Нас тупил двадцатый год

Владимир Исаев

– С высоты немного прожитых лет мне кажется, что возраст от двадцати до тридцати лет – оптимальный для действия, творчества, для прорыва, если можно так выразиться… Море энергии, действия – дальше всё идет на спад, но появляется мудрость, которая, как я сейчас понимаю, на хрен не нужна по большому счету, ибо применить её очень сложно. Она бесполезна по своей сути, ибо неведома молодым, но не нужна старым… Как живым – медали, понимаете?

Последние новости

Вот и дождь пошёл, — с небесной канцелярией, значит, тоже договорились…

Всё делается для того, чтобы я уехала.

Сейчас и здесь — шикарный вокзал, построенный только лишь для моего отправления; помню, когда только сюда пришла, меня встретил невзрачный, безлюдный пустырь…

Этот чемодан, на котором сижу, и эта коробка для шляпы появились несколько позже, когда люди поняли, что я не собираюсь уезжать. Вы не поверите, но они проложили рельсы только ради того, чтобы я исчезла!

Смотрите, ух-ты! — перрон в мою честь из плиточки выложили, чтобы, значит, не обидеть.

А, вот и поезд… Ничего не жалеют! Ни денег, ни времени… — паровоз — это слишком дорого, согласитесь. Мир людей, одним словом. А завтра, когда уеду, эти человеки начнут плакать и рыдать — говорить, что не могли без меня жить и всякое такое…

Кто я?

Я уже сама не понимаю: сначала меня называли Верой, но упаковали в шляпную коробку, — так, для красоты. Затем — Надеждой, и засунули в чемодан для путешествий, — так, на всякий случай… Но я, как вы уже поняли, — Любовь.

Счастливо оставаться, люди!

Вы сами этого хотели.

Хотя, если честно, время для прощания немного есть — мой поезд только приближается…