Причина: другая семья

Галина Осень (2024)

— Стой, где стоишь!Настя вскинула дедову винтовку и повела стволом в сторону Дениса.– Совсем сдурела! Винтовку убери, это тебе не шутки! — не осторожничая Денис решительно шагнул вперёд.– Какие шутки, дорогой, — хладнокровно ответила Настя, и перед начищенными туфлями бывшего мужа взметнулся фонтанчик пыли.– Настя, не дури! — Денис дёрнулся назад, но остался на месте. — Давай спокойно поговорим! Зачем доводить до абсурда?!– Вот и я так думаю: зачем? Заявление на развод я подала, на твои бабки не претендую, своих хватит. Проваливай, и чтобы я больше тебя здесь не видела! Пристрелю без жалости, отсижу и ещё рада буду, что от тебя избавилась, — жёстко ответила Настя.– Ну, ты совсем уже! Между прочим, Тимофей и мой сын тоже!– По бумагам, а по жизни у тебя дети от Людмилы. Вот тех и воспитывай.

ГЛАВА 2

Теперь, когда Настя узнала об этой многолетней измене, она увидела и оценила их с Денисом жизнь как будто заново. Очень удивилась при этом, как не замечала раньше очевидного: случайные оговорки, красноречивые взгляды, якобы, нечаянные жесты… Какая глупая и слепая доверчивость!

— Боже мой… я идиотка…, — выдохнула Настя. — Ведь всё так очевидно, так понятно…

Вспомнилось, как недолюбливали Людмилу свёкры и никогда её не привечали. Даже брат Николая Андреевича — Константин сразу невзлюбил Людмилу. Похоже все догадывались или знали о чём-то, одна Настя оставалась в неведении.

Но странно, никакого особого гнева, желания испепелять, рвать и метать, у Насти не было. А было тяжёлое разочарование в муже, в подруге, в себе.

Себя Настя считала виноватой в том, что не подумала о будущем для сына, и теперь они будут жить на её зарплату и, в лучшем случае, на алименты от Дениса. Значит, ей Насте, придётся искать вторую или более высокооплачиваемую работу. Потому что снимать квартиру, оплачивать Тимкину секцию и дополнительные занятия с одной зарплаты будет невозможно.

— Кто ж знал, — оправдывала Настя себя, но одними словами дело не исправишь.

Незаметно она доехала до дачи свекров. Дача — приличный двухэтажный дом — на краю садоводческого товарищества. Когда-то здесь стоял небольшой каркасный домик, но ещё в начале их с Денисом брака Николай Андреевич поставил вместо него большой дом. Прикупил по случаю два соседних участка и теперь получилось отличное место для отдыха большой семьи с выходом на лес и речку.

К снохе свёкор и свекровь относились хорошо. Приняли, не обижали, с удовольствием сидели с внуком. Правда, нечасто. Настя старалась их особо не напрягать. Во-первых, в те годы оба ещё работали. Свёкор — врач, свекровь — медсестра в одной больнице. Во-вторых, они ещё были нестарыми, и им самим хотелось куда-то поехать, сходить, отдохнуть. Поэтому Настя не нагличала. К тому же Настин дед помогал с внуком с удовольствием.

Отбросив размышления, Настя притормозила у калитки. Но загонять машину во двор не стала. Всё равно сейчас Тимку забирать и дальше ехать. Только, как всё объяснить родителям Дениса? Скрыть? Рассказать? Настя так и не решила, поэтому просто толкнула калитку, входя в ограду.

Тимофей был на огороде. Его и Зою Ивановну сразу было видно на грядках. Правда, сколько там тех грядок! Не поле же колхозное. Так пять-шесть штук под мелочь для себя: морковка, лук на репку, зелень.

Зоя Ивановна, заметив Настю, отряхнула руки и заторопилась ей навстречу. Тимка, пользуясь случаем, немедленно бросил работу и тоже устремился к матери.

— Мам, привет!

— Настя, здравствуй! — почти одновременно приветствовали они.

— Тима, собери свои вещи, мы уезжаем, — сдержанно скомандовала Настя. — Ничего не забудь!

— А, куда, мам? — обрадовался сын, не столько отъезду, сколько освобождению от работ.

— Потом расскажу, поторопись, — подогнала его Настя.

Она не хотела, чтобы звонок мужа, если он вдруг надумает, застал их у свекров. Пусть разбираются сами.

— Настя, — настороженно обратилась свекровь. — Что-то случилось? Ты сама не своя, выглядишь, как замороженная. Признавайся!

— Не знаю даже, что и как говорить, — попыталась уйти от ответа Анастасия. — У нас возникли проблемы.

— Говори, как есть, чую уже, что натворил Ден дел, иначе ты не прикатила бы сюда посередине недели.

— Что он там устроил? — вышел на крыльцо свёкор. — Или с завещанием разобрался?

— Завещанием? — удивилась Настя. — Нет, ни о каком завещании речи нет.

— Ну, как же, мой брат умер…

— Я помню его, года три назад он к вам приезжал, — откликнулась Настя. — У него ещё никого не осталось, кроме вас.

— Да, так вот, он всю свою собственность завещал Тимке и, оказывается, давно. А мы никто не знали, кроме Дениса. Я сам узнал недавно, когда Ден попросил принять наследство на моё имя. Но я не согласился. Раз Константин оставил всё нашему внуку, то пусть внук и владеет. Подрастёт, образование получит и разберётся что к чему, а пока можно опекуна назначить. Вот Денис и хотел разобраться с этим вопросом. Я думал, ты за этим приехала: принимать наследство. Бумаги-то у меня. Там лесопилка, столярка, магазин строительных материалов…, — перечислял свёкор, а у Насти глаза распахивались всё шире и шире. — Правда, далеко всё — в Сибири, ты же знаешь, он в Томской области жил.

— Нет, мы не с этим, мы ничего не знали, — покачала головой Настя.

До неё сейчас начало доходить, зачем муж ждал восемнадцатилетия сына. Хотел получить от него собственность законным путём: либо дарением, либо продажей, но, чтобы никто не подкопался при случае. Надо же! Втихую обобрать родного сына! Хотя… у него же ещё есть, подумала Настя и сомкнула губы. Плевать им с Тимом на эти лесопилки! Проживут.

— Я приехала за Тимом, потому что мы ушли от Дениса, — жёстко сказала она. — У него есть вторая семья и в ней двое детей. Всё остальное он пусть сам вам расскажет. Тимофей, в машину! — бросила Настя, увидев сына с вещами.

Они с Тимофеем быстро направились к машине, а свёкры остались с разинутыми ртами. Ну, не знала Настя, как более мягко сообщить такую новость. И не у неё же вторая семья, а у их сыночка. Вот с ним пусть и выясняют, что да как. Жалко, конечно, стариков, ничего плохого они им с Тимкой не делали. Вон как озадачились, до сих пор в себя не пришли. Но, что теперь… Они с сыном не успели дойти до машины.

— Настя!!! — диким голосом закричала Зоя Ивановна. — Какая семья, Настя?! — и осела прямо на землю.

Но Николай Андреевич успел подхватить жену, и она буквально повисла на его руках.

— Что же ты, Настя… зачем так…, — укоризненно воскликнул свёкор.

— Давайте я скорую вызову! — испугалась Настя, возвращаясь к старикам.

— Сами справимся, — недовольно огрызнулся Николай Андреевич. — Езжай уже, разберёмся тут…

Настя с тяжёлым сердцем села в машину. Плохо вышло. Не хотела она говорить, и не надо было. Теперь чувствовала себя виноватой. Она не заводила машину, а продолжала наблюдать за родственниками, собираясь, если потребуется, всё же вызвать скорую.

Тимофей пока не понимал, с чем связана задержка и торопил её:

— Мам, ну, мы едем?

— Едем, сын, — ответила она, видя, что Зоя Ивановна вроде бы оклемалась и уже самостоятельно, шаркающим шагом, добралась до веранды. Постояла, вздохнула и тяжело опустилась в плетёное кресло. Николай Андреевич, что-то сказал ей и, налив стакан воды, сел рядом.

— Ладно, они сами врачи. Разберутся…

Настя завела машину и выехала на трассу, но первые несколько минут молчала. Чувство вины всё же будоражило её совесть и требовало вернуться, но…

— Мам, а, что вообще случилось, и куда мы едем? — не выдержал Тимофей.

— Едем в Михайловку, там поживём летом.

— Зачем? — удивился сын.

— Объясню, подожди, звонят.

Настя глянула на экран. Звонил Денис…

В короткой борьбе с собой победила здравая мысль, что необходимо знать планы врага. Именно смертельным врагом теперь Настя считала Дениса. Она заглушила машину и вышла на улицу, не хотелось, чтобы сын слышал неприятный разговор.

— Слушаю, — коротко бросила она, приняв вызов.

— Насть, ты что делаешь?! — сразу раздался возмущённый рык бывшего мужа. — Родителей зачем вздёрнула?! Матери плохо стало, отец весь на нервах! Зачем?! Тебе легче от этого стало?! Не ожидал от тебя такой жестокости…

— Чтобы не было такой жестокости, надо было самому родителям всё рассказать, — глухо ответила Настя.

Её задело, что муж говорит о жестокости к его родителям, а то, что Настя, не вовремя вернувшись домой, узнала об измене — это ни разу не жестоко.

— Насчёт алиментов надо было поговорить, а ты сразу уехала. Надо же договариваться, как цивилизованные люди! — продолжал возмущаться муж.

— Алименты тебе назначит суд, общего имущества у нас нет, если только машина. Делить нечего. Тимофей останется со мной…

— Это мы ещё посмотрим…, — успел вклиниться муж, и Настю буквально обуяла злость.

Посмотрим! Ага, посмотрим! С кем будет сын и его наследство. А вот фигу она уступит хоть копейку этому мудаку! Настя не была расчётливой и меркантильной. Но была эмоциональной и частенько решения принимала на лету мысли. Буквально несколько минут назад она считала, что они с Тимом обойдутся без сибирского наследства, а сейчас загорелась: какого чёрта?!

— Ни Тимофей, ни его наследство тебе не достанутся! Ясно?! — выкрикнула она. — Твоя вторая семья обойдётся твоими доходами! Какой же ты гад, Левин! Как тебе не стыдно было Тимке в глаза смотреть?!

Настя выплеснула на мужа свою боль, горечь унижения и отключила телефон. Слёзы буквально градом текли по щекам, и от судорожного дыхания тяжело вздымалась грудь. Главное, когда сама увидела измену, её не пробило на слёзы, а сейчас, даже не видя Дениса, она легко заплакала и выкричала ему свою обиду. Правда, разговаривать дальше совсем не осталось сил. Она вернулась в машину, вытирая ладонью лицо и глаза. Тимофей напряжённо смотрел на неё.

— Слышал? — тихо спросила Настя.

— Да… отец бросил нас? — хрипло спросил Тим.

— Нет, это я узнала о его измене, о его второй семье и не смогла оставаться там. Я забрала тебя, сын, но…, — Настя тяжело сглотнула, — может, ты хочешь остаться с отцом? — неуверенно прошептала она, боясь услышать утвердительный ответ.

Тимка, как бы там ни было, отца любил. Денис был для него авторитетом, и когда у того было хорошее настроение и время, отец и сын с удовольствием проводили его вместе.

— Это тётя Люда его вторая семья?

— Да.

— А Серёга и Дашка — его дети?

— Да…, — ещё тише ответила Настя.

— Суки…, — негромко, но с выражением выругался Тимофей, и Настя не стала его одёргивать. — Ты всё правильно сделала, мам, — ответил он через долгую паузу. — Если он завёл другую семью, значит, мы с тобой его не устраиваем. Значит, обойдёмся без него! Я с тобой, мам!

Тимофей качнулся к Насте и обнял её за плечи. Они ещё не начали движение и могли договорить. Но именно говорить Настя не могла, у неё горло сводило судорогой от слёз и эмоциональной боли. Она только мотнула головой и молча завела машину. Тимка тоже молчал, отвернулся к окну и пялился на придорожный пейзаж.

На повороте к Михайловке внезапно пропала связь, но через несколько километров появилась вновь. Настя забеспокоилась было, но вспомнила, что какая-то вышка в деревне есть, значит, хотя бы мобильная связь с миром будет.

Последние года два Настя в Михайловку не приезжала и сейчас поразилась виду деревни: заброшка! И раньше деревня пустела, народ разъезжался, а теперь и вовсе каждый второй дом стоял заколоченный. Если раньше на улице можно было встретить людей, работал магазин и у центральной колонки обязательно толпились бабы, то сейчас Настя проехала всю деревню до дедова дома и никого не встретила.

— Мам, как мы тут жить-то будем?! — испугался Тимофей. — Связь и то пропадает! Меня же потеряют все!

К дому они подъехали через пару минут. Припарковав машину у забора, Настя с сыном вошли в ограду. «Наше новое жилье», — со вздохом оценила Настя про себя. Соседи слово держали: травы в ограде не было, огород вспахан и засажен картошкой, чтобы земля не пропадала, деревья и кусты в небольшом саду были подстрижены и даже побелены.

Настя достала ключ за наличником и распахнула дверь: Ну, здравствуй, старый дом! Когда последний раз уезжала отсюда, Настя слила воду из системы, чтобы не перемёрзло отопление. За это время дом отсырел. Стал пахнуть нежилым. Надо было протопить и просушить, несмотря на жаркую погоду.

— Тим, — крикнула она сына — Натаскай воды в систему, я печь затоплю, дом надо просушить. Спать в мансарде будем или на веранде.

— А, куда воду, мам?

— А ты забыл? — улыбнулась Настя. — Видишь расширитель? Вот в него заливай потихоньку, пока поплавок у тебя перед глазами не появится. Тогда хватит.

— Высоко, — почесал макушку Тимофей.

— Так табурет есть. Давай не теряй времени!

В своей старой комнате Настя нашла в шкафу платья, которые даже не запылились. Переоделась и занялась уборкой на кухне, куда Тимофей уже принёс корзину с продуктами из машины. Настя затопила печь и накрыла стол немудрёным перекусом. В этот момент зазвонил телефон. Номер незнакомый, и обычно Настя не снимала такой звонок. Но в нынешней ситуации это мог быть кто-то важный, поэтому Настя, бросив Тимке короткое: — Ешь! — вышла на крыльцо, принимая вызов.

— Анастасия Дмитриевна Левина? — раздался незнакомый мужской голос.

— Да, слушаю, — напряглась Настя.

— С вами говорит временно исполняющий обязанности генерального директора фирмы «Лесстрой» Морозов Алексей Викторович. Не могли бы вы, Анастасия Дмитриевна, как опекун нового собственника, приехать сюда? У нас тут конкуренты активизировались после смерти Константина. И надо бы обозначить им, что у нас всё в порядке… Алло? Вы меня слышите?

— Д-да… я здесь, — растерялась Настя. — Только я ничего не знаю о наследстве. Сегодня услышала случайно и не владею информацией.

— А я вам всё расскажу, — успокоил её собеседник. — Завещание Андреич при мне писал и нотариуса ему я вызывал, так что в курсе, что там к чему. А то, что вы не в курсе, кстати, очень странно. Но ничего, введём!

— Слушаю вас…