Секс, любовь и ипотека

Владимир Владимирович Германов, 2020

Квартира в ипотеку – мечта многих людей. Кто-то решается на этот шаг: делает первоначальный взнос, а после дом так и остается недостроенным… Так случилось у семейной пары Коруниных. Разве Евгений мог предположить, что финансовые обязательства встанут превыше любви и его жена уйдет без какого-либо объяснения, а занимать деньги на первоначальный взнос по ипотеке станет худшим решением в его жизни? Всего можно было избежать, если бы не навязанное обществом мнение. Впрочем, общество плевало на его трудности – свои проблемы ты должен решать сам: хочешь, возьми лакированную биту или убойный дробовик, разрывающий плоть. Спасёт ли Евгения невесть откуда взявшийся бомж-художник, владеющий кунг-фу? Когда ты живешь не по средствам и должен опасным людям, каждый день может стать последним. Содержит нецензурную брань.

Ветер поднял пыль и развеял семена диких кустарников вдоль склона. У подножья горы на длинных стеблях росли одуванчики, они выглядели гораздо больше чем городские, так казалось Семёну.

— Ну же, давай, сука!

После третьего удара он падает на землю. К нему подходит человек. Перед глазами все расплывается, но он видит, что у человека в руках нож. Человек присел на корточки и наклонил над лицом Семёна свою голову. Лицо раздвоилось, и Семён не может понять какое настоящее. Губы человека вытягиваются в улыбке, а изо рта несет перегаром и табаком.

Семёна вздрогнул и открыл глаза. Этот кошмар преследует его с тех пор, как он сбежал из того ада, и всегда заканчивается пробуждением и пересохшими губами. Напротив сидит молодая пара и как-то странно поглядывает на него. Может он опять кричал во сне? Автобус останавливается, и парень с девушкой выходят, оставив Семёна в одиночестве.

***

Корунины вышли из автобуса и пошли к своему долгожданному дому. В некоторых местах брусчатку еще не проложили, и им приходиться перепрыгивать грязные комья снега. Вплотную к тротуару тянется забор, за которым видно монолитные сооружения. Стройка перекрыла вид на набережную и любоваться замерзшей рекой могли только гастарбайтеры живущие в синих вагончиках. Дома в сумерках были похоже на брошенные, бетонные глыбы.

— Да что ты бежишь постоянно, я не могу идти так как ты. — Настя умудрилась вступить во всю строительную грязь на их пути.

— Да я не бегу, что тебя там все не устраивает? — Женя остановился. — И, пожалуйста, не кричи, помимо Лёхи тут ещё несколько охранников.

Незадолго до этого дня, Женя, вместе с соседом по комнате, которого звали Егор, выпивал в спортбаре. Оба они были любители хоккея и бывало выбирались посмотреть матч за кружкой пива.

В тот вечер бар гудел, шел полуфинал серии КХЛ:

— Слышь, да кто так кидает-то! — крикнул лысый парень. Он сидел рядом с Женей за барной стойкой.

— Да ты чё, это нормальный игрок, легионер, — сказал Женя.

— Я бы так не сказал, совсем что-то он косой, — ответил лысый.

Ребята стали спорить на тему, кто из игроков точно не заслуживает места в команде. Оказалось, что лысого звали Лёха и работал он охранником на стройплощадке ЖК Лучик, как раз там, где строили дом Коруниных. После нескольких бокалов в голову Жени пришла идея посетить их будущую квартиру. Лёха работал в ночную смену и мог провести их посмотреть дом.

За три года в браке Корунины успели пожить в трёх съемных комнатах. Комната, в которой они жили сейчас, была крошечная, в ней даже не было полноценного шкафа. Часть вещей висела на стульях и гладильной доске. Совместный быт уже порядком надоел, и Настя стала часто жаловаться на соседа: «Опять он там свои пельмени варит. Ну не могу я чувствовать себя хозяйкой на этой кухне».

Нельзя сказать, что они жили бедно, Женя работал сантехником в управляющей компании и часто брал заказы на шару. Они могли снять однокомнатную квартиру, да вот только все свободные деньги Женя откладывал. Накопить на первоначальный взнос по ипотеке дело нешуточное. И когда женский голос по телефону сообщил что ипотека одобрена, Настя сразу начала думать, где она поставит туалетный столик и какого цвета будут стены на кухне.

Эйфория от собственного жилья быстро угасла. Настя работала в детском саду воспитателем и её зарплаты хватало только заплатить за комнату. Женя стал брать любые подработки, ведь помимо платежа за ипотеку, он ежемесячно отдавал долг Настиному брату, который добавил им на первоначальный взнос. Из-за большого объема работы, Женя стал возвращался домой поздно и часто ужинал в одиночестве. Идея забраться в дом и посмотреть голые стены будущей квартиры оживила их обоих.

***

— Насть, прикол будет, да, когда мы въедем, а на стене будет надпись, здесь были Корунины? — Женя подал руку Насте и помог ей перепрыгнуть через строительный мусор.

— Ага, или нарисовать какую-нибудь рожицу, а строители будут гадать, кто же это сделал? А ты спрей не забыл?

— Всё здесь, — он похлопал по карману куртке, — Лёха сказал набрать его как у ворот будем.

Они остановились возле металлической ограды:

— Аллё. Да, мы тут. Ворота и дверь небольшая сбоку. Ещё дальше?

Под щелью забора замелькал луч фонаря:

— Лёха, ты что ли?!

— Да не ори ты, залезайте, — Лёха отодвинул сетчатую решетку, — напарник пока на обходе, поэтому сразу двигаемся к дому. Давайте, без лишних слов, быстрым темпом.

У Жени появилось ощущение, как будто они делают, что-то противозаконное. Он смог расслабиться только когда они зашли в подъезд.

— Знаете то хоть какая ваша?

— Думаю, найдем, я схему взял.

— Ну ладно, развлекайтесь. Я на связи. — Лёша оставил их в подъезде и вышел.

— Ну что, пойдем, — Женя включил фонарик на телефоне и взял Настю за руку.

— Как-то неловко, а если нас поймают?

— Да не бойся, ну поймают и что? Мы вроде не наркоманы, да и на похитителей бетона не похожи.

— Если что, это ты меня сюда притащил.

— Вот ты какая, — Женя шлёпнул ладонью по Настиной заднице.

Квартира под номером 142 была на шестом этаже. Женя посветил фонариком в черный проем, — Так, по схеме наша следующая.

— Иди первый, — Настя спряталась Жене за спину.

Повсюду витал едкий, кислый запах, — Чем так воняет, Жень?

— Нашей квартирой, малыш. Строительные смеси всякие.

— А она что, и когда мы въедем так будет вонять? — Настя провела рукой по бетонной стене. — Шершавая, как твоя борода.

— Вряд ли. Да и, тем более, тут соц. ремонт будет. — Женя посветил на окно. — Смотри, окна вроде хорошие поставили. Давай я тебя сфоткаю на фоне окна. Выставишь в инсту, типа смотрите какая квартира.

— Да ну, не хочу. — Настя подошла к стене. — Это, как я понимаю спальня будет.

— Ага, здесь мы будем заниматься жестким сексом.

— Ээй, полегче, парень. Предлагаю здесь оставить памятную надпись.

Женя подошел и обнял Настю:

— Без проблем, — сказал он и просунул руку ей под джинсы.

— Ээй, ты чё. Неудобно тут. — она попыталась его оттолкнуть.

— Да, расслабься, все хорошо, — Он засунул руку ей в трусики. Она повернулась и уперлась руками в стену.

Женя спустил ей джинсы и вошел в неё сзади. Настя больше не сопротивлялась. В комнату пробрался бледно-желтый луч. Он прошел через окно и остановился полосой на стене. Над районом повисла ярко-желтая луна, она выглядела как кусок сыра на черном полотне. Лунный свет осветил строительный кран, брошенную тележку со строительным мусором во дворе и силуэт занимающихся любовью Коруниных, в окне шестого этажа.

— Ты что, всё?! — эхо прокатилось по комнате.

— Да, тихо тебе, ты чё так кричишь? — прошептал Женя.

— Капец, ты. Можно было бы и не начинать.

— А чё капец? Работаю сутками. Видимо, уже подустал организм.

— Ну-ну. Давай спрей, щас напишу «Женя», тридцать секунд.

Женя молча подошел к окну.

— Ладно тебе, я же шучу, малыш. — Настя подошла к нему и обняла, — Смотри какая красивая луна.

— Осталось еще немного потерпеть. Потом проще будет. Съедем с комнаты, уже будет экономия. А там глядишь и на себя начну работать. Открою сервис коммунальных услуг. Буду типа прорабом.

— Я даже знаю, как называть сервис, — сказала Настя.

— Как?

— Тридцать секунд. — Настя закрыла рот рукой давясь от смеха.

— Да ну тебя.

Целый час они ходили по пустым комнатам, светили телефонами по всем углам и планировали, что где будет стоять, где повесят телевизор, и какие будут шторы в спальне. Как говорила Женина мама, семья проверяется ремонтом. Каждый думал о том, что как это все-таки здорово иметь своё жилье, пусть и в ипотеку.

Уже перед выходом мысли поменялись, Женя думал о том, как побыстрее отдать долг Настиному брату: «Зря вообще спешили, нужно было подождать, подкопить. Ладно еще человек был бы нормальный». Настя думала о ребенке: «Надо уже, года идут все-таки. Проблемы всегда будут, а ребенок будет хорошей мотивацией для Жени».

Лёха ждал их возле подъезда:

— Ну как экскурсия? Я уже подумал вы решили заселиться.

— Ага, там ремонта еще на пару лет, — ответил Женя.

— Да не бзди, за пару месяцев сделаешь — сказала Настя и ущипнула Женю за нос.

Лёха проводил счастливую пару к выходу:

— Рад был видеть, и вам спокойной ночи, — сказал он и задвинул решетку за выбравшимся наружу Коруниными.

Небо затянули облака, словно кто-то разлил на них черную краску и оставил кляксу на луне. «Наверно будет снег», — подумал Лёша и помочился на решетку, откуда минуту назад вышли Корунины. Закурив сигарету, он не спеша пошел на обход, напевая по пути: «А снег идёт, а снег идёт».

В квартире под номером сто сорок два после ухода Коруниных осталась надпись: «Здесь будем мы». Под надписью были нарисованы улыбающийся смайл и сердечко.

***

После двухнедельного снегопада в город пришла оттепель. Дело шло к весне. Женя стал подрабатывать больше чем прежде и возвращался домой к полуночи. Настя обычно спала в это время, но сегодня свет в комнате был включен. Он зашел в комнату и увидел, что Настя сидит на кровати и смотрит в выключенный телевизор.

— Ты чего залипаешь? — Женя скинул рабочею робу на гладильную доску и прилег рядом с ней.

— В чате говорят, что компания разорилась. Месяц ничего не делают. А директор пропал.

— В каком чате, ты о чём вообще? — Женя приобнял Настю.

— В домовом, каком ещё! — она вырвалась из его объятий.

— Эй, хорош. Ты чё паникуешь? Какие-то бабки в чате что-то сказали, так сразу верить.

— Не знаю я, — Настя посмотрела на Женю, а затем вышла из комнаты.

Женя взял телефон и набрал Лёшу:

— Алле, здорово Лёха, как сам? Тоже ничего. Слушай, ты не знаешь чё там со стройкой? Работаешь еще там? — Женя сосредоточил взгляд на выключенном телевизоре. Под конец разговора его брови практически сомкнулись на переносице, — Даа, вот так дела. Ладно Лёх, будем думать. Спасибо. Да, нужно выбраться как-нибудь, до связи.

Настя стояла в проёме двери и держала кружку с чаем. Она смотрела на Женю в ожидании новостей.

— Что-то неясно толком. — прервал молчание Женя.

— Я сегодня звонила в компанию, никаких комментариев. Пожалуйста, съезди на стройку, узнай, что там.

— Конечно, малыш, завтра после работы сгоняю. Да всё нормально там, может какие-то временные трудности. Вон у Сашки с работы на год затянули, но достроили ведь.

— А что Лёша сказал?

— Сократили их, на другом объекте сейчас трудится. Там говорит один сторож на весь район остался. Да не переживай ты, все хорошо будет. — он поцеловал Настю в щёчку и пошел на кухню.

***

На следующий день Женя закончил работу пораньше и поехал на строительную площадку. В законсервированной запахом перегара сторожевой будке спал старенький сторож. Разбудив сторожа, Женя узнал, что зовут его дядя Сережа и сидит он в будке уже второй месяц. На вопрос, как дела с строительством дома, дядя Сережа ответил: «А строители? Да где уже тут, за два месяца приходили пару раз. Один раз мешки выносили, сказали мусор строительный забирают, а второй плитку, вроде бы, — дядя Сережа почесал щетину на подбородке и добавил, — списанную. Так эти суки еще и зарплату не платят толком. Аванс дали за первый месяц, вот жду остальное. Если бы не пенсия, так сосал бы хуй сидел».

Следующая неделя прошла в раздумьях: Женя думал на работе, когда менял смеситель тете Люде, думал в автобусе, когда проезжал мимо новостроек, думал вечером за ужином, думал ночью. Всю неделю он думал, что не спит и минуты. Про Настю сложно было сказать, думала ли она вообще? Когда Женя возвращался домой, она уже лежала в кровати и разговаривать не хотела. Но оба они ждали субботу. В субботу состоится собрание жильцов на котором будут поднимать вопрос и решать, что делать дальше. Инициативная группа создала чат в вотцап. До заморозки строительства разговоры в чате только и были о том, будет ли детский сад на районе, поставят ли шлагбаум на въезд и будет ли у них забор вокруг дома.

Теперь чат пестрил сообщениями о возможном банкротстве строительной фирмы «СтройПритир»:

— Да, в субботу, в два часа дня.

— Да уроды, чё сказать…

— Ребята всем привет, а где собрание будет проходить?

— Я, ё.ла им поразбиваю завтра поеду.

— Собрание будет возле 37 дома.

— На площадке ведь охрана, как мы туда попадём?

— Да там дед алкоголик какой-то спит постоянно, думаю проблем не будет.

— Ребята, заканчивайте спамить. Давайте общаться только по делу.

— Кто-нибудь дозвонился до «СтройПритира»?

Булькающие звуки сообщений раздавались по всей комнате:

— Настя, выключи, пожалуйста, звук. У меня башка уже кругом, не могу сосредоточиться! — Женя сидел за маленьким столом в углу комнаты и читал книгу по саморазвитию.

— Знаешь, что?! Ты бы лучше думал, что теперь делать! — Настя сидела на диване скрестив ноги и не отрываясь смотрела в телефон.

— В субботу всё узнаем. Я только и делаю что думаю, хотел бы знать, что делаешь ты?

— Да? Я по крайней мере не читаю этих тупых книжек, а пытаюсь выяснить, что нужно делать в подобных ситуациях.

— Короче, знаешь, что! — Женя посмотрел на Настю. — В субботу послушаем что скажут.

— Ты просто хочешь прийти и послушать? А сам что-нибудь скажешь хоть? Целыми сутками тебя нет дома, хоть бы спросил, как я? — она подняла голову и посмотрела на Женю. Уголки губ были сморщены, словно она укусила лимон.

— Что?! Давай-ка потише, я вкалываю на двух работах, чтобы нам было чем платить за ипотеку и отдавать долг твоему брату, — Женя подскочил со стула и отшвырнул книгу в сторону.

— Знаешь, что?! Я тебе уже сто раз говорила, что Коле можно потом отдать.

— Ну уж, извините. У него вообще не надо было ничего брать. Ты видела с кем он общается? — Женя подошел к окну.

— Да ты всегда всё преувеличиваешь.

— А мама твоя нормально ведёт себя? Постоянно намекает на то, что я якобы мало зарабатываю, — Женя стал ходить по комнате.

— Она хорошо относится к тебе, — Настя сжала руками одеяло.

— Да хрен там плавал. Я батрачу как конь, а вы только и ждёте чего-то, то то вам не так, то это. Задолбали!

Слёзы покатились из глаз Насти. В дверь комнаты постучали: «Ребята, у вас все хорошо»?

— Да, Егор, все нормально, — ответил Женя.

— Может пойдем, покурим.

— Да, щас подойду.

Женя, сделал пару кругов по комнате, и подошел к Насте:

— Прости малыш. Что-то я в последнее время из-за этой ситуации сам не свой. Всё хорошо будет. В субботу коллективно всё решим. Не плачь, — он попытался её обнять, но тут же убрал руку.

Настя вытерла слёзы рукавом халата. Тушь растеклась по лицу и выглядела, как маскировочный камуфляж. Она встала с кровати и вышла из комнаты.

***

До субботы они почти не разговаривали, обменивались короткими фразами, а ночью спали отвернувшись друг от друга. Женя перестал выходить на подработки. Вечерами он только и делал, что читал книгу по саморазвитию или играл на телефоне в игры. Дождливая погода способствовала настроению. Напряжение росло вместе с его небритостью. Настя всё чаще пропадала из дому, когда у мамы в гостях, когда на фитнесе.

Утром в субботу в комнате появился солнечный луч. Он оттолкнулся от стены с желтым обоями, сполз на гладильную доску и остановился на Настином платье в белый горошек.

— Насть, смотри, — Женя потормошил её за плечо, — сегодня хороший день. Это точно знак.

Настя откинула одеяло и села. Сонные глаза смотрели в одну точку:

— Сколько времени? Какой знак?

— Луч надежды, — Женя улыбнулся и полез целоваться.

— Фу, я так не хочу, иди зубы чисти.

Женя спрыгнул с кровати:

— Я пойду готовить завтрак. Поднимайся, нам уже скоро выходить.

Подойдя к гладильной доске, он схватил платье и швырнул на кровать.

— Ты чё больной? — Её глаза были похоже на пуговицы. От утренней дрёмы не осталось и следа.

Женя раскидывал остальные вещи по доске, пока не нашел штаны: Штаны ищу, видишь? — он потряс домашними трениками, будто фокусник ширмой и вышел из комнаты.

***

После дождя дорогу возле нового района размыло и единственный кусочек твёрдой земли находился в метре от автобуса. Автобусная остановка была выкрашена в зеленый цвет и на фоне весенней слякоти, выглядела свежо.

Когда Настя с Женей подошли к дому, там уже во всю шло обсуждение. Громче всех говорил мужчина с огромными прыщами на лице, он предлагал после собрания поехать за город и пожарить шашлыки. Женщина в красной ветровке что-то шепнула ему на ухо, и активист притих. Мужчина с планшетом в руках отметил новоприбывших:

— Ну что, давайте начинать, — сказал он.

— Новости плохие. Как мы все видим, стройка уже давно остановилась. Компания никаких вразумительных комментариев не даёт, якобы временные трудности. Я думаю все уже знают, что «СтройПритир» судится с банками. В общем, мы посовещались с юристами, лучший выход будет признать компанию банкротом, тогда будет шанс, что кто-то выкупит строительство и достроит дом.

Женя посмотрел на мужика, который предлагал поехать на шашлыки и подумал, что не отказался бы сейчас от стопки водки. Стройка если и продолжиться, то бог его знает, когда. Банку-то всё равно, есть квартира или нет.

Собрание превратилось в звуковую какофонию. Настя вспомнила, как она в детстве ходила с мамой на китайский рынок, где со всех сторон суетливые китайцы зазывали на ломанном русском в свои павильоны. После таких вылазок, мама ложилась на кровать, поднимала ноги кверху и массировала пальцами виски. Сейчас она тоже хотела прилечь на кровать, уйти от всех этих проблем, и чтобы кто-нибудь помассировал ей виски, но только не Женя.

Когда они вернулись домой, Настя не стала снимать куртку, она покидала вещи в спортивную сумку и пошла на выход.

— Ты на фитнес? — спросил Женя.

— Я к маме, поживу у неё.

— В смысле?

— Ну, в прямом. Ты сам не видишь, что происходит?

Женя перегородил ей дорогу:

— Да ничего не происходит такого, чтобы ты так себя вела! — крикнул Женя и ударил кулаком по двери.

— Отойди от меня, псих. — Настя посмотрела на сумку, стоящую в ногах.

— Сука, — ответил Женя.

— Иди лечись, — спокойным голосом сказала Настя и вышла из квартиры.

Женя вышел следом за ней. Он не собирался ее догонять, его путь был к магазину за бутылкой.

Пока он стоял в очереди на кассе, его мысли разбегались в разные стороны: «Набухаться… Уехать… Развестись и пусть платит половину этой сранной ипотеки». Рядом с его бутылкой водки кто-то поставил на ленту еще одну. Это был их сосед по комнате.

— Чё, плохи дела? — спросил Егор.

— Как видишь.

Весь обратный путь они молчали. Женя гонял мысли, а Егор рассматривал малолеток в коротких юбках.

— Повылазили малышки. Вот как щас понять сколько им лет? Выглядит, как кобыла тридцатилетняя, а самой-то небось лет шестнадцать, — сказал Егор.

— Ты в одного собрался пить? — Женя проигнорировал рассуждения Егора о современной молодежи.

— Ну, видимо, как и ты. Собирался. Предлагаешь объединить усилия?

— Почему бы и нет.

Егор нарезал колбасу с сыром, а Женя разогрел картошку в мундирах, которой они с Настей собирались ужинать. Выпив по стопке, Женя рассказал про стройку:

— Думаешь всё, не достроят?

— Да, у них уже год суды с банками. Хрена лысого они достроят, — ответил Женя и налил по второй.

— Даа. И никак деньги не вернуть? — спросил Егор и с чавкающим звуком проглотил бутерброд.

— Нет. Один вариант: судиться и передать стройку другой компании. Но там много замутов. Короче, это всё может затянуться не на один год.

— Вот поэтому братан, я не доверяю этим ипотекам. Бывшая моя тоже всё нудила, ипотеку ей, ипотеку. Типа это лучше, чем платить за съёмную. Ну и чё? В итоге живёт с каким-то ипотечным хером и работает на двух работах.

Лестничную клетку заволокло сигаретным дымом, из-за которого наклейку «Не курить» практически не было видно. Женя сидел на ступеньках и дымил в сторону окна.

— К маме, говоришь, уехала. Я, конечно, не судья и не разу не хочу влезать в ваши отношения, но моё мнение, семья должна сплотиться в трудные времена, — разведя руками, сказал Егор.

— В этом ты прав, — из Жениного рта вылетело густое кольцо дыма. — Видишь, как нас сплотила ипотека.

Егор провел пальцем и испортил кольцо:

— Да всё наладится. Щас она успокоится, и вместе придумаете что-нибудь.

Женя промолчал и выпустил ещё одно кольцо. Он не хотел ничего придумывать.

Допив всё, что осталось, они разошлись по комнатам. Через пять минут из комнаты Егора стали доносится выстрелы и громкая брань.

«Опять свои вестерны запустил» — с этой мыслью Женя отключился.

***

Утром его голова болела так, будто на нее водрузили ведро и начали сжимать со всех сторон. Женя взял телефон. Он ожидал увидеть сообщение от Насти, но вместо этого было два пропущенных от её брата Коли. Подъем с кровати прервал звонок:

— Аллё, здорово! Наконец-то! Вы что там дрыхнете? Не до тебя, не до Насти не могу дозвониться.

— Привет. Да нет, встаю уже. Что звонил?

— Не по телефону. Я подъеду сейчас.

— Ээ…ну да, приезжай, конечно. А тебе Настя, случаем, не звонила?

— Звонила? А что должна была? Она не дома что ли?

— Не, не дома. Ты через сколько будешь?

— Минут через тридцать, нормально?

— Да, пойдет, — ответил Женя и поднялся с кровати.

Настин брат занимался всем, чем не попадя, лишь бы приносило деньги. Люди, которые его окружали сплошь и рядом были одни уголовники, которые уже отсидели, либо которым это ещё предстояло. Женя не любил его самоуверенную, наглую рожу, но приходилось терпеть и всё из-за денег, которые они одолжили у него на первоначальный взнос.

Во дворе ничего не менялось, на лавочке сидели всё те же бабушки и обсуждали политику, пенсионные реформы и другие, угнетающие их моменты:

— Я тебе уже говорю какой раз, будет другой так вообще всё отменят. Он хоть что-то делает.

— Да тише ты, чего раскричалась?

Женя поздоровался с старожилами подъезда и пошел на детскую площадку. Шум от весенней капели и щебет птиц приободрили Женю. На детской площадке никого не было. Женя присел на лавочку и решил позвонить Коле, но не успел. Комья талого снега разлетелись в разные стороны. Черный"бмв"подъехал к дому.

— Иш что делает, скотина!

— Ты чего творишь?!

Брызги окатили дворовых бабушек. Из машины вышел грузный мужчина в коротком чёрном пальто.

— Привет бабуси, чего раскричались? — произнес Коля.

Женя крикнул и помахал рукой. Перепрыгнув через несколько луж и пройдя по деревянным доскам, Коля подошел на детскую площадку.

— Ну и выхлоп от тебя. А Настя куда делась?

— К родителям уехала. Что у тебя случилось? — Женя не хотел обсуждать отношения с Настиным братом. Он вообще ничего с ним не хотел обсуждать. Всё его отношение к Коле сводилось к одной фразе: «Как отдать бабки этому козлу»?

— У меня, братец, случилась полная жопа, — сказал Коля.

Женя посмотрел на его лицо: «Действительно, мешки под глазами, как будто год бухал. Да и, вроде, пощекастей был».

Коля сложил руки на груди и начал рассказывать. Неделю назад он отдыхал в кальянной с друзьями. В ход шло всё: водка, виски, наркотики. Впрочем, это был стандартный Колин отдых. После всего этого, не менее стандартным для Коли было сесть за руль.

— Короче, я ничё не помню. Помню, у меня с собой несколько грамм кокоса было. И помню, как я бью в рожу этому дэпасу. Потом помню, подъехали ребята и уладили. В общем с меня, братан, лям и дело закроют. И срок две недели.

— Да уж, — на фоне похмелья и от этой новости у Жени поднялась температура. Он понимал к чему всё идёт.

— Я, короче, пошустрил, пол ляма собрал. Не откуда больше брать. Кредитов на мне по уши. Машину выставил на продажу, но пока ни звонка. Если с молотка скинуть, то тыщ триста выручу за неё, не больше.

— А занять у кого-нибудь? У тебя ведь друзья при бабках все.

— Да они сами все в долгах.

— А если не отдашь, что будет?

— Да, что-что? Дело о нападении на сотрудника, езда в нетрезвом виде и еще могут за наркоту впаять, сейчас это любят делать. Короче закроют меня, да и всё.

— Да, действительно жопа какая-то.

— Поэтому, я к тебе и приехал. Ты ведь мне ещё должен пятьсот кусков. Так что Женя-друг, спасай.

Женя смотрел на растекающиеся массы талого снега. Грязная смесь вперемешку с собачьим дерьмом, говорила о вступлении весны в свои права. Когда-то давно весенний запах пробуждал светлые чувства, призыв к действию, причём не важно какому. Сейчас запах перегара заглушал свежесть весны, а молоточки в висках отбивали свою дробь похлеще весенних пташек.

— А чем мне тебя спасать? Я думаю как пожрать купить, чтобы на неделю хватило, а ты говоришь пятьсот кусков, — сказал Женя и начал размазывать ботинком грязь по небольшому островку снега.

— Я не знаю Женя. Ты должен — будь добр отдай. Продай своё барахло, займи. Короче, я не знаю, — Колины щёки налились красным.

Женя встал с лавочки и поправил ворот куртки:

— На меня сильно не рассчитывай. Я поспрашиваю у знакомых. Но ты сам понимай, откуда у работяг деньги в нашей стране?

Коля подскочил с лавочки:

— Ты давай это, мне тут не гони! Не рассчитывай! — Колино лицо исказила агрессивная гримаса.

Выглядел он вдвое больше Жени, да и сантиметров на 10 был выше. Женя побаивался его. Настя как-то рассказывала, что многие пострадали от Колиных вспышек гнева, причём многие оказывались в больницах после этого.

— Я постараюсь, — произнёс Женя глядя под ноги.

— Ладно, ты всё-таки родственник, другому я бы разнес лицо, прямо на месте. Короче, докучать тебе не буду, ровно через пять дней жду деньги! — сказал Коля и пошёл к машине.

Женя проводил его взглядом и достал телефон.

— Егорыч, ты проснулся? Давай, подтягивайся на магазин, а то я щас подохну, — сказал Женя и сбросил вызов.

На улице потемнело. Чёрное облако по форме напоминающее корабль закрыло солнце. В пакете, который нёс Женя раздавался перезвон стеклянных бутылок.

— Я так, немного, завтра на работу чесать. А у тебя что выходной завтра? — спросил Егор.

— Да придётся устроить, что-то уж совсем вилы.

— Ты про Настю, что ли? Да померитесь, всё хорошо будет.

— Щас придём расскажу, — ответил Женя.

Бабушки, сидевшие на лавочке возле подъезда, как по команде повернули головы. Из-под лежавших на земле досок доносился чавкающий звук весенней грязи. Всю эту полифонию дополнял звон бутылок доносившиеся из пакета, который нёс Женя. «Надо же, солнце ещё не село, а они уже с бутылками идут», — подумала соседка с третьего этажа, да вот только вслух не произнесла. Вспомнила, как Женя чинил ей унитаз.

Присев на лестничных ступенях, ребята прикурили сигареты.

— Что он не понимает ни хера? Откуда тебе бабки то достать?

— Да у него голова отбитая, — клубы дыма закручивались в спираль и поднимались к окну.

— А ты Насте рассказал эту тему?

— Да, когда бы.

— Слушай, ну поговори с ней. Всё-таки её брат.

— Расскажу, конечно. Только смысла в этом нет. Они не общаются, да и ей всё равно.

— Да уж. Я бы помог Жека, но сам знаешь, от зарплаты до зарплаты.

— Да конечно знаю, — Женя поднялся с ступеней и подошел к окну. Затянутый в щель выбитого стекла, дым словно искал выход. Он плавно перетекал и кружился между двумя стёклами. Создавалось впечатление, что это и не окно вовсе, а аквариум, в котором вместо воды дым.

Женя развернулся и посмотрел на Егора:

— Помнишь, ты как-то приносил одну убойную вещь?

— О, да, — Егор обнажил свою улыбку с недостающими зубами на верхней челюсти.

— А сложно достать? Я если честно бы щас покурил, тошно уже от этой водки.

— Да без проблем, — затушив сигарету Егор поднялся со ступеней, — хоть сейчас.

Выкуренный косяк «Амнезии» полностью оправдал своё название. Егор запустил какой-то вестерн из восьмидесятых с безудержной пальбой и одноголосым переводом. Развалившись на диване, ребята пили коктейли из водки с соком и ржали с происходящих разборок на экране.

***

Женя открыл глаза. На шторах распласталось огромное, солнечное пятно. На мобильном было несколько пропущенных звонков. Звонили с работы и Коля, — «Этому ещё что надо»? Ответ был в сообщениях: Коля интересовался, как идут поиски денег.

Поднявшись с кровати, Женя ощутил боль в висках и тошноту, — «Пора завязывать с этим говном».

Звонок обрывался снова и снова. Открыв вотцап он понял в чём дело. Вместо фотографии Насти стоял белый фон. Она заблокировала его номер. Сука, — крикнул Женя и ударил кулаком в стену. Из рассеченного кулака потекла кровь. Кровь капала на рыжий линолеум пока он шел в ванную. Из зеркала на него смотрела небритая опухшая рожа. Залив кулак перекисью, он ещё раз посмотрел в зеркало и вышел из ванны.

На кухне его ждал сюрприз. Развернутая бумажка с травой лежала на обеденном столе. Рядом лежала записка: «Бро, я подумал это тебе пригодится».

Буквально с первой затяжкой по всему телу побежали мурашки. Мышцы стали расслабленными, приятное тепло растеклось по телу. В комнате заиграл телефон. Не вынимая косяк из руки, Женя пошёл в комнату. Из раны на кулаке стала сочится кровь, сбегая тонкой струйкой по пальцу. Стекая с пальца, она стала заливать бумажку, в которую был завернут косяк. Звонил Коля.

— Алё, да.

— Здорово, Женька. Я что-то не пойму. Ты игоноришь меня или что?

— Нет, с чего ты взял? — Женя затянулся, размазав кровь по подбородку и губам.

Конец ознакомительного фрагмента.