Босиком по лужам

Аля Истомина

Босиком по лужам – это вечное детство: суматошное, лохматое, босоногое, но такое счастливое. Эта «некнига» написана в заметках телефона в метро, в магазине, на кухне, в самолете.Здесь каждый найдет себя.Потому что она о тебе, обо мне, о нас.Готовы побегать со мной по оживляющим текстам-лужам?Только босиком, договорились?

Иллюстратор Алена Хмель

Корректор Татьяна Геннадьевна Дмитриева

© Аля Истомина, 2021

© Алена Хмель, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-4496-8376-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

НАЧАЛО

— Написать книгу? Ты серьезно? А о чем?

— Не знаю.

— Ну, подумай. Например, о…⠀

— О том, как не грустить, о том, как находить радость в каждом дне, как жить, просто жить. Не про нравоучения и не про мотивацию. А знаешь, так, чтобы о грустном — смешно до слез. Чтобы сложности все испугались и убежали. Просто про каждый обычный день, но весело. ⠀

— А ты знаешь как?

— Нет.

— А на что надеешься?

— Но я же учу себя. Пробую. Спотыкаюсь и иду. А если не буду идти, никуда не приду. Почему ты смеешься?

— Это же такая ерунда, слишком просто. Кому вообще это нужно? ⠀

— Я не знаю. Тем, кто загрустил и не с кем поговорить. Тем, кто споткнулся и боится идти дальше. Тем, кто думает, что он одинок. Тем, кто забыл, что можно говорить хочу, а не только надо. Тем, кто забыл, какие на вкус снежинки… ⠀

— Хм, так может каждый накалякать про свою жизнь — и вуаля?!

— Наверное. И пусть. Но разве плохо хотеть?⠀

Послушай, вот так начиналась бы моя книга:

«Мне не хватало огня.

У меня было мало воли.

Я была очень ленивой.

Но однажды я решила все изменить.

Я написала эту книгу.

Мне 35 лет.

Я до сих пор бегаю по лужам. А ты?»

─ Думаешь, не очень?

─ Не знаю. Как-то сложно все. Кстати, а какие на вкус они, твои снежинки?

Вместо вступления

Однажды ночью я застала себя стучащей по клавишам старенького ноутбука, я втянула себя в эту историю. С жесткими временными рамками. Я написала, что держу в руках свою книгу в 35, а мне на днях 36. Такая незадача.

И вот она я, с дрожащими руками, красными глазами и ежеминутным вопросом «зачем?». С затекшей шеей и литрами мятного чая. Я сама себе бросила вызов. На слабо, на авось, просто так. Чтобы не было скучно.

Я держу ее в руках, эту книгу.

— Тебе больно? Что-то случилось?

— Знаешь, счастье может быть невыносимым.

Я сидела и размазывала слезы.

— Как это невыносимым?

— Тяжелое оно, большое такое. От нехватки сил обнять все своё счастье и просто успеть насладиться им прямо разрывает на куски.

— А ревешь чего? Все хорошо же.

— Так и реву, потому что все хорошо.

И пусть сейчас вокруг глаз разбегаются новые лучики-паутинки. Кому нужна идеальная кожа? Идеальная — неживая. Сбрось ее. Под ней пусть не самая красивая, но зато настоящая кожа.

Я долго думала. Да или нет.

Я читала других авторов. Захлопывала свою писанину и говорила: «Нет! У меня отстой. Никому не нужно. Не интересно!»

Но потом были вы. Со своей поддержкой: «Пиши, Аля, пиши!» И вот я решилась. Даже если мои слова пригодятся всего лишь одному человеку, это ведь уже не зря. Правда? Спасибо вам, каждому.

Ах, если бы вы знали, как волнительно!

А многие знают, я уверена.

Как трясутся колени, как не терпится,

Показать свою милую деточку,

Вынянченную темной ноченькой,

Собранную из буковок в кучку

Между «мамочка, дай» и «что на ужин у нас»,

Свою книжную третью доченьку (:

Пишешь ─ значит существуешь

Написать хотя бы пару строк ─ потребность, которой нельзя пренебрегать. Иначе Она тебя прикончит, эта молчаливость. Ты можешь быть средним, невзрачным, обычным. Но стучишь по клавишам, и ты становишься другим. Ты вырастаешь на глазах.

И иногда в словах не ты, а тот, кем ты хотел быть. Ты сам себе наставник, психолог, мотиватор, лекарь. Ты отпускаешь серость, обыденность и вылезаешь из шкуры, в которой оказался. Случайно или намеренно оказался. А теперь разрываешь оковы, отпираешь засовы, и ты меняешься. Находишь выходы, преодолеваешь сомнения, ты учишься. Читаешь то, что написал спустя время, и не веришь, что это был ты. Но это ты. Реальный, такой, какой есть под этими шкурами.

Ты написал это, и ты можешь больше.

«Бейк спейс»

Пробовать писать и не стирать — самое трудное дело для меня. Клавиша «Бейк спейс» так и манит. Так просто стереть, нажать, разрушить. Легко замести следы. Тык-тык — и чисто. Жаль, что со словами так нельзя, чик-чик — и залетели обратно в рот. Раз-два, и отмотал назад. Хотя…

Какая была бы жизнь нечестная. Сказал гадость, отмотал, взял слова свои назад. А она осталась, невысказанная, где-то глубоко, в душе.

Доверил секрет, вернулся и забрал его. Поделиться хочется, но страшно. И переполняет тебя желание делать то, что хочется. А какой смысл, если все обернется неправдой? Зачем тратить силы на то, чтобы довериться. Ты передумаешь и заберешь секрет.

Зачем расходовать себя? Молчишь и прорастаешь, как тысячи зерен. Из твоих ушей колосится петрушка сомнений, в глазах базилик невысказанной радости, кориандр разочарований из носа. Все это бурно произрастает. До каких пор? Все завянет, иссохнет. Пожинай плоды в одиночестве.

Слишком страшно делиться с другими.

Проще ведь с базиликом вместо ресниц.

Изнутри

Ты думаешь в следующий раз — лучше,

Ты думаешь, будет еще время.

Оно горит за спиной ярко,

Оно сияет разноцветным светом.

Ты опускаешь лицо ниже,

Ты думаешь, будет тебе праздник.

Но только, сколько ни жди, сложно.

И все бегут на свои встречи.

А ты сидишь у окна долго.

Ты набираешь свой текст Вечно.

Стираешь, правишь,

Не замечая, крыльев своих,

Слегка покалеченных.

Ты зажигаешь себе свечи,

Ты отворяешь свои окна.

И крепко-накрепко стиснув зубы,

Ты обнимаешь себя за плечи.

Нельзя не делать уже, так случилось.

Оно не может в тебе копиться.

Оно выходит и ярким светом,

Кому-то нужное,

Будет струиться.

Может быть, тебе пригодится?