Настоящая Вера

В. Гранд, 2022

Предательство жениха разрушило все планы Веры на спокойную жизнь. Ее считают преступницей, вынуждая искать убежища и защиты у едва знакомого мужчины. Он один верит в то, что она невиновна. Им предстоит многое испытать в жизни, но они всегда будут мечтать друг о друге. Ведь настоящая вера ведет к настоящей любви.

Глава 2. Пропажа

Вера

— Привет! — радостно сказал мне Михаил. — Не мог поверить своим глазам! По такой погоде и пешком… Заболеть не боишься?

— Нет, — сухо ответила я.

— А, понятно, что-то случилось, — кивнул он. — Садись, подвезу. — Мне стало гораздо легче — так приятно, что кто-то рад тебя видеть! Пусть даже хоть просто как недавнюю знакомую.

— Да, прости, я расстроилась, — вздохнула я, усаживаясь в машину. — Поэтому и шла пешком, чтобы голову отсудить.

— Ты не усердствуй особо, сезонный грипп — коварная штука! А что случилось-то? Расскажешь? — он говорил так мягко и успокаивающе, что я снова почувствовала родственную душу рядом, которой можно рассказать обо всем на свете.

Я коротко поведала ему о том, что сделал Степан, и почему это меня расстроило. Михаил аж присвистнул от возмущения.

— Вер, вообще-то он повел себя как последний… Прости, не буду выражаться при даме. Но ты же это и сама понимаешь, да?

— Он в чем-то прав, — почему-то бросилась я оправдывать своего жениха. — Я ведь не считалась с его желаниями, вбила себе в голову эту свадьбу. А он мечтал о другом…

— Он-то как раз свою мечту исполнил, — фыркнул Михаил. — Еще и записал машину на свое имя, так?

— Это же все в семью…

— Да нет у вас никакой семьи, — вдруг немного резко отрезал Михаил. — Есть только твои мечты о ней. И Степан твоих желаний не разделяет, как оказалось. Вот увидишь, он бросит тебя уже сегодня.

— Останови машину! — яростно сказала я. — Не хочу тут больше находиться!

— Нет уж, — не послушал меня Михаил, — сначала я довезу тебя до дома. Нечего ходить по такой погоде пешком. Вон уже дождь со снегом начинается.

Некоторое время мы ехали молча.

— Вер, — тихо сказал Михаил, — прости, если был резок. Ты хорошая, добрая и очень… какая-то настоящая. У тебя достойные мечты и ты имеешь право их исполнять. Даже если кому-то это кажется странным.

— Ты тоже извини, — вздохнула я. — Я разозлилась на то, что ты, скорее всего, прав. Нет у меня никакой семьи. Чувствую себя наивной дурой! — на глаза снова навернулись слезы, но я быстро проморгалась. Не хватало еще тут разрыдаться!

— Это не ты наивная, — твердо возразил он. — Это кое-кто очень хитрый жулик. Надеюсь, он поймет со временем, что был неправ. А ты думай больше о себе, чем о нем. — Он вдруг протянул руку и заправил мне за ухо непослушный завиток. Меня будто током ударило от его прикосновения! Дыхание сбилось, сердце застучало. Вот разве можно так вторгаться в личное пространство? Впрочем, это было неожиданно приятно. — Какие роскошные у тебя волосы, — тихо сказал он. — Очень красиво и необычно — редко увидишь девушку твоего возраста с такой косой. Хорошо, что ты ее не стрижешь.

— Мне нельзя, — неловко ответила я. — У меня видишь, какие волосы — густые очень и вьются. Мне только однажды сделали короткую прическу, в далеком детстве. Так у меня волосы в разные стороны торчали, как одуванчик ходила. Пока снова не отрасли. Теперь вот только с косой и ходить. Пока от старости не выпадут. По-другому никак.

— Так это же здорово! — улыбнулся он. — Настоящая русская красавица с косой. Ты достойна самого лучшего, Вера.

Я промолчала. Домой я пришла с твердым намерением поговорить с милым и объяснить свои чувства. Но его там не было.

Весь вечер я ходила из угла в угол. Телефон не отвечал. Ночью тоже. Я уснула только под утро, за компьютерным столом. Утром от Степана все еще не было весточки. Совершенно разбитая и расстроенная, я пошла на работу. По дороге увидела через витрину магазина красивую кожаную сумку, о которой давно мечтала.

«Думай о себе», — сразу же всплыло в голове. Удивилась — с чего бы я начала воспринимать слова Михаила как руководство к действию? Но сейчас я решительно толкнула дверь магазина. Пусть эта сумка дорогая — не дороже машины! Степан запросто исполняет свои мечты, а я почему не могу? А свадьбы у нас, скорее всего, еще долго не будет. Если она вообще когда-нибудь состоится, в чем я теперь уже сильно сомневалась.

На работе я быстро переложила вещи в новую сумку, а старую запихнула в тумбочку. Выбрасывать не буду, как-то жалко пока. Пусть она старая и с разорванной кое-где подкладкой. Но я к ней привязалась. Я перевела взгляд на новую сумку и улыбнулась. Как все-таки повышает настроение удачная покупка!

Весь день я пыталась дозвониться до Степана — безрезультатно. Я очень переживала, что с ним что-то случилось. Он ведь на новенькой машине, о которой так всегда мечтал! Запросто мог начать гонять на ней и куда-то въехать. Я даже решила обзвонить больницы и морги, работа уже совсем меня не волновала. Но ближе к вечеру Степан позвонил мне сам.

— Привет, Вер, ты чего звонила? У меня столько пропущенных!

— В смысле чего звонила? — я возмутилась до глубины души. — Ты исчез на сутки! Не ночевал дома! И телефон отключил! Что я должна думать?

— А, точно, извини. Да нет, я не отключал, он просто разрядился, а зарядка дома была.

— Так ты сейчас дома?

— Да, но я ненадолго.

— Что значит ненадолго?

— Мне снова надо уехать, это долго объяснять, Вер.

— А ты постарайся! У меня есть время, если что! — разозлилась я.

— Ой, не начинай. Я потом приеду и все объясню. Давай, пока! — он отключился, а я так и держала трубку около уха еще какое-то время. Потом подняла глаза и увидела насмешливый взгляд Ларисы. Она все слышала.

— Некоторые девушки такие дуры! — глубокомысленно изрекла она, обращаясь к Анжеле, и обе мерзко захихикали.

Я надела наушники и уставилась в экран, чтобы не видеть их радостных рож. Бесят! А у меня еще куча работы из-за этого Степана. По окончании рабочего дня я снова немного задержалась, доделывая договора. Впрочем, я прекрасно отдавала себе отчет, что дело вовсе не в документах. Я думала, что Михаил снова тут появится. Единственный человек, которого я почему-то сейчас хотела бы видеть. Даже учитывая, что наши взгляды во многом расходятся. Пусть еще раз скажет, что я не совсем дура, а просто доверяю кому не следует. К моему неожиданному разочарованию, сегодня Михаила не было. Ну и правильно — что он тут забыл? Жизнь окончательно превратилась в серость.

Вечером в пустой квартире я отчетливо поняла, что меня все-таки бросили, как и предсказывал Михаил. Я проплакала всю ночь. Не от боли расставания со Степаном — не так уж я была к нему привязана. А от обиды и несбывшихся надежд.

Впрочем, утром на работе меня ждал такой сюрприз, что все мысли о мечтах померкли.

Коллеги стояли перед дверью офиса и о чем-то тихо разговаривали. Увидев меня, Лариса сложила мерзкую улыбочку.

— Явилась, не запылилась, — пропела она. — Давай, иди, там тебя уже ждут.

— Кто? — удивилась я.

— Увидишь. Доигралась… — фыркнула Анжелика. Только Фаина Остаповна промолчала, проводив меня сочувствующим взглядом.

Я вошла в кабинет. Михаил Тимурович стоял у окна и хмуро смотрел вдаль. Рядом на офисном кресле развалился еще один мужчина. Невысокий, полный, лет пятидесяти. Я сразу поняла, то это и есть отец нашего директора — бывший криминальный авторитет, а теперь крупный бизнесмен, депутат и владелец нашей компании, Лангин Тимур Эдуардович. Но меня испугал не он. А двое полицейских, что-то быстро записывающих в больших блокнотах.

— Вера Борисовна? — обратился ко мне один из них.

— Да, — пролепетала я. — Что случилось?

— В компании случилась кража. В особо крупных размерах. Не хотите объяснить нам, как это могло получиться?

Михаил

Меня потянуло к ней с первого взгляда. Слишком уж необычной она мне казалась, совсем не похожей на людей моего окружения. Раньше я общался в основном с женщинами-бизнеследи или наоборот, с готовыми на все шикарными содержанками. Все они преследовали свои цели, и меня это устраивало. Любые отношения напоминали сделку — мы встречались на какое-то время, давали друг другу то, в чем нуждались, и расходились в разные стороны, не обременяя себя лишними эмоциями. Конечно, встречались на моем пути и девушки с серьезными намерениями. Но от таких я старался держаться подальше. Почему-то мне казалось, что настоящие отношения должны строиться на любви. А способен ли я на это, я не знал.

Вернее, я помнил, что любил когда-то, но уже совсем забыл, что это такое. Ведь это было в школе. Я влюбился классе в седьмом, и всю школу обожал свою красавицу издалека, не решаясь подойти. Пока более смелый одноклассник не привлек ее внимание. А я так и страдал до выпускного. И дальше, лет десять. Пока не встретил их на встрече выпускников. Испытал жуткое разочарование — из юной воздушной девочки с длинной косой Юля превратилась в солидную даму с короткой стрижкой. Она по-прежнему была красивой и улыбчивой, но казалась теперь совсем другой, какой-то чужой. Любовь умерла именно в тот вечер.

Может, Вера чем-то напомнила мне то мое увлечение, не знаю. Хотя она не так уж сильно была похожа на Юлю, не такая открытая и боевая. Но мне нравилось говорить с ней, убеждать в чем-то, нравилось смотреть на ее по-детски пухлые губы, необыкновенные янтарные глаза и шикарную темную косу.

Я не думал, что стоит продолжать общение — она ведь моя подчиненная, да еще и состоит в отношениях. Но на второй день я снова был у ее офиса. Немного опоздал — и вот результат: там уже никого не было. Разочарованный, я катился по хмурой улице, как вдруг не поверил своим глазам — по тротуару шла Вера! Я не думал ни секунды — начал сигналить, как сумасшедший. Через пару мгновений Вера оказалась в моей машине.

Последующий разговор меня и расстроил, и порадовал. Расстроился я из-за этой наивной девушки, которая верила своему парню, а тот ее безжалостно облапошил. А обрадовался, потому что, похоже, Вера уже свободна. А уж когда я, сам не ожидая от себя такой смелости, поправил ей волосы, тут и вовсе пропал. Она так мило покраснела при этом, а я еле удержался, чтобы снова не провести ладонью по ее волосам! Какие они, оказывается, мягкие — настоящий пух.

Радость от нового знакомства настолько распирала меня, что это заметил Герман, мой друг, и заодно первый заместитель в компании. Он уже с утра смотрел на меня очень внимательно, а ближе к обеду не выдержал:

— Ну и что это за таинственное выражение лица? — начал он допрос, зайдя ко мне в кабинет.

— Нормальное выражение, — буркнул я, — как обычно.

— Нормальное. Я помню. Такое уже было, в десятом классе, когда ты на Юльку смотрел.

— Ну, ты вспомнил! Когда это было? — я смутился оттого, что меня так быстро и легко раскусили.

— Это не я вспомнил, это, похоже, ты вспомнил! — хохотнул Гера. Да, от него ничего не скроешь. Лучший друг, с детства вместе. Мы оба считались из неблагополучных семей — у меня отец в тюрьме, у него отца вообще не было. Нам обоим приходилось и драться за свое место под солнцем, и учиться как следует, чтобы хоть как-то пробиться в этой жизни. Мой отец пошел в гору со временем. Но нашей дружбе с Германом это не помешало.

Пришлось рассказывать про Веру. Я старался обойтись без подробностей, просто — встретил, подвез, поговорили. Но Германа этим было не обмануть.

— Ты так еще ни про одну женщину не говорил, — констатировал он. — Она для тебя что-то значит. И это всего за пару встреч! Странно, не находишь?

— Не знаю. Может быть. Стоит ли вообще что-то с нею начинать? Слишком она правильная. Если отношений не получится, она расстроится… Не хочется ее разочаровывать, понимаешь? А то, что меня к ней тянет, так это возможно всего лишь из-за ее непохожести на других, — я живо вспомнил, как на меня подействовало прикосновение к ее волосам. Ну уж нет, непохожесть тут ни при чем. Меня к ней тянет вполне реально.

— Интересно, что это ты такое вспомнил, что так в лице изменился, — усмехнулся Гера. — Не ври уж самому себе — ты на дороге к влюбленности. Если уже не топаешь по ней полным ходом.

Мы еще долго говорили о Вере и моих шансах на успех. Я собирался уйти с работы пораньше, чтобы снова подвезти ее до дома. Но к вечеру ко мне в кабинет пришли ребята из службы безопасности. И то, что они сказали, повергло и меня, и Геру в шок.

С одного из счетов фирмы пропали деньги. Огромная сумма, накопленная за несколько лет. Это была «черная касса» отца, спрятанная среди других статей расходов, о ней никто из посторонних знать не мог.

— Что происходит? — Гера растерянно потирал лоб. — Кто это мог сделать?

— Только кто-то из своих, — ответил один из безопасников. — Тот, кто знал пароли.

— Это всего несколько человек! — возразил я. — Кого мне подозревать? Вас? — ребята под моим взглядом вздрогнули.

— Мы все время были вместе, — тут же открестились они. — У нас алиби. И камеры в кабинете, направленные на компьютеры.

— Вчера я весь день был на производстве, — быстро сказал Гера, — к компу вообще не подходил. А сегодня с тобой.

Я поморщился — Геру я бы стал подозревать в последнюю очередь. Отцу красть собственные деньги тоже не нужно. Я их не брал гарантированно. Тогда кто?

— Есть еще вариант, но он сомнителен, — проговорил один из безопасников. — Если у кого-то был доступ к паролям и компам фирмы, можно было покопаться в системе и добраться до кассы.

— Это что, так легко сделать? — возмутился я.

— Нелегко. Если только этим не займется профессионал с доступом к системе. Мы можем проверить все компы, с которых заходили в систему позавчера.

— Да это сотни устройств!

— Нет. Деньги были списаны вне рабочее время. Иначе мы бы заметили эту операцию. Надо проверить, чьи компьютеры включались поздно вечером, когда можно было подготовить операцию, и рано утром, когда были сняты деньги.

— ОК, займитесь, — я выпроводил безопасников из кабинета и посмотрел на Геру, — надо рассказать отцу.

— Может, сами справимся? Если просто какая-то ошибка?

— Нет. Точно не ошибка. Не может быть настолько выборочной ошибки. Это действительно какой-то залетный хакер, который случайно обнаружил и обчистил нашу кассу. Отец имеет право знать. — Я схватился за телефон.

Отец ожидаемо был в ярости. Хорошо, что я разговаривал с ним по телефону, а не с глазу на глаз — была возможность держать трубку подальше, чтобы его крик не так резал уши. Я много что узнал о себе нового. В основном, конечно, что я бездарь в управлении, раз через мою фирму кто угодно может провернуть такое дело.

Но наши методы поиска он одобрил, и мы продолжили искать компьютеры, работающие сверх положенного времени. Уже была полночь, когда ребята-безопасники зашли ко мне в кабинет.

— Мы нашли его! — заявили они, указав на план здания компании-филиала. — Офис на Ленина, третий этаж, отдел ввода данных.

— Не может быть, — похолодел я. — С этого компьютера совершенно точно никто не мог перевести деньги!

— Почему? — последовал недоуменный вопрос от айтишника. — Это единственный компьютер, который долго не отключали вечером, и включали рано утром, задолго до работы.

Я не ответил. Это компьютер я хорошо знал. Именно на нем работала моя Вера.