Авиационная медицина – надежный защитник летного труда

Владимир Пономаренко, 2016

Автор – один из ведущих ученых России в области авиационной и космической медицины, профессионального образования, психологии в особых условиях летного труда, восстановительной медицины – в данной книге обосновывает приоритетные идеи и доказывает необходимость охраны здоровья летного состава. Авторская задача представлена как системно-информационное обеспечение новыми мыслями врачей, психофизиологов, психологов, ученых и практиков, способствующих воссозданию здоровьесбережения. Дается обоснование научных аргументов, доказывающих необходимость реконструирования системы охраны здоровья. Не менее важной целью данной работы явилась разработка новых ориентаций в исследовательской и научно-практической деятельности авиационных врачей, на социальную защиту летного состава. По сути, практика жизни обусловила создание теории здоровья здоровых, профессионального здоровья, теории и практики управления ресурсами здоровья. Для широкого круга врачей, психологов, реабилитологов, специалистов восстановительной медицины, научных работников, педагогов-валеологов, летчиков.

Пролог

Слово — потенциал вечности, заключенной в нас.

Чингиз Айтматов

Смена экономического, политического уклада государственного управления страной оказала явно деструктивное влияние на общественное и индивидуальное здоровье населения. Слом идеологии социально-правовых институтов, регулирующих общественную жизнедеятельность граждан и духовные ориентации, резко изменил психическое состояние большинства населения в сторону тревожности и хронического стресса. Социальный генезис психической напряженности породил системное вычерпывание резервов организма и в конечном счете привел к тотальному снижению психофизиологического потенциала общественного здоровья. Именно искажение устоявшегося образа видения мира и себя в нем выступило как угроза здоровью. Угроза здоровью на данном историческом этапе, при данных формах переходного периода представлена в сознании 70–80 % граждан как мощный социальный стрессогенный фактор, который носит полисистемный универсальный характер. Патогенезом большинства нозологических форм выступает интеграция духовных (личностных) и соматических напряжений.

В этом проявился не просто социальный феномен, а пробудился архетип этического сознания, когда особой ценностью считалось счастье, благодаря заботе о здоровье (Сократ).

В условиях социально-экономического кризиса медицина как наука и как практика неизбежно изменяет, обновляет, вырабатывает новые ролевые функции. В свою очередь, миропонимание врачей своего места и своей роли смещается в область социологизации клинического, практического мышления и организационных форм взаимодействия с властью. Наступил момент приобретения нового знания, и, как мыслил Сенека, знание «должно быть направлено на то, чтобы осознать господствующую в мире необходимость и подчиниться ей, не утратив при этом чувства собственного достоинства». Сенека мудр, но на счет сохранения достоинства у нас не получилось. Все же стоит вспомнить ныне оплеванный рефрен: «Армия и народ едины».

Профилактической медицине пришлось на фоне утраты достоинства, отступая, формировать идеи, противодействующие разрушению системы охраны здоровья.

В данной книге авторская задача представлена как системно — информационное обеспечение новыми мыслями врачей, психофизиологов, психологов, эргономистов, ученых и практиков, способствующих воссозданию системы здоровьесбережения от мала до велика. Содержание информационного обеспечения очерчено кругом инновационных форм медицинской профилактики, в сочетании с новыми научными парадигмами в интересах сохранения профессионального долголетия авиационных специалистов. Обосновываются приоритетные идеи по охране здоровья для ВВС, Гражданской авиации, общеоздоровительных учреждений.

В книге изложены малоизвестные врачам результаты военно-медицинских исследований в США, структура и организация работы их учреждений и НИИ. Таким образом, ведущим авторским мотивом при написании этой книги был информационно-образовательный вектор. Вместе с тем фактическая обстановка с состоянием здоровья граждан страны и армии столь угрожающа, а причины по-прежнему попираются столь цинично, что без критического анализа, без «противошерстных» размышлений было невозможно.

Не менее важной целью данной работы явилась разработка новых ориентаций в исследовательской и научно-практической деятельности на социальную защиту летного состава. Имеется в виду обоснование класса профессиональных болезней по результатам системных исследований динамики расходования психофизиологических, соматических, физических резервов организма и личности у лиц, допущенных к летной работе, по индивидуальной оценке. Обосновывается необходимость усиления методологической составляющей в работе ЦВЛК, ЦВЛЭК, летных отделений госпиталей. Затрагиваются вопросы этапа санаторного оздоровления с помощью методов восстановительной медицины, проблемы боевого стресса, социальных напряжений, причины психических срывов как результата внутриличностного конфликта.

Выводя читателя в пространство образовательного и научного знания, в проблему здоровьенаращивания, в книге будут изложены как общие методологические размышления, так и оценочные, которые носят дискуссионный характер. Читатель вправе сам определить отношение к прочитанному. Автор рассчитывает не на хулу или похвалу, а на понимание.

Структурно книга состоит из общегосударственной проблемы и собственно нашей, медицинской, с постепенным переходом к практическим делам авиационной медицины. Подчеркиваю, это не учебник, не монография, в строгом смысле этого понятия. Это живое Слово Просвещения, исходящее из 40-летнего опыта практической, научной, организационно-управленческой работы в области сохранения жизни, охраны здоровья, обеспечения высокой надежности и работоспособности на примере тех, чья профессия — Родину защищать. Смысл жизни которых — нести добро. В каком-то роде эта книга — хрестоматия и покаяние за не все сделанное. Безусловно, к написанию книги были и научные, и социальные побуждающие мотивы. Считаю целесообразным на них вкратце остановиться.

Системное исследование и анализ результатов работ в области профилактической медицины, охраны здоровья, социальной политики позволили установить ряд новых явлений, характерных для условий рыночной экономики (А. Разумов, В. Пономаренко, 1993–2000 гг.). К ним относятся: низкая личностная престижность здоровья, заниженное самосознание ценности здоровья. Наличие прямой связи между уровнем здоровья и конкурентоспособностью, психической дезадаптацией и низким качеством жизни.

Открыто новое явление: здоровье как показатель национальной безопасности и жизнестойкости нации выступает в качестве дестабилизирующего политического фактора. Грубо попранные социальные гарантии привели к выраженной дестабилизации духовности фундаментальных основ российского этноса. Социально-экономические потрясения, по данным Пироговского съезда врачей (1997 г.), отразились, прежде всего, на психическом здоровье нации, выразившемся в:

— детской преступности, проституции, наркомании;

— многолетнем нарастании суицидов среди взрослых;

— обвальном миграционном стрессе, хроническом страхе, тревожности, социальной астенизации у более 40 млн населения пенсионного возраста.

Все это результат полной бесправности и незащищенности человеческой жизни. Это не только представляет не только угрозу общественному здоровью, но и стало главной причиной снижения психофизиологического потенциала трудового ресурса страны (В. Медведев, В. Венедиктов, Р. Оганов, А. Баранов и др.).

В этих условия не могла не появиться социальная потребность к созданию новой философии охраны здоровья, новых здоровьецентристских концепций. По сути, практика жизни обусловила создание теории здоровья здоровых, профессионального здоровья, теории системного управления ресурсами здоровья. Обоснование здоровьецентристской позиции формирует стимул к разработке новых путей, методов, способов, механизмов организационного включения системы охраны здоровья в социальную политику (В. Пономаренко).

Охрана здоровья здоровых предусматривает новые технологии планирования и управления здоровьем. Для этого требуется разработка принципиально новой технологии, в частности информационной сети контроля за факторами риска, угрожающими ослаблению взаимосвязей между биологическими и психофизиологическими резервами организма, контролем за динамикой причин ускорения старения организма, падения коэффициента интеллекта, снижения уровня креативности учащихся. Местечковыми усилиями на региональном, тем более на муниципальном, уровне этого не решить.

Принципиально важно осознать, что для этих целей нужна организация национальной системы мониторинга качества здоровья (С. Северин, Ф. Комаров, Ф. Чучалин, А. Разумов, В. Усов и др.). Предстоит разрабатывать проект информационных технологий по использованию аппаратно-программных комплексов в интересах ранней диагностики профессионально обусловленных заболеваний, средообусловленных преморбидных состояний. В масштабе регионов и на федеральном уровне потребуется информационная технология на базе компьютерных сетей и автоматизированных систем, в том числе для обеспечения психофизиологического, экологического, иммунобиохимического скрининга и мониторинга в интересах оценки состояния здоровья летного состава. (В. Пономаренко, Г. Ступаков, И. Ушаков, И. Бобровницкий, П. Шалимов, Г. Преображенский, Ю. Кукушкин и др.).

Управление здоровьем возможно при методическом обеспечении создания единой системы сертификации специалистов в области восстановительной медицины и ее технологий, при разработке программ обучения, переподготовки кадров, нормативных документов для учреждений восстановительной медицины, центров здоровья (А. Разумов, П. Онищенко, А. Стронгин, В. Власов)

Что касается авиации, то у нас одна беда: не то социальное и не то ролевое место занимает авиационный врач. Его достоинство, интеллект, духовный мир гуманиста слишком походя и грубо попирают. Вместе с тем именно социальная востребованность авиационного врача развивает его системный интеллект, его авторитетное юридическое участие в судьбе человека как личности и профессионала. Последние данные медицинского и физиологического обследования летчиков высокоманевренных самолетов при вращении на центрифуге выявили ожидаемое: снижение переносимости перегрузки, повышение вероятности появления расстройства сознания. В то же время социальный анализ показывает, что причина не только в нарушении физиологии сосудистого и мышечного тонуса или оксигинации мозга. Речь идет об условиях и качестве жизни.

Военный летчик в мирное время (1995–2010 гг.) теряет мышечную массу, приобретает дефицит веса, имеет начальные формы авитаминоза, страдает психическим истощением, депрессивной апатией. Все это биолого-физиологические феномены для медицинских отчетов.

Специалисты в опасной профессии обязаны оберегать от опасности других людей, преумножая духовность ноосферы. Мы, врачи, не в состоянии полностью оградить от опасности летные экипажи. Это их профессия. Однако если медицину опасных профессий рассматривать как отрасль профилактической медицины, то наше предназначение — в охране, здоровьесбережении и воспроизводстве профессионального здоровья. Именно такое мировоззренческое понимание сверхзадачи поможет нам сделать более энергичный разворот в сторону здоровьецентристской концепции охраны здоровья летно-космических экипажей как субъекта труда во внеземных условиях. Будь мы действительно пропитаны духом профилактической медицины как средства, опережающего действия угроз здоровью, то нашу деятельность не сопровождали бы два удручающих факта:

— 25–35 % летных экипажей до 30 лет имеют парциальную недостаточность здоровья, обусловленную дезадаптацией в летном труде;

— более 30 % летных экипажей лишаются профессии по состоянию здоровья.

Причины не только в стандартных факторах риска физической природы, несоблюдении физиолого-гигиенических стандартов к условиям жизнедеятельности на рабочих местах экипажей, но и в психофизиологии деятельности человека во внеземных условиях. Внеземные условия являются системным этиологическим фактором, повреждающим эволюционно сформировавшийся процесс адаптации, гомеостаз, взаимоотношения между защитными и приспособительными реакциями, дезинтегрируют самоуправляющую систему анализаторов. Больше всего повреждается целостность психического отражения пространства и времени в процессе управления летательным аппаратом. Слабое проникновение в эти неземные проблемы летания естественным образом ограничивает результат от применения медико-технических средств защиты. К сожалению, они одновременно с защитой расширяют границы опасности и увеличивают время пребывания человека в более жестких антифизиологических условиях. Скажем, посадка 90-тоннной машины при горизонтальной видимости менее 40 м или маневр при повышении силы тяжести в 9 и более раз. Безусловно, экспертно-клинические усилия авиационных врачей позволяют возвращать в строй около 20 % высококвалифицированных летчиков, принося экономический эффект в диапазоне 100–150 млн долларов в год.

Медицинское обеспечение длительных космических полетов в русле поддержания работоспособности космонавтов признано международным сообществом авиационных врачей лучшим достижением в ХХ веке.

Мы действительно многого достигли. Из всех причин летных происшествий только 0,5–1 % относится к области нашей юридической ответственности. Однако в плане профилактической охраны психического, соматического, физического здоровья наши успехи гораздо скромнее. Методологически мы еще регидны к проблеме исследований социопсихогенеза нарушения рабочих состояний, внутриличностных конфликтов человека летающего как факторов угроз здоровью. Именно пренебрежение внутренним миром личности летчика, недостаточно профессиональной эмпатией к его жажде Неба не как к заработку, а как к нравственной ипостаси привело к недопустимому снижению уровня доверия к авиационному врачу.

Дополнительно к этому следует отметить, что сообщество авиационно-космических врачей очень неохотно, по-конформистски подходит к техническим, социальным и экономическим причинам профессионально обусловленных болезней, к проблемам участия в законодательной деятельности в области социальной защиты, организации труда в условиях рыночной экономики.

И наконец, третье, на что бы я хотел обратить внимание, — нейтральное отношение нашего сообщества к проблемам психофизиологии личности летчика, его психическим состояниям.

Приведу некоторые аргументы к сказанному.

Участие летного состава в боевых действиях на территории своего Отечества происходит при недостаточной профилактической работе в области психофизиологической подготовки, в области инструментального контроля доболезненных состояний, психосоматической оперативной реабилитации. Нет ничего удивительного, что в результате резко вырослифункциональные нарушения психических состояний, психосоматические синдромы по типу невропсихастениии, ипохондрии, агрессии, конфликтности. Снижение надежности и эффективности человеческого фактора произошло в том числе из-за пассивности в области саногенеза, из-за социального безучастия к летчику. Причины снижения уровней психического здоровья обусловлены хроническим стрессом, это как бы наша зона приложения сил. Но как же можно ее решать без раскрытия социальных причин этого явления? Анализ показал, что причинами хронического стресса являются не боязнь боя как такового, а ощущение негативизма, прохладного отношения к участнику боевых действий. Это проявляется в крайне низком обеспечении летной подготовки, скудности поисковых средств спасения, в гнусно-унизительных бытовых условий, в необоснованно завышенном прокурорском надзоре за соблюдением прав человека по отношению к террористам и их пособникам во время выполнения боевых задач. Крайне бедное реабилитационное обеспечение в условиях санатория. Высшим нарушением деонтологического принципа является вручение боевому летчику путевки со штампом «без права лечения»… Даже Боги устыдились, а мы уныло вторим ворам: «нет денег, нет денег».

Только один штрих. В чеченской операции за год 54 экипажа вертолетной авиации налетали более 30 тысяч часов. Средний ежемесячный налет увеличился более чем на 200 %. 10–12 вылетов в день в горной местности. Неавиационное командование не в состоянии усвоить нормы и законы летного труда, так как поступают постоянные команды на применение вертолетов в сложных метеоусловиях ниже минимума летчика, полет в повышенной турбулентности, с нарушением всех норм отдыха. Летные происшествия по причине снижения работоспособности пусть негласно, но сопровождались обычным цинизмом «война все спишет».

Горько и стыдно, так как все это уже было в Афганистане.

Приведу фрагмент воспоминаний командира экипажа боевого вертолета Ми-24 И. И. Поздеева.

«Продолжительность одного боевого вылета составляла в среднем 2 часа. Летали очень много, в неделю налет у летчика был 40 часов. В то время как в Союзе максимальный налет в неделю — 8 часов. И кормили в Союзе по пятой летной норме. А питание в афганских условиях в начальный период представляло собой чашку супа, чашку каши, стакан компота или чая. Мясо до Джелалабада доходило только зимой. В остальное время года даже консервные банки вздувались, содержимое портилось, вызывало расстройство желудка. Холодильник был лишь один и находился у доктора, в нем хранились особо ценные лекарства. С хлебом были проблемы, если колонна с продовольствием из Кабула застревала по какой-либо причине, то неделями питались галетами или сухарями. Поэтому летчики работали в Афганистане на пределе возможностей своего организма. Потеря в весе у каждого составляла от 10 до 15 кг, утомление, частые носовые кровотечения, были случаи (у двоих) онемения рук и их неподвижность. К счастью, после лечения все это проходило. Что характерно, если в Союзе летчик проходил медицинский осмотр перед полетами и доктор не допускал к полетам непообедавшего летчика, то там медосмотров не было и никого не интересовало: отдыхал он или нет, поел или нет. Конечно, там тоже летчик имел право отказаться от полета по личным мотивам, вплоть до того, что ему приснился плохой сон. Но никто этого не делал. Ведь вместо тебя полетит твой товарищ. И какими глазами будешь смотреть на сослуживцев, если этот другой не вернется с задания?»^[1]

Отвлекаясь от темы, замечу, что резкое снижение воспитательной работы по формированию офицерского достоинства авиатора без соответствующей поддержки командования приводило к тому, что авиационные начальники порой выполняли роль простых авианаводчиков. Можно себе представить не только уровень психического истощения боевых летчиков, но и их психологическое состояние при виде подобных штампов на санаторной путевке. Мы, авиационные врачи, сказали свое слово лишь в статистических отчетах, затерявшихся в запыленных канцелярских столах тыловых радетелей. Авиационные военачальники были даже не вполне информированы, что в Центральном авиационном клиническом госпитале есть прекрасный Медицинский центр по реабилитации. И это естественно, так как родной профессиональный госпиталь не принадлежит ВВС. И лишь в конце 2000 г. пошел наконец поток нуждающихся. И главным реабилитационным моментом для летчиков была нормальная, человеческая теплота врачей-реабилитологов, а затем лишь профессиональные процедуры. Для предисловия к книге этот кусочек — лирическое отступление, но для правды жизни — это стимул к сосредоточению на мысли: кто же мы? Господа или холопы с человеческим лицом?

Возвращаясь к проблеме санаторного оздоровления летчиков, участвующих в боевых действиях, следует отметить, что их пребывание в санатории будет способствовать накоплению крайне необходимой информации о географии, эпидемиологии, клинике психической боевой травмы, как наиболее прогностическому признаку снижения уровня военного профессионализма. Как показал опыт летной работы в по ликвидации аварии в Чернобыле, Афганистане, Чечне, по ликвидации аварии в Чернобыле, представители летной профессии приобрели болезни психосоматического генеза, связанные с боевыми действиями. Однако лишение их профессии по болезни не входило в класс профболезней, что лишало их компенсационных и социальных льгот. Думается, что в условиях рыночной экономики и в армии следует переходить на другие оценки профилактической работы. Я имею в виду увеличивать финансовое обеспечение врачей за уменьшение потока больных, за продление летного долголетия, за успешный прогноз психологического отбора абитуриентов и подбора экипажей, а за профессионально обусловленные болезни и их социальные компенсации должны платить работодатели. Этим мечтаниям суждено сбыться только в случае методолого-мировоззренческого оздоровления общественного сознания и сформированности законодательно-правовой базы охраны здоровья.

Здоровье — это медицинская, социальная, экономическая и правовая категория. Здоровье — это право на жизнь, на труд, на тот психофизиологический потенциал, который обеспечивает социальную активность, самодостаточность личности (Конституция Российской Федерации)

Нездоровье — это временная утрата социального статуса, который обеспечивает человеку его востребованность и нужность профессиональному сообществу.

Эти общефилософские положения полезно использовать и в авиационной медицине. Их принятие означает, что профздоровье экипажей не должно укладываться только в ложе врачебно-летной экспертизы и не может ограничиваться экспертным критерием годности к летному труду. Профессиональное здоровье является носителем надежности профдеятельности. Только с нравственным здоровьем экипаж способен интеллектуально и морально осознать личную ответственность за благополучный исход полета. Мы привыкли к мысли «В здоровом теле — здоровый Дух», но житие летного состава в процессе боевых действий убеждает: в здоровом духе наращивается профессиональное здоровье.

Рыночная экономика внесла свою лепту и в состояние здоровья летного состава, военнослужащего. Человек в опасной профессии может находиться в состоянии раздраженности, подавленности, психического истощения, в состоянии рефлексивного внутриличностного конфликта. Появились реальные психологические факторы, порождающие потенциальную ненадежность. Это приобретает черты психофизиологической закономерности. И заклинание сильных мира сего о позитивных сдвигах в душах наших бойцов есть или недоразумение, или трусливый вымысел. В условиях рыночной экономики здоровье — это гарант конкурентоспособности, так как на рынке труда процент безработных летных экипажей достигает 35–50 %. Анализ 57 катастроф (1994–1998 гг.) в чартерных рейсах показал, что они произошли по причине человеческого фактора. Что это за человеческий фактор? Это брошенные на выживание, недовоспитанные, недоученные, в состоянии хронического стресса, с низким уровнем профессионального здоровья летные экипажи. Не столько экологические условия и эргономика кабин, сколько извращенный образ жизни становится риском для здоровья и безопасности полета. Пророческие слова М. М. Громова приобрели зловещий смысл: «Летчик как живет, так и летает».

Противодействовать рыночным законам нам трудно, так как наша правовая зона у койки больного. Из этого следует принципиальный вывод о методологической необходимости обогащения клинического, экспертного мышления новой философией охраны здоровья, а именно исследований каузальных условий социогенеза психосоматического здоровья, раскрывающих механизмы формирования предболезненных состояний, психических истощений, снижения уровня профессионально важных качеств летных экипажей.

В этом убеждают последние работы ведущих специалистов клинического авиационного госпиталя, медицинских центров гражданской авиации, реабилитологов, санаторных врачей. Я имею в виду труды ведущих хирургов, урологов, терапевтов, психотерапевтов, психологов, реабилитологов, психофизиологов, а именно: Ю. Авдейчука, К. Багаудинова, А. Горбунова, И. Бобровницкого, А. Белинского, В. Василенко, О. Горбачева, О. Жданова, В. Остапишина, И. Овечкина, Е. Марковой, В. Кохана, В. Мясникова, А. Разумова, С. Ромасюка, В. Синопальникова, Г. Стронгина, А. Шакулы, Г. Юрьева, Н. Якимович и др.).

В результате принятия концепции профессионального здоровья более целенаправленно собран клинический материал для доказательства роли нарушенного психического состояния в виде психосоматического синдрома с опережающим включением невротического компонента относительно соматического (Г. Юрьев, А. Белинский). На сегодня клиническими исследованиями доказано причинно-обусловленное влияние амплитудно-частотных характеристик вибрационных, ударных радиальных ускорений на патогенез болезни гепатобилиарной системы, на расстройство дренажных функций желчных путей, обуславливающих патологию холелитиаза. Такие же доказательства представлены о профессионально обусловленных болезнях органов мочевыделительной системы, гепатопанкреадуаденальной зоны, сердечно-сосудистых заболеваний (К. Богаудинов, Ю. Авдейчук, В. Василенко, В. Синопальников). Установлены психологические критерии функциональных нарушений мозгового кровообращения на ранних стадиях, снижение интеллекта, памяти и других профессионально важных качеств (В. Пономаренко, Н. Якимович). Обоснован, внедрен системный подход к охране и восстановлению профздоровья во всей цепочке профилактических мер (О. Горбачев, С. Ромасюк, В. Остапишин). Однако объективность требует признать, что в практическую, теоретическую, консультативную экспертную деятельность долго внедряются новые идеи. В частности, не нашел должного внедрения антропоэкологический подход к анализу уровней профессионального здоровья, принципиально новой каскадной теории системогенеза профессионально обусловленных болезней (И. Ушаков, И. Бобровницкий). Энергичное внедрение этих теорий позволит более доказательно раскрыть полифоничность причин, обусловливающих дезадаптацию, определить фундаментальный подход к нормированию условий и выработки более динамичной тактики и стратегии восстановительной медицины. Что означает сделать экспертный прогноз годности (летных экипажей)? Прежде всего, глубоко понимать роль и влияние факторов риска лично переживаемых. К ним относится процесс соотнесения наличных летных способностей и условий профессионального летного труда. Поэтому эксперту важно знать, к примеру, такие далекие от медицины понятия, как «минимум погоды, аэродрома и летчика», «коэффициент сцепления на скользкой полосе», разница «между автоматическим и директорным управлением», обзор из кабины, антропометрию рабочих кресел, освещенность и шум в кабине, информационное поле в кабине. В каких условиях летает, каково радиотехническое, навигационное обеспечение захода на посадку. Каковы уровни сложности выполнения полетов, а не просто их количество. Какова тренажная база для поддержания навыков. Все это и многое, многое другое «вмонтируется» в клиническое мышление авиационного врача, и он становится вровень со своей задачей — не только установить диагноз, но и выполнить главную задачу эксперта: сделать прогноз способности безопасно исполнять человеку летающему свою профессиональную деятельность.

Для совершенствования методов и уровня экспертных решений требуется юридически прописать факт наличия во внеземных условиях деятельности особых неустраняемых повреждающих воздействий в виде переменных знаков гравитации, искажения восприятия пространства и времени, скорости перемещения предметов под воздействием угловых, линейных, кориолисовых ускорений. Все это закономерно приводит к измененным состояниям в виде иллюзий, галлюцинаций, к разным степеням дезориентации во времени и пространстве. Эти специфические факторы полета выступают в виде рабочих условий дезинтеграции системной работы анализаторов и эфферентно-афферентных систем, осуществляющих управление биофизическими процессами жизнедеятельности. Поскольку указанные повреждающие факторы вызывают временные обратимые явления, они выпадают из зоны медицинской профилактики и работы экспертных органов.

Врачебно-летная экспертиза (ВЛЭ) — это не только область служителей фемиды, но и система мыслящего мировоззрения, порождающая прогноз летного долголетия на основании, прежде всего, банка данных и знаний о рейтинге факторов дисквалификации. Более всех заинтересована в создании восстановительной медицины именно ВЛЭ и в ее социальной ответственности за здоровье летного состава на ЦВЛК располагает наиболее сильными рычагами, в том числе и экономическими. Осталось немного — создать в ее работе примат профилактической деятельности над экспертной.

Летные экипажи, как небожители, заслуживают со стороны врачей более глубокого понимания сути их жизни в небе. Нездоровье для них страшнее, чем бедность, ибо это постоянно стрессирующий фактор — фактор, прерывающий не только полет, но и смысл жизни настоящего летчика России.

Наша задача в максимально возможной степени снять этот угнетающий груз. Это один из реальных путей оздоровления наших взаимоотношений с летным составом. Они сегодня как никогда нуждаются в доверии к нам. Дух не только в здоровом теле, но и еще в нашей ответственности за профессионализм друг друга.

Изложенные в эмоциональной тональности колкие вопросы нашей жизни и труда в соответствующих главах раскрываются более содержательно и, надеюсь, обоснованно. Добродетельное, духовное наполнение мотива работы авиационных врачей все равно победит тех, кто отводит нам роль «смотрилки», «страшилки» и «пульсосчетчика».

Прочтите книгу, не поленитесь, и вы не пожалеете, так как найдете надежную опору и доказательство сказанному.

Примечания

1

Афганистан через сетку прицела (М., 2000 г., рукопись).