Русская Атлантида

Владимир Невярович

Новая книга «Русская Атлантида» лауреата Большой литературной премии России – писателя Владимира Невяровича – затрагивает малоизвестные, а порой и таинственные страницы истории нашего Отечества. Панаевы и Ставские, Хвостовы и Богушевские, Грушецкие и Ульрихи; графы Толстые и граф Фредерикс, генералы Фок, Шинкаренко, Тимановский, Мищенко, Глебов, поэт Сергей Бехтеев – вот лишь некоторые из героев остросюжетного исследования автора.

ДОЧЬ КРАМСКОГО

На страничке в соцсетях у Владимира Меньших прочел я как-то краткую заметку о судьбе дочери знаменитого русского художника Ивана Крамского Софьи Юнкер-Крамской. Это сообщение меня очень заинтересовало, ибо что ни день, то заново открываешь для себя очередные невинные жертвы минувших трагических дней. И нет этому процессу ни конца, ни края.

И все эти жертвы, превратившись из безымянных в известные, составляют все тот же незримый Бессмертный Полк Отечества нашего. И пока он не будет восстановлен в памяти потомков полностью, думать о выздоровлении России было бы преждевременно. И вот, после прочтения краткого сообщения Владимира Меньших мне очень захотелось узнать о дочери великого художника Крамского поподробнее. К сожалению, почти все архивы для меня сейчас пока недоступны.

Поэтому, как часто теперь и бывает, пришлось довольствоваться электронными источниками, благо они в последние годы умножились и приоткрыли занавес секретности с биографии и творений этой удивительной «Незнакомки» нашего времени (почему «Незнакомки», да еще в кавычках, расскажу чуть позднее).

О, как же премудро все устроено в жизни нашей и как непостижимо целесообразно! Личность человека, его сущность и даже, может быть, смысл существования на земле полностью раскрываются только после его смерти. Оттого-то так опасно делать окончательные выводы о живущих, тем более, возносить их при жизни, чрезмерно хвалить и выделять.

Ибо достигший высоты святости может внезапно пасть в бездну, да там и остаться до Страшного Суда; и напротив, вчерашний разбойник попасть в рай одним лишь жертвенным и истовым порывом души, соединенным с возгоревшей пламенной верой (кстати, первый, кто попал в рай из живущих на земле, согласно Евангелию, был отъявленный разбойник). Но не о разбойниках, даже раскаявшихся, хочу я повести свое дальнейшее повествование, а о жертвах, точнее об одной, невинной и искусственно на долгие годы забвенной по политическим мотивам.

Итак, художник Иван Николаевич Крамской (1837—1887), рожденный в уездном городе Острогожске Воронежской губернии, прожил весьма недолгую (неполных пятьдесят лет) жизнь, но необыкновенно яркую и насыщенную, успев вписать свое имя в сокровищницу мирового художественного искусства. Женат он был на некой Софье Николаевне Прохоровой и имел в законном браке четверых детей, один из которых, Марк, умер, вероятно, в младенческом возрасте.

Картина И. Н. Крамского «Незнакомка».

Старший сын Крамских, Николай (1863—1938), пошел по стопам отца. Он окончил еще до революции Императорскую Академию Художеств, имел престижные награды как художник, но после 1917 года работал в основном в области архитектуры, не подвергаясь со стороны властей каким-либо гонениям или прещениям. Второй сын, Анатолий, при Советской власти трудился в должности старшего электрика в Ленпромхиме. Годы жизни его уточнить мне пока не удалось.

Наконец, третьим ребенком была любимица Крамского дочь Софья. Унаследовав от отца художественный дар и получив образование, в том числе домашнее у своего отца, а также за границей, она своим трудом еще в конце XIX века достигла больших успехов как мастер портретной, лирической живописи и миниатюр. Этому успеху любимой дочери успел порадоваться при жизни еще и сам великий Крамской, отметивший в одном из писем: «Дочка моя, известная Вам ветреница, начинает подавать мне серьезные надежды, что уже есть некоторый живописный талант».

Незадолго до своей смерти Николай Иванович написал: «Девочка, а как сильна, как будто уже мастер. Подумаю иногда, да и станет страшно… личная жизнь грозит превратиться в трагедию». Крамской не зря волновался за судьбу своей дочери. Избежать трагедии на личном фронте ей действительно не удалось.

Её возлюбленный, Сергей Сергеевич Боткин, врач и коллекционер живописи, сын известного профессора медицины Сергея Петровича Боткина и брат царского лейб-медика Евгения Сергеевича Боткина, уже после помолвки с 16-тилетней Софьей, неожиданно влюбился в её подругу, дочь знаменитого мецената Павла Михайловича Третьякова Александру, и женился на ней.

На портрете Софьи, написанном ее отцом в 1882 году («Девушка с кошкой»), как раз и запечатлено состояние дочери, пережившей предательство жениха и близкой подруги. И еще одна интересная деталь: даже неискушенный зритель, сравнив этот портрет Сони Крамской со знаменитой картиной Ивана Крамского «Незнакомка», отметит несравненное сходство этих столь разных по художественному замыслу и социальному статусу персонажей.

Картина И. Н. Крамского «Девушка с кошкой».

Правда, ныне исследователи в большей степени склоняются к тому, что образ Незнакомки был сборным. То есть, в нем собраны черты не одной Софьи, а сразу нескольких женских образов. Тем не менее, весомая часть облика Софьи Крамской в «Незнакомке» просматривается весьма отчетливо.

В 1884 году Софья путешествовала вместе с отцом по югу Франции, где много занималась этюдами и пейзажной живописью. Это было последнее заграничное путешествие замечательного русского художника, ушедшего из земной жизни через несколько лет…

Софья всё же смогла найти свое счастье в любимом человеке, Георгии Федоровиче Юнкере, он был юристом по образованию. И хотя муж не обладал художественным дарованием, но был близок к литературе, искусству, увлекался историей, собирал сведения о декабристах.

После смерти своего отца Софья продолжала обучаться живописи, беря уроки у А. Д. Литовченко, А. П. Соколова, А. И. Куинджи и некоторых других российских мастеров. Она участвовала во многих выставках и известность ее в России неизменно возрастала.

Свидетельством того было приглашение Софьи Ивановны Царской Семьей во дворец, где она выполнила ряд портретов Императрицы Александры Федоровны, Наследника Цесаревича Алексея и Великих Княжон.

Много сил вложила Софья Ивановна в дело строительства и формирования коллекций картин на родине отца в городе Острогожске Воронежской губернии. Во вновь выстроенную художественную картинную галерею передали свои работы многие известные русские художники: Репин, Ярошенко, Куинджи, Корзухин и некоторые другие…

В 1916 году Софья Ивановна потеряла мужа. Причина его смерти мне неизвестна. Не имею также сведений, были ли у Софьи и Георгия Федоровича дети. По всей видимости, брак был бездетным.

После революции 1917 года Софья активно ищет работу, подвизаясь в издательствах, трудовой школе, в музее антропологии и этнографии и даже в антирелигиозном музее в Зимнем Дворце (оставаясь по убеждению православной христианкой).

Она также всячески старалась помочь своим многочисленным друзьям, большинство из которых относились к категории «бывших», что сыграло в дальнейшем свою роковую роль.

«25 декабря 1930 года она была арестована по статье 58-II УК РСФСР за контрреволюционную пропаганду. Ей вменялось в вину создание «контрреволюционной группировки из бывшей знати, ставившей себе целью проведение своих людей в разные советские учреждения на службу для собирания сведений о настроениях.

5 апреля 1931 года дело было направлено для внесудебного разбирательства на тройку при ПП ОГПУ с ходатайством о применении к обвиняемой Юнкер-Крамской высшей меры социальной защиты — расстрела. 11 апреля вышло постановление выездной сессии Коллегии ОГПУ, предписывающее выслать художницу Юнкер-Крамскую в Восточно-Сибирский край сроком на три года»⁶.

За день до предполагаемой отправки после тяжелых переживаний у Софьи Ивановны развился тяжелый паралич, в виду чего ее отправили в тюремную больницу. И все же в мае того же года больную и парализованную женщину отправили по этапу в Красноярск, где она пыталась работать. Но в Красноярске произошел повторный инсульт с парализацией левой половины тела. Испытывая невыносимые моральные и физические страдания, она написала слезное письмо Е. П. Пешковой с просьбой о помощи. Та откликнулась и, видимо, реально похлопотала, используя свои связи. 25 марта 1932 года Софью Ивановну по состоянию здоровья освободили и даже разрешили вернуться домой. Но полностью ее реабилитировали лишь спустя более чем через полвека со дня ее смерти, в 1989 году.

Умерла Софья Ивановна Юнкер-Крамская в 1933 году в Ленинграде. Точные причины смерти неизвестны. Оба ее брата, видимо, опасаясь разглашать истинную причину болезни и смерти, указывали, что сестра умерла от сепсиса, случайно уколов руку рыбной костью. Причем, по их словам, ее мучения продолжались около четырех лет и были ужасны. Так ли это было на самом деле или нет, предстоит уточнить современным исследователям. Согласно сведениям, опубликованным в одном из литературных источников, брат Софьи Анатолий Иванович Крамской, несмотря на свою «благонадежность», тоже косвенно пострадал от новой власти и слезно обращался за помощью к той же Екатерине Павловне Пешковой с просьбой похлопотать о возвращении из ссылки своей падчерицы Александры Павловны Цвылевой с ее мужем и внучкой Еленой Владимировной Афанасьевой. Вот такая печальная история приключилась с нашей таинственной «Незнакомкой». Слышал ли кто о ней раньше?

10.03.2018 г. Воронеж.

Примечания

6

Софья Ивановна Юнкер-Крамская, cyclowiki.org/wiki