Тень лосуна

Владислав Воджик, 2022

В королевстве Эндория царят безвластие и беззаконие, бесчинствуют разбойники всех мастей, а как выглядит король почти никто не помнит. Но, кажется, для эндорцев забрезжила надежда: тот, кто вернулся из проклятых Туманных земель, самого опасного и загадочного места, окутанного легендами, передающимися из поколения в поколение. Кто он? Что ждет королевскую семью, и какая судьба уготована эндорцам? Наступает время перемен. Время, когда на кону будет судьба всего живого, а детские страшилки станут жуткой реальностью. Но это ‒ после, а пока герои, которых судьба безжалостно бросает в пучину интриг и зла, смертей и разочарований, должны понять, кто они на самом деле и чего действительно хотят. Какие их ожидают приключения, радости и напасти, что будет завтра, укрыто тенью и туманом…

Глава 1. Алгус

Закатные лучи солнца озаряли черепичную крышу старого, сильно обветшалого дома, вокруг которого, к неизменному удивлению случавшихся здесь путников, был сад с восхитительными цветами. И цветов этих было так много, что вряд ли набралась бы и пара сотен жителей на все королевство, кто мог знать названия каждого из них.

Взору проходящих и проезжающих представало поистине художественное полотно, изукрашенное яркими красками всех цветов и оттенков: от насыщенно-вишневых аквилегий до нежно-кремовых маргариток, от белоснежных лилий и голубых колокольчиков до кроваво-алых роз и иссиня-черных маков. И все это великолепие бушевало цветными вихрями, которые неожиданно сталкивались, перемешивались и вдруг распадались цветочными брызгами-искорками, создавая картину, словно вышедшую из-под кисти безумного художника.

Среди этого великолепия не сразу удавалось приметить крохотный цветок с невзрачными, сливающимися с травой зелеными лепестками и неразличимым в тени других растений серебристым глазком, из которого робко проглядывал тонкий золотистый пестик. Цветок был похож на маленького серого мышонка, случайно затесавшегося в стаю павлинов, распустивших свои роскошные хвосты. И цветы-павлины как будто презрительно улыбались, высокомерно взирая на него. Они окружали его плотной стеной, не давая никому на него взглянуть, ибо самим своим существованием этот маленький уродец унижал их королевское достоинство.

Неподалеку от дома с удивительным садом проходил главный тракт от границы королевств Рейвуд и Эндория, так что был он почти всегда заполнен торговцами и путешественниками, коих в народе часто называют попросту бродягами. Довольно часто можно было увидеть усталого путника, остановившегося, чтобы вдохнуть изумительный аромат, который щедро разливался далеко вокруг… Именно благодаря этому саду деревня Элроен была запоминающимся местом:

— Откуда вы родом?

— Деревня Элроен.

— Элроен, говорите? Не слышал. А где это?

— Вы не могли не слышать о нашей деревне, ведь она стоит прямо на главном тракте. Там еще есть очень красивый сад…

— Сад, говорите? Похоже, знаю!

Слава об удивительном саде скоро разнеслась по городам и весям, и многие путники намеренно делали крюк, чтобы взглянуть на цветы и вдохнуть их аромат.

Так было и сегодня.

Большая телега, груженная товаром, свернула с дороги по направлению к саду. Нет, торговцу было не до цветов и ароматов, его занимали дела вполне земные и прозаичные, но он не мог отказать в просьбе своей любимице-дочери.

Он с обожанием взглянул на дочку, которая беззаботно болтала ногами, сидя в повозке, и с интересом рассматривала все, что встречалось им по дороге. Как же она похожа на свою матушку, светлая ей память! Такие же густые рыжеватые кудряшки, золотистым ореолом обрамляющие милое личико, те же огромные зеленые глаза в густых ресницах, чуть приоткрытые в улыбке пухлые губки обнажают ровный ряд белоснежных зубов… И задорные веснушки, щедро рассыпанные по переносице. Да, именно такой была его Ханна, когда он впервые увидел ее…

Хрясь! Тяжелая телега, едва свернув с наезженного тракта, тут же увязла в глубокой рытвине. И пока отец, поминая всех известных ему небесных покровителей и властителей подземной тьмы, пытался вытолкнуть телегу, девочка незаметно скользнула в приоткрытую калитку и оказалась в саду.

Она остановилась, пораженная невиданной красотой, ведь в ее родной деревне не принято было разводить цветы. Считалось, что это блажь и даже преступление отводить место цветам, если можно высадить полезные корнеплоды. Или плодоносящие кустарники. Да хотя бы грибы развести — их ведь тоже можно съесть. А что толку в этих цветах? Надо ли объяснять, каким чудом было для маленькой путницы оказаться посреди цветочного царства!

Девочка жадно вдыхала диковинные ароматы, пытаясь запомнить их все до одного, а потом придумала для себя игру: угадать, от какого цветка исходит самый прекрасный запах. Это оказалось нелегким делом, потому что, как выяснилось, поиграть решил и легкий ветерок, который всякий раз сбивал ее с толку.

И все же это было очень увлекательно и весело. Девчушка перебегала от цветка к цветку и вдруг в густой траве увидела неприметный маленький цветок, на который не падало ни единого солнечного лучика из-за его соседей.

— М-а-а-аленький, как же тебе здесь темно и сыро!

Она наклонилась, чтобы вызволить малютку из густых зарослей, и тут же в нос ей резко ударила жуткая вонь. Так пахнет гнилое мясо. Ф-ф-ф-у! Девочка резво отпрянула от источника мерзкого запаха. Так резво, что не удержалась на ногах, упала и выпачкала сюрко, которое ей было явно не по размеру и волочилось по земле, но было, однако, самой нарядной ее одеждой.

— Ах ты, гадкий, вонючий уродец! — Едва поднявшись на ноги, она протянула руку, чтобы немедленно сорвать и выбросить омерзительный цветок из чудесного сада, но не успела прикоснуться к стеблю, как вдруг непонятно откуда раздался негромкий сиплый голос:

— Вы готовы убить его, юная леди? Только потому, что вам не пришелся по вкусу его запах? Полагаю, это скоропалительное и несправедливое решение, — твердо, но, впрочем, вполне доброжелательно просипел голос. — Поверьте, придет время, и этот «уродец» затмит все цветы в этом саду.

— Кто это? — пискнула внезапно севшим голоском испуганная «юная леди», меньше всего сейчас походившая на эту самую леди (ведь они, как известно, не лазают по чужим садам и уж тем более не потерпят на себе измазанного грязью сюрко!).

— Предположу, что вы с отцом (ведь в-о-о-н тот джентльмен, который бегает вокруг телеги, ругает лошадей, дорогу, ярмарку и всех королевских особ вместе взятых, несомненно, ваш отец?) едете из королевства Рейвуд на ярмарку по случаю свадьбы принцессы наших земель, которая будет через две недели? — продолжил тот же голос, игнорируя вопрос.

— Д-да, — несмело выдавила начавшая потихоньку приходить в себя от испуга девочка, — это мой отец… Я упросила его остановиться здесь, чтобы взглянуть на цветы, простите, что я…

–…а значит, возвращаться будете осенью, — по-прежнему игнорируя лепет девочки, продолжал незнакомец. И вот тогда милости прошу заглянуть еще раз в мой сад.

— Я… Да… Благодарю вас и простите меня, кажется, я примяла цветы, — бормотала девочка, пятясь к калитке и отчаянно вертя головой, чтобы увидеть того, кто с ней говорил.

— Дочка, ты где? Пора ехать! — услышала она голос отца, уверившегося к тому времени, что его желание ехать в этакую даль пропало окончательно, собственно, как и его дочь. Ну что за егоза растет!

— Я здесь, папочка! — успокоила отца непоседа, как ужаленная выскочившая из сада.

— Сколько раз я тебе говорил не убегать от меня, особенно в чужих землях! Ты ведь знаешь, это может быть опасно!

— Ах, папочка, ну что тут может быть опасного? Ведь Туманные земли очень далеко отсюда!

— А ты думаешь, что опасности ждут нас только в Туманных землях? Эх, милое мое дитя, если бы так все и было, если бы так и было… — сокрушенно вздохнул отец, и на лицо его набежала тень. — Ну да ладно, давай, взбирайся на телегу, пора ехать. Мы и так уже задержались — хорошо, добрые люди помогли вытянуть повозку из этой глины.

Девочка еще раз окинула взглядом дом и заметила в окне мансарды старика с длинными седыми волосами. Черты его было не различить, но, если бы это было возможно, она увидела бы лицо, изборожденное глубокими морщинами, и в этих морщинах — очень ясные, светящиеся умом, пронизывающие насквозь глаза.

Да, лица было не различить, но она поклялась бы, что седовласый незнакомец ей улыбался!

— А что будет здесь в конце осени? — звонко крикнула девочка, ободренная этой улыбкой и к тому же осмелевшая рядом с отцом.

— Алгус удивит вас, юная леди. Именно так называется цветок, который вас расстроил. Приезжайте же! — проговорил старик и зашелся в приступе кашля.

Отец девочки, сокрушаясь вполголоса о том, как избаловал он дочь, наконец, подтянул все ремни, укрепив груз, еще раз проверил все колеса, взял в руки поводья и повел лошадей, впряженных в телегу, дальше по тракту.

— Я Адея, а как ваше имя? — донеслось до хозяина дома из удалявшейся повозки.

— Отан. Меня зовут — Отан, — негромко произнес старик, понимая, что никто уже не услышит его в ускользающей в сумерках повозке…