Его настоящая девушка

Катрин Корр, 2022

Зачем узнавать мужчину, с которым не собираешься строить настоящие отношения? Для чего углубляться в его жизнь, если связь с ним ограничивается особым договором и… постелью? У Азалии есть четкий план на ближайшее будущее и откладывать его в долгий ящик она не собирается. Особенно ради мужчины. Но настойчивость Максима и завлекающий танец нежности его дерзкой натуры готово подтолкнуть Азалию к написанию новой для себя жизни, в которой обязательно есть место для настоящей любви. Правда, пока лишь в теории, ведь она не настолько глупа, чтобы потерять голову от комплиментов и ухаживаний. Да и знакомство с «родней» Максима порождает слишком много вопросов относительно его намерений. Поэтому и остается, что доверять только себе и прислушиваться к собственному сердцу. А оно, как известно, имеет огромную власть над разумом.

1

Чем больше я наблюдаю за Максимом, тем сильнее убеждаюсь в его невероятной способности абстрагироваться от внешней действительности, в которой его «милая» тетушка из кожи вон лезет, дабы племянник обратил на нее внимание. Как на женщину. Сара довольно-таки хороша собой. На ней короткая теннисная юбочка, которая при каждом прыжке демонстрирует половинки ягодиц, а те — упругие и твердые, как зеленые яблоки. Её ноги стройные и длинные, как у мировых топ-моделей. Не ошибусь, если скажу, что многие из её подруг, мечтают о таком же крепком и ухоженном теле, потому что ни одна из них с ней в этом плане не сравнится. Максим говорил, что у нее юбилей завтра. И сколько же? Пятьдесят? Или пятьдесят пять? В любом случае, выглядеть настолько подтянутой в этом возрасте — огромная и кропотливая работа. Да она же, как нестареющая Дженифер Лопес!

Им с Максимом удается выиграть первый сет. Сара подходит к племяннику и опускает руки на его плечи, при этом мужское лицо по-прежнему остается безучастным и задумчивым. Мыслями Максим точно не здесь.

Что она говорит ему? Смеется, поправляет хвост на затылке, заманчиво отставив бедро. Поднимает ракетку и как бы в шутку тычет ею в живот Максима, будто бы он сказал что-то очень забавное. Я одна всё это вижу?

Меня отвлекает сладкий ванильный запах вперемешку с настойчивым цитрусом. Рядом садится рыжеволосая девушка, а всё её лицо усыпано веснушками, похожими на снежинки.

— Привет, — здоровается она, протянув мне руку. — Я Нелли. И я много болтаю, когда мне скучно.

— Привет, — улыбаюсь ей и отвечаю рукопожатием. — Азалия. Когда мне скучно, я предпочитаю слушать, а не говорить.

— Очень приятно. Кажется, мы подружимся, — смеется она. — Тоже не умеешь играть?

— Так заметно?

— Ну, как видишь, кто в этом хоть немного сечет, стоит в очереди на игру, а неумехи, вроде нас, сидят на трибунах и не понимают, какого черта должны здесь находиться!

— Что верно — то верно. — Начинается второй сет. Петр выкрикивает забавную кричалку, поддерживая супругу и племянника. — Нам не хватает плаката.

— Только не вздумай говорить об этом при Саре! — шикает Нелли с улыбкой. — Она помешана на играх и всё, что с ними связано.

— Я это уже заметила, — брякаю, демонстративно пощупав ткань своей юбки. Поднимаю взгляд на Нелли. — А кем ты приходишься Саре?

— Никем, — смеется она. — Видишь вон ту женщину в ярко-красных кроссовках? Это моя мама. А она с волосатых годов дружит с Сарой. Таскает меня с собой по всем этим мероприятиям с тех пор, как они с папой развелись. Как будто в двадцать два года у меня нет личной жизни. Ты здесь тоже кого-то сопровождаешь поневоле?

— Максим пригласил, — пожимаю плечами. — Мы с ним… встречаемся.

— А-а! — улыбается девчонка. — Так это ты!

— «Я»?

— Когда у Максима появляется девушка, с которой он встречается дольше двух-трех дней, то это ого-го какое событие! В «курятнике» о тебе только и трещали.

— «Курятник»?

— Общий чат в WhatsApp, где общаются все эти золотые курочки, — кивает она в сторону Сары и её подруг. — Пару лет назад меня попросили помочь с созданием, потому что все эти технологии слишком сложны для людей среднего возраста, — хмыкает Нелли. — И я дала чату весьма красноречивое название, которое до сих пор всем не по вкусу. Но деваться им некуда, потому что администратор — я.

— Смешно, — поднимаю вверх большой палец.

— Не так, как то, о чем они там кудахчут. Надеюсь, у вас серьезно, — добавляет Нелли, устремив улыбчивый с хитринкой взгляд на Максима. — Ты уже знакома с Олей?

Закатываю глаза, бросив взгляд в её сторону. Вместе с Лолой они наблюдают за игрой Максима и как обычно перешептываются. Смотрю на Сару: она замирает в выжидательном положении, держа ракетку двумя руками, потому что Артем собирается совершить подачу. Вот только её голова повернута к Максиму, будто глаза не желают выпускать его из виду.

— Ты ведь в курсе, что она тебя не переносит? — усмехается Нелли.

— Это сложно не заметить.

— Как и многие из присутствующих женщин, — добавляет она.

— И что я им сделала? — смотрю на Нелли.

— Как же! — смеется она. — Испоганила план, который они выстраивали несколько лет! Видишь ли, по их мнению союз Максима и Оли должен быть идеальным. Всякий раз, когда спрашиваю маму, каким местом они рожают эти идеи, она деликатно посылает меня восвояси. И дураку ясно, что Максим не переносит Олю, а у той просто сдвиг по фазе, потому что её уже много лет накачивают туфтой.

— Зачем они лезут в её жизнь?

— Ну, во-первых, Максим — выгодная партия. По всем параметрам. Мало того, что он востребованный специалист, которого всячески стараются переманить иностранцы, так ещё и наследство у него весьма внушительное. Стать женой Максима Марта — мечта многих девушек! — смеется Нелли, стянув взлохмаченные волосы широкой резинкой. — Это как на Луну слетать и привезти на Землю её крошечный кусочек — нереально. Но возможно, — усмехается она. — А, во-вторых, браки, заключенные между давними друзьями, самые крепкие и продолжительные.

— Кто сказал?

Нелли хохочет.

— Сара!

— И как я сразу не додумалась!

Мои извилины напрягаются, потому что я уже где-то слышала эту фамилию. Глаза устремляются к Максиму, он как раз отбивает мяч, не оставив сопернику шансов.

— Кажется, вы встречаетесь пару месяцев или что-то вроде того?

Молча киваю. Я не спрашивала Максима о его жизни, семье и прошлом, потому что до сих пор считаю, что это не мое дело. Нас держит вместе только договор, а он не предусматривает вопросы о личной жизни. Только те, что окажутся нам полезны. Но его фамилия, не дает покоя. Я точно знаю, что уже слышала её где-то. Может в соцсетях видела или в новостях?

— Прошу прощения за любопытство, — хмыкает Нелли, повернувшись ко мне, — но каково это? — Смотрю на нее, не понимая, о чем речь. — Быть в отношениях с таким парнем?

Ещё чуть-чуть и я буду чувствовать себя дурой.

— С «таким» — это каким?

— Я, конечно, не знаю, каким Максим видится тебе, учитывая симпатию и другие чувства. Если, конечно, они имеют место быть. Но я знаю его всю жизнь и, — улыбается Нелли, бросив взгляд в сторону, — ни за что не стала бы с таким мутить. Извини за эту грубость, — смеется она.

— Ради всего святого! — пытаюсь улыбаться, устав от этой беседы. — С «каким»?

— Бесчувственным! — шепотом отвечает Нелли и разводит руки в стороны. Она смотрит на меня так, словно я действительно тупица и не понимаю элементарных вещей. — А, впрочем… Знаешь, извини. О чем я вообще думаю, заводя разговор о парне с девушкой, которая находится с ним в романтических отношениях! Мы с тобой не подруги, но я веду себя так, словно мы уже лет сто дружим! Мне просто нечем заняться.

— Может, ты пытаешься втереться в мое доверие и выведать информацию о нас с Максимом для «курятника»? — улыбаюсь я.

— Пф! Я буду последним человеком на земле, кто станет подбрасывать в их кормушку сплетни!

— Значит, — оглядываю я её, — эти вопросы — действительно любопытство и только?

Нелли коротко вздыхает и поднимает синие глаза к такому же синему небу. Почему-то я ей верю. Смешно и глупо, но даже больше, чем Максиму, которого знаю чуть меньше недели.

— Почему ты считаешь Максима бесчувственным? — спрашиваю я.

— Когда я была маленькой, он ужасно пугал меня, — шепчет Нелли, поглядывая в его сторону. — Честно тебе говорю! Я боялась его, потому что он всегда смотрел так, словно вот-вот и сожрет. Но, чем старше я становилась, тем понятнее для меня становился и Максим. Он бесчувственный, — едва слышно заключает она, чуть наклонившись ко мне. — И сожрать меня никогда не хотел. Просто он такой. Я ведь очень эмоциональная, а он, как хмурое облако, которое замерло над головой и даже ураган не способен его подвинуть.

— Ты что, была влюблена в него? — смеюсь я.

— Боже упаси! — отмахивается Нелли, закатив глаза. — Я понимаю, как нелепо звучат мои слова. Ты просто под кайфом любви и не в силах понять, что я пытаюсь сказать.

— А что ты пытаешься сказать? Извини, но я не понимаю. Ты как-то завуалировано ходишь вокруг да около. Говори прямо, как есть.

— Я и сказала, — усмехается Нелли. — Максим бесчувственный, потому что… У него как будто нет сердца. — Они с Артемом сговорились что ли? Про сердца речи толкать. — То есть, оно, конечно, есть, просто человечности в нем не так много. Разве ты не замечала, каким безразличным и холодным бывает его взгляд?

— У всех людей он есть.

— Да, но не настолько, что мурашки по спине пробегают.

— У меня точно нет! Слушай, — смеюсь я, — серьезно, не понимаю, о чем ты вообще! Максим — обыкновенный человек, который бывает порой и злым, и недовольным, и холодным, и…

— О! — снова хохочет Нелли. — Максим Март уж точно НЕ обыкновенный человек. Но уже то, что он встречается с действительно хорошенькой и здравомыслящей девушкой целых два месяца, говорит о его значительных переменах. Надеюсь, это не игра, — прыскает она. — Потому что мужику уже достаточно лет, чтобы заниматься подростковыми глупостями.

— О чем ты? — пытаюсь я улыбнуться.

В моей голове овсяная каша, причем переваренная.

Нелли набирает ртом воздух и отворачивается, будто жалеет, что ляпнула лишнее.

— Только посмотри! — говорит она. — Приехали Кузьмины! Так, по секрету: Сара и Маргарита не выносят друг друга и вынуждены улыбаться, потому что их мужья — лучшие друзья. А вообще, если приглядеться, то можно заметить влюбленные глаза Петра. Маргарита точно ему нравится.

— Нелли, — обращаюсь к ней, — что значит «надеюсь, что это не игра»?

— Говорила же, что я болтушка! — закатывает она глаза. — Ничего такого. Просто мысли вслух. Здравствуйте, тетя Маргарита!

— Нелли? — Клянусь богом, эта девчонка точно доведет меня. — Не отвлекайся! Что значат твои слова?

Уже то, что эта девчонка с опаской озирается по сторонам, настораживает. Нелли тихонько вздыхает, будто понимает, что не должна говорить мне многого, но у истинных болтушек сила воли достаточно хиленькая.

— Максим азартный. Игрок, — кивает она и поджимает губы. — По крайней мере, был им раньше.

— У тебя такая интонация голоса, словно его игры какие-то жуткие и опасные, как в фильмах ужасов, — нервно хмыкаю я.

К нам подходят те самые Кузьмины, с которыми меня знакомит Нелли. Кто здесь и может составить конкуренцию Саре — так это Маргарита. Неудивительно, почему именинница её не переносит. В улыбке этой обаятельной женщины столько искренности, что я невольно чувствую потребность пропустить с ней пару стаканчиков и немного посплетничать. А ещё у нее смачные и сексуальные бедра. В отличие от ледяной и каменной Сары она горячая и мягкая, как подушка, с которой хочется обниматься.

Когда Олег, её муж, уходит, чтобы поздороваться с остальными, Нелли подскакивает на ноги. Сославшись на жажду, она спешит к бару, чтобы выпить воды, хотя я думаю, что эта девчонка нарочно уходит, чтобы я снова не насела на нее с вопросами. Вообще-то её слова действительно не дают мне покоя.

— Что ж, меняемся местами, — улыбается Маргарита и садится рядом со мной. Её парфюм дорогой и женственный, а бронзовая кожа буквально светится на солнце. — Не играешь?

— Точно нет. Я бы лучше зависла в баре и выпила виски. Это я точно делать умею.

Маргарита смеется, и я замечаю крошечный камешек на белоснежном клыке. Наверняка бриллиант.

— Жаль я пропустила игру в гольф. Хотелось бы мне увидеть лицо Сары, когда Максим представил вас друг другу. Ты наверняка «запала ей в душу».

— Можете не сомневаться, — смеюсь я.

Маргарита смотрит на меня с улыбкой.

— Нравятся мне такие девушки, как ты. Свободные, уверенные, в меру скромные. У Максима отличный вкус. В этом я точно никогда не сомневалась.

Теперь на нее смотрю я.

— Не все так считают.

— А тебе есть до их мнения какое-то дело? — поднимает она бровь.

— Нет, но мне многое любопытно.

— Например?

Сара снова громко вскрикивает, ударяя ракеткой по мячу.

— Это, — киваю я в её сторону. — Я ведь не одна слышу стон?

— Нет, не одна. Сара влюблена в Максима с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать.

— О, мой бог! Она же его тетя, — закатываю я глаза.

— Кровных связей у них нет. Это Петр его родной дядя, а Сара автоматически стала теткой.

— Какая разница? Это же… мерзко.

— Согласна. В любом случае, Максиму прекрасно удается не замечать этой грязной симпатии. Только посмотри, она ведь из кожи вон лезет, какую юбку короткую нацепила, а он ноль внимания.

— Она влюблена в Максима, ненавидит меня, зато стремится свести его со своей крестницей. Неужели Оля настолько слепа, чтобы не увидеть эту глубокую привязанность к племяннику?

— Сара хочет свести их, чтобы Максим навсегда остался в семье. Девушка со стороны может отдалить его от всех. В честности, от Сары.

— Вы серьезно?

— Вполне. Оля мнимая, послушная и редко когда думает собственной головой. Её легко контролировать. К тому же, я больше, чем уверена, что Сара снова в игре.

Не знаю, почему, но у меня вдруг начинает першить в горле. Мой взгляд устремляется к Максиму, который вновь резко замахивается и отбивает мяч.

— Что вы имеете в виду?

— У Сары есть одна слабость, которую никогда не понимал её муж. — Маргарита заправляет шнурки внутрь кроссовок и полушепотом говорит: — Она обожает устраивать пари. На деньги. Причем большие.

— В чем они заключаются?

— В самых разных глупостях. Я принимала участие лишь однажды и, к сожалению, проиграла. В очередной раз Сара решила прихвастнуть и сказала, что для её обожаемого и любимого мужа нет ничего невозможного. И я с дуру ляпнула первое, что пришло в голову: раз так, значит он вполне способен построить огромный гольф-клуб и развить в нашем мегаполисе любовь к этому виду спорта. Причем, на тот момент сам Петр вообще ничего о нем не знал. Сара вцепилась, как клещ, в эту идею, а я ничуть не сомневалась, что Петр не станет со всем этим связываться. Он не такой человек, чтобы вложить огромные деньги в бизнес, который ему не знаком. Но, — усмехается Маргарита и бросает взгляд на мужа Сары, — он сделал это. Я проиграла. Олегу сказать не могла и продала кое-что из своих драгоценностей, чтобы выплатить долг Саре. Глупый и бессмысленный спор лишил меня четырех миллионов.

— Сколько?! — шепотом выкрикиваю я. — Обалдеть, какие у вас… ставки. Но как ей удалось убедить в этом мужа? Там ведь огромная территория, гостиница, магазины… И гольф это же… Это не футбол.

— Да, — кивает Маргарита, — денег туда вложено достаточно.

— Чтобы личный город построить, — закатываю я глаза. — Обалдеть! Как она сделала это?

— Сара азартная и готова на многое, чтобы одержать победу. Я даже думаю, что в свое время она и замуж за Петра вышла, потому что поспорила с одной из своих подруг. — Она замечает мой недоверчивый взгляд. — Ну, и мне, разумеется, насолить. Думаешь, это слишком?

— Гадко.

— Самое то для Сары, — хмыкает Маргарита. — Будь с ней осторожна. Богатые люди бывают сущими безумцами, лишенными каких-либо чувств. Кроме жажды наживы.

— Так… Вы думаете, что Сара вновь поспорила с кем-то из своих подруг, что ей удастся свести Олю и Максима? — Мне смешно, но я как могу стараюсь сохранить серьезность. — Правильно ли я вас поняла?

— Более чем. — Маргарита задерживает на мне изучающий взгляд. — И не стоит её недооценивать.

* * *

«Бесчувственный».

Это слово заедает во мне, как дурацкая песня, которую без конца мусолят радиостанции. И оно касается не только Максима, а в целом всей этой сомнительной тусовки.

Пари на четыре миллиона — безумие! Если из таких идиотских игр и рождается успешный бизнес, то мне он точно не светит, потому что я ни за что не поставлю на кон столько денег. Во-первых, у меня их нет. А, во-вторых, это удел снобов, а мне с ними не по пути.

Нелли сказала, что Максим азартен, и выразила надежду, что он больше не занимается «подростковыми глупостями».

Маргарита сказала, что Сара азартна и любит играть.

Что значит «игра» для этого семейства?

Теннис? Гольф? Карты? Или пари?

На спор выйти замуж, чтобы утереть нос подруге и заработать деньги? А потом сподвигнуть мужа к созданию весьма сомнительного бизнеса, который требует миллионы и миллионы?

«Надеюсь, это не игра».

И что это значит?

Максим отдает ракетку Олегу Кузьмину и пожимает ему руку в знак приветствия. Когда он уверенно направляется в мою сторону, я вдруг ловлю себя на мысли, что пытаюсь поймать в мужском взгляде ту самую тень бесчувственности. Мне сложно понять, что это значит и как оно проявляется, но, когда серые глаза совершают ловкий забег в сторону, длящийся не больше пары секунд, привлекательное лицо Максима будто холодеет. В мысли моментально врывается воспоминание о нашей первой с ним встрече. Я была настолько взбешена теми звонками из банков и собственной беспомощностью, что выплескивала на Максима скопившийся во мне негатив, не видя и не слыша ничего вокруг.

«Ты сбил меня! На своей гребаной тачке, урод!»

«Слушай, я признаю, что не прав. Ясно? Я не увидел тебя, потому что не привык, когда в машине нет кам…»

«Ты мог убить меня, чучело!»

«Кто? Ты назвала меня «чучелом»?»

«Это ещё нежно! Только посмотри, что ты наделал, кретин?! Да какого же гребаного черта со мной происходит?!»

«Судя по твоему поведению, ты этого заслужила!»

Его взгляд. Всё дело в его взгляде, в котором не было ни толики сожаления и даже недоумения. Единственное, что мои грубости и поведение в целом вызывали в нем злорадство, приправленное ленивым наблюдением. Как будто я была для него экспериментальной мышкой, у которой посинели уши и хвост покрылся рыбьей чешуей.

— Здравствуй, Максим! — здоровается с ним Маргарита, поднявшись на ноги. Они обнимаются, а мои мысли всё ещё блуждают на той парковке у торгового центра. — Отлично выглядишь. Лучше, чем когда-либо. Полагаю, это заслуга Азалии, — растягивается Маргарита в приятной улыбке.

— Определенно, — отвечает Максим с такой… Черт возьми, бесчувственностью!

Она, как пыльца: в его улыбке, во взгляде, в движениях, потому что всё, что Максим демонстрирует сейчас — фальшь. Игра, театр, показуха. И я знала обо всем этом, потому что и сама делаю то же самое. Просто теперь вдруг черствость его личности стала более заметна моему взгляду.

— Хочешь сыграть? — спрашивает он меня.

— Не имею бешеного желания.

— Тогда пойдем? Нам ещё нужно переселиться в другое бунгало.

— А что с вашим не так? — интересуется Маргарита.

— Вид не тот, — отвечает Максим и берет меня за руку. Ему явно не хочется здесь находиться. — Ещё увидимся.

— Разумеется, — с подозрением улыбается ему Маргарита, а потом по-дружески подмигивает мне, мол, мы ещё поговорим.

Невольно оборачиваюсь, когда мы поднимаемся вверх по тропинке. Сара пьет ледяной напиток в прозрачном пластиковом стакане и смотрит на нас, точно акула, жаждущая мяса и крови. Напоминаю себе, что она делала то же самое, когда Максим впервые познакомил нас, и тогда этот взгляд по-настоящему забавлял меня. Почему же теперь это вдруг стало напрягать?

— О чем ты говорила с Маргаритой? — спрашивает Максим.

— О чем могут говорить люди, которые только что познакомились? — стараюсь я улыбнуться.

— Я и спрашиваю, — бросает он с раздражением. Да так, будто у меня нет мозгов.

— Ты что, не умеешь достойно проигрывать? — хмыкаю я, имея в виду игру в теннис.

Но Максим вдруг крепко сжимает мою руку и вынуждает остановиться. Его глаза с необъяснимой для меня жестокостью оцарапывают мое лицо. И длится это не больше трех секунд, после чего мужской взгляд расслабляется, будто его хозяин напоминает себе, что ему необходимо вести себя чуточку мягче. Я это вижу так же четко, как если бы передо мной был холст и я рисовала на нем яркими красками.

— Проголодалась? — спрашивает он, как ни в чем не бывало. — Можем пообедать на веранде здешнего ресторана. Что скажешь?

Молча киваю, не в силах избавить свою голову от вопросов, охвативших мой разум. В сущности, я даже не знаю, о чем именно думаю и что конкретно вызывает во мне странные опасения. В ушах до сих пор отдаются эхом слова Нелли и Маргариты, и мне пока очень сложно понять причину, по которой они мне так… не нравятся.

— Овощной салат с сыром, пожалуйста, и лимонад, — делаю я заказ, бегло пробежав глазами по внушительному меню.

— Это весь твой обед? — поднимет Максим правую бровь. Молча киваю и отдаю официанту меню. — Добавьте к нему тост с авокадо, соленой семгой и яйцом пашот, — отдает он команду настолько холодным тоном, что я невольно… Нет! Вот ещё! Его боится Нелли, но не я. — А мне…

— Не слушайте его, — заявляю я, улыбнувшись официанту. — Мне только овощной салат и лимонад.

Максим поджимает губы, а потом выдавливает настолько раздражительную улыбку, что я в очередной раз не сдерживаюсь:

— Привыкай, что не всё в этом мире готово тебе подчиняться. Знаю, сложно, но, поверь, осталось совсем немного.

Максим смотрит на меня, будто повторяя себе, что ему необходимо держать себя в руках, поскольку… Увожу взгляд в сторону, боясь, что он может добраться до моих мыслей. Потому что только что в них промелькнула одна из недостающих частиц целой картины происходящего. И я её не успела поймать.

— Тост с авокадо, соленой семгой и яйцом пашот, — повторяет Максим теперь свой заказ. — И простую холодную воду.

Его «спасибо», «пожалуйста» где-то затерялись.

— А я надеялся, что ты засунула подальше свой невозможный характер.

— Разве что после тебя.

Наши взгляды сплетаются, как пальцы.

— Почему у тебя так резко изменилось настроение? Если бы я не знала тебя, то решила, что причина твоей вспыхнувшей, но притаившейся злости… — Смеюсь, собственным мыслям. Потому что они нелепы. — В том, что даже ты, при всей своей привлекательности и редких, но всё же плюсах, не способен стать тем, ради кого я разрушу свой мир до основания и построю новый. Проще говоря, я бы решила, что твое раздутое эго травмировано и на время нуждается в инвалидной коляске.

Максим плавно склоняет на бок голову, не сводя с меня пристальных глаз. Сейчас он похож на тигра, приготовившегося к нападению.

— Разве ты так уж хорошо знаешь меня?

— Я и не говорила, что «хорошо». Но достаточно, чтобы понимать, с кем имею дело.

Он улыбается. Сардонически, дружелюбно — не понимаю. Определить точно мешает его взгляд, который изучает меня с невероятно напряженной медлительностью.

— А если бы я сказал, что ты права? И меня действительно задели твои слова.

Не сдерживаюсь. Его серьезность — напускная или искренняя, нервирует. А мой смех — лишь защитная реакция, потому что я действительно запуталась.

— Я бы не удивилась, — согласно киваю. — Потому что ты не привык, когда девушкам на тебя наплевать.

— Потому что ты действительно нравишься мне, — говорит Максим настолько твердым и бескомпромиссным голосом, что я чувствую… как по спине пробегают мурашки. От волнения. Или внезапной смены его тона. Или взгляда, который способен пробить бетонные стены. — Если бы ты хоть немного знала меня, тебя бы здесь уже не было. Потому что я именно тот, кто разрушит твой прежний мир до основания и построит новый. Сопротивляйся. Борись за свои мнимые и глупые принципы. Только помни, что сила действия равна силе противодействия. Полагаю, дальнейшие объяснения излишни.