Под защитой горных духов

Галина Фёдорова-Косарева, 2021

Этот сборник замечательных сказочных историй предназначен не только для детей, но и для взрослых. Хотя все мы озабочены насущными проблемами и серьёзными делами, в сердце каждого есть уголок, где и поныне хранятся наши ребяческие фантазии. Именно потому многие из нас умеют удивляться мелочам и открывать новое в привычном и знакомом мире… Автор не сомневается в существовании домовых, фей, джиннов, гномов и прочих обитателей волшебного мира, увлекательно рассказывая о простых ситуациях с их участием. Книга учит пристальнее вглядываться в мир вокруг себя, думать, печалиться, сострадать, радоваться – жить ярче и интереснее.

Кастрюля и Сахарница

Старая, почерневшая эмалированная Кастрюля, в которой варили теперь всё больше только картошку в мундире, почесала спину, устроилась на полочке поудобнее и задремала. Цветочки, украшавшие когда-то её стенки, давно потеряли свежесть. Зато ручки из нержавеющей стали были всё так же блестящи и надёжны. «Мой шарфик!» — говорила она и поправляла его, если он съезжал со своего верхнего этажа. Но сейчас он был на месте, и Кастрюля, успокоенная, мгновенно уснула…

Тарелки, жившие неподалёку в шкафчике, сделали знак остальной посуде, и перезвякивание, перестукивание, болтовня сразу же прекратились. А некоторые тарелки и особенно блюдца такие балаболки… Однако замолчали. Все в этой небольшой квартирке уважали Кастрюлю, аксакала Кухни.

Но тишина длилась недолго. В дверь медленно вошла Хозяйка. Такая древняя, что ни одна из кастрюль или тарелок не могла сказать, что попала в этот дом раньше неё. Им казалось, она была здесь всегда. Девочкой, девушкой, матерью семейства — и вот теперь одинокой старушкой. Муж умер, дети выросли и разлетелись — старая история…

Хозяйка присела к столу с молитвенником. Она молилась по утрам и вечерам, перед едой и после неё… Ненарушаемый ритуал. Вся посуда понимала значимость момента — старая дама с некоторых пор часто ходила на службы в храм. Из окна кухни можно увидеть его сияющие белизной колонны, жёлтые стены, восьмерик на четверике, зелёный купол и синюю маковку на взметнувшемся ввысь барабане. Слышались по утрам и вечерам мелодичные перезвоны колоколов.

Сегодня воскресенье. Но Хозяйка отчего-то не спешит к заутрене. Почему? Может, давление подскочило?.. Не похоже. Выглядит бодрой, лицо светлое. Как в простые будние дни, после беседы с Создателем, варит себе овсяную кашу на молоке. И какое ей дело до новомодных утверждений, что зерно и молоко не сочетаются…

Вся посуда очень любила Хозяйку. Столь аккуратно накрывала она на стол — по четыре-пять раз за день, хотя и ела обычно в полном одиночестве. И уж так тщательно мыла и протирала каждую ложечку и тарелку, прежде чем убрать всё по своим давно определённым местам… Двигалась неторопливо, спокойно, но всё успевала: и дверцы навесных шкафов протереть, и дверные ручки… Порядок, красота, чистота всегда царили в квартире.

В доме бережно сохранились старые вещи, однако фарфор всё же иногда бьётся, поэтому кое-что прикупалось, и только одна Сахарница с серебряными ножками гордо утверждала, что она родом из дома аж бабушки Хозяйки и родилась еще в позапрошлом веке. Рассказывала, что раньше в неё накладывали кусковой сахар, и были специальные щипчики, чтобы его колоть. А теперь сахарный песок в моде. Вот она и стоит в шкафу без дела.

Ее россказням не особо верили. Больше всех удивлялась такому наглому вранью старая Кастрюля. Она была убеждена, что древнее её, Кастрюли, и нет никого на белом свете! Разве что сама Хозяйка, которую она помнила еще невестой. Тогда на свадьбу молодым и подарили набор украшенных цветочками кастрюль. Она одна с тех пор все тут и живёт, а остальные её сестрички поразъехались по другим домам и городам с семьями выросших детей… Она одна бережёт в душе воспоминания о той поре и иногда даже рассказывает своим соседкам, как тогда юная невеста уговорила своего суженого венчаться в церкви. В те-то советские времена…

После завтрака Хозяйка обычно выходит погулять или в магазин сходить — за тем, за другим… Но сегодня она не собирается, кажется, на улицу. Всё хлопочет на кухне. Ждёт кого-то? Гости так редко появляются здесь… Изредка заходит сын, живущий с семьей неподалёку. Приносит продукты. Обычно долго не задерживается. «Мой соцработник», — невесело шутит Хозяйка.

А вот, кажется, и он. Нет, не он… Сын открывает дверь своим ключом, а тут звонят. Певучая мелодия разбудила старую Кастрюлю, она вся обратилась в слух. Да и любопытные тарелки со вниманием стали наблюдать за развитием событий. Вышла из своего вечного полусна-медитации и Сахарница на пенсии.

Хозяйка взволнованно поспешила к входной двери. Гости! Вот почему не пошла она сегодня даже на службу в храм.

В квартиру зашла краснощёкая весёлая девушка в шляпке. Это была далёкая родственница, столь редко — раз в несколько лет — тут появляющаяся, что даже многоуважаемая Кастрюля не сразу признала её. Только Сахарница с серебряными ножками сразу сообразила, кто навестил их дом. У неё, несмотря на возраст, была отличная память, и она была очень внимательна ко всему происходящему. Сахарница и шепнула всей остальной посуде, что это внучатая племянница, внучка сестры давно умершего Хозяина… Когда-то и сама сестра приезжала сюда. И эту внучку привозила, еще ребёнком.

Объятия, разговоры. Посуда вся готовится к обеденному «балу», а на столе и час, и другой — всё фотоальбомы… Наконец, обед — совсем не праздничный, скромный… Потом все уходят на прогулку к реке.

Оказывается, торжество намечено на вечер. Пришёл сын с женой и детьми-школьниками. Эти тут и не появляются вовсе. Им не до бабули и приехавшей родственницы: сразу уткнулись в компьютер. Хозяйке гаджеты современные как бы совсем ни к чему. Сын поставил на тот случай, если вдруг ему у матери придётся подзадержаться. Или детей сюда на время отправить…

Взрослые, наконец, собрались ужинать. Посуда радовалась. Кастрюли в деле. Всё кипит, варится, парится… На льняной скатерти расставлены тарелки, в центре для торта — большое, расписанное цветами фарфоровое Блюдо, бокалы, хрустальные резные вазочки… Только старая Сахарница по-прежнему грустит на своём месте в шкафчике… Её не позвали на бал!

А на столе!.. Нарезаны колбаска, сыр. Разложены салаты… Дымится ароматный плов.

Однако… Оказывается, молодая родственница приехала ненадолго и торопится на поезд. Потому ужин проходит в хорошем темпе. Мальчиков кормят отдельно. Так тут принято.

И вот, когда девушка уже собралась в обратную дорогу и стояла с сумкой на пороге, Хозяйка всплеснула руками:

— Как же я, старая, забыла! Семён, Марина, — обратилась она к сыну и снохе, — вы ведь не будете возражать, если я подарю нашей дорогой гостье ту вазочку?

— Какую еще вазочку, мама?

— Ну, конфетницу! Сахарницу! С серебряными ножками! Дедушкину любимую…

— Ты же знаешь, мама, никому из нас это твоё старое барахло не нужно. Дари что хочешь…

Хозяйка медленно проплыла в кухню и достала с полочку ту самую Сахарницу.

— Это дореволюционная вещь. Цены ей нет. Раритет. Ты вот историей рода занимаешься, тебе и следует её подарить. Бери. Храни. Память от прадеда…

Гостья скинула пальто и вернулась на кухню.

— Тетя Мила, да тут какая-то печать, герб царской России. Двуглавый орел… Надо же! И написано, вот, смотрите: «Товарищества М. С. Кузнецова…» Я буду ее беречь.

Посуда слушала этот разговор с удивлением и восторгом. Оказывается, с ними всегда жила старинная чудная вазочка. Принцесса среди посуды, можно сказать… Голубая кровь. И не заносилась. А они-то думали, что Сахарница всё сочиняет, и не слушали её воспоминаний… А ведь она, наверное, еще многое могла бы им рассказать о тех далёких временах и людях…

— Да, живая история… Не дай Бог, разобьётся… Надо завернуть аккуратно. И вам не жалко отдавать её?!

— Ты же слышала, сыну не нужно. Он уже много чего просто выкинул. Или продал. Бери, бери на память.

Когда к ночи все гости ушли, усталая Хозяйка, помолившись, выключила свет и легла в постель.

А на кухне продолжалась жизнь. Посуда бурно обсуждала события дня. Одни жалели Сахарницу — зачем их соседку куда-то увезли? Другие недоумевали. Как это они и не догадывались, кто среди них был самым старшим по возрасту, да и по положению. Серебряная штучка из дореволюционного резного деревянного буфета со стеклянными дверцами… Как Хозяйка сказала — раритет!

Старая Кастрюля молча слушала эти разговоры… видно, долго думала. Потом строго, авторитетно заявила:

— Мы будем помнить нашу подружку. Красавицу. Скромницу. В новом доме, надеюсь, ей будет хорошо. Её поставят на видное место и будут показывать с гордостью всем, кто зайдёт на огонёк. Мы-то думали, что она Сахарница-пенсионерка, а она уже перешла в высшее сословие. Стала предметом антиквариата… А теперь всем спать!

— А что такое «раритет», «антиквариат»? — несмело спросила любопытная чайная ложка. Но старая Кастрюля медленно поправила свой шарфик — стальные ручки из нержавейки — и посмотрела на неё столь уничижительно, что та прикусила язычок.

Теперь уже точно на кухне не было ни одного предмета кухонной утвари старше и главнее старой Кастрюли.