Миссия невыполнима (сборник)

Владислав Картавцев, 2014

Без предисловия никак нельзя. И точка. Предисловие должно быть. Вот и здесь – оно есть.

Голубка

— Как ты думаешь, дорогая, не пойти ли нам в сегодня в театр? Дорогая, ау, ты слышишь, что я тебе говорю? Не слышит, ну значит и не судьба. Но все равно нужно что-то на вечер думать.

— Дорогая, чем ты хочешь сегодня вечером заняться? Дорогая, ты где? Аууууу! Да, не слышит. Ну что ж, знать, не судьба опять. Однако ж, нужно же что-то делать вечером!

— Во — придумал. Дорогая, пойдем в ресторан, посидим по-семейному, закажем бутылочку хорошего вина, вкусненького чего-нибудь, потом домой — в кроватку. Ты как? Блин, да что ж такое, опять ничего не слышит! Дорогая, ты где, вообще? Ты, вообще, слышишь, что я говорю?

— Дорогая! — он легонько дотронулся до ее плеча, — Ты чем занимаешься? Ага, вижу, сидишь в медитации. И поэтому не отвечаешь, да? Ну что ж, медитация — дело нужное, а тишина и сосредоточенность здесь залог успеха. Ну, не буду мешать.

— Так, понятно. Ее сейчас лучше не беспокоить. Ладно, пойду пока чай пить. Воды в чайнике, как обычно, нет. Когда ж я ее, наконец, приучу воду в чайник после себя наливать и кипятить его? Слава богу, не одна живет, могла бы уж и подумать о других. Ну ладно, сегодня у нас юбилей — как-никак пять лет со дня знакомства. Не буду ей мешать.

— Дорогая, не хочешь чая? Я вот вчера по случаю нашего праздника заехал в магазин, прикупил вкусностей. Чай хороший — в банке, крупнолистовой, пирожные красивые. Называются, кстати, интересно: «От рассвета до заката». Приколько, да? Ах, да — медитация! Пардон, пардон — все, умолкаю! Магазин называется «Василек», большой такой, много чего продают.

— Уфф, все. Сладкого объелся, пойду в ящик попялюсь.

— Так, что у нас тут? Ага, футбол! А кто играет? ЦСКА — Спартак. Отлично! Отлично! Пускай она пока себе медитирует, а я делом займусь — поболею. «Ты за кого болеешь?» — «За Спартак!». Дорогая, ты за кого будешь болеть? За Спартак или за ЦСКА? Я думаю, что ты, как обычно, будешь болеть за Спартак, т. к. я болею за ЦСКА. Да, вот послушал бы кто-нибудь мои разговоры сам с собой, наверное, обалдел бы. Хотя, они все и сами с телевизором говорят постоянно и только вид делают, что есть с кем по-человечески поболтать.

Прошло два часа.

— Блин, опять проиграли! Ну что за балбесы колченогие! Одно расстройство на них смотреть! Зато Спартак выиграл — так что в любом случае в нашем доме праздник. Хорошо все-таки, когда муж и жена болеют за разные команды! Вероятность правильного попадания увеличивается ровно в два раза. Тут главное сосредоточиться именно на выигрыше, а то с таким же успехом можно сказать, что вероятность поражения тоже увеличивается ровно в два раза. А так — если нацелен на успех — всегда есть, что отмечать! И даже ничьи. Ау, дорогая! Твоя команда выиграла — с тебя сегодня праздничный пирог по такому случаю! С капустой, пожалуйста!

— Дорогая, ты тут пока медитируешь, я пойду проветрюсь чуть-чуть. Я же не виноват, что твои занятия такие долгие! Вечно с этими ее занятиями — как будто и нет человека! Ладно, пойду покатаюсь на машине по району, может, кого подвезу, а если и нет — так хоть музыку послушаю.

Прошло два часа.

— Дорогая, я вернулся! Аууу! Опять не слышит! Тенденция, однако. А самое интересное, я уже начал привыкать к таким ее выходкам, когда от нее слова не добьешься. Есть в этом значительный огромный плюс — сидит себе и сидит в медитации, никого не трогает и места не занимает. И не нужно ей ничего доказывать, объяснять, уговаривать, не нужно ругаться — вообще ничего не нужно. А можно спокойно заниматься своими делами, и все будут довольны и счастливы. Не жизнь — а сплошная красота. Пойду чего-нибудь поем.

— Ух, ты! Ты уже пирог успела приготовить! Отлично-отлично! Я съем, ты не против? И упаковка такая красивая, чувствуется — качество продукта просто замечательное! Видно, что пирог-то дорогущий, я даже знаю, сколько стоит. Вчера видел такой в магазине «Василек».

— Уууу, а вкусно как! Спасибо, дорогая, ты всегда знаешь, как меня порадовать, и — что я больше всего люблю — всегда подберешь нужные слова, и мне с тобой так хорошо, ты себе даже не представляешь!

— Фу, опять наелся — просто караул! Говорила мне мама — сынок, не ешь так много мучного и сладкого! А как не есть, когда все такое вкусное? Но зря все думают, что у меня силы воли нет вообще! А еще они говорили, что меня девушки не любят, и не женюсь я никогда. Ошибочка вышла, ошибочка! Дудки, фигу вам всем! Вон какую себе кралю оторвал — красивую, молчаливую, хозяйственную, в медитации постоянно сидит — не жизнь, а сплошная услада, что там говорить! Любой позавидует. Поэтому, конечно, никого слушать не нужно, а нужно просто быть самим собой, и для тебя найдется уютная гавань для отдохновения души и тела. Дорогая, ты уже закончила? Еще нет, ну и славненько. Значит, есть еще время посмотреть телевизор.

— Что ли, может, программы телепередач начать покупать? Они, вроде, недорого стоят. Наверняка, всего-то рублей пятнадцать-двадцать, да еще и сплетни всякие печатают. А то щелкаю, как дурак, каналы — а там одна сплошная реклама. Вообще не понятно, где что показывают. А с другой стороны, нашел что-нибудь интересное — порадовался, что нашел, а не нашел, так и не расстроился, потому что не знал, что нужно искать. Пусть уж лучше будет без программы. Посмотрел на рекламу, да и лег себе спать довольный! Дорогая, приходи смотреть телевизор! Ты, кстати, не забыла, что у нас сегодня с тобой пять лет со дня первой встречи? Чувствую, что не забыла! Я тоже помню. Такое грех забывать! Не с каждым случается, не с каждым. А некоторым и вообще никогда в жизни так не повезет — чтобы встретить такую прекрасную женщину, как ты! Ага, вот! Балаган-шоу «В прямом эфире!» Опять артисты будут на сцене прыгать, как жирафы! Посмотрим-посмотрим!

Прошло два часа.

— Ну что, повеселили, повесили! Посмеялся от души. Особенно над этим — с толстым задом, как там его — ага Лексус! В очочках таких смешных, и пел козлиным голосом и дергался, как при ломке. А может, у него и была ломка. Помнишь, дорогая, мы с тобой в клуб ходили на концерт одного оркестра? Помнишь, там солист со сцены падал три раза — вообще на ногах стоять не мог, а только щеки надувал, скалился и пыхтел. А шоу называлось: «Через Гоби и Хинган». Ладно, давай завязывай уже со своей медитацией, смотри — уже темнеет, у нас по расписанию праздничный ужин! Договорились?

— Дорогая, дорогая, ты закончила? Заканчиваешь уже? Хорошо! Иду готовить праздничный ужин! Ты что будешь — сосиски с соусом «Тартар», яйцо под майонезом или макароны по-флотски? Есть еще вариант — яичница с сыром, ветчиной и помидорами, пирог — твой фирменный с капустой — со сметаной, можно сделать рис и, например, открыть баночку шпрот. Вино у нас в доме тоже есть — как-никак, не бедные, хватает на жизнь, хватает. Давай, думай уже быстрее, пора готовить.

— Ну, что выбрала? Сосиски под соусом «Тартар»? Здравая мысль. А на гарнир — рожки? Ты это на что намекаешь? На рога? Ну, пошутил, пошутил. Какие же могут тут у нас с тобой быть рожки? Слава богу, живем дружно, не ругаемся, налево не ходим, ты мне не изменяешь, я — тебе. Люблю ведь я тебя сильно, ты же знаешь! Все, давай буду готовить!

— Вот, праздничный ужин готов! Ля-ля-лллляяя-ля-ля! Фанфары в студию! Праздничный вечер по случаю юбилея первого знакомства Богдана Трыкало и его любимой супруги прошу считать открытым! Официант, разливайте по бокалам вино! Где мои любимые сосиски? Дорогая, тебе сколько положить? Нисколько? Что это так вдруг? Аппетита нет? Ну, ты даешь! Я так старался, готовил! Старался, чтобы все вкусно было, чтобы ничего не подгорело, чтобы насладиться пищей в тишине и уюте! А ты не хочешь! Ладно, прощаю, как-никак сегодня наш с тобой юбилей. Пять лет пролетело, как одно мгновенье! Эх, всю бы жизнь вот так прожить — в душевном комфорте и спокойствии!

— Поднимем бокалы! За мной — тост! Итак, тост! В этот прекрасный вечер, дорогая, я должен объясняться тебе в любви! По-настоящему! Ты сделала мою жизнь счастливой! Мне с тобой уютно и хорошо. Только ты одна можешь меня понять и простить, только ты одна никогда не станешь на меня повышать голос, только ты одна никогда не попросишь у меня того, чего я не могу тебе дать. Когда нужно, ты можешь молчать целыми днями, давая мне время спокойно подумать и разобраться в своих чувствах к тебе! Так выпьем же за тебя!

— Уууу, винцо какое вкусное! Что это — ага, молдавское «Каберне»! Что ж, вполне, вполне. А то, помнишь, купили как-то у одной ларечницы три литра сивухи, так чуть не потравились все. А самым стойким, помнишь, кто оказался? Как не помнишь — именно ты и была самой стойкой! Мы-то все попадали — кто под диван, кто — под стол. А ты — как ни в одном глазу, сидела и спокойно за всеми наблюдала. Но, кстати, дорогая, я пока пьяный валялся, ты мне не изменяла? А то я помню, Данылко как-то на тебя так жадно и похотливо смотрел. Не изменяла? Ладно-ладно, я-то знаю, что ты у меня молодец, и я для тебя дороже всех на свете!

— Опять тост. Я, уважаемые здесь присутствующие Богдан Трыкало и его прекрасная жена, должен вам во всем признаться. Дело в том, что, как это ни странно, я люблю эту женщину и ни капли не жалею, что официально оформил с ней узы брака! А помните, как мы весело гуляли на свадьбе? Самогон, борщ, сало — все, как у людей. И драка была в конце, да, драка. Помните, как гоняли какого-то подгулявшего мужика, который начал что-то грязно излагать про тебя? А помните, как мои родители плакали навзрыд, как будто провожали в последний путь? А помните, как моя мама смотрела скорбно и неодобрительно? А я-то оказался во всем прав, стерпится-слюбится, и теперь мы живем душа в душу и счастливо. Засим, давайте кушать, дорогие гости. Праздничные сосиски и соус «Тартар» — к вашим услугам!

— Тост! Теперь с меня тост! Я хочу вам всем сказать, что эти пять лет для меня пролетели, как один день. И конечно — под крылом моей голубки! Дорогая, ты не против того, что я буду называть тебя с сегодняшнего дня голубкой? Я так и знал, что тебе понравится! И как тут не понравиться? Имя-то, имя знатное! Не серость, грязь и грохот космодрома! Так вот, уважаемые гости, нужно ей — мой голубке — принародно отдать должное за то, что тщательно оберегала мою нервную систему от череды семейных неурядиц, скандалов, ссор и склок, хранила домашний очаг и была гостеприимной хозяйкой. Да что там говорить, все приходившие ко мне друзья завидовали мне лютой завистью, глядя на ее спокойствие, и ум, и доброту. Никогда не услышишь от тебя ни одного плохого слова, моя голубка! Еще раз за тебя я сегодня поднимаю этот наполненный до краев густым красным и терпким напитком бокал! Будь здорова!

— Ладно, напились мы с тобой, как обычно! Ты моя дорогая! Дай поцелую! Ну, ладно-ладно, не буду приставать, знаю — завтра день тяжелый, вставать нужно с утра пораньше. Но я тебя так люблю, честно! Все, пошли спать! Пойду помоюсь, а ты пока кровать разбери. Не хочешь? Хочешь, чтоб я сам разобрал? Юбилей, говоришь? Ладно, ладно, разберу — так уж и быть!

На следующее утро.

«Вставай, Богдан Трыкало! Вставай, пора горбатиться! Вставай, Богдан Трыкало! Вставай, пора горбатиться!»

— Встаю, встаю! Уже встал. Голова болит! Жуть! Вот все мне в тебе нравится, моя голубка, да только забываю тон будильника поменять. Орет, как подорванный! Да еще и с китайским акцентом!

Он потянулся и посмотрел на свою смятую постель. Его супруга, недавно перекрашенная в голубой цвет, сияла переливами свежей насыщенной масляной краски и безукоризненным безмятежным выражением на резиновом лице. Она жаждала поцелуев.

— Вот над кем время не властно! Люблю тебя, моя дорогая! — подумал он, прислонил ее к стене и пошел в ванную. Нужно было бежать на работу.