Разрушая тишину Азебедии

Галина Маляренко (2024)

Хотите узнать о моей бабушке? О Кейле? Не бойтесь мой рассказ не займет много времени. Кто я? Я всего лишь Линда. Обычная девушка, но во мне течет кровь азебедийки.

Глава 2 Тревожный ужин

Механик поставил детали в мастерскую.

— Я, кажется, вспомнила о парне с таким именем, — сказала Азалия, когда детали были на месте. — О, Магия, зачем я вас привела сюда? Отец вас ненавидит. Он убьёт вас!

— Глупо убивать кого-то в такой прекрасный вечер. Хотя всё к тому идёт. Но мой наставник Роксваль не был настолько злым, чтоб убивать учеников или гостей, — улыбнулся Кейл. — А я, раз вы уже знаете, являюсь и тем и другим.

— Даже если вы когда-либо знали отца, то он изменился. И явно не в лучшую сторону, — сказала она.

Азалия почувствовала себя грязной сплетницей, чуть не рассказавшей о пристрастии Роксваля к выпивке. Она почти ненавидела отца за эту новую страсть. Но разве должен знать об этом ученик?

— Нет, думаю, он не изменился, люди не меняются, — улыбнулся парень, снова, напевая мелодию. — Как странно. Когда ты рядом, «Песнь Шальены» звучит так громко. Как будто я так близко…

— Я не думаю, что его ученику стоит знать о том, каким ужасным человеком он стал.

— Зная железный характер госпожи Сэфэ? — удивился Кейл, он посмотрел на мастерскую с тоской. — Но всё же, помня мастера и госпожу в гневе, я не хотел бы попасть кому-либо из них под руку. Я не боюсь умереть от их руки, но не хотелось бы ещё больше испортить с ними отношения. А мастер, бывало, и раньше пил, в том, что он подсел на пагубное питье, разрушающее разум, нет ничего удивительного. Я подобного ожидал.

Азалия распахнула глаза. Откуда он столько знает о её семье?

— Мало что от меня удастся скрыть. — улыбнулся Кейл, постучав по виску. — Давай поужинаем в твоей мастерской? Она уже давно меня зовет.

Азалия нерешительно кивнула.

— О, Магия, Механика и Королева звёзд! Надо же, кто посетил нас! — услышала она любимое восклицание матери. Массивная фигура стала приближаться к Азалии с Кейлом.

Не удивительно, что Кейл почувствовал опасность и сделал несколько шагов в сторону, когда мать приблизилась.

Госпожа Сэфэ славилась своей силой среди азебедийцев. А её огромный рост внушал ужас. Соседи поговаривали, что в юности она вырывала вековые деревья, что корнями оплели ядро Азебедии.

Не знаю, что на счёт вековых деревьев, но вот огнедикусы размером с дом она могла вырвать даже без перчаток. И это лично видела Азалия.

— Не бойся. Заходи в дом, — сказала женщина Кейлу.

Она лучезарно улыбнулась, не выказывая никакой агрессии. И это было хорошо. Страшнее было увидеть эту огромную женщину в гневе. Роксваль был достаточно сильным, чтоб выдержать её нападения, но она была сильнее даже него. Поэтому в семье Азалии царил матриархат.

Небо всё темнело, вот-вот должен был пойти дождь.

— Вы ведь не «кукухи», чтоб в грозу оставаться в «кукушатнике». Идёмте. Я как раз накрываю на стол.

— Премного благодарен, — ответил Кейл, проходя в дом.

— Объяснишь всё позже, — сказала Азалии мать, пропуская и её.

Как мать, Сэфэ сложно упрекнуть. Она была строгой, но хорошей матерью и очень любила своих детей.

— Детей?! — Андар нахмурился. — И сколько же, прости, у неё их было?

— Двое. Азалия и Лойц. — сказала Линда.

— Это, случайно, не тот Лойц, что стал повелителем всех южных драконов? — спросил Лирмас

— Именно он. — кивнула Линда. — Но в те времена, о которых я говорю, он был совсем ребёнком. И только мечтал о драконах.

— Чепуха какая, — сказал Андар.

— Пап, а мне интересно, — сказал Лирмас. — Даже если чепуха, Линда отлично сочиняет.

— Азалия привела парняяя!!!! — закричал брат Азалии по имени Лойц, выскочивший к ним навстречу без рубашки и ботинок.

— Лойц!! — заорала Сэфэ, — Простуда сгубит твой интерес к драконам вместе с тобой! Так и останешься без прозвища. А какое имя мастера без прозвища? Так, где моя лозина?!

«Лозина» — самое страшное в этом доме слово, а значит, Лойц быстро стал убегать от матери по дому, издавая дикие крики и смеясь.

«Где ты блуждала, Азалия…» — раздалось в голове девушки, и всё смолкло.

Тик…Так… Тик…Так…

Огромные напольные часы продолжали движение и слабо стучали, словно сердце дома. Но, казалось, они тоже вот-вот остановятся, и придёт полная тишина.

— Я не смогу остаться… — прошептал внезапно Кейл, разрушая тишину. Все звуки стали возвращаться и даже капли дождя стало слышно. — Я должен увидеться с другом, до того, как все это произойдет. Но я рад, что увидел тебя.

— Я не понимаю. — сказала Азалия. — Ты ведь сам хотел сюда прийти. Кейл улыбнулся и попытался отвернуться.

— Почему? Скажи мне! — почти потребовала Азалия, она была готова заплакать от обиды.

— Наша встреча не случайна. С каждым тиканьем часов я меняюсь. С каждой секундой, что я с тобой. Я… я не знаю. Думаю, ты тоже чувствуешь. Азалия. Послушай! — он положил руку Азалии себе на грудь, и та ощутила биение сердце… Тихое. — Сейчас будет гром.

Тут раздался оглушительный раскат грома. Азалии показалось, будто сердце отпрыгнуло ударом назад. Дом затрясся.

— Но…но… ты можешь меня изменить. Я этого и хочу, и боюсь. Помочь мне вернуться в тишину. Спасти меня. Спасти всех. Я так оплошал. Запутался.

Кейл закрыл лицо руками и задрожал, словно плача. Азалия приобняла его, поглаживая спутанные волосы.

— Тише. Я с тобой, — прошептала она.

— Никакой морали! Вот молодёжь! — они и не заметили, как подошла Сэфэ. Настроение у неё было отличное. Но разрешит ли она дочке обнимать кого-то, было под вопросом.

— Я боюсь грозы. Госпожа Сэфэ, могли бы вы закрыть окна? — обратился Кейл к женщине

— Так и не прошло? — мать сделала пару указаний Лойцу, который всё же оделся, как та того хотела.

Кейл грустно улыбнулся.

Когда окна были закрыты, Сэфэ позвала всех в столовую.

— Садитесь! — сказала она, накрывая на стол — Столько лет! Надо же… Неужто так много времени прошло. Я помню тебя совсем мальчишкой, а вот ты и статный молодой человек. Как время летит!

И вот, стол украшали: фруктовый пирог — жемчужина её кухни, тарелки с печеными фруктами и сок, от которого шел пар.

— Госпожа, много времени прошло. Я не раз задавался вопросом, где сделал ошибку… Однажды спросил себя, кто виноват. Но ни разу не винил вашего мужа. Он был лучшим из учителей. Я знаю, чем закончится сегодняшний день. Но мастер Роксваль снова сможет делать големов для королевы. Моя жертва не напрасна. Он ведь не забыл, что по моей вине, всё потерял.

— Не забыл. Но он и сам с тех пор, как и до этого, совершал большие ошибки. Единственное его дело, действительно достойное похвалы, это то, что он был твоим мастером, — Сэфэ достала свою трубку и стала её разглядывать. Эта трубка была подарком Роксваля. И женщина ценила её больше чем что-либо в доме. — Но он не из тех, кто примет жертву лучшего ученика. И за это я его и полюбила.

Конец ознакомительного фрагмента.