Времена не выбирают

Владимир Малыгин, 2023

Попал так попал! Как всякий порядочный попаданец, герой угодил в тело боярского сына, единственного наследника несметных богатств и обширных земель… Казалось бы, все отлично, самое начало XIII века, свои собственные навыки остались, послезнание никуда не делось. Живи да радуйся! Но всегда найдется ложка дегтя… Не успел в себя прийти после переноса, как оказался в темнице по злому навету! Родных нет, убили, некому слово в защиту молвить! Имущество наследуемое, как оказалось, уже отобрали, земли вотчинные канули в неизвестном направлении. Хорошо хоть остался небольшой домишко для проживания. И все! Крутись как можешь, выживай! А как тут выживешь, если воевода с посадником за спиной козни строят, на явную смерть отправляют? Да, времена на Руси всегда непростые, как их ни выбирай. Литовское войско безудержно наступает, грабит и разоряет Торопецкие, Новгородские и Смоленские земли. Ватикан готовит очередной крестовый поход на славян, побережье Эстляндии планомерно захватывают полчища данов. А Русь, как всегда, раздирают княжеские и боярские междоусобицы!

Глава 1

Хрустнули и подогнулись колени, врезались в подбородок! Клацнули зубы, брызнули из глаз обильным потоком слезы и через солоноватую, застилающую глаза мутную пелену увидел прямо перед собой серую бревенчатую стену.

Удержаться на корточках не сумел, завалился на спину. Первым делом потрогал челюсть на предмет целостности и только потом торопливо протер ладонью лицо, попутно зацепив слипшиеся волосы. Нечаянно. Координация пока еще так себе. И голова кружится, пятна яркие мельтешат надо мной.

Проморгался, отдышался, зрение улучшилось — словно резкость появилась. Головой пока страшно крутить, головокружение вот оно, никуда не делось. Так и норовит гироскоп завалить. Да и не нужно никуда крутить, все и так видно.

Перед глазами оказался верх той самой стены, с которой я так удачно слетел. А там заваруха! Толпа на толпу наступает, железом звенит! Вслед за мной из этой толпы еще одно тело вниз грохнулось. И сразу понятно, что мертвое, мешком безвольным падало потому что. Хорошо, что упало чуть в стороне, а не мне на макушку. Но грязью меня с ног до головы все равно обрызгало.

Дернулся на автомате, и тут же голова уплыла. Как будто земля подо мной на дыбы встала! Желудок взбунтовался, еле рвотные порывы задавил. Повел глазами из стороны в сторону, осторожно, чтобы не повторилось только что пережитое.

Надо мной звон металла и треск дерева, яростная понятная и непонятная ругань и предсмертные хрипы… То и дело сверху какая-нибудь острозаточенная железяка падает. Убираться отсюда нужно, пока не придавило чем-нибудь!

Сел кое-как, преодолевая и навалившуюся тут же слабость, и головокружение, и затопившую сознание боль. Уперся в грязь левой рукой, отдышался и уже более осмысленно провел правой ладонью по голове — сначала по лбу, откидывая на бок грязные лохмы, а потом и до затылка добрался. Осторожно прикоснулся к спутанным волосам самыми кончиками пальцев.

Ничего себе у меня грива! Чуть ли не до плеч свисает! Грива да, знатная, только сейчас она помеха — как ни осторожничал, а пальцы все равно умудрились запутаться в склеившихся волосах, зацепились, дернули и потянули волосы за собой.

Заплясали перед глазами разноцветные звездочки, снова закружилась голова. Если бы не упирался одной рукой в землю, точно бы завалился на бок. А тут удержался, усиленно задышал, стараясь перебороть нахлынувшую уже в который раз предательскую слабость. В макушке так и стреляет болью, еще и горячая кровушка потекла и намочила брови, покатилась тонкой струйкой, да прямо в глаза.

Да чтоб вас всех! Всех ангелов пернатых, о них сейчас говорю! Облагодетельствовали так облагодетельствовали! От души! А ведь обещали, черти крылатые, в уши только что патокой не лили! Как они там говорили? «Тело подберем подходящее, сильное, да не из простых…» Что-то не чувствую я в себе ни силы особой, ни… Кстати… Сразу же пощупал пальцами ткань подола рубахи — и одежка на мне что на вид, что на ощупь самая что ни на есть простенькая. Это и есть ваше «не из простых»? М-да! Ну никому нельзя верить…

Ладно, не на курорте нахожусь, хватит пустых воспоминаний! Быстро осмотрелся по сторонам, не обращая внимания на вспыхнувшую в голове боль. Зря я так поспешил — если в одну сторону еще получилось повернуть голову без проблем, то уже в другую это дело не вышло. Небо надо мной тут же мотнулось вслед за моим движением, заскользило, споткнулось о башню, зацепилось облаками за флажок прапора на маковке и встало боком.

Само собой, не удержалось в такой позиции и навалилось густой мохнатой периной на каменную стену, пошло вокруг меня звенящей каруселью, ускоряясь в своем беге и быстро превращаясь в серо-темную воронку. Поплыло сознание, приутихли и пропали звуки сражения, а меня начало плавно затягивать в этот вращающийся вихрь…

Нет! Достаточно слабости! Собрался с духом, перевернулся на правый бок. Переждал головокружение, сплюнул заполнившую рот кровь, отдышался. Времени отлеживаться нет, тут же вроде бы как наверху мечами машут, палками острыми в друг друга тычут! Еще и прибить ненароком могут! Вон сверху еще одно безжизненное тело по проторенному мною пути на вытоптанную землю летит. Тут хоть и невысоко, но мне сейчас и легкого шлепка хватит.

Повезло, что не на меня — тело шмякнулось о землю с лязгом сминаемого железа чуть дальше. Мятый шлем подкатился к ногам, стукнулся о подошву сапога… Колено тут же прострелило вспышкой острой боли! И эта боль самым чудесным образом окончательно очистила сознание от накатившей так не вовремя слабости!

Перевалился на живот. До бревенчатой стенки рукой подать, а показалось, что добирался до нее целую вечность. Но дополз! На брюхе, помогая себе руками. А вот ноги отказались подчиняться. Малейшее движение ступнями тут же причиняло сильную боль, отдавалось в поясницу. Ну и коленки болели, не без этого.

Сел кое-как, спиной на стену откинулся, руками ноги уложил поудобнее. В ушах так грохочет, что голова раскалывается! Еще раз сплюнул, затылком к прохладному дереву прижался. Повезло, что при ударе челюстью о колени язык не откусил сам себе.

И вот это все то, чем меня Первый облагодетельствовал?

— Вот же сволочь, — отстраненно и уже привычно помянул архангела. Пусть ему там на небесах икается.

А глаза горячим так и заливает, только и делаю, что постоянно моргаю… Тыльной стороной ладони лицо протер, покосился на размазанную кровь. Сверху еще одно тело шмякнулось прямо передо мной, да так, что в лицо снова грязью брызнуло! Да откуда здесь столько грязи?!

Хорошо, что вовремя отполз с открытого места. Кстати, надо бы ноги убрать, что это они у меня во всю длину вытянулись? Нечего им так вольготно лежать! Подтянул их кое-как под себя с помощью рук. С трудом справился, со второй попытки, да и то через сильную боль в коленях.

Теперь можно и себя более подробно осмотреть. То, что на мне сапоги добротные, это я сразу приметил. Как и иссеченную в нескольких местах кольчугу с длинными рукавами. Что еще примечательного? Ножны прямые… От меча, наверное, потому что широкие больно. Пустые. И от ножа на поясе — тоже… Пролюбил я где-то все свое оружие, так получается.

Где? Тут и гадать не нужно где. Кроме как на стене, больше и негде. А где мой шлем? Или его изначально не было? Потому-то и голову мне пробили? И рядом ничего похожего не лежит. Чужой железный колпак в расчет не беру.

Наверху так и носятся яростные вопли, летят в небо под железный лязг надорванные хрипы и крики, и весь этот шум кроет заполошный колокольный перезвон.

Прямо передо мной, шагах этак в сорока, дымят развороченными крышами какие-то бревенчатые строения. Наши строения — тут же пришло четкое понимание. Между ними суетятся люди, бегают туда-сюда с деревянными кадушками… Это у них ведра такие? А что делают? И тут же сообразил, тугодум: да пожары тушат, не дают огню на другие домишки перекинуться! Откуда огонь, кстати? И почему я решил, что строения эти наши? Может, я как раз на стороне нападающих выступаю? Откуда такая уверенность? Память этого тела просыпается? Ну-ну…

Отдышался немного, успокоился. Стало легче, звуки разделились, в глазах окончательно прояснилось. И кровь перестала их заливать. Потрогал лоб, осторожно прикоснулся к макушке пальцами — подсохшая корка на месте недавней раны. Как так?

Между мной и домами огненным градом просыпались стрелы, впились в грязь дымящей паклей и тут же погасли, пыхнув напоследок вонючим дымом. Понятно теперь, откуда огонь взялся и почему крыши разворочены. Кровлю разворошили, чтобы огонь внутри потушить. Долго до меня простые истины доходят. Это тот, прежний, тормозит у меня в голове. Или у него? Нет, никаких у него! Все, птичка улетела, скворечник опустел! Теперь только у меня! Но бесит подобное зависание до злости.

Над головой в очередной раз звонко лязгнуло, стукнуло, и на голову земляная крошка просыпалась. Между бревнами тут земляная набивка? Мечи с кольчугами? Это в какой же век меня занесло на этот раз? Опять татары? Или нет? Ладно, позже поточнее узнаю. А вот то, что в рану чего-то там насыпалось, это плохо. С лекарствами здесь точно швах!

А эти два аборигена явно ко мне бегут! Рожи бородатые, злые, глаза по пятаку! Попытался рукой отмахнуться, первому подбежавшему ногу подбить, да куда там! Трепыхнулся снулой рыбехой и застыл без сил у стены.

— Живой?

— Живой, только ноги не ходят, и голова пробита! — Ответ сам собой с языка слетел, я даже и опомниться не успел.

Что вообще происходит? И язык знаю, понимаю местных отлично, и отвечаю даже! Выходит, свои? А что дальше?

А дальше стало не до размышлений. Парочка, недолго думая, подхватила меня под руки, вздернула вверх, развернулась и поволокла прочь от стены. Спиной вперед. И прямо через открытое место!

Почему-то очень четко вижу, как в нашу сторону очередной рой огненных стрел с той стороны летит. Из-за стены, значит. Сейчас по нам как раз и вдарит…

— Куда тащите, дурни! — завопил что есть силы. — Сейчас стрелами накроет! В сторону, в сторону уходите!

Дурни ничего не ответили, но направление тут же сменили, побежали шустро вдоль стены. Услышали, так получается.

А мне уже ни до чего! Ноги по земле волочатся, за каждую ямку цепляются, на камушках подпрыгивают. Боль в коленях такая лютая, что в глазах потемнело. А если там переломы? И что я тогда делать буду? Как жить-выживать?

— Куда его? — слышу сквозь боль крик над моим левым ухом. И громко до чего же, зараза такая, кричит, что даже оглох на это ухо.

И ответа никакого, понятное дело, после такого громогласного ора, не услышал. Но по тому, как тут же поменялось направление, в котором меня тащили, и по вновь вспыхнувшей в ногах боли понял, что скоро мои мучения должны закончиться.

— Сюда? — теперь уже прокричали сразу оба, и я оглох уже на оба уха. Ответа, само собой, и на этот раз не расслышал.

Почему-то мне казалось, что сейчас подхватят меня на руки и аккуратно уложат на какую-нибудь лежанку… Ага! Действительность оказалась куда проще. Проще и серьезнее. Два громогласных дурня просто скинули мое тело наземь! Как несли, так и бросили. Только не наземь, ошибся я, а на дощатый помост. Невысокий. На котором, это я уже потом рассмотрел, находилось много таких же бедолаг.

Как не ударился затылком о доски, не понял сам. Чудом, наверное. Руки-то они мне в последнюю очередь отпустили! Так я и полетел вниз, лишь в самый последний момент успел отвернуть голову в сторону. И уберечь ее от еще одной травмы.

Гады! Перевернулся на другой бок, в ту сторону, откуда меня бросили, а этих двоих уже и след простыл. Успели за новыми ранеными убежать. Ишь какие шустрые. И ругаться как-то сразу перехотелось. Остыл. Ничего же страшного не произошло.

Подумаешь, бросили! Не на землю же… А у мужиков дело! Раненых из боя выносят, помогают и спасают. Санитары…

И сразу же увидел, как чуть поодаль двое точно таких же медбратьев как раз на землю и кинули такого же, как я, страдальца! Присмотрелся — нет, не такого. Похоже, тот уже окончательно отстрадал-ся… А павших там в рядок укладывают под стеной длинного дома.

Пока присматривался да оглядывался, ко мне девчушка подскочила, бесцеремонно в плечо и бедро вцепилась, на живот перевернула, макушку ощупала. Краем глаза успел увидеть, как она откуда-то снизу выдернула странные железные штуки, а дальше не до любопытства мне стало — от боли пришлось крепко зажмуриться! Еще и волосы чуть было не выдернула, так их крутанула. Или еще что сделала, я не понял, но больно было очень.

Потом еще зубы попробовал стиснуть, чтобы не заорать от боли, да не вышло ничего. Зубы после столкновения с коленями тоже сильно болели, а какие-то так и вообще шатались! Вдобавок еще и десны опухли! Так что не получилось у меня ничего стиснуть, пришлось руку под лицо подложить и в торчащий из-под кольчуги заскорузлый от крови рукав лбом ткнуться.

— Ты потерпи, потерпи, — приговаривала под металлический лязг девчушка, что-то там делая при этом с моим затылком. И боль начала отступать. Сначала из резкой и дергающей превратилась в тупую ноющую, а потом и совсем пропала!

Увидел, как в сумку прячет свои железяки. На овечьи ножницы похожие. Да это она мне этими штуками волосы выстригла!

Откуда-то и вода появилась. Рану мне быстренько промыла, тряпицей сухой промокнула, подула и сразу же намазала голову чем-то пахучим!

— Ну вот и все! — Девчушка ловко обернула голову еще одной такой же серой тряпкой, сколола края деревянной заколкой. — Ты пока так полежи! Пусть рана подсохнет.

— Спасибо тебе, красавица! — пробухтел через рукав.

А голова опять плывет. Света белого не вижу, так кружится.

— Ишь, ходок! В голове дырка, все мозги наружу вытекли, помирать пора, а он клинья к чужой девке подбивает! — Это кто-то со стороны прокомментировал мою благодарность. Ну никак и нигде не обойтись без благожелателей!

— А на лбу у меня что? — придержал рванувшуюся прочь девчонку. — И ноги еще, ноги глянь!

— Гляну! — Быстрые пальцы пробежались по ногам, от бедер до стоп. — Где больно? Говори!

— Тут! И тут еще! — послушно ответил.

Повернул голову набок, осторожно, чтобы повязку не сбить, а перед глазами обтянутый платьем крепкий девичий задок оказался!

— Алена, ты глянь, глянь, куда он свои буркалы выпучил! — ехидно прокомментировал мое движение тот же мерзкий голос.

— Что? Вран, ты зачем меня отвлекаешь? — отмахнулась от комментатора девчонка и переступила с ноги на ногу. Платьишко на бедре еще больше натянулось… — Ушиб у тебя сильный. Травы на ночь приложу, к утру все и пройдет. А на голове я раны обработала. И… Ты это куда уставился, охальник?!

Поднял глаза… А девчушка смотрит на меня с возмущением. И столько усталости в этом ее взгляде, что стыдно мне стало. Не за себя, я-то ничего дурного и не замышлял, и оно у меня само как-то так получилось, но все равно очень неудобно перед этой вымотанной до чертиков девочкой. Она тут зашивается среди раненых, помогает им по мере своих малых силенок, а тут еще и… Доброжелатели всякие со своими дурацкими намеками! И головокружение сразу же прошло, и сознание вроде бы как очистилось от тугой плесени чужих эмоций. А ведь это он меня подставляет, прежний хозяин тела! Не хочет отступать.

— Ты бы язык свой попридержал! — бросил идиоту-комментатору. Пусть я его и не вижу, но окоротить должен. А то и впрямь разошелся он что-то.

— Вы гляньте, кто тут голос подал! — тут же встопорщил перья неизвестный. — То сидел ниже травы, тише воды, а как рану первую получил, так и духом воспрял!

— Ну чего ты к парню привязался? — влез в разгоравшуюся перепалку еще кто-то чуть дальше. — Васька себя хорошо показал! И на стене род не опозорил! В одного на ворога кинулся… Если бы на себя первый удар не принял, то нас со стены точно бы скинули!

— Вас не знаю, а вот его точно скинули! Сам видел! Летел вниз, растопырившись, словно курица с насеста!

— Тьфу, болтун! Ну скинули, и что? Зато живой. И нам сумел помочь! Опять же, спину ворогу не подставлял, как некоторые…

— А кто подставлял? Я, что ли? Это ты на мою рану намекаешь?

— Да я не намекаю, я прямо говорю!

— Да меня тоже со всех сторон били! Вот и получил по тому месту, о котором упоминать стыдно! А ты промолчать не мог? Обязательно при всех напоминать нужно было?

— Так и ты тоже Ваську при всех поносить начал, не принижая голоса! Так что думай, стоит ли так впредь поступать…

Кто это так за меня заступается? Жаль, голову не поднять. Да и не хочется поднимать, если честно. Хочется глаза закрыть и спать. Мазь так действует? И грохот сражения не мешает…

* * *

Очнулся, а вокруг тишина, ночь. Луна прямо над нами висит, огромная, желтая, освещает не хуже электрического фонаря.

Скосил глаза влево, вправо. Тот же помост с ранеными, ничего не изменилось. Что самое интересное, нигде храпа не слышу! Тишина… Сказал бы, что мертвая, да не тот момент, чтобы так говорить! Поэтому пусть будет глухая. И никто не шевелится, никакого движения вокруг, только спящие тела в рядок лежат. Ладно. Состояние у меня уже вроде бы как нормальное, можно попробовать осторожно приподнять голову. Ну-ка…

Затылок болью дернуло! Рана засохла, кожу стянуло коркой, потому и чувствительно так. Зашипел, замер, утихомиривая болезненную вспышку. Прошло? Прошло. Сжал зубы и продолжил вставать. Приперло очень потому что, на клапан надавило.

Сел, ноги с помоста вниз опустил. Зубы стиснул, в доски пальцами вцепился — ждал боли в коленях, но не дождался, все хорошо было. Осторожно перенес вес тела на ноги, прислушался к организму. Отлично! Ничего не болит, суставы в норме, и не шатает даже. А вчера ведь и шага не мог самостоятельно сделать после своего, теперь уже точно своего, эпичного приземления.

Кстати, а почему мне никаких травок к коленям не приложили? Обиделась, похоже, на меня за тот нечаянный взгляд девчушка… Или просто закрутилась, забыла. Скорее всего, что так и есть. Не на что тут обижаться.

А где моя кольчуга? Когда только снять успели! Огляделся, а все мое железо рядышком лежит. И пояс на броньке сверху. Даже нож с мечом принесли, в ножны вложили! А вот и шлем с подшлемником…

Протянул руку, ощупал пальцами гнутое железо. Спасители вы мои… Верхушка сильным ударом прорублена. Если бы не шлем, то не сидел бы я сейчас на этом помосте, а лежал во-он там, под стеной. В рядок с такими же точно несчастными.

Организм недвусмысленно дал понять, что не время сейчас любопытствовать! Пора вставать!

Шагнул раз, другой и остановился. Еще раз вслушался в свой новый организм. Отдых явно пошел на пользу. За время сна я это тело как свое начал ощущать.

Ну и куда мне идти? Память ничего нового в нужном мне плане не подсказывает. Пусто там. А терпеть сил нет. Переступил с ноги на ногу. Лежащий рядом со мной народ головы приподнял — умудрились услышать мое тихое шебуршание. Чутко здесь люди спят, сторожко.

— Василий, куда это ты ночью идти собрался? Ноги бы поберег, не ломал лишний раз.

Тихий голос ближайшего соседа заставил оглянуться.

— Да мне бы отлить…

— А чего тогда на месте мнешься? Али забыл, куда бежать?

— Забыл, — признался. — Не поверишь, но ничего не помню!

— Заладили! Тут помню, тут не помню! Дайте людям поспать. Ночь короткая, а завтра с утречка снова на стены идти! — зашикали на нас со всех сторон. — А ты, Василий, ступай за угол, потом прямо. Там унюхаешь, куда дальше идти. А ты, дядька, спи лучше. Вот как рассветет, так его обо всем и расспросишь…

Пока так шушукались, к нам женщина в темной одежде подошла. И тоже тихо так, если бы не луна, то и не увидел бы. Местные, они-то сразу внимание обратили и языки прикусили, отвернулись и сделали вид, что заснули. Вчера все бойкие на язык были, девчонку ту совершенно не стеснялись, а тут притихли. Ну и я с них пример взял, насторожился.

— Что за шум? Почему не спим? — Подошедшая меня выбрала крайним. Я же на ногах, в отличие от всех остальных, нахожусь. — Куда собрался?

— Мне бы в туалет, — попытался объяснить.

— Куда? В какой еще тулет? — переспросила женщина. Ухватила меня за рукав и потянула назад и вниз, на мое прежнее место. — Тебе лежать нужно! Давай помогу лечь…

— Да надо мне! — уперся я.

— До утра не можешь потерпеть? — сообразила женщина.

— Не могу, приспичило.

Стою, переминаюсь с ноги на ногу. И выражение лица при этом еще состроил соответствующее. Мол, сейчас-сейчас!

— Ну так иди, — удивилась сестричка. Ну а кто же еще? Мы же в лазарете находимся, так понимаю? В средневековом, насколько я успел разобраться. Значит, точно сестричка!

— А он не помнит, куда идти, — тут же влез в разговор еще один проснувшийся. С уже знакомым мне молодым и ехидным голосом. Как его там кличут? Вран? Похоже, что это он и есть! — Ему на стене так хорошо прилетело, что всю голову напрочь отшибло!

— Как это не помнит? — оглянулась мельком на ехидного и явно удивилась его словам сестра. Ответа не стала дожидаться, сразу же развернулась в мою сторону: — Что? И правда не помнишь ничего?

— Так по голове же прилетело, — постарался я отмазаться. Чем не подходящая причина? И рана на темени как раз присутствует.

— Вот беда-то! — всплеснула руками санитарка. — Ну да ничего, бывает, что и опамятуешь от хорошего удара, да потом все равно все пройдет. Только потерпеть нужно.

— Да я что? Я ничего, — согласился. И добавил: — А терпеть-то уже точно сил нет.

— Ну пошли тогда, провожу и покажу, где у нас что, — подхватила меня под локоть женщина и потащила за угол, быстро перебирая ногами.

Пыхчу, стараюсь не отставать, а плохо получается. Переоценил я свое состояние, не оправился еще толком после падения со стены. Побаливают ноги, и шатает меня из стороны в сторону весьма ощутимо. Попыхтел-попыхтел и взмолился:

— Не могу так быстро! Не успеваю!

— Тут немного осталось, потерпи. А то придется портки менять, — не вняла моей мольбе сестричка и сильнее потянула вперед.

Дернула за руку, я засеменил… В голове болью полыхнуло, перед глазами помутилось, сознание сбой дало.

Ноги ожидаемо не успели за телом, зацепились одна за другую. Меня развернуло, затрещали суставы, локоть освободился от захвата… И полетел бы я носом на землю, если бы не моя сопровождающая. Точнее, не совсем она. Ткнулся я лицом как раз в то место, что у нее пониже спины находится. Ухватился руками, бедра облапил — очень уж падать на землю не хотелось. И ведь не специально все это проделал, оно само как-то получилось! Точно, башка не соображала ничего!

Но на колени все равно пришлось опуститься. А женщина в этот момент резко развернулась, а платье-то, или как там оно у нее называется, я не отпустил.

Сколько книг прочитал, сколько фильмов пересмотрел, и везде в таком вот случае ткань не выдерживает, с треском рвется в клочья, разлетается на две половинки, открывает глазам самое сокровенное… Ничего подобного! Врут они все! Ткань оказалась настолько крепкой, что выдержала и резкое движение женщины, и даже мой весьма немалый вес. А женщина — нет! Потеряла равновесие в развороте, запуталась в сбившейся ткани, растерялась и явно не успела сообразить, что нужно дальше делать. А тут еще и я на ней мертвым грузом повис… И пальцы мои, предатели, отказались разжиматься, выпускать из захвата складки платья.

Так мы и упали. Оба. Первым все-таки я на землю завалился, на спину. И женщину эту за собой потянул, платье-то я так и не выпустил из рук почему-то. Все голова виновата! И тот, прежний! А уже потом, явно тоже растерявшись от неожиданного моего нападения, на меня сверху она навалилась… Придавила лицо мягким, задохнулся я от нехватки воздуха, затрепыхался и попытался вывернуться. Приподнял голову… Тут-то мне в нее и прилетело. Раз, другой! И прямо по подживающей ране! Только искры из глаз и посыпались!