Сын олигарха. Роман

Виталий Новиков

Англия. Иван подговаривает свою знакомую англичанку Джулию переспать с его другом Сергеем и забеременеть от него, чтобы потом качать из него деньги.

3 глава

Припискин на собрании докладывал о положении дел в холдинге.

— Если мы хотим выиграть конкурс на строительство комплекса в Травино, нам придётся брать кредит в банке.

— Большой кредит? — спросил Сергей.

— Миллионов пятьсот, а то и семьсот.

— Ого. Рискованно. А как будем расплачиваться?

— За счёт инвесторов постоянно покупающих квартиры в нашем холдинге.

— Хорошо покупают?

— Стабильно.

— Хорошо.

— Кто ещё может, что-нибудь добавить по поводу комплекса в Травино?

— Нужно просчитать все риски, — сказал Захаров.

— Вы — пессимист, Захаров. Липецкий вот-вот перехватит у нас этот проект, — сказал Припискин. — Сейчас все крупные бизнесы берут большие кредиты под развитие.

— Интересно, что об этом думает Свистков, — сказал Захаров.

— Свистков в отгуле. — Сергей ухмыльнулся. — Покажите Пётр Павлович, мне проект в Травино, — обратился он к Припискину.

Припискин достал из папки цветные компьютерные распечатки проекта.

Сергей вгляделся в цветное изображение комплекса.

— Мило, мило. А вот здесь, вот в этом стеклянном переходе можно поставить кадки с редкими тропическими деревьями. Как вы на это смотрите?

Возникла пауза, которую прервал Припискин:

— Это очень оригинальная идея.

— Креативно, — поддержал его Проскурин.

— А здесь во дворе что будет?

— Детская площадка, — ответил Припискин.

— Это дело полезное. Полезное в принципе. Хотя можно было бы разбить скверик, скажем в скандинавском стиле.

— Неплохая идея, — сказал Припискин.

— Вы думаете?

— Если инвесторы будут не против, почему бы нет.

После обеда в офис холдинга пришли тётя Ира и тётя Кира. Сергей вынужден был принять их.

— Серёжа, ты как себя чувствуешь? Оправился от утраты? — начала тётя Ира.

— Бедненький Серёженька, — жалобно пролепетала тётя Кира.

— Да у меня всё нормально. Не переживайте вы.

— И слава богу. И слава богу. — Тётя Ира вытерла платком слезу на щеке. — Серёжа мы хотели тебя просить помочь нам…

— Деньги что ли нужны?

— Да, понимаешь…

Сергей не дал тёте Ире договорить. Достав из внутреннего кармана деньги, он спросил:

— Пятёрки хватит?

Тети Ира и Кира замерли.

— Пока, — добавил Сергей.

— Конечно. Конечно. Серёжа. Серёженька. Благодетель ты наш.

Сергей отсчитал тётям пять тысяч долларов.

Вечером Сергей ехал домой на машине с охранником и Проскуриным.

— Не устал? — спросил Проскурин. Он сидел рядом с Сергеем на заднем сиденье.

— Нет. А почему ты спрашиваешь?

— Так. Всё-таки ты молодой парень.

— И что?

— У тебя нет желания поразвлечься?

— Как?

— С девочками например.

— С девочками?

— Я мог бы это организовать.

Сергей задумался.

— Спасибо не надо. Пока.

Оставшись один, в квартире, Сергей вспоминал Джулию. Он хотел ей позвонить, но никак не решался набрать её номер. Он колебался, боялся, что она на самом деле не испытывает к нему никаких чувств, а переспала с ним так, из желания получить простое физиологическое удовлетворение. Он так и не позвонил ей.

Сергей пришёл к мысли, что Проскурин был в чём-то прав, когда говорил о развлечениях, о девочках. Сергей стал понимать, что не равнодушен к Эмме. Был в ней какой-то очень высокий градус сексуальности. Она всегда, когда говорила, когда показывалась на глаза Сергею, подавала какие-то особые знаки. Так во всяком случае казалось Сергею. От её едко-сладких духов у Сергея кругом шла голова.

Сергей в своём кабинете изучал проект комплекса в Травино. Время приближалось к обеду. Эмма позвонила ему.

— Да, — Сергей взял трубку.

— Серёж. Ой, простите, Сергей Валентинович. Вам, что приготовить на обед?

— Мне? — Сергей осёкся, закашлялся.

— Простите, я наверно отвлекла вас.

— Нет, нет, сделай что-нибудь на своё усмотрение.

«Она сказала „Серёж“, и как сказала», — подумал Сергей. Её голос не выходил у него из головы. Он понял, что уже не может спокойно изучать документы. Он вышел из-за стола и принялся ходить по кабинету, совершенно бессмысленно. В голове его бурлила какая-то каша из самых нелепых и противоречивых мыслей. В конце концов Сергей подошёл к двери, приоткрыл её и выглянул в приёмную. Эмма нагнулась над столиком, на котором стояли микроволновка и электрический чайник. Строгий костюм только подчёркивал изящные изгибы фигуры Эммы.

— Сергей Валентинович, с вами всё в порядке?

Сергей понял, что он уставился на Эмму, как идиот и не может оторвать от неё глаз.

— Голова кажется. — Сергей приложил ладонь ко лбу.

— Болит?

— Нет. Так слегка кружится.

Сергей понял, что этот день пропал окончательно. Он никак не мог собраться с мыслями, никак не мог сосредоточиться на делах. Он позвонил Проскурину.

— Игорь, я хочу съездить за город, посмотреть отцовский дом.

— Давай съездим.

До посёлка, в котором находился загородный дом Силаевых оставалось три километра.

— Останови здесь, — попросил охранника-водителя Сергей.

Сергей и Проскурин вышли на обочину.

— А это, что за пустырь? — спросил Сергей.

— Здесь была когда-то свалка, а ещё раньше говорят кладбище.

— Хорошее место.

Проскурин с удивлением посмотрел на Сергея.

— Хорошее место для того, чтобы здесь разбить парк. А вон там. — Сергей указал рукой на метров двести вперёд. — Там я бы вырыл пруд.

— Интересная мысль.

— Чья эта земля?

— Скорее всего местной администрации.

— Узнай о цене. Если тебе это конечно несложно.

— Сделаю.

Сергей получил приглашение на премьеру модного нового фильма, который постоянно рекламировали по телевидению. Сергей отправился в кинотеатр в сопровождении Проскурина и трёх охранников.

Сергей занял своё место.

— Смотри, пятый ряд, вон тот лысый мужик и есть Липецкий, — сказал Проскурин.

Сергей кивнул головой.

После просмотра фильма и выступления киногруппы, работавшей над фильмом, состоялся банкет.

Сергей взял бокал шампанского с подноса.

— Странно, вы вроде бы говорили, что никогда не употребляете спиртное, — заметил Проскурин.

— Раньше не употреблял почти, а сейчас что-то потянуло.

Неожиданно к Сергею подошёл Липецкий. Это был мужчина с козлиной бородкой а ля Ленин и крупной лысиной. На вид ему было лет сорок пять-сорок восемь. Сергей вздрогнул. Он будто почувствовал, что от Липецкого исходит какая-то неприятная энергетика.

— Как рад я рад видеть наследника Валентина Ивановича. Будем знакомы, Сергей Валентинович. — Липецкий протянул для пожатия руку.

Сергей пожал её.

— Я тоже рад очень с вами познакомиться, Яков Анатольевич.

— Что ж теперь будем знакомы.

— Будем.

— Как вы проводите досуг, Сергей Валентинович?

— Пока никак, нет времени для досуга.

— А вы охоту уважаете?

— В Африке с вертолёта на слонов?

— Зачем же в Африке? Разве в России мало чудных мест для того, чтобы настоящие мужчины могли от души пострелять по зверью?

— Если честно, я негативно отношусь к такому виду отдыха. Это на мой взгляд бессмысленное убийство.

— А как же наши далёкие предки?

— У них другого выхода не было, иначе бы они умерли от голода. А теперь охота — это развлечение.

— А вы, Сергей Валентинович, оказывается гуманист.

— И что с того?

— Ничего. Это похвальное качество. Уважаю. Кстати, хотел вас спросить по поводу Травино. Лучше не беритесь за этот проект. Я его вам не отдам. У вас всё равно не хватит средств выиграть конкурс.

Сергей ничего не ответил на это.

Он приехал в офис в четыре с половиной часа дня и попросил Проскурина позвать Припискина.

В кабинете Сергея находились Припискин и Проскурин.

— Пётр Павлович, что скажете о Травино? — спросил Сергей.

— На премьере к нам подошёл Липецкий и сказал, что нам не отдаст Травино, — добавил Проскурин.

— Мы Травино потянем, если возьмём кредит. Без кредита не потянем, — сказал Припискин.

— А фонды холдинга, доходная часть? — Сергей упёрся локтями в стол и вложил подбородок в соединённые ладони.

— Все деньги в деле.

— Взять из дела никак нельзя?

— Можно.

— И?

— Но как бы дело не встало. И всё равно может не хватить.

— А что мы будем иметь с этого Травина?

— Прибыли увеличатся в три раза.

— Это наверняка?

— Риск есть конечно.

— Вот. Стоит ли влезать в долги, если и в текущем состоянии мы худо-бедно имеем стабильную прибыль?

— Но мы и без этого в некотором смысле находимся в долгах, так как имеем обязательства перед инвесторами, которые приобретают жильё на стадии строительства. Приобретём Травино — приобретём новых инвесторов — будут новые прибыли. Весь наш бизнес построен по этой незатейливой схеме.

— Разумно, разумно.

— Сколько у нас есть времени, чтобы подумать о кредите?

— День-два.

— Что ж придётся брать кредит. Есть банк, готовый дать нам кредит?

— Да. «Юпитер-финанс».

Сергей изменился, изменился внутренне, незаметно для себя. Из окружающих тоже мало кто заметил метаморфозы, произошедшей с ним. В нём появились какая-то важность и даже властность. Такое обычно происходит со всеми, кто в какой-то совсем неожиданный миг становится вольным распоряжаться судьбами людей и богатствами, будучи незадолго до этого совершенно малочтозначащим членом большого общества. Сергей думал, что он правильно распоряжается властью. Только так можно будет сохранить власть и деньги. Надо держаться правил особой справедливости и тогда всё будет хорошо.

В квартире Сергея готовила ужин Екатерина Петровна, домработница, женщина сорока пяти лет. Её по Интернету для Сергея специально выписал Проскурин из Ростова-на-Дону. Местным домработницам он не доверял.

Сергей открыл дверь квартиры ключом.

— Вась, если кофе захочешь, звони, — предложил он охраннику, из его личной охраны, дежурившему на лестничной клетке.

— Спасибо огромное, Сергей Валентинович, не надо.

— Ну, как хочешь.

Сергей в прихожей скинул куртку, в гостиной бросил пиджак, ослабил галстук. Прошёл на кухню.

— Что у нас сегодня на ужин, Катерина Петровна?

— Индюшка по-бельгийски.

— Славно, славно.

— Вот скажите, Катерина Петровна, вы как считаете, вы занимаете достойное самой себя место в этой жизни? — Сергей дружески положил ладонь на мясистое плечо домработницы.

— Я всем очень довольна, очень довольна, Сергей Валентинович.

— Славно, славно. — Сергей убрал руку. — Всё у вас в порядке значит?

— Всё. В порядке.

— И дома?

Домработница не могла понять, что от неё хочет Сергей.

— И дома вроде бы. А что?

— Да нет ничего. Это я так расфилософствовался что-то.

— Бывает.

— Есть в этом мире, хоть и ругают его иной раз, почём зря прошу заметить, какая-то высшая справедливость; и достойный человек в этом мире всегда рано или поздно займёт соответственно достойное место, какое он заслуживает по справедливости.

Екатерина Петровна кажется не поняла, о чём говорил Сергей. Она сделала задумчивое лицо, будто она обдумывает сказанное хозяином.

На следующий день, утром, в квартире Сергея зазвонил городской телефон. Это звонили из Англии, из университета, где он учился. Сергей совсем забыл об учёбе. Звонил кто-то из профессоров. Сергей так и не понял, кто именно. Нужно было решать: продолжать учёбу или нет? Сергей решил:

— Если есть возможность, я возьму академический отпуск. В ближайшее время я не смогу долгое время находиться в Англии. У меня очень много дел в Москве, я занимаюсь делами отца. Он умер и оставил после себя очень крупный бизнес…

В одиннадцать часов утра в офисе холдинга началось очередное совещание. Обсуждалась тема кредита для продвижения проекта в Травино.

— Бизнес — это всегда риск. Всегда. Без риска не получить больших прибылей, а без больших прибылей, такой крупный бизнес, как наш не сможет развиваться. Эксперты утверждают, что Травино — это беспроигрышный лотерейный билет…

«Кто это говорит?» — Сергей поймал себя на мысли, что не может сосредоточиться на деле. Говорил Пескарёв. «Откуда этот юрист знает толк в экономике? Беспроигрышный лотерейный билет? Что он несёт? Однако зачем-то отец держал его на работе. Может быть он знает то о чём говорит?»

Пескарёв стоял перед столом. Сергей ходил по кабинету, склонив голову. У него был очень задумчивый вид.

— А что скажет Пётр Павлович? — Сергей захотел выслушать мнение Припискина.

Пескарёв сел, Припискин встал.

— Извините, Сергей Валентинович, но мне нечего сказать. Я всё уже сказал, и добавить к сказанному мне нечего.

— Тогда послушаем начальника отдела кредитования, — предложил Сергей.

Захаров встал и начал говорить, но Сергей не слышал его. Сергею ясно представилось будто он едет в поезде-экспрессе по Европе. Он едет вместе с Эммой. Эмма ест йогурт маленькой серебряной ложкой. За окном вагона красивый пейзаж. Погода солнечная. Эмма нечаянно капает йогуртом на внешнюю часть своей ладони. Она теряется, произносит что-то вроде «Ой!». Сергей берёт её ладонь и слизывает йогурт с её ладони, а потом целует несколько раз место, на которое упал йогурт. Сергей смотрит на Эмму. По щеке Эммы катится слеза.

–… партнёры. Побеждает всегда тот, кто принимает быстрое и правильное решение. — Сергей услышал только последние слова Захарова.

— Ладно, мне надо побыть одному, никак не могу собраться с мыслями. Оставьте меня, — распорядился Сергей. — Начинайте переговоры с банком для оформления кредита.

Скоро он остался в кабинете один.

Джулия проснулась в квартире Петушкова. Она лежала в кровати с Иваном. Иван спал. Вся комната была усыпана лепестками роз, несколько воздушных шаров будто прилипли к потолку. Петушков умел красиво соблазнять.

Джулия собралась было встать с кровати, но Петушков схватил её за запястье.

— А-а! — Джулия испугалась.

— Ты, куда, детка, собралась?

— Я думала, ты спишь, дорогой.

— Уснёшь тут, с такой то девочкой. Полежи ещё со мной. Я не хочу тебя никуда отпускать.

Джулия легла. Иван обнял её.

— Какая же ты красивая у меня.

— У тебя?

— Это у нас русских так принято говорить.

— Странно. Ведь я должна принадлежать Сергею.

— Да — это оптимальный вариант.

— Господи, как же — это всё неприятно.

— Не говори глупостей, малыш.

— И всё-таки даже, если мне удастся забеременеть, Сергей может потребовать доказательства своего отцовства и заставить провести ДНК-анализы.

— Ничего он не потребует.

— Почему?

— Потому что он — лох. — Иван сказал «лох» по-русски.

— What is it «Loh»?

— По-английски трудно объяснить значение этого слова.