Красный уголок капитализма

Владимир Холодок, 1997

Новая книга екатеринбургского писателя, автора юмористических сборников «Гласность Ивановна» (1989) и «Босиком» (1990).

Взятки гладки

Вот беда! Я говорю — со взятками совсем беда. Столкнулся я с этим делом впервые и сразу обнаружил кошмарную неорганизованность. Прихожу к секретарше и спрашиваю:

— Кому хоть давать-то? И сколько?

Она смотрит ошарашенно.

— Что давать?

— Ну, это… в конверте.

— Вам что надо, товарищ?

— Что всем, то и мне надо.

— У нас сейчас нет технической возможности, — строго пояснила секретарша.

— Я узнавал, техническая есть, но нет реальной. Чтобы она появилась, надо дать. А кому?

Секретарша замолчала со мной навсегда.

Ну, разве не безобразие? Прейскурант отсутствует, списка ответственных лиц за приемку конвертов нет. Полная анархия. Хотя можно навести порядок. В приемных на стенах вывешивать таблицы — кому давать и сколько. Или в магазинах на ценниках в уголочке приписывать, кому и сколько за эту вещь переплачивать. Чтобы потом со взяток взносы взимать, подоходный, за бездетность, алименты. Дело-то — государственное. Взятка — не Нобелевская премия. Должна облагаться налогами.

Мне повезло. Человечек один все объяснил, к двери нужной привел, сумму точную назвал и сам исчез. Я положил купюрки в конверт и ступил за порог. Там хозяин расхаживает, ух, здоровый, руки за спину, смотрит хмуро. Но я спокойно вручил ему конверт и руку поймал для пожатия. Он поморщился, но достал деньги и стал пересчитывать. Хмурится, шуршит, на пальцы поплевывает.

— Можете не считать, там все точно.

— В соответствии с чем точно? — взглянул он на меня сверху вниз.

— В соответствии с вашим служебным и семейным положением, а также с международным.

Он закончил и попросил добавить одну купюрку:

— Международное положение изменилось вчера.

Я отдал. Он сунул все в карман и спросил:

— Начинающий?

— Он самый.

— Плохо вы начинаете. Явление это сложное, психологически тонкое, нравственно важное. А вы с порога конверт мне суете. Я ведь мог обидеться. Взять конверт, а вас попросить за дверь. Начинать надо с беседы, с разговора. А конвертом заканчивать. Чтобы впечатление о вас осталось хорошее. И беседовать надо грамотно. Гдето недожал, где-то пережал, и все, я не возьму, не клюну. Крупным специалистом надо быть. Как по-вашему, я — крупный?

— Вы крупный.

— Правильно. Поэтому идите и ждите извещения. По нему вам все сделают.

Я ушел, потрясенный простотой процесса. Но извещения долго не было, и я повторил визит. В том же кабинете сидел тот же человек. Я еще дверь не закрыл за собой, а хозяин кабинета зычно пробасил:

— Что у вас опять?

— Извещения жду.

— А чего ждать? Добавлять надо. У нас с планом туго, премий нет, вся экономическая обстановка… тяжелая. Кто вам за просто так сделает?

Говорил он со мной запросто, как со старым знакомым. И я ему, как старому знакомому, опять вручил конвертик. Он опять пересчитал, поморщился. Я опять купюрку добавил. Он опять сказал: идите, ждите. Я опять не дождался. И снова пришел, дал. Он взял, пересчитал, поморщился. Я вручил купюрку на поморщивание.

Я любил его в эти минуты! И ревновал. К другим.

Однажды он прижал очередной конверт к груди и разрыдался:

— Пора нам расставаться.

— Как — расставаться?

— Не могу я вам это дело сделать, могут подумать, что я взятку взял.

Я сразу — купюрку сверху.

Он обмяк, пошатнулся, вынул бланк и на нем все написал. Все!

Я бланк-мечту к груди прижал, чувствую, тревога по телу ходит. И он сидит сам не свой. Пробил час расставанья. А расстаться-то мы не можем. Привыкли. Ну, как он без меня? А как я без него? В объятия бросились, глаза закрыли, стоим, плачем. Нам не жить друг без друга. И тут он говорит с надеждой:

— Может, тебе еще что-то надо? Может, у тебя другая мечта есть?

— Есть! И третья есть!

Он строго — давай конверт. Я дал. Он пересчитал, поморщился. Я — купюру сверху. Он строго — идите, ждите.

Я пошел. Радостный! Счастливый! Идет мечта, мечте — дорогу!