Реновация или «афера века»?

Владимир Дементьев, 2019

В связи с появлением всем известной программы Антиплагиат, проверяющей тексты на уникальность, всё чаще стало использоваться слово «компиляция». Компиляция в науке и литературе – это написание текста, основанное на чужом произведении и совершенно не переосмысленное, не обработанное. Литературную компиляцию не надо путать с литературным плагиатом. Ее применение не преследует цели присвоения чужого авторства, а служит упрощением доступности восприятия специфической информации для читателя. Принцип компилирования текста достаточно прост. Предположим, необходимо донести до читателя очень специфичную, обширную информацию, доступную для полноценного восприятия только высококвалифицированному специалисту в этой области. Именно в этом случае берется за дело компилятор. В ситуации, когда уже существует масса статей, затрагивающих отдельные аспекты определенной тематики, его задача произвести удобоваримую выборку из этих материалов и грамотно сформировать из нее целостный текст. Цитирование (или «белое» цитирование) – точная выдержка из текста с указанием авторства. Аналогична ситуация и с цитированием и компиляцией чужих трудов. Согласно пп. 1 п. 1 ст. 1274 ГК РФ допускается без согласия автора… но с обязательным указанием имени автора… и источника заимствования цитирования (компиляции) в оригинале и переводе или информационных целях… произведений в объеме, оправданном целью цитирования… При этом закон не устанавливает максимальный объем допустимого свободного цитирования (компиляции) сочетание «в объеме, оправданном целью цитирования (компиляции)» является оценочным.

«Мама уехала по делам. Вернется с новой квартирой»

Татьяна ВАСИЛЬЧУК для «Новой»

У московского офиса «Единой России» одиннадцатый день голодают многодетные матери.

Возле офиса «Единой России» на проспекте Мира стоит женщина в одиночном пикете. В руках плакат: «Власти игнорируют нарушение жилищного законодательства, ждут, когда очередники Москвы вымрут». И отдельно, сбоку, ультиматум: «Голодовка». Женщина не разговаривает с прохожими и прессой, чтобы полиция не сочла ее акцию митингом: нескольких протестующих за это уже задерживали. На вопрос, где другие участницы голодовки, она молча указывает через дорогу. Там детская площадка. На скамеечках сидят женщины, с первого взгляда они похожи на обычных мам в сквере.

Кому живётся лучше на Руси? Конечно тем, кто в «Единой России», они уже всем обеспечены!

За деревьями замечаю небольшой шатер из пленки от дождя. Около входа стоит инвалидная коляска. В среду, 6 июля, три активистки упали в обморок из-за низкого сахара, пришлось вызывать скорую. Врачи сделали инъекции глюкозы, но от госпитализации женщины отказались. «Поставить капельницу — значит автоматически прекратить голодовку», — объясняют они. В голодовке участвуют 11 матерей. Идет вторая неделя протеста.

Внутри шатра разложены походные пленки, сверху — одеяла и плотные покрывала. Их принесли волонтеры. Еще они принесли святую воду, иконы, цветы. «Воды много: на завтрак, обед и ужин», — улыбаются женщины. В углу спит Михаил, многодетный отец. Ночью он дежурит у шатра, чтобы не было провокаций. В очередь на получение квартиры семью Михаила власти ставить отказываются: условия проживания в ней считают нормальными.

Раньше в Москве существовали три очереди на жилую площадь. Первая — из тех, кто подал заявку на бесплатную квартиру до 2005 года. Те, кто подавал после, делятся еще на две очереди: нуждающихся в бесплатном жилье и желающих получить субсидию. В 2014 году три списка фактически объединили в один. Из-за этого многих очередников отодвинули на несколько тысяч позиций назад.

Женщины объясняют мне, что проводят акцию у приемной «Единой России», потому что очереди объединили при мэре Собянине, а тот является одним из лидеров правящей партии.

Ирина Какулия, мама четверых детей, живет в коммунальной квартире в Дмитровском районе Московской области. Ее семья стоит в очереди на квартиру 26 лет, с 1990 года. Ирина — очередник в третьем поколении.

— Это отчаянная мера, — признается Ирина. — Дети находятся с моей родной сестрой. Они спрашивают, где я. Я говорю, что мама уехала по делам и вернется с новой квартирой.

Сотрудники «Единой России» не обращают на голодающих внимания, говорит Ирина. А когда женщины подходят к дверям офиса, охрана вызывает ОМОН.

Скручивают в грубой форме, кидают в автобус, — возмущается Ирина. — У нас уже по три-четыре протокола. Каждый по 20 тысяч. У меня штраф уже — 60 тысяч Конечно, меня это пугает, но не останавливает. Потому что дороги назад нет. Mы, обычные мамы. Мы не лезем в политику.

Мы просим то, что нам положено по закону. А если государство не может обеспечит своих москвичей, пусть тогда не обещает, не ставит на очередь. В 2012 году мы были в пятой сотне. Сейчас — тысяча девятьсот какие-то. А дальше что будет?

Надежда Зверева, мать шестерых детей в очереди — с 2013 года.

Когда вставала в очередь, у меня было пятеро детей. Мне сказали: «Вы знаете, программа бесплатных коттеджей сейчас закрывается. Давайте вы встанете в очередь на субсидию, и в течение года вы ее получите»: Я согласилась. А когда пришла в 2014 году, мне сказали: «Извините, вы в общей очереди, ваш номер — 75 тысяч какой-то».

Льготы у этой семьи такие: бесплатный детский сад, питание в детском саду и проезд на одного родителя.

Лариса Дроздова, мама пятерых детей, живет в двухкомнатной квартире в Текстильщиках. В очереди она с 2013 го; В 2014 году была 1309-й. Сейчас — 7810.

Лариса говорит, что еще год назад «витала в облаках, как многие наши очередники и решила подождать: «Все-таки кризис» Теперь женщина осознала, что на них просто «всем наплевать».

Я спрашиваю, помог ли Ларисе материнский капитал, полученный на пятерых детей. Она грустно улыбается: «В peгионах это, наверное, существенная помощь, в Москве — это копейки. Нам даже кредит, когда открывают паспорт и видят количество детей, никто не дает. Мы активно сильные, работящие. А вот на квартиру, к сожалению, мы не сможем накопить, да — если есть не будем».

Возле шатра по телефону разговаривает Мария Разуменко, у нее четверо детей. Она присоединилась к голодовке несколько дней назад. Узнала об этой акции от мужа, он увидел публикации в интернете.

— Постоянно хочется пить. Но аппетита, как такового уже нет, — говорит теперь Маша.

Рядом на турниках подтягиваются двое мужчин, они часто приходят сюда просто побеседовать с протестующими. Местные жители предлагают активисткам помощь, теплую одежду и душ. В библиотеке по соседству им разрешают умыться с утра. «Так приятно, так тепло, когда поддерживают», — с благодарностью говорит Маша. Есть и такие, кто реагирует негативно. Когда Маша стояла в пикете, мимо пробегал мужчина, «спортсмен, капюшон на глаза». Бросил ей: «Хрен вам, москвичам, чего дадут».

В четверг, 7 июля, очередники передали в приемную «Единой России» свое обращение. В партии заявили, что рассмотрят его в течение 30 дней.

Всего в очереди на льготное получение квартиры зарегистрированы 85 723 московских семьи, это около 300 тысяч человек. Зная, что в среднем за год в столице выдается около 870 квартир, голодающие вычислили время ожидания квартиры для тех, кто находится в хвосте списка. Оно составит более 90 лет.

«Новая газета» направила запрос в мэрию Москвы. Мы просим главу департамента городского имущества Владимира Ефимова прояснить судьбу голодающих очередников. Будет ли ответ?

В пятницу, 8 июля, за Машей приехал муж и забрал ее домой. Дома ее ждали три дочери и трехлетний Ярослав.

Женщины продолжают голодать вдесятером.

Кто голодает у офиса «Единой России»:

Лариса Дроздова, пятеро детей. В очереди с 2013 года. Место в очереди — 7810-е;

Юлия Субочева, семеро детей. В очереди с 2013 года. Место в очереди — 7684-е;

Ирина Какулия, четверо детей. Ее семья в очереди с 1990 года. Место в очереди — 1909-е;

Надежда Зверева, шестеро детей. В очереди с 2013 года. Место в очереди на 2014 год — 1274-е;

Светлана Вдовина, протестует от лица супруга. Они ждут квартиру 33 года;

Луиза Мартьянова, трое детей. В очереди с 2010 года. Место в очереди — в 72-й тысяче;

Светлана Демина, двое детей. В очереди с 2004 года. Место в очереди — в 57-й тысяче;

Ольга Шулинская, двое детей. Ее семья в очереди с 1991 года. Место в очереди — 3197-е;

(Девять человек решили рискнуть своим здоровьем. Таких решительных людей в Москве больше нет?)