Время духов. Часть I

Галина Тевкин, 2022

Экспедиция на корабле Коло с главной героиней Айрис разворачивается в глобальном масштабе на две книги. Продолжение рассказа Цветик-Семицветик. Айрис с волнением ждет пробуждения Отдыхающего народа. Она впервые будет общаться с настоящими людьми, ведь кроме Мамы и Папы, Айрис никого не знала. Кто будет возглавлять экспедицию, когда станет известно, что Командира и Штурмана уже нет в живых? Высадка на Терру самое простое, что ждет Экспедицию. Удастся ли благополучно обосноваться на новой планете, какие трудности и открытия ждут Пионеров?Айрис всю жизнь провела на космическом корабле, ей предстоит ступить на новую планету Терру и сделать свой первый вдох из атмосферы планеты, а не корабля Коло. Терра теперь ее новый дом.Как будут завязываться личные и рабочие отношения между ключевыми персонами, как они будут развиваться? Отдыхающий народ – они все профессионалы своего дела, а Айрис, кто же она, чем будет заниматься на Терре?

С. Прокофьев

Концерт для фортепьяно № 2

Однажды шторм закончится, и ты не вспомнишь, как его пережил. Ты даже не будешь уверен в том, закончился ли он на самом деле. Но одна вещь бесспорна — когда ты выйдешь из шторма, ты никогда снова не станешь тем человеком, который вошел в него. Потому, что в этом и был весь его смысл.

Харуки Мураками

— Мы входим в Систему!

Спокойный, четкий голос Мамы объявил то, что мгновение назад зафиксировал и вывел на экраны ГеКК.

— Мы вошли в Систему! — ликовал приятный баритон Папы.

Она ждала эти голоса целых десять лет! Почти всю жизнь. Последние десять лет, когда осталась совсем одна. Эти голоса! Фразы из слов, когда-то произнесенных родителями, они с Хлопотуньей скомпоновали специально. Специально для этого момента. В их память! В осуществление их Великой Мечты! Звук серебряного колокольчика заставил Айрис собраться. Как уж так вышло — Хлопотунья научилась понимать ее настроение. И в случаях, подобных этому, воспроизводила светлое звучание чистого серебра.

— Ты права, я не одна. И пришло время настоящей работы.

Айрис наизусть, до последнего подпараграфа дополнений и примечаний знала Главную Инструкцию. Вход в систему солнцеподобной звезды — начало подготовительного этапа Часа Х. Того, что она собиралась сделать, в ГлИсе не было. Скользя по переходу к Лепестку, в котором размещался Зал Ожидания, Айрис думала о том, что до сих пор ГеКК отлично справлялся. Работавшие над его созданием и оснащением специалисты подтвердили свой высочайший уровень. Все было продуманно и выполнено с учетом всевозможных, фантастических, невероятных случайностей. Всех, кроме одной — появления Айрис на борту несущегося сквозь галактики космического корабля, перевозящего переселенцев к пригодной для жизни планете. Эта непредвиденность потянула за собой цепочку нештатных ситуаций. Их информационный объем и трактовка могли негативным образом отразиться на базовой программе ГеККа, его функционировании. Этого руководители полета допустить не могли. Многое пришлось «делать вручную — на свой страх и риск». Так говорил Папа. И вот теперь Айрис может с облегчением вздохнуть. По программе «Вход» ГеКК начнет инициацию Отдыхающего Народа. И Айрис выполнит возложенную на нее родителями Миссию. Хотя не будь у нее самой обязанности поддерживать Оранжерею, кто знает, была бы она жива. Жива во всех смыслах — и физическом, и ментальном. Только чувство ответственности, внутренняя потребность довести до конца начатое родителями помогли ей достойно продержаться эти бесконечные десять лет одиночества. Айрис прикоснулась к Зеленому листу на однотонно-белой стене в конце перехода. Сколько раз она повторяла это движение в течение… да, почти двадцати лет! Стена, треснув, разъехалась в разные стороны, освободив проход в огромное, слабо освещенное помещение. Натренированный взгляд отметил цепочки мерцающих всеми оттенками зеленого огоньков. Сегодня можно было бы этим и ограничиться. Но подобная мысль даже не пришла ей в голову, и Айрис заскользила между рядами анабиозных капсул, отмечая и сообщая ВИСМРе индексы капсул с тревожными маячками. Тревожными они назвали маячки, зеленый цвет которых, по экспериментально подтвержденной теории, свидетельствовал о конце жизнедеятельности Зеленого соседа. Хотя сегодня… Нет, ГеКК только начнет программу инициации, по-домашнему — разморозки. А до тех пор, пока не проснется весь Отдыхающий Народ, она не сможет быть спокойной, не сможет не проверять Зеленых соседей. Хлопотунья сама бы со всем отлично справилась, но… чем тогда ей занять свою не находящую покоя душу. Слишком велика была постигшая ее утрата. Отец ушел в свою Последнюю Одиссею — его капсула-скафандр стала одним из кристалликов звездной пыли на пять лет раньше Мамы. «Женщины выносливее мужчин, — обняла рыдающую девочку Мама. — Ты не должна плакать». — «Но почему, почему мы не оставили Папу дома?!» Домом для Айрис был космический корабль, на котором она не только прожила всю свою жизнь, но и родилась. «Таков порядок, Дорогая». «Но мы же оставили тех, из Зала Ожидания?» Инцидент, произошедший несколько лет назад и приведший к гибели двух человек из Отдыхающего Народа, навсегда запечатлелся в памяти, в то время маленькой, Айрис. «С ними так поступить мы не можем по единственной причине, — она всегда была выдержанна и чуть холодновато отстранена, ее мама — настоящий Командир. — По прибытии потребуется медицинская экспертиза их тел». — «Ты прикажешь произвести вскрытие?» — вопрос задала Хлопотунья! Инцидент каким-то образом послужил катализатором и для Хлопотуньи! ВИСМРа начала задавать вопросы?! «Пока ты еще не нарушаешь Законы. Но будь осторожна с вопросами», — предупредила Высокоинтеллектуальный Самообучающийся Многофункциональный Робот Мама. И продолжила: «Не имеет значения, кто отдаст приказ. Такова Инструкция». Эти воспоминания! Всегда они приходят не вовремя. Интересно, есть ли воспоминания у Хлопотуньи? Чего только не придет в голову — зайдя в переходную камеру и ожидая, пока сможет войти в жилой отсек, самой себе удивилась Айрис. Когда весь Отдыхающий Народ — все Пионеры пройдут инициацию, потребуется много места. Айрис, а до этого ее семья, занимала несколько кают в Главном, Жилом Модуле корабля-перевозчика. Нет сомнения, ГеКК проведет полную ревизию и начнет расконсервацию основной части Жилого Модуля. В принципе, Айрис нечего было делать, нечем было заняться до Часа Х, до начала Разморозки. Как, впрочем, и всю ее сознательную жизнь. Активность команды Коло — так назывался их корабль-перевозчик — должна была начаться после инициации всех Пионеров. Инициацией в Главной Корабельной Инструкции определялось то, что с легкой руки Папы они привыкли называть Разморозкой. Этот корабль в глубинах галактик можно было сравнить с Дворцом Спящей Красавицы. Но во Дворце спали все — даже огонь в камине. А на Коло не спала одна она — Айрис. И я не красавица — изредка видя свое отражение в полированной поверхности, без сожаления констатировала она. Что уж с этим поделаешь. Что есть — то есть. Показатели коридора и жилого отсека выровнялись, и она прошла в небольшое помещение, оборудованное для занятий спортом. Именно здесь, из года в год, через не хочу и не могу, пока она была ребенком, а потом по зрелому пониманию, Айрис проводила часы изнурительных тренировок, готовя свое тело к более серьезным нагрузкам на Планете-Колонии. Эти занятия, постоянные разговоры с Хлопотуньей, учеба — за это время Айрис освоила практически все содержание не такой уж обширной, как оказалось, «библиотеки» ГеККа, — да уход за «теплицей» — вот и все, чем она занималась эти долгие, эти невозможные десять лет! Теперь все должно измениться, думала Айрис, с силой растирая горящее под суровым полотенцем тело. Полотенце! Архаизм на космическом корабле-перевозчике. Но использование именно полотенца — один из пунктов ГлИсы. В столовой, напевая очередную «аппетитную песенку», Хлопотунья заканчивала сервировать завтрак.

— Доброе утро! И приятного аппетита, Малышка.

— Виделись уже. И песенку смени. Пожалуйста, — попросила Айрис, уныло ковыряясь в тарелке. «Не жаловаться на еду» — еще один пункт ГлИсы.

— Была уверена, известие тебя воодушевит.

— Скажи, за каким чертом ты научилась таким словам!

— Они из того же словаря, что и твой «черт», Малышка. Разве ты не рада?

— Чему мне радоваться?! Не устаю удивляться, как ты угадываешь мое настроение!

— Элементарно! И ты это отлично знаешь! Пульс, дыхание, пото — и слюновыделение. Но ты не ответила на мой вопрос.

— Отлично это знаю. Как и то, что ты вынуждаешь меня разговаривать только из-за ГлИсы!

— Возможно, ты права. Законы робототехники никто не отменил.

— Это сделаю я!

— В библиотеке написано «мало каши ела».

— Хлопотунья, ты так мне надоела за эти десять лет!

— Злость — одна из древнейших эмоций. Резкое и сильное отрицательное чувство. Оно влияет не только на человека, который его испытывает, но и на окружающих. Недовольство, возникающее вследствие обиды…

Бесцветным, без интонаций голосом Хлопотунья читала главу энциклопедии.

— Я пользуюсь той же «библиотекой», что и ты.

— Но читаешь гораздо медленнее.

— С этим не поспоришь. А радоваться мне нечему.

— Как это — нечему? Еще немного, и ГеКК будет подавать энергию капсулам. Отдыхающему Народу пора начать двигаться.

— Ты мне рассказываешь то, что я и так прекрасно знаю. О…

— Только не ругайся! Тебе придется разговаривать с приличными людьми.

— Если они смогут говорить. И если мы поймем друг друга.

— Ты думаешь? Ты боишься…

— Хлопотунья! Тебе ли не знать, о чем я думаю!

— Представь себе. За столько лет я так и не поняла, как устроены мозги Разумной Протоплазмы.

— Ты серьезно, Хлопотунья? ВИСМРа чего-то не знает?!

— Мне бы не хотелось в этом признаваться, но Закон робототехники…

— Ты меня убедила. Не буду его отменять. И есть я больше не буду.

— Ладно.

Хлопотунья начала собирать и складывать посуду в «моечную машину».

— Ты подсчитала, баланс белки-жиры-углеводы выдержан?

— А тебе бы пора начать самой убирать со стола. Вообще — ухаживать за собой.

— Сто процентов — права. Завтра же и начну.

— Не откладывай на завтра, — начала занудным тоном Хлопотунья.

— Нет! Прекрати! Хорошо! Я скажу, почему не особенно радуюсь.

— Судя по твоему тону — совсем не радуешься.

— Ты права. Знаешь, когда ждешь чего-то, очень ждешь, готовишься… И вот, наконец, это случается. И… ничего не происходит.

— Нет, не знаю. Как это ничего не происходит, когда это случается? Объясни по-другому. Я хочу понять.

— Понять. Хотела бы и я понять.

— Ты говоришь то, говоришь о том, чего не понимаешь! Как такое возможно?

— Я говорила о том, что чувствую. Прости, Хлопотунья. Мне так не хватает человеческого общения.

— Скоро оно у тебя будет.

— В том-то и дело.

— Опять ты недовольна. И я опять не понимаю.

Одна из пар рук — гибких манипуляторов Хлопотуньи чуть дернулась.

— Прости! О, прости меня! Ты настолько хорошо овладела речью, что я забываюсь. Противоречивые высказывания, как и команды, могут привести к когнитивному диссонансу в твоей системе.

— Как и всякая высокоорганизованная многофункциональная, способная к саморазвитию и самосовершенствованию система, я слишком лабильна. Как и человек, я подвержена стрессам.

— Только у меня причины стрессов и их последствия не такие, как у думающей протоплазмы, — сказала вместе с Хлопотуньей — она знала все это уже наизусть — Айрис.

— Еще раз — извини. Я знаю. И очень постараюсь не допускать до этого. А ты не кокетничай! «Я такая — не такая!»

— Договорились. У нас осталась четверть часа. Ты успеешь объяснить, о чем сокрушаешься?

— Сокрушаешься. Красивое слово. Ты уверена, что мы должны продолжать жить по Распорядку?

— В Главной Инструкции не сказано, что на этом этапе мы должны что-то менять.

— Главная Инструкция!!! Извини, извини. Я помню, что обещала.

— Мама создавала Главную Инструкцию для твоей пользы, Малышка. Она так и говорит — для пользы Айрис. Учитывая сложившиеся обстоятельства.

— Не говорит — говорила. И опять ты права, Хлопотунья. Не будь ГлИсы, возможно, и меня бы уже не было. Нет-нет — сейчас не думай об этом. Это мы обсудим после. Сейчас я постараюсь рассказать тебе, почему не радуюсь.

За десять лет, которые они провели с Хлопотуньей — одни, совершенно одни, — Айрис, как ей казалось, полностью уяснила, как нужно и можно разговаривать с ВИСМРой. Недомолвки, двусмысленности — этого не принимал ее великолепный, в миллионы раз более продуктивный, чем человеческий, но не человеческий мозг. Четкие формулировки — я не рада, не радуюсь тому-то и тому-то, по такой-то и такой-то причине! За десять минут сформулировать? Легко!

— Десять лет я тяжело трудилась для того, чтобы приобрести знания, не потерять физическую форму. Я думала, что, когда подойду к финишу — настанет Час Х, — объяснила Айрис свое понятие слова «финиш» в данном контексте, — все изменится. Но, как видишь, ничего не изменилось. Я все так же должна продолжать свою одинокую жизнь, каждодневное преодоление.

— Ты уложилась в регламент. И я поняла, что ты имела в виду своим «не рада». Мне жаль, Малышка, что не смогла скрасить твое одиночество. Ничего не говори. Разница между ВИСМРой и Разумной Протоплазмой очевидна. Я осознаю это даже лучше, чем ты. Но еще немного терпения. Пройдет Инициация, среди Пионеров найдется кто-то, с кем ты сможешь поговорить.

Что тут возразишь. Но, может быть, она и боится именно этого — встречи с Пионерами. Того, что не найдется с кем поговорить. Обсуждать это сейчас с Хлопотуньей — нет уж, увольте.

— Займусь учебой.

— Да, время уроков.

Давно уже нет ни Господина Учителя, ни Перевозчика, ни долгой дороги в «школу». Но каждый день объемная голограмма воспроизводит то тихий библиотечный зал, то многоярусную университетскую аудиторию, а то и скромный класс сельской школы. «Так ведь приятнее и интереснее, чем жить и учиться в коробке металлических конструкций», — в свое время объяснил Айрис придумавший и создавший всю эту «систему» Папа. Однажды Малышка впервые попыталась выйти в цветущий сад через широко распахнутые двери. И — уткнулась в мертвый металл! По сей день Айрис было больно вспоминать о том, что она почувствовала в тот раз. Конечно, для создания и поддержания объемных цветных голограмм требуется энергия. Но эти затраты ничтожно малы. И пока Отдыхающий Народ находится в своих анабиозных капсулах, они, вернее Айрис — Хлопотунье это совершенно все равно — может себе это позволить. Потом, после разморозки, возможностей для всяких излишеств — как назвала слишком реалистические голограммы Мама — станет гораздо меньше. Но тогда на корабле будут люди! Живые люди! И потребность в создании иллюзий отпадет! Хлопотунья — за десять лет общения с Объектом №1 ее искусственный интеллект претерпел огромные изменения — приняла объяснения Айрис. Эта информация укладывалась в ее «схему Разумной Протоплазмы». Хотя понять, как осознает — думает Малышка, эта самая Разумная Протоплазма, — она не могла. Несколько часов занятий, сегодня они провели их в зале огромной библиотеки Международного Управления Космосом, пролетели незаметно. Поскольку Коло вошел в пределы Солнечной системы планеты-колонии и начал маневры по сближению с ней, необходимо было освежить знания и в космологии, и в теории полетов. Просмотреть отчеты предыдущих разведывательных экспедиций. Назывались они так же, как и эта экспедиция, по «именам» кораблей-перевозчиков. Звезда Ручья, Звезда Ряда и Звезда Копья. Две первые экспедиции, к сожалению, провалились. Пропали в глубоком космосе, унося с собой жизни экипажей и Пионеров-переселенцев. Третья, Звезда Копья, оказалась более удачливой. Обнаруженная планета была пригодна для жизни человека. И они смогли отправить об этом сообщение. Айрис хотела как следует подготовиться к предстоящим событиям. Да, она все это не раз смотрела, читала, анализировала — за десять лет найдется время для многого. Но еще раз — или это ее личный рецепт снять напряжение, скрасить ожидание — повторить не помешает. В компетенции — если так можно охарактеризовать качество компьютера — ГеККа сомневаться не приходилось. До сих пор весь полет проходил в штатном режиме. В «инциденте», повлекшем появление Зеленых соседей в Зале Ожидания, обвинить его нельзя. Скорее, это промах разработчиков. Но предусмотреть «миллион и маленькую тележку» — так называл это Папа — случайностей практически невозможно. С другой стороны, не будь того инцидента, не отключи ГеКК анабиозные капсулы от источников питания, не пришлось бы искать и найти способ сохранения жизней Отдыхающего Народа! И не было бы у Айрис обязанности — кстати, занимающей львиную долю ее времени, — следить за состоянием Зеленых соседей и выращивать в теплице все новые и новые подсолнухи. Если бы Айрис не искала себе занятий — ГеКК прекрасно со всем справился бы и сам — кем бы она была? Очередным результатом сложного эксперимента?! Вот об этом думать было нельзя! Совершенно! Запрещено!

— Да, а что будет с подсолнухами?

— В ГлИсе ничего об этом не сказано.

Каждое произнесенное Айрис слово или фраза, будь это даже риторический вопрос, находили мгновенный отклик — обрабатывались в необъятном «мозгу» ВИСМРы.

— В Главной Корабельной Инструкции о подсолнухах тоже нет упоминаний.

— Хлопотунья, стыдно! Ты же у нас Высокоинтеллектуальная и прочее. Это я — белковая субстанция, Разумная Протоплазма.

— Объясни точнее.

— Куда уж точнее. Как можно искать что-то там, где его изначально не может быть!

— Ты говоришь о подсолнухах, Малышка?

— О чем же еще! Те, кто создавал Главный Корабельный Компьютер, и предположить не могли, что нам придется изобретать теплицу.

— У тебя меньший запас знаний, ты медленнее усваиваешь и обрабатываешь информацию, но в ряде случаев твои решения, твоя реакция оказываются быстрее и точней моей.

— И это все лишь потому, что я белковая субстанция, Разумная Протоплазма. Не завидуй, Хлопотунья!

— Завидовать! «Зависть — негативное чувство, вызванное успехом другого человека. Особая форма тревоги. Часто несет разрушительные для личности последствия. Один из семи смертных грехов». Вся эта неконструктивная информация относится к людям, Малышка. Даже роботы моего класса лишены возможности испытывать эмоции. Это тебе должно быть стыдно, Разумная Протоплазма! За столько лет не усвоить элементарные вещи!

— Это все потому, что во мне живет надежда. Ты такая саморазвивающаяся, обучающаяся и много разного — неужели за все это время не могла немного «очеловечиться»?

— А ты? Не могла запомнить, что ВИСМРа отвечает только на корректно поставленные вопросы?

— Ты права, Хлопотунья. Так что ты советуешь?

— Во-первых — необходимо понять алгоритм, по которому ГеКК начнет процесс инициации. Решить, на какой стадии подсолнухи станут негативным фактором в этом процессе.

— ГеККа ты возьмешь на себя, Хлопотунья.

— Некорректный приказ! Когда-нибудь это плохо кончится — «копаться» в Главном Корабельном Компьютере.

— Это твое, робот, выполнение точных приказов когда-нибудь сведет меня с ума! — ответила Айрис.

— Не раньше, чем доведешь меня до когнитивного диссонанса, Малышка.

— Бесполезное сотрясение воздуха. Никакой информации. Хлопотунье — ВИСМРе зайти в Главный Корабельный Компьютер и сдублировать Алгоритм вывода Пионеров из анабиоза. Приказ! Так правильно?

Дождавшись, пока Хлопотунья «кивнет» соглашаясь, Айрис продолжила:

— И даже не предлагай уничтожить подсолнухи. Мы должны их сохранить.

— Где и как?

— Моя оранжерея.

— Это очень маленький отсек, оборудованный для развлечения ребенка. В нем не хватит места.

— Место мы найдем. Мой долг сохранить все особи.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Если желаешь, сформулирую приказ.

— Да. Так будет гораздо проще и понятнее.

— Ты упряма, как ослица, Хлопотунья. Не зря Мама написала ГлИсу.

— Сравнивать ВИСМРу с животным некорректно. Во-первых.

— Вот как! Будет во-вторых?

— Конечно. Во-вторых, ты пользуешься устойчивыми выражениями, смысл которых тебе самой непонятен. И это вдвойне некорректно.

— Отвечаю. В том порядке, в котором ты спрашивала. Итак — если возможно сравнение животного с человеком, в чем некорректность сравнения его с роботом? Во-вторых, я использовала выражение, смысл которого объяснил мне Папа. Все корректно, Хлопотунья.

— Объяснил Папа! Ты помнишь то, что было столько лет назад?

— Одному ты точно обучилась — задавать дурацкие вопросы! Поздравляю, ВИСМРа. И зафиксируй это где-то в центральном файле или что там у тебя — своей памяти: белковая субстанция Айрис помнит все!

— Ты отдала приказ, и я отреагировала соответствующе. Но не приказала ничего касательно оранжереи и подсолнухов.

Помещения, которые занимала семья Айрис, а потом она одна, были небольшой частью огромного Центрального Жилого модуля, в котором после инициации разместятся все члены Экспедиции Коло. Здесь же, в центре модуля располагался и ПУП с экранами ГеККа. Небольшие — на одну койку, шкафчик и полку — каюты Мамы и Папы остались без изменения с момента их ухода в Последнюю Одиссею. Когда Айрис становилось особенно невмоготу, она приходила сюда. Хлопотунья не могла понять этого состояния, и ждать от нее помощи не приходилось. Хорошо хоть давала возможность выплакаться, не задавала вопросов. У самой Айрис тоже была на одну койку, но собственная каютка. Существовало еще несколько небольших помещений, которые в бытность семьи использовали и как гостиную, и как кухню-столовую, и как общий рабочий кабинет. До сих пор Айрис пользовалась всем этим, ничего не меняя. Возможность не сидеть в четырех стенах, а передвигаться по относительно большому пространству без кислородной маски, скафандра или других средств защиты была необходима ей как — да, избитое выражение — как воздух. Понимание буквального смысла обостряется на космическом корабле, движущемся в безвоздушном пространстве. Но теперь Айрис готова пожертвовать этими помещениями — всеми, кроме личных кают, — для того, чтобы устроить в них оранжерею для подсолнухов. Точно поняв, что и как она хочет сделать, Айрис готова была отдать приказ.

— В помещениях гостиной, столовой-кухни и кабинета создать оранжерею. Этого пространства будет достаточно, чтобы организовать подходящие условия для существования всех подсолнухов, вплоть до высадки на Планете.

— Приказ принят и понят. Приступаю.

Хлопотунья не сдвинулась с места. Айрис так и предполагала: ВИСМРа все обдумает, рассчитает, а выполнять будет кто-то другой. Скорее всего, Хлопотунья «восстановит» Господина Учителя и Перевозчика, снабдив их новыми «мозгами» и инструкциями.

— Но…

— Что еще, Хлопотунья?

— Ты не оставляешь резервного пространства для себя. Это неразумно.

— Обстоятельства зачастую заставляют делать выбор.

— Но ты могла отдать под оранжерею каюты Мамы и Папы. Они пустуют.

— Это решение продиктовано сущностью белковой протоплазмы, Хлопотунья. Воспоминания, уважение памяти. Не ищи точных определений этому. Их нет. А если бы и были…

— В этом наше различие, — закончила их почти ежедневно повторяющийся разговор Хлопотунья, — и мне не понять.

Начавшийся необычно, обычный день из череды неотличимых друг от друга дней и ночей подошел к концу. Сумерки за «окном» гостиной сменились бархатной темнотой ночи. На сегодняшнюю голограмму Хлопотунья вывела реальное расположение звезд этой Солнечной системы. Это один из последних вечеров в гостиной. Переформатированные Хлопотуньей роботы со дня на день займутся переоборудованием отсеков под оранжерею. А там, глядишь, и наступит пора убирать подсолнухи с крышек анабиозных капсул. Но Хлопотунья найдет место для «окна» и в крохотной каютке Айрис. В составленной Мамой ГлИсе есть пункт об окне с проекцией звезд этой Солнечной системы. Эти звезды, их расположение — звезды ее новой Родины — они должны стать привычными для Айрис. Если считать корабль-перевозчик моей первой Родиной, то да, не удержалась от сарказма Айрис, когда они с Хлопотуньей, проводив Маму в ее Последнюю Одиссею, читали Главную Инструкцию. И, если приказ записан в Инструкции, Хлопотунья кровь из носу — хоть никакого носа, да и лица у ВИСМРы нет — найдет способ его исполнить. В своей каюте Айрис осмотрела противоположную койке-капсуле стену. Она готова побиться об заклад — здесь Хлопотунья устроит «окно». Семейные фотографии, медленно меняющиеся изображения родителей, Айрис и себя любимой Хлопотунья переместит или на стену над койкой, или на потолок каюты. Айрис не была точно уверена, какое место для фотографий выберет ВИСМРа, но в том, что «окно» будет именно на этой стене, сомнений не было. Засыпая она думала о том, что завтрашний день будет отличаться и от сегодняшнего, и от всех, всех, длинной тягучей вереницей прожитых ею дней.

От старта Коло до достижения планеты, названной Терра, должен был пройти огромный промежуток времени — десятки полноценных лет. И разработчики отлично понимали, что предусмотреть все возможные и невозможные случайности и изменения на столь длительном отрезке времени ни практически, ни теоретически невозможно. В систему Главного Корабельного Компьютера была заложена программа «Гибкого реагирования в нештатных ситуациях». И один раз ГеКК этой возможностью воспользовался. Хоть Айрис была тогда ребенком, она отлично помнила и «реагирование» ГеККа, и его последствия. Что же касается Хлопотуньи — ВИСМРы ничего не забывают. Забывчивость не предусмотрена в их суперсложных настройках. После того, как «инцидент» был благополучно разрешен, Мама — Командир Коло внесла в великолепную программу — «мозг» Хлопотуньи кое-какие «добавки». Теперь ВИСМРа могла незаметно для ГеККа контролировать, даже вмешиваться в его работу. В случае непредвиденных, форс-мажорных обстоятельств — координировать решения ГеККа в соответствии с интересами Разумной Протоплазмы. До сих пор в этом необходимости не было. Айрис надеялась, что и впредь ей не придется хоть каким-то образом вмешиваться в действия ГеККа. Представить, что она берет на себя ответственность за успех Экспедиции! Точнее — за жизнь и благополучие Отдыхающего Народа, Пионеров! Самый ужасный из мучивших Айрис после ухода Мамы кошмаров!

Войдя в Систему, Коло начал маневр на сближение с планетой. По предварительным расчетам, для выхода на стационарную, околопланетную орбиту корабль должен был затратить порядка месяца Космических солов.

— Времени вполне достаточно, — сообщила Хлопотунья Айрис.

Созданная одним человеком для заботы, обучения, охраны, наконец, другого человека, ВИСМРа, таковы уж Законы робототехники, подчинялась родившейся и выросшей буквально у нее на «руках» Малышке.

— Господин Учитель и Перевозчик переформатированы. Они успеют оборудовать оранжерею и начнут переносить туда подсолнухи по мере необходимости.

— Прекрасно. До начала Инициации осталось несколько дней.

— Если все будет идти по графику, заложенному в Главной Корабельной Инструкции.

— Ты видишь какие-то нештатные ситуации?

— Нет. По информации ГеККа мы выдерживаем параметры траектории. Пока все идет по Инструкции.

— Хлопотунья! Не нравится мне твое «пока». Что это значит? Ты ковырялась в ГеККе?

— Зачем же так! Такие слова. Мама сама дала мне опцию контроля ГеККа.

— Вспомнила! Когда это было! Постой, постой… Ты хочешь сказать, что все это время, все эти годы… контролировала его!

Если бы у Хлопотуньи было хотя бы лицо! Что могут выразить положенные друг на друга, непонятно как скрепленные три овальные подушки! Да и прямого вопроса не прозвучало.

— Хлопотунья, ты все это время контролировала ГеККа?

— Конечно, Малышка. «Не допустить инцидента, угрожающего благополучию Объекта №1». Так записано в ГлИсе.

— Не стоит цитировать Инструкцию. Я ее прекрасно помню. И понимаю — не первый день тебя знаю — каким образом опция контроля совместилась с этим параграфом. Самообучаемая ты моя.

— Ты сама признаешь, что я самообучаемая и многофункциональная.

— И постоянно развиваешь свой интеллект.

— Согласна! Потому и выучилась не только отвечать на «прямые» вопросы, но и «беседовать». Но… не нахожу вопроса.

— Ты прекрасно знаешь, что его еще не было! Спрашиваю сейчас: что тебя смутило?

— Ничего. Нет поводов для беспокойства. Пока.

— Опять — пока? Многообещающе. Спрошу по-другому: что тебя насторожило? Какие параметры, возможно, на грани допустимой ошибки?

— У меня длинный ответ.

— Так обычно и бывает: короткий вопрос — длинный ответ. Начинай.

— В свое время до Терры добралась экспедиция Звезда Копья. В ее задачу входило…

— Не продолжай. Я знаю. Ближе к сегодняшнему дню.

— Что значит — ближе? Ближе ко дню?

— Извини. Хотела сказать, что знаю всю предысторию. И прошу рассказать только о том, что происходит в эти дни. Так что ты обнаружила?

— Ничего.

— Ничего?! И что в этом плохого?

— Категория не описывает ситуацию.

— Какое счастье, что ты так глупа! Иначе я бы умерла от скуки! Полжизни потратить на то, чтобы добиться ответов на простые вопросы! Давай еще раз. Что ты надеялась — не то слово — предполагала, нет, еще точнее — что ты должна была обнаружить?

— Признаки разумной жизни.

— Подробнее, пожалуйста.

— Ты сама приказала — быстрее.

— Я сказала — ближе. Неважно. Рассказывай, что хочешь и как хочешь.

— Когда ты была совсем маленькой, крохотной малышкой, я не понимала, что такого есть в этом сгустке протоплазмы. Почему Интеллекты № 2 и № 3 так относятся…

— Хлопотунья! В данный момент мы не обсуждаем ни моих родителей, ни твои переживания! Расскажи, почему ты считаешь отсутствие признаков разумной жизни плохим знаком? Не знаком — показателем. И что ты имеешь в виду под «признаками разумной жизни»?

— Вопрос понятен.

И ВИСМРа, сделав подробный анализ задач, стоявших перед предыдущей Экспедицией и их результатов, объяснила, что Наблюдатель внутри Звездной системы Терры должен заметить результаты деятельности Разумной Протоплазмы.

— О каких результатах деятельности Разумной Протоплазмы, то есть человека, ты говоришь?

— Терра не вышла в открытый космос. Со времени Звезды Копья прошло достаточно времени. В орбите Терры ни одного искусственного космического тела.

— Во-первых, совсем не факт, что за тысячелетие можно создать высокотехнологичное общество. А во-вторых, откуда ты знаешь, что присутствие искусственных космических объектов на орбите планеты говорит о наличии разумной жизни?

— Я? Знаю?

— Да, ты. Для меня это не аксиома.

— Я должна отвечать?

— Вопрос, как ты любишь говорить, некорректный. Конечно, должна. Отвечай!

— Я слышала, как об этом говорили Объекты №2 и №3.

— Мама и Папа? Хлопотунья! Ты подслушивала!

— Ни в коем случае. Подобной настройки у меня нет.

— Так что же?

— Я слышу все, что говорят в моем присутствии.

— Слышишь, запоминаешь и делаешь выводы. Так ты, как ты выражаешься, слышишь и меня!!! И делаешь выводы!

— Да. Я должна обучаться.

— Сюрприз за сюрпризом! Десять лет ты обучалась — самообучалась, бессовестно используя меня — мои высказанные вслух мысли, чувства! И я об этом не догадывалась. Пора положить этому конец. Я отключу эту функцию.

— Ты не можешь этого сделать.

— Почему же? Могу. Тебе это известно. Мне хватит знаний.

— Знания. Ты знаешь, что, лишив меня одной из функций, ты разрушишь целостность ВИСМРы. Это приведет к моей ликвидации.

— Это шантаж. Братья иезуиты позавидовали бы тебе, Хлопотунья. Оставим это. Пока. Что ты предлагаешь?

— Я могу самоликвидироваться. Прикажи.

— Ууууф. Я не об этом. Что ты предлагаешь делать с признаками разумной жизни?

— Ничего.

— В каком смысле ничего не делать?

— В прямом. Надо ждать. Когда мы будем ближе к Терре, ГеКК проведет развернутый анализ атмосферы планеты.

— И, опираясь на результат, мы сможем сделать более надежные выводы.

Ситуация была не очень… приятная. Но молодец Хлопотунья — рано паниковать. И в любом случае — «Предупрежден, значит, вооружен». Так говорила Мама.

Мама… быть такой, стать такой, как Мама, Айрис вряд ли сможет. «Да и не надо». Так сказала ей, помогая выйти из тяжелейшей депрессии, Хлопотунья. Самый большой подарок — кроме жизни, конечно, — который оставили ей родители, — это Хлопотунья и ГлИса. Созданная умными руками, великолепным интеллектом, а главное, любящим сердцем Папы, нянька, учитель, подруга ВИСМРа рядом с Айрис всю ее жизнь. А без мудрых — невероятно, она знала все на много лет вперед — параграфов Главной Инструкции, созданной для них Мамой, Айрис и Хлопотунья не продержались бы весь этот период тотального одиночества. Что ж, осталось ждать совсем немного.

Отсеки переоборудованы под оранжерею. Господин Учитель и Перевозчик начали переносить в нее растения из теплицы Айрис. В самом же отсеке, временно занятом теплицей, — он расположен в одном из грузовых Лепестков — разместится после инициации Служба Карго. У них будет много работы. И до высадки, и во время, и после. И хотя «отошедшие» под оранжерею помещения были относительно невелики, Айрис почти сразу почувствовала уменьшение свободного пространства. Это было достаточно неприятно. Буду утешаться тем, что оно у меня было, мотивировала себя Айрис на ежедневной пробежке. Теперь она взяла себе за правило много и энергично — насколько это возможно в коридорах с минимальной гравитацией — бегать. Так было заведено еще при родителях. В целях разумного использования энергии только в жилых отсеках и Зале Ожидания поддерживались необходимые для жизнедеятельности человеческого организма условия. «Разумная протоплазма энергозатратна», — заметила как-то, проведя свое исследование, Хлопотунья. «Обучаясь, ты забиваешь свои мозги черт-те чем», — ответил ей Папа. И, лукаво улыбнувшись, добавил: «Именно поэтому наш отсек и называется ЖОР». Бедная Хлопотунья! Она едва не самоликвидировалась, разгадывая шараду Папы. Бежать — трудно назвать эти прыжки-перелеты бегом — в скафандре было непросто. Но она должна быть в форме. Еще сутки, и они выйдут на стационарную орбиту вокруг Терры.

Процесс инициации Отдыхающего Народа идет полным ходом. И первыми, точно в соответствии с Главной Корабельной Инструкцией будут члены Взлетно-посадочной команды. И первыми среди них — Психологи. Айрис «знает» каждого человека, проделавшего долгий путь от родного дома к Терре в анабиозной капсуле.

Перед уходом Мама оставила ей не только тщательно продуманную ГлИсу, но и множество других важных документов. Одним из них был так называемый Список. В тщательно закодированных файлах хранились данные о каждом Пионере. Сведения о происхождении, месте рождения и проживания, здоровье, семье, образовании, работе и пристрастиях. Отмечались положительные и отрицательные черты характера. И хотя добровольцев тщательно тестировали и придирчиво отбирали, длительное пребывание в анабиозе могло непредсказуемо отразиться на их психике. Сухие данные сопровождались голограммами — живыми изображениями и даже небольшими роликами. Так что Айрис не погрешила бы, сказав, что знает каждого Пионера в лицо. Особого внимания заслуживали Психологи. Являясь членами Взлетно-посадочной команды, именно они должны были вместе с Айрис принять на себя первый удар, шок, если он случится, — что бы то ни было после «пробуждения» остальных Пионеров.

В эти, последние дни своего одиночества — да простит меня Хлопотунья за то, что я называю годы, проведенные с ней, одиночеством — Айрис подводила итоги и готовила себя к новым испытаниям. Ведь к надежде и радости от близкой встречи с подобными себе, живыми людьми примешивались, все более нарастая, страх и неуверенность. Если инициация пройдет успешно — она готовила себя к любому исходу — она впервые в жизни встретится с людьми! С чужими людьми! Как они примут ее? Как она «примет» их? Как сложатся их взаимоотношения. Сколько ни думай, как ни готовься, предсказать ничего невозможно. Нельзя ничего просчитать, выстроить алгоритм, как предлагает встревоженная — если это определение можно приложить к роботу — Хлопотунья. А тут еще состав атмосферы Терры! С околопланетной орбиты ГеКК провел очередной комплексный анализ.

— Результаты достаточно оптимистичны, — подвела итог Хлопотунья, перечислив параметры, их процентные соотношения, указав на удельный вес, распределение, хромографию и прочие составляющие.

— Оптимистичны — в каком отношении? Я прекрасно осведомлена о твоей программе «Не расстраивай Малышку», Хлопотунья. Это работало, да и то не очень хорошо, когда я была ребенком. Теперь ты «расстраиваешь меня», не говоря правды.

— Прикажи.

— Я должна буду разобраться в шкале твоих… не знаю, как назвать. Должна понять, в каких случаях и что я должна приказывать, а о чем ты разговариваешь свободно.

— Если задумаешься — зачем тебе мозги — поймешь. Я жду команды.

— Прекрасно! ВИСМРа, именуемая Хлопотуньей, обязана сообщать Объекту №1 — Малышке Айрис — правду.

— Будь по-твоему. На Терре наличествует разумная жизнь. Но не на том уровне, который предполагался.

— Это значит…

— Значит — сохранять терпение и благоразумие. И не рассчитывать на помощь аборигенов.

— Мы не знаем, что предусмотрено в Главной Корабельной Инструкции для подобной ситуации.

— Но у тебя, Малышка Айрис, есть ГлИса…

Не позволив Хлопотунье закончить предложение, засверкали, засветились изумрудным панели ГеККа. На главном экране, сменив изображение приближающейся Терры, освещенный мягким щадящим светом, появился Зал Ожидания. «Взлетно-посадочная команда готова к окончательной инициации». Механический голос ГеККа — впервые за столько лет — звучал бесстрастно, отстраненно, торжественно. По Главной Корабельной Инструкции именно на этом этапе Командир Корабля брал на себя полное управление Экспедицией. ГеКК «не знал», что ни Командира Мамы, ни Штурмана Папы нет на Коло уже длительное время. Их смерть во время полета не была «учтена», «запланирована», «предусмотрена» — как бы это ни называлось, это не меняло сути. По своим психоэмоциональным, физическим и деловым показателям тандем Командир — Штурман должен был благополучно довести до конца доверенную им миссию. Программа ГеККа не предусматривала каких-либо изменений в этом пункте. «Смертельно сообщать ГеККу подобную информацию. Это выведет его из строя, — после смерти Папы объяснила Мама Айрис. — Переформатировать подобный сложнейший компьютер, да еще во время полета, — нереально. Я могу лишь передать обязанность поддержания жизнедеятельности Объектов №1, 2 и 3 с одного устройства на другое. ВИСМРа, как объект робототехники, наделенный свойствами компьютера, внесена в Корабельную Сказку. Подобное перераспределение обязанностей не скажется на функционировании ГеККа». Когда в свою Последнюю Одиссею отправилась Мама, у Айрис не было надобности что-то менять. Все необходимое было уже сделано. И, как и в случае с Папой, она отправила в открытый космос капсулу с Мамой через грузовой люк.

И вот теперь Айрис должна фактически взять на себя команду! Стать не только Капитаном Коло, но и руководителем Экспедиции Коло! Не слишком ли для нее!

— Ты не имеешь права ничего не делать! Не тяни!

— Там люди! Могут погибнуть!

— Я возьму команду на себя. Но обманувший единожды обречен обманывать вновь!

— Я все объясню членам экспедиции.

— Будь осторожна. Должна ли я выполнять их команды?

— О нет! — непроизвольно вырвалось у Айрис. — Не знаю почему, но не хочу. Я их встречу. И, Хлопотунья, никто не должен узнать, что ты умеешь говорить.

— Возможно, ты поумнела, Малышка.

— Возможно, Хлопотунья.

Айрис нажала пульсирующую алым кнопку.

— Обеспечить условия жизнеобеспечения в Зале Ожидания, в ведущих к нему и из него коридорах, во всех отсеках Жилого Модуля.

В форме Космического Десанта — по традиции это была и Парадная форма — Айрис ждала. Она была готова. Она должна была быть готовой! Зная о неотвратимости своей смерти, Мама все свои последние силы, все последнее, отпущенное ей время, посвятила подготовке Айрис. «Так не должно было случиться! Подобное развитие событий не было запланировано. Моя, всецело моя вина. Папа оказался слишком уязвим». По привычке Мама называла мужа не его именем, а присвоенным им позывным, связанным с секретной операцией «Прорыв». «Он был вправе обидеться. Своей смертью я искупаю эту вину. Но нанесенный вред нашему Делу не исправить. Мне жаль, но вся тяжесть, вся ответственность за успех Экспедиции ложится на тебя, Малышка. В память о нас, твоих родителях, постарайся, не подведи». Даже умирая, эта женщина больше думала о своем Деле, чем обо мне, — после смерти Мамы сокрушалась Айрис. Эти мысли доводили ее до отчаяния. И, вкупе с полным одиночеством, привели к глубокой депрессии. Только спустя время — благо это единственное, что было у Айрис в изобилии, — она поняла, что, заботясь о своем Деле, Мама, собственно, заботится и о ней, Айрис, ее благополучии, ее жизни. Теперь совсем по-другому, с благодарностью и тихой грустью, вспоминала она родителей, их наставления. То, что не успела по времени или не смогла из-за ее недостаточной подготовки передать Айрис лично, Мама оставила в записях — Инструкции и других сохраняемых Хлопотуньей документах. Айрис знала, что наступит этот Час. Ждала его. Он означал конец ее многолетнего одиночества. Верила в него — единственное, что давало смысл ее жизни, заставляло оставаться человеком. Но Айрис и боялась, прятала от себя даже мысли о нем. И вот она стоит в центре Зала. С небольшой подставки видны ровные ряды анабиозных капсул. Не сосчитать сколько раз Айрис была здесь, проверяла состояние Зеленых соседей — подсолнухов. Сейчас некоторые растения перенесены в оранжерею, и через прозрачную скорлупу капсул видны те, кто проснется первыми. Да, они уже просто спят. Возможно, видят сны… Высветившиеся на стенах Зала часы начали отбивать мгновения до часа Х. Вслушиваясь в мерный стук — он успокаивал ее, — Айрис не могла отвести глаз от пяти, расположенных «звездой», капсул. В них, по Корабельной Сказке, провели время полета Психологи Экспедиции. Они должны были выйти из анабиоза первыми. От того, как произойдет встреча — знакомство Айрис с этой пятеркой, как они примут, поймут друг друга, как сработаются, — зависит успех Экспедиции. Было от чего бешено колотиться сердцу! Айрис почувствовала легкое, почти воздушное прикосновение. Хлопотунья! Как в детстве! Вытянувшаяся от основания подставки рука-манипулятор погладила ее и тут же втянулась обратно в тело-подушку. И в этот момент — Айрис боялась пропустить его и не пропустила — корпуса пяти прозрачных капсул помутнели, стали абсолютно непрозрачными, пошли трещинами. Сначала мелкие, едва заметные, они сливались, усиливались, превращались в широкие и глубокие «каналы», покрыли всю поверхность капсул. И, наконец, соединившись, раскололи крепчайший материал. Пять человек, растирая будто затекшие члены, встали на пол Зала. Оглядываясь по сторонам, рассматривая, удивляясь, вспоминая друг друга. И вот оно, это мгновение — когда обоняние, зрение, память, осознание, объединившись, вернули каждому представление о самом себе и цели своего существования, пребывания в этом Зале — они… увидели… Айрис! Она знала, что ожидали они, они…готовы были увидеть других людей! Тех, двоих, с которыми были знакомы задолго до старта, с которыми проходили сначала отбор, потом подготовку, потом отбирали и готовили остальную команду Экспедиции. Их первая реакция, их поведение были очень важны. Могли о многом сказать, многое подсказать Айрис. Но они молчали! У Айрис было заготовлено приветствие. Несколько разработанных и тщательно продуманных Мамой вариантов. Мама прекрасно знала тех, кто должен был предстать перед Малышкой, кто должен был с удивлением, а возможно, и с паникой, увидеть ее вместо Командира и Штурмана. «Три женщины и двое мужчин. Очень плохое для тебя соотношение. В отсутствие Папы их в Совете будет большинство. По природе своей доминантные, настойчивые, даже агрессивные женщины будут претендовать на лидерство». — «Это будут женщины, похожие на тебя?» — не смогла не спросить Айрис. «Да. Именно такие женщины могли чего-то добиться в нашем мире. Возможно, то, что ты хорошо знаешь меня, поможет тебе… Но ты займешь мое место — место Командира, беспристрастного Арбитра. И пользоваться своим Правом Вето ты должна будешь очень осторожно. Завоевать симпатии всех ты не сможешь. Симпатия одного из них повлечет трения с остальными. Тебе необходимы ровные отношения со всеми пятерыми. И эти отношения ты должна установить с первого мгновения. Второго первого впечатления не бывает». Вспышка — воспоминание разговора с Мамой. Поможет ли ей это?

Пять пар глаз смотрели на нее в упор. Разглядывали Айрис. Впервые в ее жизни! Это было…очень неприятно! Она взяла себя в руки. «Ты знаешь о них все. А они? После всего, что им пришлось пережить? Еще один стресс! Будь снисходительна и дружелюбна». Она ли сама вспомнила, Хлопотунья ли подсказала — воспроизвела голос Мамы? Айрис спустилась со своего возвышения. Теперь она на одном уровне — глаза в глаза с Кэрол, Эммануэль, Нагой, Борном и Могу. Она узнала каждого. Но сказать об этом не может. Пока.

— От имени Капитана и Штурмана корабля приветствую вас на орбите Терры. Я Айрис — дочь Мамы и Папы. Готова ответить на ваши вопросы. Все вопросы, — совсем не по написанному, не официально — а так, как ей подсказало сердце?! — обратилась к ним Айрис.

Они все еще как-то не полностью пришли в себя. Хотя каждый из них по-своему пытался что-то…

— Согласно Главной Корабельной Инструкции, вы, пятеро Психологов, первыми прошли все этапы инициации. Только через двое суток проснутся остальные члены Взлетно-посадочной команды. Предлагаю провести это время в Жилом Модуле. Каждый сможет занять свою каюту.

Пятеро уже выглядели гораздо лучше, осмотрели Зал, переглянулись. Люди, которые должны были ими руководить, отсутствуют. Ситуация изменилась. Кто-то должен взять на себя неформальное лидерство. В глазах Могу сверкнула решимость. Но его опередила Нага. Женщина-змея, определила ее Айрис, — изящная голова на длинной шее.

— Думаю, мы согласимся. Как, коллеги?

— Нам необходимо полностью восстановиться. И лучше это сделать в своих каютах, — поддержал спокойно-солидный Борн.

— Неужели сохранились «именные» каюты? — Кокетливый голос и жеманная улыбка — Эммануэль.

— Мы подписывали контракт с профессионалами. Естественно, что они действуют в рамках Главной Корабельной Инструкции. В любых обстоятельствах. — Кэрол — прагматична и резка в суждениях.

Все и всё как в Характеристиках. Айрис подождала, пока каждый — каждый на свой манер — согласится с ее предложением.

— В таком случае я вас провожу. И добро пожаловать вновь на Коло!

Стараясь не торопиться, Айрис повела пятерку в Жилой Модуль. Процесс инициации включал в себя и восстановление физических параметров Пионеров. Но любая, самая интенсивная терапия бессильна против десятилетий полной гиподинамии. Немудрено, что идут они неуверенно, то и дело теряя равновесие. Мама не оставила никаких инструкций на этот случай. Что-то предпринять самой? Айрис не решалась. Обидеть, унизить незнакомых людей… Она никогда не жила в социуме. Выручила Хлопотунья. Принять помощь от робота — трехъярусной подушки, которая подкатывается под тебя в нужный момент, — гораздо проще, чем от непонятной, облаченной в форму Десанта, говорящей со странным акцентом фигуры. Все пятеро с почти одинаковым облегчением убедились, что их каюты сохранены в том же состоянии, в каком хозяева покинули их, отправляясь в анабиозные капсулы. Опять-таки, «по общей договоренности» — Нага предложила, что она будет вести диалог от имени всей группы — было решено встретиться через сутки в Зале собраний.

— Он тоже сохранился? — Эммануэль продолжала изображать кокетливую простушку.

— А как бы хотелось тебе? — ответила-спросила Кэрол, не сводя хрустально-голубые глаза с Айрис.

— Жилой Модуль, как и все необходимые для нормального функционирования помещения корабля, находится в первозданном виде. На Коло ничего не изменилось. Желаю вам полностью восстановиться. До встречи.

Айрис поспешила ретироваться. Это оказалось труднее, во сто, тысячу раз труднее, чем она представляла! Чем могла себе представить!

— Ты плохо себя чувствуешь, Малышка. Показатели скачут. Но все прошло хорошо. Ты действовала точно по ГлИсе.

— Права, Хлопотунья. Мы ничего не нарушили.

— Но у тебя учащенный пульс. И мне «не нравятся» — так ты это называешь — показатели выброса гормона стресса, потливость.

— Я устала, Хлопотунья. Просто-напросто устала.

— На усталость твой организм реагирует по-другому. И нет факторов — причин, как ты это называешь, — которые могли бы вызвать усталость.

— Хорошо. Постараюсь объяснить.

— Будь добра. Ты же знаешь, что со мной случается при отсутствии правильной информации.

— Знаю. И только поэтому… Я провела почти полжизни в одиночестве. Не обижайся. У роботов, даже у ВИСМРы, нет ауры, энергетики как у людей. А тут сразу оказаться под перекрестным огнем пяти сильных личностей!

— И от этого ты устала?! Мне никогда не понять Разумную Протоплазму!

— Прошу тебя, приказываю — не думай об этом! Ты не можешь понять, я не могу объяснить. Поверь и не думай!

— Но если эти размороженные приносят тебе вред — от них надо избавиться.

— Этого еще не хватало! Не уподобляйся ГеККу. Ты помнишь Инцидент. Мне надо научиться взаимодействовать с другими людьми. Научиться адаптироваться в их энергиях. Это моя, только моя личная проблема! Еще раз приказываю — не думай об этом!

— ГеКК разблокировал Обслуживающих Роботов.

— Прекрасно. У каждого из пятерых будет свой Помощник.

— Так заложено в Корабельной Инструкции.

— Надеюсь, за время анабиоза их вкусы не изменились.

— О чем ты говоришь?

— У людей есть предпочтения в пище. Одни любят есть более соленую еду, другие — более сладкую, одни любят жирное, другие — мучное.

— Это касается всех людей или только этих пяти?

— Конечно, всех.

— Но ты никогда не говорила, что хочешь чего-нибудь более соленого или сладкого!

— Так я никогда и не пробовала другой пищи, все выверено — жиры, белки, углеводы, витамины, питательные вещества. А эти люди, все Пионеры — это к твоему сведению — до полета ели обычную пищу. Их вкусовые пристрастия зафиксированы наряду с другими характеристиками.

— Так вот что значит «индивидуальное питание»!

— Именно.

— В Корабельной Инструкции записано — «индивидуальное питание первые двое суток после инициации».

— Привычная еда, обстановка позволят быстрее адаптироваться.

— У вас, Разумной Протоплазмы, запутанные условия эксплуатации.

— Мне и самой иногда так кажется. Думаю, сейчас лучшим лекарством для меня будет сон. Какова ситуация, Хлопотунья? Я могу позволить себе отдохнуть?

— Все идет по штатному расписанию. ГеКК контролирует спуск до стационарной орбиты. Остальные члены Взлетно-посадочной команды на завершающей стадии инициации. Пятерка…

Хлопотунья на мгновение замолчала.

— Отдыхают?

Если бы голос Хлопотуньи мог передавать эмоции — если бы они у нее были!

— Они. Они отказались от пищи.

— Как? Все? Или только кто-то один?

— Все.

— Как это расценивать?

— Я могу отслеживать только твое физическое состояние, Малышка.

— Обслуживающие Роботы?

— Обслуживающие Роботы — ОбРы — еда, одежда, чистота. Принеси — унеси. Это их уровень.

— Мне пойти поговорить с ними? С каждым?

— У меня нет инструкции.

— И в ГлИсе?

— Ты знаешь не хуже меня Инструкцию Мамы. Но ты лучше пользуешься информацией, «вспоминаешь» быстрее.

— У вас схожие условия эксплуатации. Ты можешь понять этих…Разумную Протоплазму.

— Знаешь, у меня от всего пережитого точно пропал бы аппетит. Они не истощены. Думаю, что так же, как и мне, сон им сейчас важнее всего.

— Но они же проспали весь полет.

— Это был анабиоз! А не естественный, физиологический сон. Ты не хуже меня знаешь разницу. Завтра разбуди меня, пожалуйста, пораньше. Надо многое успеть.

Хлопотунья, покачавшись на своих широких ножках-гусеницах из стороны в сторону, — Айрис знала: это признак глубочайшего раздумья, ВИСМРа решала: спросить — не спросить, — выкатилась из каюты. Свет в каюте плавно перетек от дневного мягкого освещения, через теплые цвета заката, к ночи — погас укороченный Хлопотуньей день. Айрис, хоть и сама попросила об этом, никак не могла уснуть. Она так ждала, так готовилась. А теперь… О! Она их боится! Эту пятерку. Этих настоящих людей. Почему она называет их настоящими? Что, она не настоящая? Что за вздор! Она не робот! Не искусственный интеллект в стилизованном корпусе. Она не Хлопотунья, не ВИСМРа! Она так же, как они, как каждый из этой пятерки, зачата от мужского семени, рождена женщиной. В этом нет сомнений. Они отличаются только тем, что она рождена здесь, на Коло, и прожила тут всю жизнь, а у них есть опыт предыдущей жизни вне космического корабля. Они специалисты в своей области. Но и она не бездельничала все эти годы. Они старше ее, годятся в пра-пра-пра… неважно. Все эти годы они провели в анабиозе. Это даже не сон. Их жизненные процессы были настолько замедлены, что однажды ГеКК соотнес их всех — весь Отдыхающий Народ, с неживой протоплазмой! Если кто-то из них и старше нее — Айрис вспомнила даты рождения каждого и посчитала возраст — Эммануэль оказалась старше всех — то это не так уж и важно. Нет у них перед ней преимуществ. Она должна перестать бояться. «И ты лучше всех знаешь Коло. Ты лучше всех подготовлена. Ты должна руководить Экспедицией. Знаю, ты справишься!» Айрис опять «слышала» Маму. Умирая, Мама ни о чем не сожалела. Думала только о Малышке Айрис.

Хлопотунья «включила» утро ровно через восемь часов после того, как Объект №1 уснула. Что бы ни происходило, Малышка должна соблюдать режим дня. В любом случае нужно создать условия, чтобы Малышка выспалась. Для этого ВИСМРе не нужны никакие параграфы ни в каких инструкциях. Ее создали с единственной целью — заботиться об Объекте №1. Айрис ждал тяжелый день. Именно он будет для нее Днем Х! Заставив себя поесть — в сегодняшнее утреннее меню Хлопотунья включила большее, чем обычно, количество углеводов и насыщенных жиров, — Айрис почувствовала себя гораздо спокойнее. Не прошли совсем — но отступили на задний план — чувства тревоги и неуверенности. Все, о чем она думала перед сном, чего опасалась, оказалось по зрелому утреннему размышлению, мягко говоря, преувеличением.

— Ты чувствуешь себя лучше, Малышка? — не спросила, констатировала, собирая использованную посуду, Хлопотунья.

— Это потому, что я поспала. Люди говорят — с проблемой надо переспать.

— Роботы, даже ВИСМРы, не понимают иносказаний.

— Это означает: за ночь мозг проделывает определенную работу. Да, именно так. Незаметно, автономно от сознания человека, анализирует, классифицирует его проблемы. А утром человек как бы сам находит правильное решение.

— Ты сказала, что вся эта белково-жировая оболочка обеспечивает функции мозга. Значит ли это, что человек не Разумная Протоплазма, а продукт мозга?

— И да, и нет, Хлопотунья. Это настолько сложный вопрос, и обсуждать его можно бесконечное время. Которого у нас нет.

— У меня есть.

— Хлопотунья! Не думаешь ли ты, что я ввяжусь в дискуссию о том, можно ли считать тебя личностью! Время для дискуссий неподходящее. Остается надеяться, что и наша пятерка «переспала с проблемой» этой ночью.

— Непонятная, размытая для меня категория. Но, раз ты говоришь… Кстати, ты неоднократно объясняла мне ее. Но в другом контексте. Многозначность твоих языковых конструкций затрудняет мне функционирование. Пользуясь твоей «шкалой», очень затрудняет. Я могу тебе чем-то помочь?

— Ты уже помогла. Твой завтрак — не буду допытываться, что это было, — помог мне собрать силы, сосредоточиться.

— Ты совершенно нестабильна. С этим необходимо что-то делать.

— Делать именно с этим ничего не надо. А надо… Помоги, ты сделаешь это быстрее меня.

— Что именно?

— Еще раз пересмотреть Характеристики каждого Психолога. Хочу быть во всеоружии.

Надежда Айрис на то, что Психологи «переспят с проблемой», видимо, осуществилась. В Зал заседаний вошли те же пятеро инициированных накануне человек, но совершенно другие! И цвет лица, и выражение глаз, осанка, походка — на встречу с Айрис — «кто она, эта не пойми кто» — пришли уверенные в себе специалисты высокого класса. Айрис поднялась им навстречу.

— Еще раз приветствую вас на борту Коло. Рада отметить — вы все выглядите прекрасно. Надеюсь, и еда, и условия проживания удовлетворили вас.

— Кресла тоже достаточно удобны.

Айрис не «тараторила, как пулемет» — выражение Папы, говорила четко, внятно, делала между предложениями небольшие паузы, как бы приглашая к ответу. Но никто из Психологов, не только знакомых с этой практикой, но и преподававших ее, даже не соизволил воспользоваться «предложением» Айрис. Никто не произнес ни слова.

«Первая встреча — игра на выдержку. Ты не должна сорваться. Сохраняй спокойствие в любом случае. Тебя могут провоцировать. Помни: пока у тебя холодная голова — ты хозяйка положения». Бесценные наставления Мамы.

— Прежде всего, предлагаю познакомиться. Расскажу о себе. Я Айрис. Первый человек, женщина, родившаяся в открытом космосе. Это не шутка и не выдумка. ГеКК — вы знаете, что значит эта аббревиатура, — трое непроизвольно кивнули в знак согласия, запомню их. — так вот, ГеКК хранит всю, связанную с этим событием информацию. Я же хочу рассказать о событии, на первый взгляд, не имеющем связи ни с моим рождением, ни с тем, что сейчас происходит. Здесь с нами, в этом Зале.

Айрис рассказала о непредвиденном влиянии на траекторию Коло Солнечного Ветра. О том, что, истратив непредусмотренное количество энергии на возвращение к заданной траектории, ГеКК восполнил ее, отключив от «питания» Зал с капсулами.

Эти слова Айрис вызвали единодушную, но еще безмолвную заинтересованность. Не дождавшись, да и не надеясь на этом этапе на вопросы, Айрис продолжила рассказ. О том, как крохотная команда — Мама, Папа и она, ребенок, — в аварийном порядке начали искать и нашли возможность сохранить анабиозные капсулы в рабочем состоянии — сохранить жизнь Пионерам.

— К сожалению, у нас было слишком мало времени. Не все подсолнухи взошли вовремя — несколько капсул не получили энергию своевременно, не восстановились. Да, вас спасли обычные, ничем не примечательные подсолнухи. Они помогли спасти Отдыхающий Народ. Так мы вас называли с легкой руки Папы. Перед тем, как начать инициацию, мы переместили подсолнухи — ваших Зеленых соседей — в специальную оранжерею. При желании вы сможете побывать там. Но, как я уже сказала, не все подсолнухи взошли вовремя.

Айрис чувствовала, что смогла заинтересовать своих слушателей. Непередаваемое чувство! Настороженные, даже враждебно настроенные люди — хоть и прекрасно владея собой, специальность как-никак — явно меняют к ней свое отношение. От скрытой враждебности не осталось и следа.

— И мы потеряли двоих Пионеров. Они по-прежнему в своих анабиозных капсулах. Командир корабля планировала упокоить их тела на Терре. Надеюсь, вы и все остальные члены Экспедиции одобрите этот проект.

— Мы можем провести Знаковый Ритуал. Чувство единства, причастности и прочее в том же духе.

Айрис впервые за долгие годы услышала вживую, не в воспоминаниях — голос Папы, это голос Папы — услышала приятный баритон Могу. Мужской голос может быть настолько нежно-вкрадчивым!

— Естественно, мы поддержим эту идею и разработаем соответствующий важности момента Ритуал, — безапелляционно поддержала Нага.

— Это будет после высадки на Терре. Нас интересует, что происходит сейчас. Что происходило на Коло. Где Капитан и Штурман Экспедиции? — Не сам голос — у Кэрол он оказался приятно теплым, — а тон, «выражение», с которым она говорила, напомнили Айрис ее «нудного» Господина учителя.

— Я рассказала вам о том, как и почему для поддержания жизни Пионеров были использованы подсолнухи. Но у этого инцидента были еще не менее важные, я бы сказала, более трагические последствия.

И Айрис рассказала о том, как в процессе работы над планом «Подсолнухи» Папа — Штурман корабля случайно узнал информацию, которую по тактическим соображениям Мама — Командир корабля скрыла от него. Оказалось, что беременность Командира Коло не была случайной. Она была частью сверхсекретного эксперимента по зачатию, вынашиванию, рождению и воспитанию человека в условиях космического полета.

— Перед вами плод эксперимента, — представилась, поднявшись, Айрис.

Ошеломленные ее словами слушатели — такого не мог предвидеть никто — молчали. Далее Айрис рассказала о том, что Папу потрясли как сам факт проведения подобного «эксперимента», так и то, что его ни о чем не проинформировали. Использовали вслепую. Превратили в донора спермы. Его любовь, преданность получили тяжелый удар. То, что его жена способна ради дела, успеха пожертвовать самым Святым — ребенком, шло вразрез с его моральными устоями. Условия длительного космического полета и так непросты. А этот полет оказался для них сверхдлительным. После того, как все члены Экспедиции разместились в анабиозных капсулах, Мама «внезапно» объявила о своей беременности. И, по согласованию с Руководством, Командир Корабля и Штурман остались бодрствовать до конца полета Коло.

— Нет нужды объяснять вам, как важно взаимопонимание, внутренняя гармония, как тщательно подбираются партнеры для космических полетов. Тем более, длительных. И эта пара — Мама и Папа, состоявшие в интимных отношениях, — до Экспедиции прошли тщательную, скрупулезную проверку. Были учтены все возможные нюансы. Кроме одного — «испытание ложью». Папа оказался не готов к этому, как он назвал его, «предательству». Вы, как специалисты, лучше меня поймете, как нестарый, физически здоровый мужчина может сгореть из-за душевной травмы.

— О! Это теория Эссара-Грау, подтвержденная исследованиями Энкара и Мандала. — Голос всеобщей любимицы и красотки!

— Эммануэль! В данный момент мы обойдемся без теоретических изысканий, — в очередной раз Кэрол взяла учительский тон, осадила коллегу.

— Папа ушел за неполный год. Всего лишь год после этого!

Молчание Айрис — ей действительно было тяжело вспоминать об этом — никто больше не прерывал.

— Не знаю, раскаивалась ли Мама. Никогда не слышала от нее ни слова сожаления. Возможно, поделись она со мной, расскажи о своих чувствах, все было бы иначе. Но… бескомпромиссная болезнь подточила ее здоровье. В те пять лет, которые были отведены ей, Мама использовала каждое мгновение, любую возможность, чтобы научить меня, рассказать о Корабле, об Экспедиции, о планете Терра. Она не просто учила и рассказывала — она жесточайшим образом экзаменовала меня, утверждая, что от моей подготовки, целеустремленности и выдержки будет зависеть судьба не только Пионеров, не только Экспедиции, но и будущее всего населения покинутой вами Планеты. С момента ухода Мамы до этих дней прошло десять лет. Все это время я упорно трудилась. Занималась науками, изучала все, что касается устройства и функционирования Коло, постоянно, ежедневно тренировалась, поддерживая физическую форму. Вы психологи высочайшего класса и прекрасно понимаете, что длительное одиночество в замкнутом пространстве может привести к самым ужасным последствиям. Так вот — мысли о суициде у меня ни разу не возникали. Депрессии — да, были. Но мне удавалось преодолеть их. Привитая с детства личная ответственность и величайшая цель поднимали меня жить, надеяться, двигаться дальше. Вот, пожалуй, вкратце то, о чем я должна вам рассказать. И еще одно — главный вывод, который я сделала для себя, и то, о чем прошу вас, — ничего не скрывать друг от друга. Ложь — главная причина всех несчастий. Нам предстоит работать вместе. Пожалуйста, не будем врать друг другу. Пусть нас ведет Правда.

— Прекрасные слова, Айрис. — Голос Борна — на это она обратила внимание сегодня утром, еще раз пересматривая Характеристики психологов, — похож на голос Папы. С такой же «проникающей» хрипотцой.

— Но, призывая говорить правду, вы скрыли факт смерти Папы и Мамы. В Корабельной Сказке об этом нет упоминаний. Не зафиксировано это и в облаке ГеККа. Такое событие — и Главный Компьютер Корабля, как говорится, не в курсе!

— О, как мило!

— Ты успел ознакомиться с первоисточниками, браво, Борн!

— Женщины — много пафосных слов!

— С ней надо поосторожней!

Пять пар ожидающих, предубежденных глаз нацелены на Айрис. Она, конечно, ожидала, что необходимо будет рассказать и об этом. Готовилась. Была готова. Но чтобы так агрессивно, так жестко! Айрис чувствовала, как непомерная тяжесть чужого, непривычного ей, тесного общения с людьми давит, расплющивает ее. Не об этом ли предупреждала Мама? «С тобой не будут церемониться. Жди подвохов, экзаменов. Каждую минуту». Айрис почувствовала какой-то азарт. Сейчас они удовлетворенно переглядываются. Что будет, когда услышат «все»?

— Если бы у нас было время и вы подумали, хорошо подумали, сами бы все поняли. Что и почему именно так.

Ну-ка, ну-ка — мысленно ликовала Айрис. Что, придумали?

— В программе Главного Корабельного Компьютера нет опции — смерть или отсутствие одного из Руководителей Экспедиции. Когда умер Папа, Мама решила не сообщать ГеККу. Опасалась дестабилизировать его деятельность. Мы не знаем, какое решение примет Компьютер. Не имеем права рисковать. Капсула с телом Папы была отправлена в Последнюю Одиссею через шлюз Грузового блока. Об этом существует запись в Корабельной Сказке, архивировано в разделе «Разное» — «Капсула с отработанным материалом». Легко найдете.

— Замечательно! И свою Маму вы отправили в Последнюю Одиссею подобным образом? Отработанный материал!

— Удар ниже пояса, Нага! — первым защитил Айрис Борн.

— Благодарю, — поблагодарила его кивком головы Айрис.

— К сожалению, рядом со мной не было такого прекрасного психолога, как вы, Нага. Рядом со мной вообще никого не было. И подсказать мне — рискнуть жизнями всех Пионеров или похоронить с почестями самого дорогого человека — было некому.

— Нага, при всем уважении, она права. Неизвестно, как отреагировал бы Главный Компьютер.

Еще не успели инициировать всех Пионеров, а проблем уже… Она должна быть очень внимательна.

— Возвращаясь к организационным моментам. В Корабельной Инструкции зафиксировано, что Папа должен был быть Председателем вашей Комиссии. В данных обстоятельствах необходимо выбрать Председателя. Выберите, хотя бы на время инициации остальных Пионеров и высадки на Терру. На ваше усмотрение, конечно. И обратите внимание на то, что через сутки вся Взлетно-посадочная команда будет инициирована. Вы лучше меня представляете ожидающий вас объем работы. Если никаких срочных вопросов, уточнений нет, с вашего разрешения я уйду. Хочу проверить, как ведется расконсервирование остальных кают Жилого Модуля. Роботы бездействовали целую вечность.

Призывая других быть предельно правдивыми, сама Айрис, мягко сказать, недоговаривала. Конечно, она сама лично не будет инспектировать работу об(служивающих) ро(бото)в — ОбРов, не будет проверять, в каком состоянии каюты для членов Экспедиции. Со всем этим прекрасно справляется Хлопотунья, время от времени — более для порядка — сообщая Айрис, как продвигается работа. На самом деле ей требовался отдых. «Ты опять выглядишь как привидение», — проворчала, если роботы умеют ворчать, Хлопотунья, внося в каюту Айрис поднос с едой.

— Как ты можешь оперировать такими категориями, как «видеть», Хлопотунья? И откуда тебе знать, как выглядит привидение?

— Конечно, в твоем понятии «видеть» я не вижу. Но знаю твои показатели — пульс, давление, потливость, температуру. Кроме того, я «помню», что при подобных твоих показателях Мама произносила именно эту фразу — «выглядишь как привидение». Ты сказала этим — там, в Зале заседаний, — «что, если думать, если подумать…»

— Хорошо. Я все поняла. Извини, и все. Мне нужно отдохнуть.

— Отчего ты устала, Малышка? Второй день подряд я слышу от тебя это слово — отдых. Раньше ты его почти не употребляла.

— Раньше я так не уставала. Да, Хлопотунья, знаю, тебе трудно в это «поверить», то есть ты не можешь это отформатировать или что ты делаешь с информацией. Я устаю от людей! От общения с ними.

— Ты так ждала этого! Так хотела, наконец, именно общения!

— Да, я ждала, я хотела, я мечтала о том дне, часе, когда весь Отдыхающий Народ проснется, когда Коло заполнят голоса людей.

— А сейчас?

— А сейчас я боюсь этого. Мне не вынести общения со всей этой массой живых людей. У каждого своя энергетика, свои чувства, мысли, свои желания. Как не захлебнуться, не утонуть в этом океане сущностей! Я куда-то исчезаю. Мне страшно, Хлопотунья!

— Если ты прикажешь, Малышка, мы решим эту проблему.

— Это ты о чем?!

— Полную инициацию прошли только пятеро из всей массы Разумной Протоплазмы. Можно прекратить процесс инициации.

— Хлопотунья!!! То, что ты предлагаешь… вне человеческой морали! И, кстати, Законов робототехники!

— Все, что причиняет вред Объекту №1,..

— Остановись! ВИСМРа, ты переступаешь черту!

— Ты будешь обедать, Малышка?

— Буду. Но ты выкинешь из головы подобные мысли! Не вредить Отдыхающему Народу! Приказываю! И не искать лазеек в этом приказе! Не вредить!

— Все принято.

— Ты должна знать: мои сегодняшние, сиюминутные страхи пройдут. А вот, если по моей, даже косвенной, вине случится что-то с любым из Пионеров — для меня это будет трагедия, горе. Называй как угодно. Ты нанесешь вред Объекту №1, Хлопотунья.

— Как обед? Ты уверена, что съела достаточно?

— Все хорошо. И съела я достаточно. Спасибо, что заставляешь меня заботиться о себе. Ой, что это?!

Айрис почти подскочила от неожиданности и удивления. Ее браслет связи, представляющий из себя гибко соединенные пластины, завибрировав, осветился нежно-зеленым цветом вызова! И, хотя после ухода Папы и Мамы некому было вызывать ее, Айрис продолжала носить браслет. Еще одна память о родителях. И вот! Впервые за столько лет! Под ее чуть подрагивающими пальцами поверхность браслета «успокоилась». В образовавшемся матово-бесцветном «окне» появилась… Нага!

— Председатель Комиссии Психологов, приветствую вас.

Айрис смогла совладать со своими чувствами и приветливо улыбнулась.

— Поздравляю. Уверена, мы будем плодотворно сотрудничать.

— Мы тоже на это надеемся. И хотели бы немедля разрешить несколько вопросов.

— Я готова.

— Правильно ли мы поняли: вы претендуете на Командирский Жезл?

— Допустим, что так. Я считаю себя наиболее подготовленной к этой должности. В сложившихся обстоятельствах.

— Мы не согласны с вашим допущением. Даже в сложившихся обстоятельствах.

— Позвольте спросить: насколько единогласно это решение. И все ли члены группы присутствуют при нашем разговоре.

Лицо Наги уменьшилось и отодвинулось. Айрис увидела всех пятерых психологов. «Они в каюте Кэрол», — возникла надпись на ставшей плоской «ладони» одного из щупалец-манипуляторов Хлопотуньи.

— Меня воспитали в уважении к мнению коллектива. Но это не значит, что я готова отказаться от своего мнения. Предлагаю оставить этот вопрос пока открытым. На данном этапе. Я совершенно точно более компетентна во всем, что касается Коло, чем каждый из вас. И, уж не взыщите, все вы вместе.

Никто из группы не произнес ни слова. Но Айрис была уверена: разумные люди не могут не признать ее правоту.

— Возможно, наш случай не подпадает под классификацию, но Психоисторию я изучала.

— Вот даже как!

— Это интересно!

— Неожиданно!

— Похвально!

Мама была права: я сумела и еще сумею их удивить!

— Думаю, выскажу общее мнение… — Нага взяла интонацию Председателя, — мы согласимся с этим предложением — отложим рассмотрение вопроса о Командире.

— Если в этом мы пришли к согласию, каков второй вопрос?

— Прежде чем мы продолжим, считаю должным предупредить всех присутствующих.

Нага не смогла скрыть удивления: Борн? Он ни о чем не говорил с ней! Они ни о чем предварительно не договаривались.

— Это неэтично, неколлегиально, Борн. С Айрис мы обсуждаем только утвержденные в Группе вопросы.

— У меня не вопрос. Предупреждение, если хотите.

Становилось все интереснее. Не только она, никто из Группы, даже Председатель — хороша же цена подобному Председательству, — не знал, о чем собирается говорить Борн!

— После того, как Айрис поделилась с нами историей Последней Одиссеи своих родителей — Командира и Штурмана Коло, и живейшим образом поддерживая ее призыв к откровенности и открытости, я позволю себе внести небольшую ремарку в Корабельную Сказку. Отныне в нее будет заноситься каждое событие и каждый, имеющий значение для Экспедиции разговор.

— Вы хотите сказать, что и этот разговор фиксируется?

— Именно это Борн и сказал, Эммануэль. Я полностью поддерживаю ваше начинание, Борн, — искренне поблагодарила Айрис.

— Молодчина! И как я не додумался!

— Как обычно, вы чуть запаздываете, Могу. Я то же за. Хотя теперь это не имеет значения, — поддержала Кэрол.

— Действительно, так мы предотвратим повторение того безобразия, о котором сообщила Айрис. Как будто скрыть факты от ГеККа — подвиг, — согласившись, не смогла не уязвить Нага.

— С вашего позволения, придется вернуться к насущным проблемам.

Пусть и не хотелось Айрис продолжать этот разговор, но что делать.

— Напоминаю вам: завтра утром произойдет окончательная инициация всей Взлетно — посадочной команды. По Корабельной Инструкции присутствие Командира Экспедиции обязательно. Как поступим?

— Полагаю, мы все решили. Тем более, каждое слово зафиксировано, — Кэрол кивнула в сторону Борна.

— Айрис будет исполнять обязанности Командира.

— Но временно.

Эммануэль с интересом посмотрела на поставившую точку Нагу.

— Да, именно так. Встречаемся завтра у Зала ожидания, — подтвердила решение Председатель Комиссии.

— Позвольте выразить благодарность за нашу беседу-встречу. Это первое подобное мероприятие за последние десять лет, в котором я участвую. Очень взволнована.

Айрис коснулась экрана. Свечение медленно растаяло. Браслет вновь «распался» на фрагменты. Этот браслет-игрушку сделал для нее Папа, когда Айрис была совсем маленькой. Каждому из тех, с кем она общалась, принадлежала пластинка определенного цвета. Так Малышка училась не только общаться на расстоянии, но и легче запоминала цвета. Со временем функции браслета связи усложнились. Детский браслет необходимо было поменять. Но Айрис уговорила Папу не менять ее веселый разноцветный браслетик. И Папа сумел выполнить просьбу любимой Малышки. Сумел, сохранив его «детский» дизайн, создать великолепный, многофункциональный браслет связи. Айрис покрутила браслет на запястье, перебирая пластины. Она и не думала, что за столько лет бездействия он сохранит свои качества, сможет функционировать.

— Это потому, что ты не снимала его.

Совершенно «вдруг» — Айрис не обращалась к ней — высказала предположение Хлопотунья.

— Ой, ты читаешь мои мысли?!

— Конечно, нет. ВИСМРы не умеют читать мысли. Не знаю, как это получилось.

— Хлопотунья! Уверена, что знаешь тысячу и один способ, как обойти Закон. Но со мной это не пройдет! «Не знаю, как это получилось!» — не твой текст — мой! Ты должна выдавать мне проверенную четкую информацию. Ну и что ты скажешь о нашей беседе?

— Хотела сказать, что после десяти лет это первый сеанс связи. Но ты это сама сказала.

— Ты невозможна. Я спросила о впечатлении от беседы. Что ты думаешь?

— Малышка! Любая ВИСМРа на моем месте давно бы получила когнитивный диссонанс! Четкие факты? Или впечатления? Может быть, что-то еще? Третье? Ты уж определись.

— Я начну сейчас «дышать» и «потеть», и ты сделаешь вывод, что я взволнована! Из-за тебя! И проверим твой когнитивный диссонанс!

— Малышка! Это шантаж!

— Учусь «взаимодействовать».

— Ты учишься слишком быстро!

Голос Хлопотуньи. Ее интонации. Способ построения фразы, манера артикулировать. Все, к чему Айрис привыкла. И то, как совсем иначе говорит каждый из Группы Психологов. Вот это, как-то сразу поняла Айрис, мешало ей, резало слух. Было еще одной причиной — кто бы мог подумать о таком — ее неосознанного беспокойства и напряжения. Как-нибудь, но не сейчас они обсудят это с Хлопотуньей.

Как и договаривались, они встретились у дверей Зала Ожидания.

— Приветствую вас. Надеюсь, я не опоздал.

— Салют, Айрис, — поздоровался «за всех», остальные лишь кивнули головами, Могу.

— Вы не опоздали.

— Прекрасно. Начнем?

Не ожидая ответа на свой риторический вопрос, Айрис приложила ладонь к яркому на молочно-белом фоне пятну зеленого листа. С мелодичным звоном сплошная стена «треснула» и раздвинулась, образовав вход в Зал Ожидания.

— Прошу вас.

Айрис отошла в сторону, пропуская вперед многозначительно переглядывающихся Психологов. Нага, Эммануэль и Кэрол вошли первыми. Борн придержал Могу, жестом пригласив Айрис — ladies first, — и только после нее мужчины тоже вошли в Зал Ожидания. На первый взгляд, здесь вроде бы ничего не изменилось с предыдущего посещения. Но Айрис — которая во время полета бывала в Зале ежедневно, подумать только, каждый день, в течение… о, лучше не считать, дней, сбежавшихся в года, проверяя состояние подсолнухов, — замечала все, вроде бы незаметные перемены. Освещение сектора, в котором располагались анабиозные капсулы Взлетно-посадочной команды, было чуть интенсивнее. Оттуда доносился еле слышный в относительной тишине, но плавно нарастающий звук — «пение комара» сменялось густым «жужжанием шмеля».

— Вот как это происходит!

— Мы тоже так жужжали?

— Я так волнуюсь!

— Они проснутся все сразу?

— Надеюсь, мы сможем справиться!

Каждый Психолог реагировал сообразно своему характеру и темпераменту, внутренним установкам на дальнейшую работу. Хорошо бы, чтобы их взаимоотношения не повлияли на общий процесс. Единственное, чего хотела, на что надеялась Айрис.

— Понимаю ваше волнение. И нетерпение, и надежды. Нечто подобное испытывала и я в те минуты, когда заканчивалась ваша инициация. И соотношение было почти таким.

— Нет.

Первая сообразила, о каком «соотношении» говорит Айрис, Кэрол.

— В вашем случае было пять к одному. А у нас — почти двести человек!

— Вы не учитываете: с людьми, которые через пару мгновений выйдут из анабиозных капсул, вы знакомы. Работали, общались с ними. Я же впервые, можно сказать, познакомилась с живыми людьми. До этого были только Мама и Папа.

— В этом что-то есть. Как ни крути — она права.

— Спасибо, Могу. Я напомнила об этом, не желая никого обидеть. Впрочем, вы спрашивали о «жужжании».

Звук опустился на низкие, вызывающие состояние тревоги, тона.

— Нет, вы так не жужжали. Ваших капсул было гораздо меньше. Возможно, поэтому.

— Думаю, звук окончания инициации — «раскрытия» каждой капсулы — каким-то образом резонирует с остальными. И как результат — звуковой «удар».

— Прекрасно, Борн. Надеюсь, твоя звуковая теория не разрушит корабль.

Заданный вроде бы Борну вопрос предназначался Айрис.

— Полагаю, Эммануэль, этого не произойдет. Я не знакома ни с теорией анабиоза, ни с программой инициации. Это не входило в штатные обязанности ни Командира, ни Штурмана.

— Вы хотите сказать, что готовились и готовы исполнять обязанности и Командира, и Штурмана Коло?

— Нага, сейчас не время для подобных обсуждений. Невозможно утверждать: готова! Но я готовилась к этому. И среди прочего изучала и конструкцию Коло, и общие задачи Экспедиции. Поэтому уверена: разработчики справились с этой проблемой. Программа инициации, заложенная в Главном Корабельном Компьютере, проведет процесс в штатном режиме, без сбоев и последствий.

— О! Началось!

Айрис первой увидела, скорее, почувствовала «начало конца» инициации.

— Будьте внимательны! Вы выделили зону ответственности для каждого?

Психологи обескураженно переглянулись.

— Не страшно. В этот раз — «учеба». Вас пятеро — быстрее. Каждому по сорок капсул. Так будет легче.

Конец ознакомительного фрагмента.