Этюд о России-матушке. Размышления и воспоминания

В. Н. Аношкина-Касаткина, 2018

Исследовательница русской классической литературы создала оригинальный «Этюд о России-матушке…» – лирико-патриотическое сочинение, вобравшее в себя мемуарные сведения. Утверждается исконность многовековой любви к Родине, чувств и убеждений русского народа. Вместе с тем идет речь о значении духовно-нравственного воспитания и образования человека. «Этюд…» может быть интересен тем, кого занимают проблемы судьбы нашего духовенства в XX веке.

© В. Н. Аношкина-Касаткина, 2018

© Издательский Дом ЯСК, 2018

© Языки славянской культуры, 2018

* * *

…его всегда тянуло на простор, в древнерусскую степь с далекими горизонтами, к холмам былой славы и к местам, возвышающимися в поле русской жизни духовными святынями^[1].

Русь, Россия — Земля родная — огромная территория, простирающаяся от северных морей до южных гор, с давних времен поражала красотой, богатством, изобилием своих даров: «О светло светлая и украсно у крашена земля Руськая! И многими красотами удивлена еси: озеры многыми удивлены еси реками и кладязьми месточестьными, горами крутыми, холмы высокыми, дубравами частыми, польми давними, зверьми разноличными, птицами бещислеными»; она славна и «князьями грозными, бояры честными, вельможами многами». Народ здесь — это крестьяне-христиане. Автор назвал свое произведение «Словом о погибели Русской земли» (1238–1246)^[2]. Автор тревожился о ее существовании, любил ее, восхищался и призывал к б ережному к ней отношению (впереди — монголо-татарское нашествие и нападение Ливонского ордена). Было предчувствие… А в знаменитом древнем «Слове о полку Игореве» прозвучал призыв постоять за землю Русскую, защитить ее храбрых воинов^[3]. А. С. Пушкин впослед ствии скажет: русский человек-герой — это тот, кто способен «победить, иль пасть в пылу сраженья / За Русь, за святость алтаря» («Воспоминания в Царском селе»)^[4].

Земля Русская пропитана эмоциями любви, публичными признаниями: «Москва, Москва! Люблю тебя, как сын, как русский: сильно, пламенно и нежно! / Люблю священный блеск твоих седин / И этот Кремль, зубчатый, безмятежный!» (М. Ю. Лермонтов)^[5]. Славянофил И. С. Аксаков издавал в 1867 году специальную газету «Москва», в которой выражал и свой эмоциональный настрой и мотивировал особое отношение к Москве русского человека:

Верещагин П. П. Вид Московского Кремля. 1897 г.

Имя Москвы — целое знамя. Называя Москву, мы называем всю Русь. Москва есть символ русского единства — не только государственного, подверженного историческим случайностям, определяемого временными политическими границами, — но высшего единства всей Русской земли в пределах и вне пределов Российской империи. Если возможно было вывести центр правительственный из Москвы, то невозможно ей перестать быть средоточием жизни земской. Москва носительница и хранительница русского народного духа. Москва — представительница тех коренных народных стихий, из которых сложилась Россия: тех земских, долго сокровенных, непризнанных порою загнанных презренных сил, которыми однако ж только и стоит, живёт и держится, только и может быть сильно и славно русское государство^[6].

А. С. Пушкин объяснялся в любви не только Москве, но и другому знаменитому городу:

Люблю тебя, Петра творенье…

‹…›

Красуйся, град Петров, и стой

Неколебимо, как Россия,

Да умирится же с тобой

И побежденная стихия;

Вид на Исаакиевский собор в Петербурге

Вражду и плен старинный свой

Пусть волны финские забудут

И тщетной злобою не будут

Тревожить вечный сон Петра!

(А. С. Пушкин. Медный всадник. Вступление)^[7]

«Я русский, я люблю молчанье ночи мразной…» — так начал А. А. Фет публикацию своих стихотворений в сборнике 1850-го года. А в стихотворении «Чудная картина…» — у него тот же мотив:

Чудная картина,

Как ты мне родна:

Белая равнина,

Полная луна.

Свет небес высоких,

И блестящий снег,

И саней далёких

Одинокий бег^[8].

Кто же это едет ночью, в санях, по снежной равнине в «одиночестве» (в последней строке выделяется это слово)? Уж не монах ли? Лингвистически образованный Фет знал, конечно, что по-гречески «одинокий» — это μοναχος. Может, это он едет в силу послушания из скита в скит?..

Как много красоты и поэзии в нашем русском Севере! Не только мужское, но и женское сердце отзывается:

Татьяна (русская душою,

Сама не зная почему)

С её холодною красою

Любила русскую зиму,

На солнце иней в день морозный,

И сани, и зарёю поздной

Сиянье розовых снегов,

И мглу крещенских вечеров.

А. С. Пушкин.

А. К. Толстой пропел вдохновенный дифирамб русской степи:

Колокольчики мои,

Цветики степные!

Что глядите на меня,

Тёмно-голубые?

И о чём звените вы

В день весёлый мая,

Средь некошеной травы

Головой качая?^[9]

Поэт нарисовал пленительную картину вольной скачки коня по цветущему полю: он мчится, неукротимый, летит стрелой; мил их сердцам — человека и коня — степной простор с темно-голубыми, смотрящими на них цветами.

Да, васильки, васильки…

Много мелькало их в поле…

Помнишь, до самой реки

Мы их сбирали для Оли.

А. Н. Апухтин^[10]

Я помню вариант этого романса: «Мы собирали их с Олей». Образ девочки с нежным именем Оля или Аннушка гармонирует с цветами, голубыми небесами, свежей майской травой и, несомненно (!) голубыми глазами девочки… Всё в голубом цвете… Нежная любовь к Родине!

На родине И. С. Тургенева

Дорога на Бежин луг

Когда я однажды на лекции читала студентам из Киргизии стихотворение А. К. Толстого «Колокольчики мои…», они побросали свои авторучки, перестали писать, их глаза загорелись, они стали улыбаться от удовольствия, слушать. А потом сказали мне, что им очень понятно и близко настроение русского поэта, его образ степи широкой, вольной скачки на коне среди цветов и трав… Красота завораживает… Лермонтов в стихотворении «Воля» назвал русскую степь широкую своей матерью, небо высокое — отцом, а деревья, их ветви — своими братьями, которые приветствуют поэта прикосновением к нему. «Люблю Россию я…» — признавался он, рисуя ее густые леса, реки, разливающиеся, как море, дальние дороги, по которым он скачет в телеге и день и ночь, смотря на дрожащие огни «печальных деревень», но «с отрадой» видит «полное гумно», обустроенную избу и довольный в праздничный вечер простой народ:

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Климент, митрополит Калужский и Боровский. С любовью к человеку, к Родине // Литературная газета (6596). 3–16 мая 2017 г. С. 8, стб. 4. Цитируется отзыв В. Распутина о творчестве В. Лихоносова.

2

Изборник (сборник произведений литературы Древней Руси) / сост. и общ. ред. П. А. Дмитриева и Д. С. Лихачева. М.: Худ. лит., 1969. С. 326–327.

3

Слово о полку Игореве / под ред. чл. — корр. АН СССР В. Н. Адриановой-Перетц. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 22–25.

4

Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10 т. 4-е изд. Т. 1. Л.: Наука, 1977. С. 72.

5

Лермонтов М. Ю. Собр. соч.: В 4 т. 2-е изд. Т. 2. Л.: Наука, 1980. С. 277.

6

Аксаков И. С. Сочинения: в 7 т. Т. 2. М., 1886. С. 331.

7

Пушкин А. С. Указ. соч. Т. 4. С. 275–276.

8

Фет А. А. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. писатель, 1986. (Библиотека поэта. Б. с. 3-е изд.) С. 138.

9

Толстой А. К. Полн. собр. соч.: в 2 т. Т. 1. Л.: Сов. писатель, 1984. С. 55.

10

Апухтин А. Н. Сочинения. Стихотворения. Проза / сост., подгот. текстов А. Ф. Захаркина, вступит. ст. М. В. Отрадина, примеч. Р. А. Шоцевой. М.: Худож. лит., 1985. С. 221.