Крах клиники «Медиус». Приключения знаменитого сыщика Макса Пипсена

Владимир Козяев

В книге описываются упомянутые в «Ужасе круизного лайнера» приключения сыщика Макса Пипсена на Балканах, по разоблачению международной преступной группировки черных трансплантологов. Это расследование, проведенное героем произведения в экстремальнеых условиях и практически в одиночку, позволило называть его знаменитым сыщиком и принесло ему поистине европейскую известность.

Глава 4

— Мать его…!! — выругался с порога Пипсен, бросаясь на кровать. Дверь за ним захлопнулась, сокамерники остались одни.

— Кажется, мне пришел кукундер, пора вставать на лыжи.

Каспер догадался о смысле непривычного слова, но причем здесь лыжная прогулка, когда за окном лето, он явно не понял.

— Адвокат мне сказал, что следствие собрало все доказательства и вещдоки, достаточные, чтобы меня укатали по полной. А потерпевший, как выяснилось, подключил к делу старого приятеля, который по совместительству работает министром внутренних дел. Он с ним играет в гольф по пятницам.

Против такой тяжелой артиллерии в суде мне не устоять.

— А лыжи здесь причем? — осторожно спросил курьер, стараясь еще больше не разозлить своего сокамерника.

— Это я фигурально. В смысле, что нужно рвать когти, пока не запрессовали в суде.

Каспер от неожиданности лишился на время дара речи.

–…Вы хотите сбежать…? — наконец выдавил он.

— Да, другого выхода нет. У меня есть запасные документы, попробую прорваться куда-нибудь, откуда меня не смогут выковырять даже самые ушлые ищейки.

……………………………………………

Остаток дня Макс провел в молчании, периодически бегая кругами по камере. Таким образом он решил повысить градус напряжения у своего соседа и незаметно спровоцировать его на решающий разговор.

Тот несколько раз пытался что-то говорить и задавать вопросы, но, услышав ответный рык детектива, поспешно умолкал, окунув голову в плечи.

После ужина Пипсен решил, что клиент дозрел, и первым нарушил молчание, чем немало обрадовал сокамерника.

— На сытый желудок думается лучше, — пояснил он смену своего настроения, — Хорошо бы еще двинуть грамм 200 за воротник, но, к сожалению, не предусмотрено тюремным меню. Пойдет и всухомятку.

Сыщик сел на кровать и взъерошил волосы.

— Все хотел сказать, что вы мне напоминаете одного американского актера, — робко вставил Каспер, — Не могу вспомнить имени, но сходство поразительное.

— Чарлз Бронсон, — пробурчал детектив, которого уже порядком достала эта аналогия, — Мы с ним однояйцевые близнецы. Нас подменили в роддоме. Поэтому произошла накладка: я должен был сниматься в кино, а он ловить жуликов. Но все получилось как раз наоборот.

Сосед робко хихикнул, сообразив, что это шутка.

— Ну, что будем делать…? — резко спросил сыщик, упершись руками в колени и вперив взгляд в незадачливого курьера.

Тот похлопал глазами и, не найдя, что ответить, молча пожал плечами. Чувствовалось, что смена темпа общения доставляла ему явный дискомфорт.

— Дружище Билли, давай начистоту. Твое дело мне не кажется особо сложным, — конечно, если ты не наболтал лишнего следователям.

Ты несудимый, с виду положительный и безвредный «ботаник» (уж извини за откровенность, но в данном случае это идет тебе в плюс).

Ты мелкая сошка, ничего не решающая в принципе. Обо всем откровенно рассказал. Можно сказать — покаялся в грехах. Пошел на сотрудничество со следствием.

Умысла причинить зло не имел — просто потянуло на легкие деньги (со всяким может случиться) — вот и вляпался в историю.

Глубоко раскаиваешься в содеянном и взываешь к высокому гуманизму и милосердию (побольше пафоса, это может сработать). Осуждаешь свое преступление и проклинаешь людей, наживающихся на чужой крови в условиях войны. Тем более, что пойдешь по делу один, других фигурантов нет. Одному всегда легче, чем в группе.

Короче, прикинься божьей коровой — тогда все окажется совсем не больно. Дадут от силы лет пять, через два года выйдешь условно-досрочно, да еще освоив новую специальность. Не так уж и плохо, согласись!

— Да, да, спасибо большое за совет, я так и сделаю, — пролепетал Каспер, — Вы совершенно правы.

Но что будет с Вами…?

— Если не удастся сбежать — укатают в асфальт по полной, без права на условно — досрочное. Перспектива меня как-то не прельщает.

Поэтому пойду на рывок. Авось не всадят пулю в задницу, а то будет как-то некомфортно одевать штаны.

Черный юмор сыщика не вызвал особой реакции слушателя, похоже, он был чужд этой разновидности фольклора.

— Могу я поинтересоваться, мистер Пипсен, что Вы будете делать, если побег удастся?

— Вот об этом сейчас и думаю. В Европе скрыться не получится: единая шенгенская зона, общая база полицейских данных, да еще Интерпол повиснет на плечах.

Нужно перебираться в другой регион, чтобы отсидеться какое-то время, а там жизнь покажет.

Помолчали.

— Смотри, Каспер, я доверился тебе всецело, как родному. Если кому-нибудь проболтаешься — я тебя везде достану, можешь не сомневаться.

И Пипсен продемонстрировал свой увесистый кулачище.

Зрелище было впечатляющим, и курьер поспешно помотал головой:

— Да что Вы, как можно, даже не думайте… Я ведь…, — и далее невнятное бормотание и хлюпанье носом.

— Я, наоборот, хотел помочь и поддержать, ведь вы меня так выручили… Теперь я могу быть спокоен… Я знаю, что мне делать, как себя вести — это многого стоит, мистер Пипсен…

«Ну-ну, поддержи, пора переходить к делу», — думал детектив, рассматривая явно струхнувшего сокамерника.

…………………………………………

— Если у вас нет на примете конкретного места, тогда, быть может, подадитесь на Балканы…?

«Похоже, курьер начинает оправдывать надежды, давай дальше, дружок».

–… Там сейчас война, спрятаться можно без проблем, а потом перебраться еще куда-нибудь. Как вы думаете?

Пипсен внимательно рассматривал сокамерника, не торопясь с ответом.

— А что — по-моему, неплохая идея, — все больше воодушевлялся Каспер, видя молчаливое раздумье собеседника, — Я вам могу дать контакт человека, который, как я думаю, сможет вам помочь в первое время.

«Наконец — то, я верил в тебя, малыш. Конечно, у тебя там есть иные контакты, чем какой-то Али в аэропорту,» — подумал детектив, но вслух выразил сомнение:

— А меня самого там не пустят на запчасти твои друзья, а, Билли? Местечко неспокойное, ребята мутные и явно без гарвардского образования. Мозг, не отягощенный интеллектом, часто ведет себя непредсказуемо — это из личного опыта.

Курьер был явно смущен.

— Конечно, гарантий я за них дать не могу, это верно. Но то, что мы сидели в одной камере и я вам доверился — что-нибудь для них значит, как вы думаете?

Сыщик неопределенно хмыкнул:

— Может значит, а может и нет. Вдруг я подослан в организацию со злонамеренными целями, а тебя использовал втемную?

— Да нет, Вы усложняете. Я, конечно, мелкая сошка во всем механизме, моя рекомендация немного стоит, но я все же не думаю, что Вас примут с таким подозрением. Мне кажется, что такие люди как Вы — у них на вес золота.

— А что за человек, к которому я должен обратиться по прибытии (если все получится так, как я планирую, конечно)?

— Я точно не знаю его должность в организации, но он явно человек из руководящего звена. Именно он посылал мне на телефон сообщение, когда мне нужно было срочно прибыть за очередным грузом. Наверняка он координирует все звенья процесса на той стороне.

Я дам номер, нужно спросить Азема. Фамилию не помню, какая-то короткая и необычная для нашего слуха.

Да, кстати, как-то однажды Али упомянул в связи с ним Дринскую группу.