Нехорошая квартира

Владимир Хмелевский, 2018

Острые вопросы человеческой жизни на стыке нескольких жанров в духе признанных авторов литературы – Булгакова, Зощенко, Бабеля, Ильфа и Петрова…

Сережа вошел в минуту назад еще полностью пустой автобус, пробрался к окну и закрыл глаза, чтобы не видеть этой ежедневной борьбы старушек за сидячие места, но тут же открыл их от сильного толчка в спину. Затем мимо его лица, дрожа, потянулась полная, красная от напряжения женская рука, пытавшаяся достать и схватить поручень. Он чуть отодвинулся, и ей это удалось, за рукой появилась грузная тетка, которая, расталкивая всех, протиснулась к окну, затем она победоносно оглянулась назад и сказала со смехом:

— Да, я толстая, мне надо много места, — и уперлась Сергею в грудь локтем. — Молодой человек, отойдите на шаг, вы же всем мешаете.

Лицо Сергея исказила гримаса боли и обиды. Тетка строго сказала:

— И уберите эмоциональный фон с вашего лица.

Сергей с трудом отошел еще на шаг, и тут же на его месте появился маленький мужчина — похоже, ее муж. Когда автобус тронулся и все немного утряслись, пассажиры, минуту назад дравшиеся за место и готовые растерзать друг друга, стали обращаться к рядом стоящим на «вы» и даже не боялись передавать свои многоразовые билеты куда-то вперед, чтобы их прокомпостировали. Дед, наглухо придавленный у валидатора, остался недоволен и кричал куда-то вверх:

— Перестаньте передавать билеты, они не вернутся.

Все притихли немного, доставая мобильные телефоны, был слышен только громкий голос грузной тетки, отчитывающей за что-то своего маленького мужа. Он тихо произнес:

— Вера, над тобой уже смеются, а меня жалеют.

Она отрезала:

— Пусть.

Вдруг раздались четкие команды:

— Вперед… стой… к стене, — это уже молодой отец пытался вывести своего отпрыска из автобуса.

Автобус был забит пенсионерами и родителями с детьми, которые везли своих маленьких гениев в элитные школы, обязательно на другой конец города. Автобус остановился в пробке и поравнялся с таким же автобусом, стоящим рядом, на встречной полосе. Из него, переполненного, смотрели такие же грустные лица пенсионеров и сонные — детей, которых везли в обратном направлении.

Когда Сергей доехал до работы, его встретила уборщица и спросила, надо ли было выкидывать коробку, стоявшую у него на столе. У него похолодело в груди: в коробке на самом дне лежал образец новой продукции. Он прибавил шагу. Коробка была на месте. Только он с облегчением уселся на свое место, как пришла секретарша и сказала, что его вызывает генеральный. В коридоре он встретил уборщицу, она беседовала с подругой, он попросил ее никогда ничего не выкидывать с его стола, она кивнула и продолжила разговор. Уборщицы обсуждали курс валюты и цены на нефть.

«Уборщицы думают о котировках, шеф приехал утром — похоже, день не задался», — подумал Сергей, постучал и вошел в кабинет директора. Его начальник, который считал себя реинкарнацией Стива Джобса и не скрывал этого, был недоволен. Он собрал со стола несколько бумажек и, потрясая ими, закричал:

— Я с трудом нашел немного денег, чтобы выплатить часть зарплаты, а от тебя опять куча счетов.

Сергей попытался в который раз объяснить ситуацию, как он ее видит:

— Я начальник отдела закупок, поэтому считаю нормальным рабочим процессом, что от меня к вам идут счета и вы платите по ним. Никто без денег ничего поставлять не будет. А так как я только трачу с таким трудом найденные вами деньги, вызываю у вас естественное раздражение.

Конец ознакомительного фрагмента.