Суп из птичьих гнезд

Галина Полынская, 1999

В этот раз Сена и Тая решают разбогатеть. На пути к желаемому финансовому благополучию подругам придется вновь попасть в криминальный переплет, завладеть скульптурой, набитой драгоценностями, и попасть в частную тюрьму.

Глава вторая

Как жить дальше и что делать, я не знала. Снег продолжал лепить в окно, и я склонялась к удручающей мысли, что весны не будет. Никогда…

С момента злоключения с омаром прошла почти неделя. Замученная работой, Тая звонила редко и в гости не приезжала, я же валяла дурака в редакции родной газеты, писала бредовые статьи, которые выходили под сенсационными заголовками, и временами хотела умереть… Ведь занимаются же люди настоящим делом, точно знают, ради чего силы и здоровье тратят, а тут… тоска сплошная! Совершенно бездарно потраченная жизнь! И на что? На глупые вымышленные статейки! Если прессу такого пошиба (и зачем она только нужна?) называют «желтой», то нашу газетенку надо обозвать «желтушной», прямо таки умирающей от желтухи в последней стадии болезни. Даже новый шеф редакции не спасал положения, дела обстояли так же скверно, как и раньше.

Глядя в окно нашего общего кабинета, я никак не могла сосредоточиться и наврать что-нибудь правдоподобное про египетские пирамиды, голову занимали совсем другие мысли: как же, как разбогатеть? Как прыгнуть выше головы и вырваться из этого болота?.. Погрузившись в думы, я не заметила, как поставила локоть на клавиатуру и на мониторе самостоятельно начала печататься какая-то ахинея…

— Сена, ты закончила статью? — поинтересовался, проходивший мимо шеф.

— Да, — брякнула я, очнувшись.

— Давай сюда.

Я кивнула на монитор. Дмитрий Петрович внимательно смотрел в экран секунды три, потом вежливо спросил:

— Расшифровать это можно?

— Что именно? — я напустила на себя вид самого трудолюбивого сотрудника на свете.

— Вот это, — он ткнул пальцем в абракадабру. — Как это читать? Справа налево или снизу вверх?

— Через пять секунд все переделаю, — заверила я и добросовестно взялась за дело.

К концу рабочего дня, после бесчисленных чашек растворимого кофе, сигарет и пустой болтовни в курилке с сотрудниками других газет, гнездящихся под одной крышей с нами, на меня снизошло таки вдохновение, и я наврала про пирамиды, довольно много и правдоподобно. Положив статью шефу на стол, я собралась было ретироваться поскорее домой, но командный голос начальства настиг меня в дверях.

— Сена! К завтрашнему дню составь гороскоп на неделю!

— Опять я?! — возмущение накрыло меня штормовою волной. — Я же говорила, что ничего в этом не соображаю, я даже не могу запомнить названия планет и все такое!

— У тебя хорошее, легкое перо, у тебя лучше всех получается!

Глядя на мой унылый вид, Дмитрий Петрович смилостивился:

— Возьми Влада в помощь, но чтобы завтра все было готово.

— Хорошо, — я вздохнула и поплелась на выход.

Я ненавидела составление гороскопов. Раньше я любила их читать в газетах и журналах, интересно было, что грядущее готовит, а теперь перестала. Как представлю, что их тоже такой космонавт-астролог вроде меня сочиняет, все желание сразу отпадает.

Добравшись до дома и покормив Лавра, я позвонила Тае.

— Когда ты приедешь ко мне в гости? — обиженно проворчала я. — Решила совсем меня бросить, да?

— Сеночка, работы море, я в такой запарке! Как разгребусь хоть немного, сразу же к тебе. Как у тебя дела?

— По-старому. Знаешь, о чем я думаю все время?

— О чем?

— Как бы разбогатеть. Сразу и навсегда.

— Придумала что-нибудь?

— Нет пока.

— Как придумаешь, скажешь?

— Непременно. Жаль, что я не работаю в твоем банке, — вырвался непроизвольный вздох, — там бы дела пошли быстрее…

— Какое счастье для банка, что ты в нем не работаешь! — с чувством произнесла подруга. — Ладно, на днях приеду, не скучай.

— Постараюсь.

Потом позвонила Владу, нашему внештатнику. Характер он имел беззаботный, безалаберный, бесшабашный… короче, мы были друзьями.

— Влад, привет, — я тяжело вздохнула.

— Привет, Соломка, а чего такая грустная?

— Да так… слушай, ты можешь мне помочь в одном деле?

— В каком?

— Гороскоп составить.

— Легко, когда пересечемся?

— Не знаю…

— У тебя что, депрессия?

— Вроде того, — я собралась раскиснуть и разрыдаться.

— В честь чего?

— В честь не наступления весны, в честь хронической нищеты…

— Стоп! Хочешь, я сейчас приеду?

— Хочу, а то я под настроение такой гороскопец сляпаю, никому из дома выходить не захочется.

— Еду!

Надев свой любимый махровый халат фасона «мишка на пенсии», я мысленно попробовала набросать план гороскопа. В голове упорно крутилось: «Завтра утром вы посмотрите в зеркало и обнаружите большие ветвистые рога на своей голове. Судя по расположению Плутона, в вашем доме произошла супружеская измена, а судя по расположению Марса, у вас появятся тараканы не только на кухне, но и в голове…» Потом мысли о нищете и бездарно растраченной жизни вернулись, мне стало так квело и кисло, что я пошла на кухню и налила рюмочку ликера.

— Не люблю свою работу, Лавр, — обратилась я к любимому сенбернару. — Хочу потратить свою фантазию на нужное дело, написать книгу, большую и хорошую, потом еще одну и еще. Затем прославиться и разбогатеть.

— Я тоже хочу разбогатеть! — раздался из прихожей голос Влада. — Ты опять не заперла входную дверь, между прочим. Можно я буду твоим соавтором?

— Нельзя, — я выпила ликер.

— Почему? — Влад зашел на кухню и бросил на пол сумку с длинным ремнем.

— Потому что я хочу сама заграбастать все деньги и славу.

— У, жадобища! Гороскоп начала?

— Нет, ерунда всякая лезет в голову… ничего, сейчас я себе такой гороскоп составлю, по которому просто обязана буду разбогатеть в ближайшую неделю.

Попивая кофе и ликер, мы взялись за дело, и к полуночи гороскоп был готов. Покуда Влад громыхал на кухне раскладушкой, я внесла в текст несколько поправок: у стрельцов вычеркнула грядущие душевные болезни, у рыб ссору с начальником, переходящую в драку, у водолеев возможность ограбления квартиры в пятницу, у львов разорение под чистую в среду, у козерогов угон автомобиля во вторник. Я решила быть гуманной.

— Сена, я не могу разложить эту чертову конструкцию! — крикнул Влад.

Когда мы засиживались допоздна, он оставался у меня ночевать. С раскладушкой всегда сражалась я, но теперь Влад решил победить ее самостоятельно.

— Иду! — я сунула горе-гороскоп в папку, а папку в сумку, дабы не забыть ее утром и поспешила на помощь Владу.

Моя раскладушка раскладывалась только благодаря точному удару ноги, причем бить надо строго в определенное место и с определенной силой. Продемонстрировав новое слово в карате, я отправилась почивать, однако надеждой на спокойный сон я себя не тешила, потому что Владу непременно захочется травить анекдоты…

— Сена! — крикнул он из кухни, страшно скрипя раскладушкой. — Хочешь, новый анекдот расскажу? Значит так, приходит мужик в ресторан…

И пошло-поехало. И тут вдруг раздался ужасающий грохот. Лавр подпрыгнул на полметра и залаял во все горло.

— Что там опять такое?! — завопила соседка-пиранья, чей мерзкий голос не могли заглушить ни одни стены, особенно такие картонные, как наши. — Что у вас там за оргии такие?! Наркоманы проклятые!!!

При звуках ее визгливого голоса меня мгновенно затрясло от злости, я слетела с кровати, и помчалась на кухню. Судорожно ткнув пальцем в выключатель, я увидела живописную картину: на полу, холмом высилась раскладушка, кое-где прикрытая табуретками, а где-то в самом низу, копошился Влад.

— Сена, — послышался его приглушенный голос, — вытащи меня отсюда! Как это я так перевернулся?

Пока я спасала погребенного под раскладушкой друга, моя собака носилась вокруг нас кругами и продолжала лаять, а сволочная соседка продолжала орать и звать на помощь милицию.

Так незаметно прошла ночь, и наступило трудовое утро.