Жизнь и приключения вынужденного переселенца. Книга первая. Байки о бабайке

Виктор Михайлович Кабанов

Сегодня мало кто придаёт значение одной из страниц новейшей истории – исход русскоязычного населения из союзных республик после развала СССР. Это сотни тысяч семей, миллионы судеб. Повествование начинается с детства главного героя. Это позволит понять стереотипы мышления, мировосприятие и традиции русских, родившихся в национальных республиках. В книге много житейского юмора, комичных сцен, приключений.

В ПОХОД

Неделю спустя все встало на свои места. Пацаны опять выпряглись.

Гек не забывал перекладывать закладку в книге. Днем, в жару, смотрели «Четыре танкиста и собака», вечером — “ Семнадцать мгновений весны». Все остальное время — улица.

Конечно, именно на улице тогда и познавалась жизнь. Других вариантов просто не было.

Иногда кто-нибудь из взрослых организовывал эту «банду местных папуасов» для походов на рыбалку или просто — купаться.

Чаще других это был Андрюхин отец — дядя Лева. Как только бросал пить, и вел праведный образ жизни, а случалось это крайне редко, он организовывал с ними походы за город. Дядя Лева, в принципе был нормальный мужик. Сам выросший на вокзале, он прекрасно понимал все беды и чаяния уличной детворы.

Высокий, коренастый, всегда загорелый, с правильными чертами лица. Густая темная шевелюра, зачесанная назад, открывала большой покатый лоб, свидетельствующий о наличии недюжинного интеллекта. Да, да! Именно так! Родился он в семье учителей, еще дореволюционной закваски. Несмотря на пьянство, интеллигентом оставался всегда. Даже жену он избивал «интеллигентно» — никогда не бил по лицу, чтобы не позорить, а только по почкам или по печени.

Лева много читал, много знал. Интеллигентность, в сочетании с внешним обликом, придавали его натуре определенный шарм. Наверняка, он пользовался бешенным спросом у дам. Дети же могли слушать его часами. Рассказывал он интересно и увлекательно, с чувством юмора.

С вечера Андрюха обошел всех дворовых ребят, предупредил, что завтра в шесть утра выход в поход на Светлый арык. Сбор у ворот без пятнадцати шесть! С собой иметь полотенце и сухой паёк на день!

С вечера Гек перерыл весь дом и, наконец, в дальнем углу шифоньера отыскал свой сидорок. Это был вещь-мешок солдатского фасона сшитый из плотной черной ткани, который ему несколько лет назад изготовили для поездок в пионерский лагерь. К нижним углам мешка была пришита лямка.

Картошка в мундире, четыре яйца в крутую, полбулки хлеба, несколько помидоров, соль в спичечном коробке, все было уложено в мешок и сверху прикрыто вафельным полотенцем.

Без пятнадцати шесть, самый первый — Гек стоял у ворот. Вскоре появился дядя Лева с Андрюхой, Васька с Вовкой и Раис.

Как выяснилось, Гектор к походу подготовился основательнее всех. Дядя Лева похвалил его и стал объяснять порядок, которого все должны придерживаться в походе.

Главный в походе он — дядя Лева, его распоряжения выполняются беспрекословно. Через каждые полтора часа пути — привал на пятнадцать минут. По прибытии на место, разбивается лагерь. Команды по его устройству будут даны позже. Возглавляет колонну он, замыкает — Гектор.

— Ну, что, орлы, к марш-броску готовы? — закончил наставления дядя Лева.

— Готовы, — ответил в разнобой мальчишеский хор.

— Тогда вперед.

Еще в полудреме, иногда спотыкаясь, прошли Армянскую улицу, дальше по железнодорожному мосту, по Петропольской через кладбище, где к тому времени уже лежал дед Гека, вышли за город.

Срезая путь, пересекли несколько глубоких оврагов промытых неведомыми потоками в красных лессовидных суглинках и часа через полтора вышли к небольшому мостику через речушку Сиаб.

В это время дня движение по мостику было достаточно оживленным и направлено было в сторону города.

По-азиатски пестро одетые жители близлежащих кишлаков, кто верхом на ослах, кто на арбах, запряженными этими же неприхотливыми животными, кто пешком с грузом, подвешенным на, коромыслах, женщины с поклажей на голове, двигались в сторону базара с зеленью, фруктами и овощами на продажу.

За мостом дорога поднималась на не большой пригорок. Что было за ним, еще не видно.

Внимание путешественников привлекла страшная вонь, исходившая, казалось, отовсюду. Зажав пальцами носы, они проскочили мост и пригорок. Как выяснилось, в двух-трех километрах вверх по течению во всю мощность работал кожзавод, который сбрасывал в некогда чистую речушку отходы производства.

Позже этот мост стал объектом пристального внимания Гека и его школьных друзей. И это для моста закончилось не совсем хорошо.

За пригорком дорога раздваивалась. Вправо — в кишлак, влево, виляя между садами, уходила за горизонт. Группа свернули влево и, пройдя еще метров пятьсот, остановились на привал в тени огромной чинары. Из-под ее корней вытекал ручеек чистой воды.

Наставник всю дорогу рассказывал им о растениях, попадавшихся на пути, о птицах, пролетающих в вышине — в общем, много интересного и познавательного.

Под сенью ветвистого дерева, вблизи прохладной струи, нестерпимый зной отступил. Холодная до ломоты зубов вода и вовсе привела всех в состояние реального ощущения окружающего мира.

Несмотря на наигранное геройство, ноги стерли все. По приказу старшего, дальше предстояло идти босиком.

Чем дальше дети продвигались, тем очевиднее менялся окружающий ландшафт. Все чаще стали появляться кусты джиды, вереска и камыши. То справа, то слева, стеной в человеческий рост, поднимались кукурузные поля, громко шелестевшие своими жесткими листьями. Почва становилась песчаной и влажной. Ее прохлада ласкала измученные ноги. Воздух был напоен запахами полыни, медуницы, клевера. Он пах по-другому, совершенно не свойственным, для знакомого им, городского запаха. Повсюду чувствовалось близость большого водоема.

Наконец, вдали стала проблескивать водная гладь. Усталости как не бывало. Ноги сами несли к заветной цели. И вот ребятня уже несется к берегу наперегонки, на ходу сбрасывая поклажу и одежду.

Какое блаженство после длительного похода уронить изнуренное жарой тело в живительную прохладу реки! Звуки, раскаленные солнце и небо утонули вместе с Геком. Сколько мог, продержался под водой, приходя в себя.

Через час, порядком уставшие и озябшие, стали выбираться на берег.

Дядя Лева уже давно собрал их разбросанные по всему берегу пожитки. Расстелил под кустом дастархан и поджидал ребят.

Перед началом трапезы он заставил их построиться в шеренгу и отчитал разомлевший от купания строй за то, что разгоряченные попрыгали в воду.

Нехитрая снедь исчезала вслед за мелькающими детскими руками. Какими же вкусными казались яйца вкрутую, зеленый лук, хлеб, помидоры и картошка в мундире. Через минут десять все было кончено.

Усталые и разморенные дети в полудреме лежали на траве — как удавы. Было лень пошевелить рукой или ногой.

Через час народ вернулся к нормальной жизни. Сначала половили стрекоз и бабочек, которых здесь было великое множество. Потом попускали «блинчики». Наконец решили играть в пятнашки в воде.

Андрюха и Вовка были самими младшими, поэтому, водить непременно должен был кто-то из них.

Дядя Лева нормально относился к уличной иерархии и в дела ребят не лез. Он плавал здесь же, шумно отфыркиваясь.

Кое-как плавать умели Гек и Вовка. Глубина для них была спасительным рубежом. Все остальные передвигались пешком по илистому дну.

Когда настала очередь водить Раиса, он погнался за Васькой. Васька был на голову выше него. Раис догнал Ваську и ухватил его за трусы. Тот, активно отбиваясь, продолжал движение вперед. Там где Ваське было по плечо, Раису — с головкой.

Наконец Васька оторвался от погони и стал выходить к берегу. Раис, оставшись без буксира, сначала скрылся под водой, потом вынырнул, и с диким криком, страшно выпучив глаза, стал отчаянно барахтаться.

Было смешно смотреть на его искаженное ужасом лицо, а особенное слышать, как он, вместо всем понятного «тону», благим матом орал «вода пью».

Сопровождаемый воплями и тучей брызг, он медленно продвигался к заветному мелководью. Здесь друзья его подхватили и волоком вытащили на берег. Он был белый как мел и тяжело дышал, закрыв глаза.

Дав отдышаться, пацаны стали расспрашивать его, каково это тонуть. Но Раис, казалось, окончательно забыл все, что знал по-русски. Да и по-таджикски он бормотал что-то невнятное. Немногое, что удалось понять — это то, что он очень не любит воду, потому что выпил ее много.

Когда истерика прошла, его стало рвать. Литра три воды из него вылилось точно. Придя в себя, он злыми глазами стал медленно озираться вокруг, высматривая кого-то. Взгляд его остановился на Ваське.

Поскольку это ничего хорошего не сулило, Васька, предусмотрительно, отошел на несколько шагов. Раис бросился в его сторону, а так как Васька бегал быстрее, то расстояние между ними увеличивалось.

Поняв тщетность своих попыток догнать беглеца, Раис стал на бегу швырять в Ваську камни. Отбежав на безопасное расстояние, Васька остановился. На этом погоня закончилась! Раис возвращался. За ним, соблюдая дистанцию, бочком перемещался в сторону лагеря и Васька.

Минут через пять все вместе уже катались от смеха по траве, вспоминая происшедшее, и копируя каждый на свой лад основных участников событий.

Раис очень хорошо запомнил слово «тонуть», однако ни он, ни Васька так никогда и не научились плавать.

Домой вернулись, когда уже село солнце. Еще долго загорелые лица и облупившиеся спины напоминали об этом походе, а выражение « вода пью» надолго сохранилось в их уличном лексиконе.