Веркино счастье

Галина Стрельцова (2024)

В книге две сюжетные линии. В первой части описываются события в наши дни. Повествование начинается от имени автора, затем появляется первый герой — деревенская колдунья по имени Дарья, но деревенские знают ее по прозвищу Баба Яга. Она рассказывает неожиданной соседке историю своей жизни. Далее идет развитие второй сюжетной линии. Это рассказ женщины, уже в годах, о своей матери, которую в пору молодости все деревенские звали Веркой. Действие ее рассказа происходит в предвоенные, а затем и военные годы в маленькой деревне. Любовь и дружба, верность, тяготы жизни все переплетается в этом рассказе. Также удивительным образом оказываются переплетены жизни Верки и Бабы Яги.

Глава 3

Катилось времечко, как колесо под горку. Совсем бабушка плохая стала. Все дни лежала на печи и не поймешь, то ли спит она, то ли нет. Одно утро говорит она: “Смерть ко мне седни приходила, сказала что заберет скоро, как все дела сделаю. Вперед велела яму на конце усада копать, пока вода не появится. И будет та вода волшебная, людей лечить будет.” Сказала и закрыла глаза от боли.

А копать то кому? Мужиков у нас нет. Взяла я лопату и пошла. Огородец то у нас небольшой, сама видела. Ушла в самый конец, выбрала где местечко пониже и копать начала. Сколько дён копала, теперь уж не помню. Может месяц, может больше. Сама то еще девчонка, хоть и сильная была, а руки все в мозоли истерла.

Коли уж совсем невмоготу станет, пойду домой, мазь сделаю, намажу свои рученьки, лопушок приложу, обмотаю тряпками. Глядишь, кровоточины затягиваться начнут. Пройдет день-другой, подживет кожа, да и снова за работу.

А бабка все спрашивает, нет ли воды. Может ждала, что и ей легче станет, как той водицы напьется. А воды все нет да нет. Один день только начала копать, смотрю, под лопаткой земля вроде мокрая стала. Сердце мое зашлось, заколотилось. Стала глубже раскапывать, вот уж землица совсем мокрая и вдруг вода, как из ключика забила.

Припала лицом к этому ключику, пью воду, лицо омываю, голову намочила. Выполнила приказ бабкин. В кружку воды нацедила, бабушке понесла. Та обрадовалась. Велела с печи ее спустить. Посадила я ее на скамейку за стол. Водички той дала попить. Да уж видно никакая вода ей не помогла бы.

Бабушка говорит: “ Вот и умирать можно. Только тебе я передать все должна. Все что умею, ты будешь уметь” Не могла я ослушаться. согласилась. Приняла на себя колдовское умение. Бабка еще меня уму-разуму наставляла. А потом и про меня все рассказала, что не подкидыш я, а ее кровинка и Степан — мой отец кровный. Только про мать ничего не сказала. Кто она, откуда. Унесла эту тайну с собой.

Потом велела одеть на нее все чистое, сказала, что смерть за ней должна скоро прийти. Все дела на этой земле она сделала. И вправду, на другой день отошла она в мир другой тихо и мирно. Осталась я одна-одинешенька. А годочков то мне всего 17 было.

Пошла я к деревенским людям на поклон, чтоб помогли проводить бабку в последний путь. И люди помогли, все сделали, как надо. Только вот могилу выкопали за оградой кладбища. Не положено колдунье рядом с крещеными лежать.

Только после похорон вспомнила я про свою работу. Побежала посмотреть и глазам не поверила. Вместо ямы моей было небольшое озерцо, еще не заполненное полностью. Замерла возле него, вот уж чудо, вода то в нем необычная. цветом невиданным, бирюзовым. Глядела в эту воду и не могла наглядеться. Видно бабушка правду сказала, что вода в нем волшебная будет.

Вот и скажу тебе, много я людей этой водицей вылечила. Всяко бывало. Стали ко мне удалые захаживать по ночам, воду эту воровать. Утром пойду, вижу трава примята. Чё делать, как отвадить? Думала, да потом сказала деревенским, что ворованная вода только беду принесет. Надо наговор делать, тогда она волшебства набирает и от беды избавляет. И перестали деревенские за водой ходить, да траву у берега топтать.

Не только деревенские, начальство тоже на озеро мое волшебное зарилось. Как-то утром остановилась возле моей избенки машина красивая, блестящая. Вышел начальник из нее и давай уговаривать меня, чтобы продала ему свою избенку. А он мне денег даст много, новый дом куплю. Я и разговаривать не стала, отвернулась да ушла. Зашипел начальник, что пожалею. Не получилось по хорошему, будет по плохому.

Один день комиссия приехала, не знаю откуда. Сказали землю отрезать будут, мол единоличница, не работаешь нигде. Аршином всю землю перемеряли. И получилось, что надо отрезать аккурат тот кусок, где озеро мной выкопано. Так уж у них получилось.

Хоть и молодая была, поняла я, что не отступятся. Чтобы единоличницей не быть, надо в колхоз вступить.

Пошла я по начальству, в контору колхозную, в колхоз попросилась. В бригаду меня председатель не поставил, знал, что другие бабы разбегутся. Поставил сторожем на ферму по ночам работать. А мне и хорошо. Хоть и девка молодая была, лихих людей не боялась, знала, что не придут с баловством, побоятся меня.

Так и проработала я в колхозе, всю свою жизнь. На разных работах приходилось бывать. А на землицу мою больше никто не зарился. Все по закону было. Деревенским помогала, когда просили. Да и люди перестали от меня шарахаться. Здороваться стали. Другой раз из городу приезжали, на машинах. Я им тоже помогала. Помнила бабкин наказ, зла не делать.

“Эко, заговорила я тебя. Глико, ночь уж на дворе” — проговорила Баба Яга и засобиралась домой. — “Другорядь еще расскажу. А теперь спать пора давно уж”. И ушла. Я тоже стала укладываться. А в голове все крутился ее рассказ. Какая доля нелегкая выпала этой женщине.

Две недели в деревне пролетели как один день. Пришли майские каникулы. В эти дни в деревню вернулись все жители, да еще и гостей с собой привезли. Целыми днями на усадах горели костры, где жгли прошлогоднюю траву и листья. В воздухе перемешался едкий запах дыма от палой листвы и дурманящий запах шашлыков.

Деревня ожила. После праздников уехали почти все машины, что стояли у ворот, стало тише и спокойнее, не гремела музыка целыми днями.. Но деревня уже не пустовала, она жила. Вечерами в каждом доме в окнах загорался свет. И даже на улице, посреди деревни на столб повесили фонарь.

Я решила, что нужно посадить маленький огородик. Зелень, лучок, огурчики. Не будешь же в деревне за каждой травинкой к соседям бегать. Да и не известно, как соседи на это отреагируют. Что-то просить у них мне пока не доводилось. Конечно Баба Яга не откажет. Но тут уж все мое нутро восстало. Внутренний голос пристыдил меня и сказал: “Бери лопату и работай”.

Земля, которая при Грачихе была огородом, заросла травой. Глянула я на нее и как-то желания иметь все лето свою зелень поубавилось. Ну уж нет, отступать не буду. Нашла в сарае лопату, грабли. Для начала решила сделать малюсенькую грядочку. Копала и вспоминала семнадцатилетнюю девчонку, копающую свое озеро.

Копала и удивлялась. Всего пару недель назад, я не могла и двести метров пройти, чтобы не отдохнуть. Видно и на самом деле мне помогло зелье, которое бабушка принесла сразу, как я приехала. Называла она его калиновый гриб. В первый раз я даже пить боялась. Мутная, чуть розоватая водичка. Чтоб не обидеть старушку, сделала несколько глотков. Оказалось, что это даже вкусно.

Баба Яга рассказала, что гриб этот выращен на гречишном меду, да спелой калине. Потом принесла мне банку с этим грибом. Напоминал он собой чайный гриб, привычный нам всем с детства. И теперь уже я сама подливала в банку медовую водичку, подкармливала свой гриб могучник, а он с благодарностью отдавал мне свою силу.

Солнце уже перевалило за полдень, когда пришла бабушка. Посмотрела на мою работу. “Смотри, милая, спину не надсади с непривычки. А что копаешь, молодец. Отдохни немного. Пойдем ко на поле сходим. Посмотрим пестовник. Что-то ноне я припозднилась, переросли песты то уж наверное. Да может насобираем чего”.

Чтобы не показаться в глазах бабушки совсем тёмной, я, без всяких распросов, кивнула головой, отставила лопату в сторону и пошла в дом переодеть мокрую от пота толстовку.

По узенькой тропиночке мы с бабушкой пошли в сторону леса. Это было недалеко, перешли небольшой овражек, какие-то кустики еще без листьев. Тропинка запетляла вдоль большого поля. Бабушка подошла к краешку вспаханной с осени земли совсем близко. “Нет, не припозднились, — проговорила бабушка, — вот они, пестики”. Наклонилась, сорвала несколько растений.

Я пригляделась, что за растения такие. Да это же хвощ! Он потом подрастет и елочкой зелененькой станет. Бабушка между тем достала из кармана своего неизменного фартука сумку из ситца и стала собирать эти пестики. “А ты чего стоишь, не собираешь? Али, тетёха, сумку не взяла? Давай в мою собирать, потом поделим”. Бабушка ловко обрывала макушки. У меня получалось хуже. Почему-то все растение я выдергивала с корешком, который приходилось обрывать.

Наконец мы наполнили сумку и отправились домой. Я спросила, что же теперь мы будем делать с ними. “Как что? — взметнулась Баба Яга. — Есть будем. Хоть жарить, хоть в суп, хоть в пироги. А хочешь, так и засолить можно или так есть.

Потом мы с тобой еще раз сюда сходим. Травы наберем. Она от многих хворей помогает. Но запомни на всю жизнь, что брать надо только те елочки, у которой веточки на стебельках вверх растут, к солнышку тянутся. Они и болезни вверх вытянут. А те, которые к земле опускаются, они и человека в землю утянут. Такие в лесу, али у воды растут. Собирай лучше всегда в поле вспаханом.”

По дороге бабушка провела со мной целую беседу о пользе хвоща полевого. Я пыталась что-то запомнить, но решила, что дома мне всегда поможет любимый интернет. Так, с разговорами, мы быстро дошли до дома. Бабушка достала с полки тазик и высыпала в него половину содержимого сумки, вернее гораздо больше половины.

Уже давно поняв, что я ничегошеньки то не знаю про эти песты, Баба Яга показала, как их надо почистить, как обрывать чешуйки со стебелька. Потом вдруг посмотрела на меня и спросила, умею ли я печь пироги. Конечно я не супер кулинар, но мои пироги всегда всем нравились и съедались с удовольствием.

“А давай ка завтра настряпай пирогов. Печку топить я тебя научу. Ты тесто с утра замеси. А пестики сегодня почисти, да яйца свари. А я ужо утром приду”.

Бабушка на другой день пришла, когда я еще в постели валялась. После вчерашней копки спина все-таки побаливала, да и руки тоже. “Али уханькалась вчерась? Ничё, ничё, расходишься потихоньку. Я тебя потом поправлю. Давай, давай, вон уж солнышко как высоко.”

Без особой охоты я взялась за дело. Но прежде выпила стаканчик своего калинового зелья. Тесто замесить не проблема, дело привычное. А вот как из этих пестиков пироги печь, я не представляла.

Бабушка на кухне у Грачихи чувствовала себя полной хозяйкой. Она знала, где что лежит, каждая мелочь. Вот уже на столе появилось корытце с тяпкой. Бабушка выложила в него очищенные пестики и начала шустро их рубить, а мне велела яйца чистить.

Потом очищенные яйца отправились в тоже корытечко к пестикам. Щепотка соли, щепотка сахара для “скусу”, как выразилась Баба Яга. Начинка для пирогов почти готова. Осталось помазать ее. Бабушка предложила на выбор или сметаной, или маслом. Я выбрала и то и другое. Растопила кусочек сливочного масла да пару ложек сметаны добавила. Почерпнула ложечку попробовать. Что вам сказать, начинка была необычного непривычного вкуса, но довольно приятная.

Осталось протопить печку, налепить пирожков и испечь их. Бабка пошла со мной в сарай показывать, какие дрова для печки надо выбирать. Туда какие попало не пойдут. Выбрали ровненькие, березовые, без сучков. От них жару больше. Печка давно не топлена, ее прокалить хорошо надо.

Дрова сложили в печку. Тоже не абы как, а клеткой. Под них бересту подложили. Все, я уже хотела зажечь спичку, но бабушка во время остановила. “Погоди, заполошная, трубу сначала открой”. Оказалось это тоже требует умения. Надо открыть небольшую дверку в печи почти под самым потолком, сунуть туда руку и нащупать чугунный блин с ручкой. Вытащить его, а дверку закрыть. Ууфф!

Вот теперь и спичку к берестке можно подносить. Весело заплясал огонек, сначала маленький, а потом почти разом охватил все поленья. “Тепереча поспешай, пока печка топится, надо и пироги сделать, да дать им выстояться”, — проговорила колдунья. Откуда то она принесла два противня, посмотрела, решила, что надо обжечь, уж больно много нагара на них.

Я привычно разделывала тесто, а бабка между тем налила масла на противни, размазала и на ухвате ловко закинула их в печку прямо на горящие дрова. Противни сначала задымились, а потом вспыхнули ярким пламенем. Я вскрикнула от испуга, они же сгорят! Но нет. Языки пламени немного поплясали по раскаленному железу и погасли. Вот уже на шестке стояли два раскаленных докрасна противня да немного пепла по бокам.

На поду печи осталась горка горящих углей. Бабка кочергой распределила их по всему поду и прикрыла чело заслонкой, оставив небольшой зазор. Противни уже остыли, я их вымыла и стали они, как новенькие, аж блестели.

Ну а дальше уж мне все знакомо, Налепила пирожки, разложила на противни. Оставила подходить. А что там у нас с печкой? Там вовсю колдовала бабка. Выгребла все угли в загнеток, прикрыла блином трубу, но не полностью, оставила немного не закрытой чтоб угар выходил..

Еще немного и пироги в печи, оба противня рядочком вошли. Теперь поглядывай только чтоб не подгорели. Вскоре по избе поплыл запах выпекающихся пирогов. Бабка несколько раз открывала заслонку, проверяла не подгорают ли.

“Хороша печка у Грачихи. Сколь не топлена, а смотри, как хорошо печет. И не дымит. Другорядь сама управишься. Теперича все знаешь, как делать.” — приговаривала бабка, доставая противни из печки.

Я расстелила на столе белую скатерку, поставила самовар, чашки, наполненные свежезаваренным чаем из лесных трав, вазочку с конфетами. В центр стола бабушка водрузила большую тарелку с румяными пирожками.

Я разломила пирожок пополам, подула на начинку, чтобы скорее остыла. Очень уж хотелось поскорее попробовать на вкус. Было вкусно. На что похоже? На пирожок с картошкой, с грибами или даже с горохом. Но все только похоже. Такие вот пироги с пестиками.

Мы сидели, чаевничали с Дарьей Степановной. Было так хорошо и душевно в этой маленькой избушке на краю маленькой деревни в этом огромном сложном мире. И я мысленно похвалила себя, что согласилась с подругой и приехала сюда.