И все с тем же результатом — нулевым. Как бы стремительно ни атаковал, все равно она успевала перемещаться и не переставала болтать на два голоса и интонации, то любопытствуя о сотнях абсолютно не имеющих значения вещей, то говоря, как ненавидит меня или не меня, а всех самцов вивернов — предателей, бросивших ее мать и ее саму. Полнейшая чушь, потому как я не знаю других вивернов здесь, кроме себя и Харда, и у меня точно нет никаких детей, да и у наставника их быть не может — он предан своей семье, оставшейся в нашем мире. Все его помыслы и усилия направлены на возвращение, а не на поиски доступных развлечений, но даже если бы он каким-то образом и заделал кому-то ребенка — все мы бываем слабы — то не бросил бы! Это же поганей некуда!

Собственно, все эти мысли мелькали как-то фоном, на поверхности по-прежнему царили ярость и отчаяние, но после очередного неудачного броска что-то щелкнуло внутри, и я понял, что за каким-то чертом трачу время на бессмыслицу, пытаясь выплеснуть злость на конкретный объект, вместо того чтобы продолжать поиски моей Летти. Я не видел ее тело, живой или мертвой она тоже не покинула то проклятое ущелье. Выходит, не беситься на эту гадость приставучую нужно, а искать-искать-искать.

Сплюнув под ноги, развернулся и побежал обратно, чтобы пешком обследовать скалы, ощупывать каждый камень.

— Тебе что, трудно со мной поговорить? — и не подумала отставать странная малявка.

— Отвали!

— Хамло! А я вот, да будет тебе известно, посмотрела внимательней и поняла — ты не мой отец!

— Поздравляю тебя с этим открытием, но все равно отвали! — не обращая на нее внимания, я ложился на живот, заглядывал в расщелины и прислушивался, силясь расслышать слабый стон сквозь грохот воды.

— Но то, что ты не мой отец, вовсе не снимает с тебя обвинения в том, что ты поганый виверн, и наверняка где-то есть такая же, как моя мать, несчастная брошенная женщина, которую ты влюбил в себя, обрюхатил и смылся! — рявкнула она другим голосом.

— Идиотка полоумная! Единственная женщина, которую я хочу влюбить в себя, сделать ей когда-то ребенка и не бросать ни за что и никогда, пропала по вине твоей и гребаного вора-ликтора!

— Ой, точно, Крорр-то пропал! — изумленно пробормотала мелочь, как будто только что это заметила. — Но, между прочим, он сказал, что это ты первый украл у него девушку!

От вспышки гнева даже в глазах потемнело, и, развернувшись, я взревел ей в лицо:

— Летти моя! МОЯ!!!

Девчонка скривилась, чуть отклоняясь назад и глядя на меня как на чокнутого. На меня! И это тогда, когда с момента своего появления она вела себя как бешеная фурия и городская сумасшедшая поочередно.

— Ладно, как скажешь, — неожиданно согласилась она. — Тем более Крылатый меня, выходит, обманул.

Мне не было никакого дела до этого, и, забив на нее, вернулся к обшариванию каждого сантиметра камней и берега.

— Он обещал, что мы вместе станем искать моего отца и его… э-э-эм… то есть твою, ага, твою эту девушку и не перестанем, пока оба не получим чего хотим. А сам вон чего, — она горестно вздохнула, — похоже, все мужики, у которых в любой ипостаси есть крылья, — обманщики и предатели.

Так тебе и надо, бестолочь!

— Не обобщай! — огрызнулся я, хоть ни капельки не хотел с ней говорить, но, блин, она выглядела внезапно такой жалкой. — Не знаю, что там за мутная история с твоим родителем, но насчет ликтора ты сама виновата. Они никого, кто живет по эту сторону границы, не считают существом, достойным жизни. Мы для них, типа, богопротивные твари, а поэтому слово свое держать не нужно. Какие вообще с нами договоры?

Пару минут тишины, по всей видимости, ушли у нее на переваривание информации, а я успел спуститься к кромке воды по почти отвесной скале к тому месту, где видел Бронзового гада с Летти в руках последний раз. Ничего нового, лишь пенный белесый поток, бесследно сожравший мою женщину и ее похитителя.

— Ты же понимаешь, что их могло затащить под большой валун, и они там застряли? — опять прорвало прилипчивую незнакомку, просто появившуюся на уступе рядом.

— Спасибо, обнадежила! — лязгнул я в ее сторону зубами.

— Меня Ингина зовут!

— Как будто мне не начхать!

— Я тут, чтоб ты знал, пытаюсь извиниться! — ляпнула и засопела она. Нет, ну у нее еще и наглости обидеться хватает!

— О, да неужели? Говоря мне то, что тело моей девушки, возможно, сейчас застряло под каким-то камнем в этой проклятой реке? Да лучше бы ты попыталась никогда не попадаться на нашем пути!

— Я имела в виду совсем не это, глупый грубый виверн! В скалах бывают пещеры! Или там подземные русла, куда они могли попасть. Если тела не вынесло из ущелья и не выкинуло нигде на поверхность, то логично же предположить, что ликтор и твоя Летти провалились куда-то.

— Логично было подойти с вопросами, прежде чем бросаться драться! — указал ей я, ощутив импульс надежды. — Зараза, как же найти тогда вход в это русло или пещеру? Я шарил по дну и ничего такого не обнаружил.

— Ты слишком сильный и не подчиняешься полностью течению, — почесав висок, выдала… Ингина. — А все что нам нужно, это просто утонуть.

Я моргнул, недоумевая, где были мои мозги. Сгорели или были временно недоступны от паники и злости? Утонуть — так утонуть.