Сын олигарха. Роман

Виталий Новиков

Англия. Иван подговаривает свою знакомую англичанку Джулию переспать с его другом Сергеем и забеременеть от него, чтобы потом качать из него деньги.

2 глава

После занятий Сергей спешил домой. Он успел посетить две лекции. Впервые за три года учёбы он прогулял лекции. Он решил, что когда доберётся до дома, позвонит Ивану, чтобы взять у него телефон Джулии. Ему не терпелось поскорее позвонить Ивану, и он очень торопился. Наконец он решил позвонить немедленно. Достав из поясного футляра мобильный телефон, он стал искать в записной книжке телефон Ивана. Нужный телефон показался на дисплее, когда раздалась мелодия вызова. Сергей нажал кнопку «приём вызова».

— Алло, Серёженька, — это был женский голос. Сергей не узнал его. Говорили по-русски.

— Да, я слушаю.

— У нас тут такое горе, — Сергею голос показался знакомым.

— Что такое?

— Валентин Иваныч, твой папа умер.

— Как? Почему он умер? Он же не болел кажется.

— Болел.

— Почему я не знал это?

— Сердце, Серёженька, сердце, Валя игнорировал врачей и запустил своё здоровье.

— Когда это случилось?

— Три часа назад.

Наконец Сергей узнал голос двоюродный сестры отца тёти Иры. Он слышал, что она плачет.

— Я прилечу.

— Да. Сергей конечно ты нужен здесь. Ты должен проститься с отцом, иначе и быть не может. Но, но…

— Что?

— Но, если у тебя есть необходимые дела, ты можешь остаться в Англии, а мы сами всё уладим. К тому же похороны для тебя могут быть сильным потрясением. Может быть тебе не стоит во всём этом участвовать?

— Я всё же прилечу в Москву.

— Ну, прилетай, прилетай.

Сергей сел на ближайшую скамейку. Он не испытал горькое чувство утраты. Он не знал, любил ли он отца? Отец воспитывал его слишком жёстко, заставлял во всём ему подчиняться. Сергей никогда ему не перечил и слушался его, и всё равно отец порой наказывал его. Наказания сводились к длинным нотациям, и тому, что отец заставлял Сергея учить наизусть стихотворения. По мере взросления объём поэтических текстов, которых следовало учить, увеличивался. Сергей знал очень многое из Маяковского — любимого поэта отца. Поэзию Сергей не любил. Мать Сергея умерла, когда ему было девять лет. Она не очень любила сына и мало уделяла ему внимания, и совсем не любила Валентина Ивановича Силаева. Она вышла за него замуж по холодному расчёту. Валентин Иванович был старше её на пятнадцать лет. Сергей не знал толком от чего умерла его мать, кажется это было что-то вроде менингита.

Отец умер. Что дальше? Отец оплачивал его обучение, и присылал деньги на разные расходы. Кому же теперь достанется состояние отца? Должно быть ему, Сергею. Он же единственный наследник. Отец больше не женился. У него была гражданская жена тётя Оля, но они расстались пять лет назад, после того, как Валентин Иванович избил её. Он её очень ревновал. Тётя Оля была актрисой. Может быть у отца появился кто-нибудь за те три года, что Сергей находился в Англии. Сергей за это время ни разу не был в России. За три года у Валентина Ивановича могли бы появиться жена и дети. Хотя отец наверняка сообщил бы об этом сыну. В тоже время Сергей готов был ожидать от отца чего угодно. В любом случае Сергей понимал, что ему надо лететь в Москву, чтобы уладить дела касающиеся наследства. Странно, что тётя Ира предлагала ему оставаться в Англии. А как же наследство? Странно это, слишком странно.

Сергей нашёл в мобильном телефоне номер Ивана и нажал клавишу «вызов».

— Алло, — услышал Сергей голос Петушкова.

— Иван.

— Да.

— Я хотел у тебя попросить дать мне телефон Джулии.

— Конечно. Я тебе перешлю его по смс.

— Иван.

— Что? Что-то случилось?

— Да. Отец умер.

— Как?

— Только что мне позвонила тётя Ира и сообщила об этом.

— Прими мои соболезнования.

— Спасибо, друг.

— Что, ты, собираешься делать?

— Полечу в Москву.

— Правильно, да, но как же учёба?

— В случае чего возьму академический отпуск, но думаю, до этого дело не дойдёт, решу дела в Москве и вернусь в Лондон.

— Разумно.

Петушков находился в своей квартире. Он немедленно позвонил Джулии.

— Приезжай, — сказал он ей.

Джулия приехала.

— Тебе кофе сделать? — спросил Иван.

— Нет, не хочу.

— Странно, ты же так любишь кофе. Может быть это уже сказывается беременность?

— Не говори глупости, мы провели только одну ночь. Какая может быть беременность. Рано ещё об этом говорить.

— Скорей бы узнать, забеременела ты или нет. Пойду, принесу сок.

Иван принёс себе и Джулии по бокалу апельсинового сока. Они сидели на диване. Иван поправил чёлку Джулии.

— Что ты делаешь? — Джулия убрала его руку.

— Что обычно. Раньше ты была более приветлива к моим ласкам.

— Ласкам?

— А что, разве нет?

Джулия пожала плечами.

«Дура», — подумал Петушков.

— У меня для тебя потрясающая новость, — сказал Петушков.

— Какая?

— У Сергея умер отец.

— О, Господи!

Петушков засмеялся.

— Почему ты смеёшься?

— Здорово тебе удалось изобразить сожаление. Браво.

— Почему изобразить?

— Не хочешь же ты сказать, что ты, в самом деле, сожалеешь о смерти неизвестного тебе человека?

— Иван, иногда я тебя боюсь.

— Не надо меня бояться. — Иван сделал серьёзное лицо. — Надо только меня слушаться. Слушаться.

Сергей находился в своей квартире. Он позвонил в университет и сообщил, что у него умер отец, поэтому его не будет в Лондоне неделю или больше. Потом Сергей заказал по телефону билет на самолёт. Самолёт должен был вылетать через десять часов. Можно было ещё поспать часа два-три. Сергей уже собрал сумку. Он никак не мог вспомнить, что собирался сделать. Наконец он вспомнил, что хотел позвонить Джулии. Но Петушков почему-то так и не прислал её номер телефона по смс. Сергей позвонил Петушкову. Тот начал оправдываться:

— Извини, старина, забыл. Сейчас через пару минут пришлю.

И в самом деле, Сергей получил эсэмэссообщение от Петушкова с номером телефона Джулии.

Несколько минут Сергей собирался духом, прежде чем позвонил Джулии.

— Алло, — услышал он голос Джулии.

— Привет. Как дела?

— Хорошо. А у тебя?

— Плохо. У меня отец умер.

— Как жаль. Прими мои соболезнования.

— У тебя есть желание ещё как-нибудь встретиться со мной?

— Конечно. Я так рада, что ты позвонил мне.

— И я рад слышать твой голос. Я улетаю в Москву. Когда я вернусь, я позвоню тебе. Хорошо?

— Буду ждать с нетерпением твоего звонка.

Сергей летел в самолёте. Он думал о Джулии. Он ей обещал позвонить при возвращении в Лондон. Но ведь он теперь наследник. Он может и не учиться, если конечно захочет. Но наследник ли он? Никто из Москвы не звонил кроме тёти Иры и ничего не сообщал о делах отцах. В случае если он останется в Москве, он может пригласить Джулию к себе. Для начала хотя бы в гости.

В аэропорту Сергея никто не встретил. Это сначала удивило его. Потом он понял, что так и должно быть; ведь он никого не предупредил о своём прилёте. Никого. В том то всё и дело, что после смерти отца у него никого не осталось. С этой мыслью Сергея захватило сильное чувство грусти. Он не слышал, что ему говорил таксист, когда он ехал из аэропорта в Москву. Он был сильно погружен в себя, в неприятное чувство одиночество. Все люди вокруг казались какими-то ненастоящими. У него есть две тёти и троюродный брат, почти его ровесник; но насколько они близки ему? Нужен ли он им? А ведь, если он получит наследство, возможно, они сразу начнут проявлять о нём заботу и навязывать свою дружбу. Вот они неприятные стороны богатства — лицемерие и ложь вокруг. Впрочем, не исключено, что он напрасно так плохо думает о своих родственниках.

Сергей приехал в отцовскую квартиру. У отца была ещё одна квартира и большой дом за городом. У Сергея были ключи только от этой квартиры.

Близилась ночь. Сергею так никто и не звонил больше. Это было странно, но он сам не решался кому-то звонить. Когда же похороны? Скорее всего завтра. А, что если отца уже похоронили? Надо было кому-нибудь позвонить, той же тёте Ире к примеру, но Сергей не хотел этого делать: чего-то боялся, чего и сам не мог понять. Он обнаружил, что одну из комнат отец оборудовал по-новому. Раньше, когда Сергей здесь жил, у комнаты был совсем другой вид. Теперь это было что-то вроде комнаты охотника. На предметах мебели стояли чучела птиц, у стены стояло чучело белого медведя в натуральную величину. Сергей потрогал это чучело. Интересно из чего оно сделано? Может быть из настоящего медведя. На стене висели три охотничьих ружья.

Сергей вошёл в спальную отца. Вверху вместо потолка была стеклянная крыша, через которую можно было наблюдать тёмное небо. Сергей лёг в отцовской спальной, не раздеваясь, и заснул.

Утром Сергей проснулся оттого, что кто-то звонил в дверь квартиры. Сергей открыл дверь.

— Сергей Валентинович, вы едите на похороны? — спросил мужчина среднего роста с короткой стрижкой и усами. На нём был костюм серого цвета.

— Конечно, — не сразу ответил Сергей.

— Я Игорь Проскурин. Вы не помните меня?

— Так. Чуть-чуть что-то помню.

— Я начальник охраны вашего отца.

— А. Всё. Вспомнил.

Ехали на джипе. Проскурин сидел с Сергеем на заднем сиденье. Рядом с водителем сидел ещё один человек, по виду охранник или телохранитель. «Интересно — это машина фирмы? Служебная?» — подумал Сергей.

— Я хотел спросить? — начал Сергей и замолчал.

— Да. Спрашивайте.

— Понимаете. Отец умер. И… И кому-то должно достаться его дело. Меня беспокоит то, что никто со мной не связывался по поводу дел отца. Я даже не знаю, что будет с его бизнесом.

— Это в самом деле странно. Но вы, как я понимаю, единственный наследник.

— Я тоже так предполагал.

— Я не думаю, что возможны какие-то иные варианты.

— Хотелось бы в это верить. Но у отца же есть двоюродные сёстры и двоюродный племянник ещё.

— Действительно. Хотите, я всё узнаю о положении дел с наследством?

— Я буду вам очень признателен, если вы это сделаете.

— Будет сделано. Потерпите три-четыре часа.

— Спасибо, Игорь.

Валентина Силаева хоронили в Московской области. У могилы собралось много людей. Шестеро людей в чёрном принесли гроб к яме. У ямы Сергей заметил тётю Иру, тётю Киру и Эдика — двадцатичетырёхлетнего маменькиного сынка, сына тёти Иры. Сергей приблизился к ним.

— Ох, Серёжа, Серёжа! — набросилась на Сергея тётя Ира. Она обняла его и прижала к себе. — На что же Валя нас покинул?! Как же теперь бизнес?! Это было дело всей его жизни. Потянем ли мы этот груз?

Сергея сильно зацепило слово «мы». «Неужели тётя Ира уже что-то знает? Может быть придётся вести дела совместно с тётей Ирой и ещё кем-нибудь?» — подумал Сергей.

Оказалось, что поминки организовала тётя Ира в своём доме. У неё был большой дом в Подмосковье, построенный главным образом на деньги отца Сергея.

Сергей ехал в машине тёти Иры. Она сидела за рулём, рядом с ней сидела тётя Кира. Рядом с Сергеем на заднем сиденье сидел Эдик.

— А я и не знала, что ты прилетел в Москву, Серёжа, — сказала тётя Ира. — Мог бы и сообщить о прилёте.

— Забыл.

— Понимаю — молодость.

— А я про похороны ничего не знал.

— Как же тогда ты оказался на кладбище?

— За мной Игорь Проскурин приехал.

— Игорь? — Выражение лица тёти Иры сделалось странным.

«Кругом одни загадки», — подумал Сергей.

На поминках тётя Ира не отходила от Сергея.

— Ой, Сережа, мы теперь должны держаться все вместе. А вы чего с Эдькой совсем не общаетесь? Вы же братья. Это нехорошо. Ну ничего, ничего, стресс пройдёт и наобщаетесь ещё. Эдька то тоже любил Валю, знаешь, как любил?

Приехал Проскурин. Он предложил Сергею выйти с ним на улицу, чтобы поговорить тет-а-тет.

— Выяснил. Дело отца переходит полностью в ваши руки. Завтра будет все бумаги оформлять наш юрист Пескарёв. Вам надо быть с утра в офисе отца.

— Хорошо. — Сергей направился в дом.

— Сергей, я хотел бы узнать о своей дальнейшей судьбе и своих сотрудников.

Сергей обернулся.

— Не понял. А. Вы остаётесь работать, как и работали, если конечно не хотите уйти. Да, пожалуй было бы неплохо, если бы вы отвезли меня домой. Устал.

На следующий день Сергей приехал в офис холдинга отца. Офис располагался в центре Москвы и занимал четыре этажа высокого современного здания. Сергея привёз Проскурин. Проскурин проводил Сергея до кабинета хозяина холдинга. Проскурин открыл ключом дверь кабинета, вручил ключ Сергею и сказал:

— Устраивайтесь, Сергей Валентинович. Сейчас к вам придёт Пескарёв.

Сергей вошёл в просторный богато отделанный кабинет. Он был здесь два или три раза. Теперь он должен стать полновластным хозяином в холдинге отца в этом маленьком государстве в государстве.

Пришёл Пескарёв. Он сидел напротив Сергея.

— Вот бумаги, которые вы должны подписать, — сказал Пескарёв и протянул Сергею голубую папку.

Сергей положил папку перед собой.

— Я хотел бы сначала ознакомиться со всеми этими документами, прежде чем их подписать.

— Разумно.

— Теперь я полновластный владелец бизнеса отца?

— Да. Ваш отец не оставил завещания, а ваши ближайшие родственники не подавали в суд никаких претензий на раздел его состояния.

— Может быть не успели?

— Не исключено. Впрочем родственников вы можете не бояться, если что, мы их быстро поставим на место.

— Поаккуратнее с ними, всё-таки это единственные близкие люди, которые у меня остались.

— Без вашего слова волос не упадёт с их голов.

— Правильно.

Сергей почувствовал даже какое-то удовольствие от власти, которая неожиданно волею случая упала ему в руки.

Надо было начинать брать дело отца в свои руки. Надо управлять. С чего же начать? Для начала Сергей решил изучить бумаги, принесённые Пескарёвым.

Сергей читал бумаги, когда дверь кабинета открылась.

— Сергей Валентинович, вам принести что-нибудь? — это была женщина в очках, которой на вид было около тридцати лет.

— В смысле?

— Ну, чай или кофе? Может быть виски?

Сергей понял, что это секретарша.

— Чай.

— Чёрный или зелёный? Есть ещё особый из лепестков тропических цветов.

— Чёрный. Нет, стоп. Из лепестков тропических цветов.

Секретарша улыбнулась и исчезла.

«Интересно у отца было что-нибудь с ней?» — подумал Сергей. «Секретарши как правило являются собственностью своих шефов. Значит и я могу в любой момент прибегнуть к её услугам. Но нужно ли мне это? Ваня Петушков на моём месте наверняка бы не растерялся».

Секретарша принесла на подносе чайник, чашку и блюдце с печеньем. Она собралась идти к двери.

— Простите, — сказал Сергей.

— Да.

— Как вас зовут?

— Эмма.

— А по отчеству?

Эмма широко улыбнулась. Сергей не понял, что означала эта улыбка.

— Владиславовна. Я могу идти?

— Конечно.

Она направилась к двери. Она шла, размашисто виляя бёдрами. У двери Эмма остановилась, обернулась.

— Вы ничего не хотели мне сказать?

Она чуть наклонила голову и медленно провела пальцем по торцу двери сверху вниз.

Сергей на минуту потерял дар речи.

— Нет.

Эмма вышла.

«Кретин», — мысленно выругал сам себя Сергей. «Впрочем, начинать управление бизнесом с любовных утех — верх легкомыслия. Серьёзность, серьёзность и ещё раз серьёзность».

Через два часа Эмма сообщила Сергею, что с ним хотят поговорить начальники отделов. Сергей сказал, что примет их немедленно.

Получилось что-то вроде собрания. Присутствовали кроме Сергея десять человек. Тон задавали начальник отдела кредитов Захаров и начальник отдела снабжения Припискин. Сергей ничего толком не понимал в том, о чём они говорили, но старался не подавать вида. Он сделал умное лицо и делал вид, что внимательно слушает всех. Говорили больше двух часов, после чего кажется все уже выговорились.

— Ну, всё, — сказал Сергей.

Все стали подниматься.

— У вас нет никаких вопросов, Сергей Валентинович? — спросил Захаров.

— Нет. Впрочем, есть. Есть ли какие важные дела в текущий момент, которые требуют моего немедленного вмешательства?

Дел таких не было.

Когда начальники покидали кабинет, один из них сказал, идущему рядом:

— Видал. Голова то работает у парня. А говорили: балбес балбесом.

— В отца пошёл, — сказал идущий рядом.

Сергей ознакомился с документами, и не найдя в них никакого подвоха, поставил подписи там, где это требовалось. В четыре часа он попросил Эмму позвать Проскурина.

Проскурин немедленно явился в кабинет нового хозяина.

— Игорь, я с тобой вот о чём хотел посоветоваться. Я думаю, что мне нужен хороший советник в экономических делах.

— Понял. Припискин хорошо во всём понимает.

— Припискин? Он же, если я не ошибаюсь, занимается снабжением.

— Так что ж. Может и другие есть, но не могу никого назвать. Не хочу обманывать.

— Но есть же у нас кто-то чисто по экономической части.

— Есть. Свистков.

— Вот. Что о нём скажете?

— Тормоз.

— Да?!

Проскурин уверенно кивнул.

— На хрена ж его отец держал? Выгнать.

Проскурин начал вставать.

— Я скажу Эмме, чтобы подготовила приказ.

— Подожди. — Сергей сделал жест, указывающий Проскурину сесть на место. — Скажи, чтобы дали ему два выходных.

— Сделаем. — Проскурин не был уполномочен делать подобные распоряжения, но не хотел упускать возможность стать кем-то вроде правой руки хозяина.

— За свой счёт.

— Сделаем.

— Пусть погуляет пока, а там видно будет.

Петушков стоял у дома Джулии. Уже стемнело. Джулия жила вместе с родителями в квартире в четырёхэтажном доме из тёмно-красного кирпича. Иван позвонил Джулии по сотовому телефону и сказал, что ждёт её у подъезда. Через пять минут Джулия вышла к нему.

— Что? — спросил Петушков.

— Я не беременна.

— Это точно?

— Да.

— Проклятье.

Петушков купил Джулии дорогой японский тест на беременность за тридцать евро. Этот тест позволял определить беременность спустя несколько часов после зачатия.

Раздосадованный Петушков сел на бордюр.

— Может быть так будет лучше? — Джулия положила ладонь на плечо Петушкова.

— Лучше?! Ты с ума сошла!? Ты понимаешь, какую мы добычу упустили? Силаев теперь миллионер, если не миллиардер.

— Уже ничего не исправишь.

— Ничего? — Петушков странно посмотрел на Джулию.

— Ты чего?

— Есть идея.

— Какая.

— У нас ещё есть время?

— О чём ты?

— Время, чтобы забеременеть.

— День-два, а потом через месяц.

— День-два.

— Ты на что намекаешь?

— Джулия, какая ты славная, какая ты — славная, милая девочка.