Lim Lion

В. Чижов

Какая модель не мечтает стать успешной? Ответ прост — успешная модель. Безумный роман между врачом и топ-моделью, окончившийся хэппи-эндом. Их встреча — это судьба, и кто мы такие, чтобы завидовать их счастью?«Еще сызмальства, я искренне полагал, что модель — это обычный человек, только мало жрущий. В принципе так и получается». (с)На реальном примере героев книги, вы сможете без особого труда повторить успех, обойдя все опасные углы и подводные камни на океанском берегу. Книга содержит нецензурную брань.

Lofeliant

Когда настанут времена,Ты будешь помнить это бремя.И то, что вякнул ты тогда,Перенесут с собой года.И города размножат это слово,Тебя пошлют туда не раз,Быть может, просто пригласят,Но вот потомки, точно, не простят.

Время тянулось медленно, словно длинный удав желтого цвета, ползущий к шести часам. Когда ожидаешь чего-то, можно умереть от тоски. Не вытерпев, и позвонив ровно в пять ноль три, я услышал ее незабываемый тембр голоса.

— «Да».

— «Вера, это я».

— «Нет, Вера — это я».

— «Слушай, Вер, а где мы встретимся»? — глядя в потолок, лежа на кровати, спросил я у собеседницы.

— «Давай в центре, но там еще», — в трубке послышался протяжный зевок, — «жа-а-арко».

— «Хорошо, а во сколько»?

Зевание — это такая заразительная штука, что мой рот бессознательно раскрылся, плечи расслабились, глаза зажмурились, а звуки куда-то запропастились, когда челюсть максимально разжалась.

— «сов», — послышалось в трубке.

— «Что-что»?

— «Ху, ты что, спишь там»? — прозвучал сонный голос.

— «Нет, просто зеваю».

— «Тогда давай в шесть тридцать на театральной площади».

— «Хорошо».

Как иногда беседа с противоположным полом может окрылить настолько, что прождать человека полчаса после оговоренного времени — это незаметный пустяк. Фонтаны вздымали свои струи вверх. Бегала беззаботная ребятня, подставляя свои руки под теплую воду, громко смеясь. Здание театра отбрасывало спасительную тень. И хоть пик солнечной активности уже спал, асфальт еще дышал своей безжалостной духотой. Между высотными домами проглядывал кусочек неба. Мгла уже кралась и заволакивала темной вуалью горизонт, с обратной стороны от солнца. Листва деревьев молчала в надежде хоть какого-нибудь порыва слабого ветерка.

Это необъяснимое чувство — ожидание встречи, когда начинаешь уже подумывать о том, что кто-то просто не придет или вот-вот появится, но с какой стороны неизвестно. Будто вишенка на торте, ты стоишь и ждешь, когда она, та самая, вывернет из-под какой-нибудь подворотни на такси или появится со стороны остановок общественного транспорта. Ты еще гадаешь, в чем же она будет одета, как от нее будет пахнуть, а станет ли она извиняться за свое опоздание? И вот когда настает этот долгожданный волнительный момент, ты сразу забываешь о мучительном времени, тем более про опоздание и вот эта вот самая девушка, скорее всего, гадает, зануда, козел он или уже перешедший на мою сторону человек.

— «Куда же мы пойдем»? — сразу начинаешь строить мысли задолго до того, как появится знакомое лицо, черты которого еще не закрепились в твоей памяти. Думать об этом бесполезно. А вдруг она не появится и встреча не состоится? Вдоволь накатавшись на мысленных эмоциональных качелях, только уняв свое легкое волнение, вы вновь ощущаете ту странную сладкую волну адреналина.

— «Привет», — сразу же активно приступила к диалогу Вера, будто переместившись по воздуху, а точнее телепортировавшись. Ведь я стоял как мраморный истукан, и пока она приближалась, успел подумать о многом, даже проснуться с ней в постели и устроить ссору из-за опоздания, почему-то одетым в свой махровый халат, наверное, из-за этого, абсолютно не заметил, как она оказалась рядом со мной.

Черное платье и изящные туфельки на невысоких каблуках, перестали цокать. На шее у Веры свисали небольшие белые бусы, будто бы из жемчуга. Солнцезащитные очки в черной оправе «кошачий глаз» слегка выползали за контуры лица, но элегантно подчеркивали линию ее ухоженных бровей, скрывая под оправой глазницы и пряча взгляд. Я даже разглядел свое отражение в зеркальных линзах.

— «Куда пойдем»? — проговорила девушка, медленно сняв очки и прикусив их душку, плавно опустила свой взгляд с моей головы вниз.

В этот момент, я просто пожал плечами, так как расстаял, подобно снеговику с нервной улыбкой из угольков. Увидив ее очаровательные глаза, лишился дара речи, полностью передав инициативу похода по улицам этого города, в руки очаровательной особы, внезапно представшей передо мной в образе светской львицы, а не той новой знакомой из столовой. Это слегка пошатнуло мою личную уверенность. Как замечательно, что я все же выбрал привычную рубашку с голубыми запонками, классическими черными брюками, только без стрелок и черными, недавно протертыми платком из заднего кармана, туфлями.

— «Ху, я планировала пройтись по магазинам, но в парфюмерный я уже заскочила, как от меня пахнет, нравится аромат»?

Только я начал тянуться к женской шее, как она выставила внутреннюю сторону запястья левой руки, указав на то, что именно сюда она брызнула своими духами. Приятный запах парфюма с непонятной, но знакомой нотой, витал рядом с ее нежной кожей и красным кожаным ремешком от часов. Своим носом, я даже ощутил небольшое тепло, выделяемое женским телом, примерно на сантиметр от запястья.

— «Это только вышедший мускус «тела гляндом».

В моей начитанной голове, сразу же возник образ крысы. Именно они обладают специфичным мускусным афродизиаком.

— «А ты знала, что раньше убивали животных, чтобы добыть мускус, он содержится в яичках у животных».

Вера сделала вид, будто ничего не происходит, а потом, придя в себя, дала сдачи.

— «Но ведь это раньше».

— «Иногда лучше помалкивать о своих познаниях», — отметил я про себя, глядя на ее оголенное левое бедро, — «но и дураком, постоянно подбирающим челюсть с асфальта, тоже не стоит, Ху, не стоит», — повторил себе я.

Череда незабываемых ощущений прекращается, когда вам все равно, но еще больше разыгрывается, как аппетит, когда вы идете куда-то, а вечером вас ожидает поход к каким-то новым знакомым.

Проходя мимо свадебного салона, Вера остановилась. Глядя на витрину, она поправила зачем-то свои бусы.

— «Тебе бы подошло», — сделал я волнительным голосом комплимент девушке и одновременно подарок в виде надежды.

— «Ты, правда, так думаешь»?

— «Да».

— «А я вот думаю, что мне еще рано думать об этом».

Разговоры с Верой были интересными и одновременно ни о чем, это и радовало. Все зависело от ситуации и окружающей обстановки. Так, например, рядом с булочной, она проглотила слюну, раздалось знакомое урчание живота.

— «Ху, я давно хотела тебя спросить, а твои произведения уже печатались»?

— «А может, пойдем, перекусим»? — не стану же я, объяснять ей, что совсем не писатель, то есть писатель, но мой основной заработок — это медицина. Просто не хотелось торопить события. Иногда так здорово побыть в писательской рубашке, сняв с себя этот пиджак, как скорлупу рабочей версии себя, то есть сэлф личности, самости. Это глубокое заблуждение, что понятие принадлежит каким-то соблазнителям, когда на самом деле, заимствовано для запудривания головы простушкам. Обычный социальный статус, не более, как высказался когда-то Джордж Герберт Мид.

Вера изящно вытянула левую руку. Узкий ремешок с маленьким циферблатом, наверное, полсантиметра в радиусе, привлек ее внимание.

— «Ты знаешь», — немного помолчав, что-то прикинув в своей голове или соображая, который час, девушка продолжила, но все равно растягивала дальнейшую фразу, — «а может, еще прогуляемся, нас будут ждать в восемь вечера».

— «Хорошо. Слушай, а ты часто знакомишься в столовой»?

На секундное мгновенье Вера замерла. Посмотрев в мои глаза, она неодобрительно покачала головой.

— «Нет, моя работа каждый день полна новыми знакомствами. Сегодня я тебя познакомлю с моими друзьями, но ты знаешь», — о чем-то подумав, девушка продолжила, — «это очень узкий круг, просто творческие люди».

— «Как интересно», — подумал я про себя, — «а вдруг там будут люди из высшего общества».

— «Да, там есть музыканты, даже писатель! Вам „будет“ о чем поболтать».

Как только Вера закончила говорить, живот ее перестал урчать. На секунду показалось, что намеренно, она выбирает паузы или длину своих фраз, с целью прикрыть эти странные звуки. Перекрытая улица кишела прохожими. После жары, жители города, как и мы, просто бродили, проводя субботний вечер на свежем воздухе.

— «Вот, отличный магазин»! — произнесла моя спутница, указывая на подсвеченную витрину ювелирного магазина.

— «Мы что, пойдем туда»?

— «Да, я давно хотела приобрести себе серьги».

В магазине персонал встретил нас с уставшей и наигранной улыбкой. Еще бы. За стенами уже вечер, понять людей можно. Кондиционеры прекрасно справлялись с жарой в помещении. Вера прильнула к витрине с кольцами, а потом медленно двинулась в правую сторону.

— «Вы что-то хотели»? — вежливо спросила продавец-консультант, после того, как поприветствовала нас в лице покупателей.

Почему непростых обычных посетителей, что-то разглядывающих и бродящих по заведению? Во-первых, Вера выглядела, будто сейчас ей что-то приобретут, словно таская меня за галстук, которого на мне не было. А во-вторых, со стороны я выглядел выше по статусу сэлф личностей, просто заглянувших ради забавы. В-третьих, целенаправленная уверенность, направившая мою знакомую к витрине. Признаюсь, наконец, не досчитав до четырех, я и сам подумал, что моя спутница сейчас что-то купит себе, доказав мне, что рыба в столовой — это не показатель ее заработка.

— «Серьги», — машинально ответила Вера, но подняв голову, поправила себя, — «мы просто смотрим».

— «Серьги у нас в другой стороне».

Верочка слегка растерялась. Оглянувшись ко мне, она произнесла едва слышную фразу:

— «Вечно они тут все перекладывают».

Перейдя в другой угол магазина, без всякой доли стеснения, девушка ткнула пальцем на второй выложенный ряд, а именно серьги с белыми камушками. Для меня — биолога-генетика, стоимость этого украшения составила полтора месяца упорной работы.

— «А вы могли бы показать, я бы хотела примерить».

Оценив нас по какой-то своей шкале, потребительской или покупательской способности, скорее всего статусности, продавец-консультант одобрительно кивнула, добавив при этом: — «конечно».

Вера спокойно сняла очки, откинула назад левый локон и медленно поднесла ювелирное украшение к своей проколотой мочке уха.

— «Как тебе»? — спросила она у меня.

На фоне играла какая-то спокойная музыка, словно дирижируя блеском самоцветов и драгоценных камней, сапфиров, красных гранатов, колец и брошей под стеклянными витринами с желтыми переборками из какого-то металла, если резко повернуться. Покупателей кроме нас было немного, судя по внешнему виду. Уложеный пол из блестящего кафеля в черно-белом стиле шахматной доски, выглядел символично, даже заставлял задуматься о чем-то сакральном, отглагольном.

Глядя на отражение Веры в небольшом зеркальце, лежавшем на витрине, я попросил свою спутницу повернуться, потому что это выглядело глупо. Зачем мне смотреть на ее изящную линию шеи в отражении, когда она может просто смотреть на меня.

Непонятное чувство стало овладевать мною. Сделать дорогой подарок ей, но вдруг она окажется обычной проходимкой? Или возьмет и самостоятельно приобретет сейчас себе это украшение?

— «Чего ты так смотришь? Нравится»? — задала вопрос Вера.

Мне оставалось только кивнуть.

— «А мне нет».

Повернувшись к продавцу-консультанту женского пола в бордовой жилетке и белой рубашке с бейджем, Верочка поинтересовалась, — «у вас были серьги, которые, я забыла, там камни такие, из метеорита, вроде», — рассудительно, девушка продолжала, — «они находились в коллекции „эспуэранского золота“ ограниченной серии».

— «А, к сожалению, его уже разобрали. Вы же знаете, как быстро раскупают такой товар», — девушка в жилетке слегка покраснела. Возможно, соврала. Казалось, слова с робкой интонацией выдавали в ней стажера или недавно устроившегося на работу человека.

— «Жалко, вот сегодня, как раз сегодня, мы, точнее, я бы их приобрела», — проговорила Вера, посмотрев на свою сумочку, а потом оглянулась на меня.

— «Быть может, вас заинтересует эта работа 985 пробы по скидке? У нас как раз сейчас хорошие скидки», — показала рукой внутри витрины работница.

— «Нет, они какие-то простые, да еще и тяжелые, вдруг у меня мочки станут как у слона? Спасибо, мы к вам зайдем позже, как жаль».

Вера обладала необычайным шармом. После ювелирного магазина, мы завернули в небольшую лавку бижутерии. Там глаза моей спутницы загорелись еще ярче. Неизвестно почему. Вероятно, в каждой девушке с ее самого раннего детства, заложена эта страсть ко всему блестящему, как у ворон. Глядя на цены после ювелирного магазина, стало смешно.

Товара было много. Астрологические амулеты, камни из разных уголков страны на шнурках, бусы, браслеты и прочие интересные безделушки, привлекающие к себе внимание только с эстетической стороны.

— «Как тебе»? — опять поинтересовалась моя спутница, глядя на небольшие серьги с какими-то небрежно-ограненными коричневато-желтыми камушками.

— «Те были лучше», — намекая на ювелирные изделия, ответил я.

— «Скажешь тоже, так что»?

— «Тебе бы какие-нибудь серые или голубые камни, под цвет глаз».

Вера медленно расплылась в улыбке в знак одобрения.

— «Эти»? — указала пальцем девушка, на ряд одинаковых изделий.

— «Да, посмотри, как они будут на тебе».

— «Тс-с», — смотри, они уже у меня в сумке.

В этот момент у меня в голове рванула какая-то мина замедленного действия. Зачем? Зачем она их слямзила? Мои глаза расширились, а рот от удивления открылся.

— «Я просто иногда люблю острые ощущения»!

— «Но зачем, давай я тебе просто куплю их»?

— «Тише, а вдруг они что-то заподозрят»! — прошептала Вера, приблизившись к моему уху, намекая на сотрудников заведения.

В другом конце магазина, беспечный продавец отпускал большую очередь. Охранник торгового центра пристально сопровождал своим взглядом какого-то странного молодого человека с синяками под глазами от бессонницы или из-за длительного запоя.

Замерев в приятной близости от моей щеки, так, что я почувствовал каждый ее вдох, девушка не торопилась отстраняться.

— «Вера, а вдруг нас поймают»? — прошептал я на ушко.

— «А ты помалкивай и делай вид, будто ничего не происходит».

Медленно отстраняясь, она смотрела мне в глаза, плавно расплываясь в своей обворожительной улыбке. Очарование в каждом движении, в каждом моргании глаз, даже тишине. Надо бы отметить — особенно в тишине, в такие моменты, казалось, чаша страсти переполнится и перерастет в нечто необузданное.

Приближаясь к выходу, мы шли как на плаху или эшафот. Там, вдали на улице, ходили ничего неподозревающие люди, которые вмиг превратятся в толпу зевак. Позади за покупку благодарил покупателя продавец, а мы, мы восприняли это как карт-бланш на поступок, за который мы пожалеем, если нас раскусят.

— «Несчастные сто рублей, лучше бы я заплатил, лучше бы я заплатил», — щелкало в моей голове, когда звуки и запахи с улицы давно превратились в само место, а точнее в перекресток со светофором. Автомобили с перпендикулярно расположенной дороги, с ветерком проезжали мимо, создавая хоть какое-то волнение воздуха.

— «Вера, объясни мне, почему ты не дала мне просто купить тебе это»?

Пока электрический постовой горел красным светом для пешеходов, моя спутница стала рассуждать.

— «Ху, пойми меня правильно, во-первых, я не позволяю дарить себе вещи за сто рублей, если мой избранник не может позволить украшение хотя бы за 10 000. Я понимаю, что ты не богат, поэтому и не требую от тебя никаких подарков, но вот скажи, ты когда-нибудь совершал преступление»?

— «Нет», — замотал я слабо головой.

— «Во-вторых, это ведь пощекотало тебе нервы»?

— «Есть немного».

— «Теперь ты запомнишь меня надолго», — улыбнувшись, сказала она и шагнула на проезжую часть.

В этот момент я понял, что мое сердце кто-то похитил или вот-так вот просто украл.