Настоящая Вера

В. Гранд, 2022

Предательство жениха разрушило все планы Веры на спокойную жизнь. Ее считают преступницей, вынуждая искать убежища и защиты у едва знакомого мужчины. Он один верит в то, что она невиновна. Им предстоит многое испытать в жизни, но они всегда будут мечтать друг о друге. Ведь настоящая вера ведет к настоящей любви.

Глава 3. Похищение

Вера

Я ничего не понимала. Какая кража? И при чем тут я? Но на меня все смотрели выжидающе.

— А как я могу это объяснить? — пролепетала я. — И что украли?

— Ты давай не придуривайся! — гаркнул Тимур Эдуардович, вскакивая с кресла. Я отшатнулась: с такой яростью и ненавистью я сталкивалась впервые в жизни. Он оказался всего чуть выше меня, но был толще раз в десять. Однако это был не дряблый жир, а мощные мышцы. Он чуть наклонил ко мне голову, так что я могла рассмотреть блестящую лысину. Мне показалось, что он сейчас бросится на меня, как бык, и забодает.

— Пропали деньги, — спокойно пояснил следователь, выходя вперед и чуть оттесняя злобного коротышку. — Несколько миллионов.

— А при чем тут я? — никак не могла понять я.

— Кто-то влез в систему компании с компьютера офиса, вскрыл данные и перечислил деньги на незнакомый счет. Произойти в рабочее время это не могло, служба безопасности это заметила бы сразу, — продолжил следователь.

— Гнать эту службу безопасности в шею, — проворчал старший Лангин, плюхнувшись обратно в кресло. Михаил так и стоял неподвижно у окна, ни на кого не обращая внимания.

— Мы проверили компьютеры всех сотрудников. Оказалось, что только ваш был включен в среду после шести ноль-ноль. А потом его включали рано утром, еще до рабочего дня. Почему вы не ушли домой в среду вместе со всеми?

— Я переделывала договора! — мой голос окреп, я была возмущена этими бессмысленными подозрениями. И, разумеется, уверена в своей невиновности. Надо же, додумались! Повесить на меня кражу!

— Вы занимались только этим?

— Да!

— Кто может это подтвердить? — следователь цепко смотрел на меня, а я не знала, стоит ли просить Михаила о помощи или нет. Он тогда, конечно, был со мной, но ведь не все время. И на экран компьютера не смотрел. Что он им скажет?

— Я могу, — неожиданно ответил он, поворачиваясь к нам от окна. Но на меня так и не взглянул. — Как раз в среду я находился в офисе, проверял документацию, и задержался. Венера Марковна это подтвердит. Потом я зашел в отдел ввода данных. Вера Борисовна действительно переделывала договора несколько часов после работы, я это хорошо видел.

Врет! Ничего он не видел. Но явно выгораживает меня. У меня потеплело на душе от благодарности. Хоть кто-то мне верит!

— Вы видели сам экран?

— Да. Там были только документы.

— Как долго вы тут находились?

— Почти все время.

Опять врет. Полицейский переглянулись, а Тимур Эдуардович поганенько ухмыльнулся. Я покраснела, понимая, о чем они сейчас думают. Но уж лучше пусть думают в этом направлении, чем подозревают меня невесть в чем.

— Потом я подвез Веру Борисовну домой, — как ни в чем ни бывало закончил Михаил и снова отвернулся к окну.

— Хорошо. Тогда давайте проясним, почему вы включили компьютер на следующий день задолго до рабочего времени, — продолжил следователь.

— Мой… Друг, Степан, хотел посмотреть, кто входил в систему за день до этого, — объяснила я. — У меня накануне пропали файлы с договорами… А я не очень разбираюсь в компьютерах. Вот и попросила его. Мы приехали незадолго до начала рабочего дня, и он сразу сел за компьютер. Хотел все проверить и поставить защиту. Он хороший программист, настоящий профессионал… — Я осеклась. Сердце вдруг сжалось от страшной мысли, которую я тут же прогнала от себя. — Но это не он! — немного нервно воскликнула я. — Точно не он! Он никогда бы этого не сделал! Может, какой-то сбой? Ведь те файлы с договорами тоже пропали!

— Файлы стерли ваши коллеги, в этом они уже признались, — перебил меня следователь.

— В смысле? — поразилась я. — Зачем они это сделали?

— Этого они не сообщили. Но в этой пропаже нет ничего странного. А вот чтобы войти через офисный компьютер в систему компании, обойти защиту и снять деньги, нужны хорошие знания и умения, которыми здесь никто не обладает. Вы присутствовали рядом со Степаном, когда он работал?

— Нет, — прошептала я. — Я сначала скрепляла готовые договора, а потом понесла их на подпись Венере, она всегда приходит пораньше. Но Степа сказал, что только поставил защиту…

— Как нам найти этого вашего Степана?

— Мы живем вместе… Но со вчерашнего вечера я его не видела. Он не ночевал дома. И телефон не отвечает.

— Хорошо. Оставайтесь пока тут, работайте. Мы постараемся найти вашего сожителя и допросить. Тогда и решим, кому предъявлять обвинение.

Я была потрясена. Нет, я не верила, что это Степа. Что за глупость? Он же не преступник, а тут произошла реальная кража, что отчетливо пахло уголовщиной. Но следователи почему-то вцепились именно в этот след. И сейчас мой бывший жених был в опасности. Я бы предупредила его, если бы могла. Но то, что это не я сделала, я тем более была уверена. Полицейские записали мои данные, а также информацию о Степане и удалились. За ними отправилось и высокое начальство.

— Надеюсь, ты не выгораживаешь свою любовницу? — довольно громко спросил Тимур Эдуардович у сына, закрывая за собой дверь. Тот промолчал.

В офис вернулись коллеги. Их взгляды сложно даже описать! Удивление, злорадство, любопытство, даже зависть, — в них было все.

— А наша мышка, оказывается, совсем не мышка, — ядовито пропела Лариса. — Надо же, организовать такую аферу! Да еще и соблазнить директора компании! Что, теперь кто-то очень богатый и под прикрытием, да?

— Тебе лишь бы языком трепать, — огрызнулась я. — Ничего и ни у кого я не брала и тем более никого не соблазняла! А вот зачем вы стерли мои файлы, очень хотелось бы знать!

— Ну что ты, дорогая, все же так хорошо получилось! — расхохоталась эта крыса. — А файлы мы стерли совсем нечаянно. Да-да, нечаянно, не смотри на меня так. Правда же, девочки? — она оглянулась на ухмыляющуюся Анжелу. — И благодаря этому ты стала любовницей босса и богатой шлюш… Ой! — она демонстративно прикрыла рот рукой. — Я хотела сказать, любимой и состоятельной девушкой нашего директора!

— Сама ты шлюш… Ой! — попыталась я передразнить ее. Конечно же, бесполезно, Лариса с Анжелой веселились вовсю, не обращая на меня внимания.

Я надела наушники, включила музыку и погрузилась в работу. Не отвлекалась даже, когда за моей спиной открыли окно, совершенно не считаясь с тем, что мне сильно дует. Но я только достала из ящика толстую кофту и натянула поверх свитера.

День прошел… Ну так себе прошел. Коллеги говори все, что хотели, совсем меня не стесняясь. Я ничего не слышала из-за музыки в наушниках, но по ехидным лицам несложно было догадаться, о чем именно они болтают. Ровно в шесть я выключила компьютер и вышла.

Сегодня на улице было прохладно, я поежилась в легком весеннем пальто. И направилась домой. Но до остановки дойти не успела.

Огромный черный джип подъехал сзади, резко затормозив, и оттуда выскочили двое мужчин, по виду настоящие громилы. Я не успела понять, что происходит, как передо мной открыли дверцу, схватили меня за шею и запихнули в машину. Я плюхнулась на заднее сиденье, не успев и пискнуть.

Вера

Меня везли очень долго, как мне показалось. Глаза не завязывали, просто уткнули лицом в заднее сиденье и держали. Впрочем, я бы и так не вырвалась — меня парализовало от ужаса. Похитить меня могли только с одной целью, и я прекрасно понимала, что от меня хотят — денег. Но ведь у меня их не было! Получается, мне не поверили и везут куда-то, чтобы выбить информацию более жесткими методами, чем простые допросы. Значит, Тимур Эдуардович все-таки не гнушается такими вот способами вести бизнес, слухи были верными. И что тогда? Как я могу отдать деньги, которых в глаза не видела? Вопросов было много, вот с ответами беда.

Наконец, джип остановился, и меня отпустили. Я вылезла из машины. Мы стояли перед добротным кирпичным забором, за которым виднелся огромный коттедж.

— Топай, — толкнул меня в спину белобрысый громила. Другой, бритый налысо бугай, молча стоял рядом.

— Куда? — пискнула я. — И зачем?

— Туда, — он кивнул на дверь, которую вежливо распахнул передо мной лысый. Эта дверь показалась мне воротами в ад. Страх снова захлестнул меня. Я поняла, что если я туда войду, меня уже никто никогда не увидит.

— Нет! — завизжала я в панике и бросилась бежать, но меня перехватили и потащили внутрь. Я брыкалась и пиналась, кусалась и визжала, получила несколько жестких тычков в бок, но меня ничто не останавливало — я боролась за свою жизнь.

Бесполезно. Меня протащили по двору как котенка, без особых усилий, и занесли в дом. Мощные лапы грубо обшарили мою одежду, вытащив телефон. Сумку тоже отобрали, потом сбросили меня вниз по лестнице в какой-то подвал. Люк сверху захлопнулся, и я оказалась в абсолютной темноте.

Не знаю, сколько прошло времени. Вроде всего несколько часов. Но по ощущениям — вечность, за которую я много о чем успела подумать. В основном, конечно, о том, что это моя могила. Глаза так и не привыкли к темноте, тут не было ни капли света. А еще тут чувствовалась прохлада. Не сильная, но за несколько часов я успела продрогнуть. Конечно, я сразу же попыталась определить, что еще находится в этом помещении. И некоторое время ощупывала стены и пол. Оказалось, что тут ничего не было. Вот вообще ничего! Пустой каменный пол, пустые стены. Лестница наверх, упирающаяся в закрытый наглухо люк. Похоже, меня действительно тут бросили умирать. Если не хуже.

Через какое-то время люк наверху открылся и в глаза ударил яркий свет. Вниз по ступенькам спустился лысый. Он что-то нес в руках, я не смогла рассмотреть что именно — ослепла от света.

— Держи, это тебе на первое время. Поди, надо уже, — хохотнул он, ставя на пол ведро с крышкой. — И не вздумай гадить рядом, сама же и будешь убирать. А это твоя постель, — он швырнул мне в лицо пару одеял. — И вот еще, чтоб не подохла раньше времени, — он поставил на пол двухлитровую бутылку с водой. — Это тебе на двое суток, так что береги.

— За что вы меня сюда посадили? — с отчаянием спросила я. — Что я сделала?

— А то ты не знаешь! — хмыкнул он.

— Я догадываюсь. Но я ведь не брала тех денег, правда! Я готова все рассказать и сотрудничать со следствием… — я прервалась, потому что громила расхохотался.

— Ну, ты даешь, мать! — вытер он слезы. — Следствие… Нам деньги нужны, а не следствие. Так что как будешь готова отдать награбленное, стучись наверх и рассказывай.

— Но я не знаю, куда пропали деньги! — закричала я.

— А ты вспоминай. У тебя много времени. До самой смерти.

— Я не вспомню!

— Ну, тогда сдохнешь тут. Ничего страшного. Зато мы точно будем знать, что это не ты! — он рассмеялся своей шутке и ушел, оставив меня в уже привычной темноте.

Кажется, прошло действительно около двух суток, прежде чем охранник, на этот раз другой, белобрысый, вновь позволил мне увидеть свет. Я в это время лежала на одеялах, совершенно отупевшая от темноты. Я много спала, уже не понимая, где сон, где явь. Желудок сначала урчал от голода, потом болел, потом я его уже не чувствовала.

Охранник молча поменял ведро на другое и намеревался уйти, но я поползла за ним.

— Не уходите! — слезно просила я. — Выпустите меня отсюда! Я ни в чем не виновата!

Но в ответ не услышала ни слова. И снова тьма. Правда, на этот раз ненадолго. Люк открылся, но вниз никто не спустился. Я скрючилась в углу, щурясь на свет, и не понимала, кто стоит наверху.

— Вера! — позвал знакомый голос. — Ты там?

— Михаил? — воскликнула я, не веря своим ушам. Это было похоже на один из моих снов-галлюцинаций. — Я здесь! — я рванулась наверх, но совсем не учла, что за это время сильно ослабла от голода и неподвижности. И рухнула назад на пол. Он подскочил ко мне и поднял. Я вцепилась в него. — Забери меня отсюда, — шептала я, — забери, пожалуйста!

— Конечно, я за этим и приехал, — сразу успокоил он меня. — Пойдем. Потихоньку, наверх, давай, двигайся.

Мы осторожно вышли на свет, я закрыла глаза — их резало с непривычки. Меня усадили в кресло. Мягкое, приятное на ощупь кресло, в котором я сразу же утонула. Михаил сердито ходил из угла в угол.

— Как ты? — спросил он наконец.

— Нормально, — прохрипела я. — Только вот голос сорвала. Или простыла, не знаю.

— Хочешь есть?

— Есть? — усмехнулась я. — А что это?

— Тебя тут что, не кормили все это время? — он вытаращился на меня, потом пробормотал что-то нецензурное и выскочил в коридор. До меня доносились глухие звуки разборок, в которые я не вникала. Очень хотелось спать. И почему-то тянуло назад в подвал.

Через пару минут Михаил вернулся с каким-то киселем, который я тут же выхлебала, и куском хлеба.

— Прости, это все, что есть. Но тебе сейчас много и не надо, наверное.

— Угу, — я наслаждалась хлебом. Какой он, оказывается, вкусный! Самый вкусный на свете! Как хорошо, что Михаил мне его дал! Спаситель мой. Я его почти люблю. Но вдруг одна жуткая мысль пришла мне в голову. Он ведь не спасать меня приехал. Он ведь сын этого гада, чьи подручные меня сюда упрятали. Сын Тимура Эдуардовича, бывшего криминального авторитета по прозвищу Тамерлан. — Ты с ними? — прошептала я, поднимая на него взгляд.

Михаил

Я был очень зол после допроса Веры. Что за намеки? И отец, и следователи почему-то были уверены, что Вера — моя любовница, а я ее покрываю. Неужели они не видят, что эта девушка ни при чем?

Я пытался поговорить об этом с отцом, но он упрямо отмалчивался. Мол, ведется следствие, и не моего ума дело, куда оно приведет. Но меня его позиция не устраивала. Ведь очень многое зависело и от него. Сегодня я зашел в офис, где работала Вера, и не обнаружил ее там. Ее коллеги равнодушно сообщили, что ее нет уже два дня. Венера, наоборот, была несколько обеспокоена, потому что Вера исчезла, ничего не сообщив, что было на нее непохоже. Ее телефон молчал.

После работы я решил заехать к ней домой. А сейчас пришлось везти отца на другой конец города. Как только мы сели в мою машину, я не выдержал.

— Веры нет на работе. Ты не знаешь, куда она могла запропаститься?

— С такими-то деньгами? — хмыкнул папаша. — На Бали, куда же еще.

— Ты же знаешь, что это не она, — сердито возразил я. Если бы не дела, я бы уже давно все бросил и отправился к ней. Нам предстояло ехать в другой офис, где скоро состоится встреча с очередными заказчиками. Кража кражей, но на бизнесе это не должно отражаться.

— Это ты почему-то так в этом уверен! — отрезал отец. — Повелся на ее смазливую мордашку? Поверь, мальчик мой, женщины — талантливые актрисы, практически с детства. А за такие деньги она тебе кого хочешь сыграет, хоть монашку, хоть шлюшку, хоть инвалидку.

— Она не играет, она и в самом деле такая…

— Наивная дура? — расхохотался он.

— Сам ты! — возмутился я, крепко сжимая руль. — Ты просто не встречал таких женщин в своей жизни.

— Интересно, откуда ты так хорошо ее знаешь?

— Она уже год работает в нашей компании.

— Это ничего не значит. Ты хотя бы ее фамилию знаешь?

— Эм… Не помню, — мне было очень неудобно это осознавать.

— Бобрикова! — отец с такой ненавистью произнес это слово, что я вздрогнул. Кажется, я уже где-то слышал эту фамилию. Впрочем, мне быстро напомнили, где именно. — Ее отец — майор полиции Бобриков, тот самый, который меня отправил когда-то… Очень далеко. Как его дочь вообще могла оказаться в моей компании?

Конец ознакомительного фрагмента.